#а больно было потому что я прекрасно помню как в эти 'тогда-то и тогда-то' она мне говорила что мне ��ужно сбросить вес.

[sovamurka]

Мне мой научрук сказала после проверки диплома, что я спокойно пройду антиплагиат. Очень надеюсь, что она права 🥹💙

[desperateblog]

[что-то вроде рассказа]

Звонок телефона раздался когда Дин выбирал себе фильм на вечер.

- Кто может звонить мне в вечер субботы? - парень в недоумении начинает искать свой телефон — черт, да где же он?

Телефон оказался на кухне, там же где Дин забыл закуски. На экране был незнакомый номер. Парень сказу отвечает, ведь итак долго искал мобильник.

- Слушаю — говорит Дин параллельно поедая забытые закуски.

На другом конце человек пытался восстановить дыхание.

- Алло, простите. Я-я не отвлекаю вас? - это был голос девушки, кажется она была чем-то обеспокоена.

- Нет, всё в порядке, но кто вы? - девушка точно была незнакомой.

- Да, верно, вы меня не знаете. Меня зовут Лу. Я набрала случайный номер и моим собеседником оказались вы...ам... - девушка проговорила это на одном дыхании и остановилась.

- Лу, хорошо, меня зовут Дин. Но зачем ты звонишь людям в выходные, ещё и вечером? - что-то в её голосе настораживало. Первая мысль была о том что девушка проиграла этот звонок в какую-нибудь игру.

- Я сейчас на полу в своей ванной, из плеера играет какая-то музыка и я...сегодня годовщина его смерти... - девушка снова начала восстанавливать дыхание — годовщина смерти моего друга.

- Мне жаль, прими мои соболезнования — парень был растерян и совсем не знал что сказать — но почему ты звонишь незнакомому человеку?

- Ну, теперь мы знакомы. Я...я хочу чтобы кто-то знал каким человеком был...он — Лу остановилась — ты не мог бы выслушать меня?

- Конечно, да — Дин сел на диван всё в том же недоумении, но кажется этой девушки нужно чтобы кто-то выслушал её — я слушаю тебя, Лу.

- Спасибо — она перевела дыхание — я называла его Минни, а он меня Лулу. Это так по-детски, хах. Он был таким весёлым, всегда. Знае��ь как мы познакомились? В тот день мне было так плохо, я собиралась покончить с этим. Но решила что сначала схожу поиграть в автоматы, зачем? Понятия не имею, но это изменило мою жизнь. Я не помню во что играла когда он подсел ко мне. С такой невинной улыбкой и фразой «Да ты совсем не умеешь в это играть». Я ведь действительно не умела. Он научил меня, потом мы поиграли в том клубе ещё пару часов. Я угостила его в какой-то забегаловке, которую мы потом часто посещали. Мы договорилась встретиться на следующий день, тогда я решила что могу себе это позволить. Мы встретились, он рассказал о себе. Что умеет кататься на скейте и играет в баскетбол. Нас объединило одиночество. Тогда я ещё не знала о его болезни. Мы зависали вместе каждый день. Я познакомилась с его родителями, они такие добрые. Я никогда ни с кем так не общалась. Всего за месяц мы стали лучшими друзьями. Минни был младше меня всего на два года — кажется девушка перестала сдерживать эмоции — Прости...

- Нет, нет. Всё хорошо, я понимаю — парень поспешил успокоить её — продолжай

- Из-за его возраста я и стала называть его Минни, а он не придумал ничего оригинальней «Лулу», такой глупый — Лу засмеялась от этих приятных воспоминаний — о болезни он рассказал на второй месяц нашего общения. Я была так потрясена, он думал что теперь я уйду. И я ушла, а через час вернулась с пакетом нашей любимой еды из той забегаловки. К моему возвращению он был весь опухший от слёз. Идиот правда решил что я могу его бросить. У него был рак крови — лейкемия. Даже несмотря на это он был таким живым. Этот парень был смыслом моей жизни. Мы были семьёй, мой младший братик... - Лу замолчала и через пару минут было слышно как она переводит дыхание.

Дин слушал внимательно, не упуская ни одной детали. Кто же знал во что превратится его вечер субботы? Телевизор всё ещё был включён, а диски лежали на столе, он не успел выбрать фильм.

- Он потухал на моих глазах. Физически начинал слабеть, но продолжал улыбаться. Мы придумали с ним знак, когда он уже находился в больнице. Я практически жила там же. Никто из персонала уже и не пытался выпроводить меня. Кто-то из родителей часто был с нами и когда Минни было больно он показывал наш знак. Знак означал что сейчас чертовски больно, но он справится. Мне становилось легче и я пыталась выпроводить ненадолго родителей, чтобы Минни отпустило или он мог позвать медсестру. Это было так тяжело. Мне было также тяжело как ему, я как будто чувствовала всю его боль. Этот парень спас меня от смерти, он помог мне начать жить, но я ничем не могла помочь ему, это убивало меня. Я говорила с ним, постоянно. Рассказала что мне жаль от того что я не могу помочь ему. Знаешь что он мне сказал тогда? Что всё что ему помогает проходить через эту боль — я. Он был счастлив что успел подружиться со мной, но он не представлял как была счастлива я. В одину из наших бессонных ночей я рассказала ему что собиралась сделать в вечер нашего знакомства. Клянусь, он был готов убить меня. Минни взял с меня одно обещание. - девушка начала плакать, сильно плакать.

На щеках Дина появились мокрые дорожки от слёз.

- Хэй, я здесь. Лу, я слушаю тебя — парень сильно жалел что не может сейчас быть рядом с человеком по ту сторону телефона.

- Да, извини — она начала восстанавливать дыхание

- Какое обещание ты ему дала? — Дин пытался вернуть Лу в реальностью.

- Я пообещала ему...пообещала ему что буду держаться столько, сколько смогу. Через несколько дней он отдал мне список того что очень хотел бы увидеть. Там была Эйфелева башня, колесо обозрение в Лас-Вегасе и всё такое подобное. Он сказал что если не поправится, то я должна буду увидеть это за него. Я ненавидела когда он говорил такое. Я ругала его когда он начинал говорить о том что может уйти. Но он продолжал отшучиваться. Прошла ещё неделя в больнице и наступило его день рождение. Ему исполнилось 17. Он так ждал своего дня. Я приготовила для него фильм. Нарезку из общих моментов. Мы были знакомы почти год и фильм по времени получился около часа. Как же Минни радовался, он много смеялся и несколько раз плакал. А я рыдала весь фильм в обнимку с ним. Мы стали так близки. В конце был момент где на камеру я говорю о том как много он значит для меня. Я записала это потому что понимала что ему в глаза я не смогу нормально ничего сказать. Я говорила тебе о его глазах? Они были полны добра, любви к жизни. Минни был настоящим ангелом. Так говорили все кто его знал. Он не строил грандиозных планов на жизнь, он знал всё с самого начала. Никогда не говорил об этом другим, но всегда понимал. После фильма мы ещё долго не спали, он извинялся за то что позволил с ним сблизиться. Он извинялся за боль которую мне причиняет и за ту что ещё причинит. Я умоляла его не говорить такие вещи. Ты просто не представляешь что он сделал с моей жизнью. ��н не просто стал её частью, Минни стал этой жизнью. До него я просто не представляла что значит семья, жизнь и тем более дружба. Через 6 дней мы уже праздновали год нашего знакомства. Я снова купила еды из нашей забегаловки, он мало ел, но очень наслаждался. Когда он уснул ко мне подошёл врач. Мне сказали что осталось совсем немного. Я не спала всю ночь, смотрела на Минни. Смотрела на этого ангела и плакала. Все последующие дни я была с ним, рядом. Я не могла поверить что это может закончиться. Так прошёл месяц. Одной ночью он попросил меня нарисовать его таким, каким я запомнила его в нашу первую встречу. До этого я миллион раз рисовала его, но это был первый раз когда он сам попросил меня. Мы лежали в его постели. Я рисовала, а он наблюдал. Минни всегда говорил что у меня отлично выходит. В тот вечер я старалась передать всё что почувствовала при встрече с ним, когда я уже заканчивала он сказал: «Ох черт, у тебя правда прекрасно выходит. Я что правда такой красивый?». Мы посмеялись, он кажется начал засыпать, а я заканчивала рисунок. - Лу остановилась. Молчала около трёх минут.

- Лу? Ты здесь? - Дин осмелился прервать молчание

- Да, да. Я просто...смотрю на зеркало. Тут висят несколько рисунков и наши фотографии. Они развешаны у меня везде. - даже на расстоянии можно было почувствовать эту улыбку наполненную любовью — В тот вечер он уснул в моих объятиях. Я укрыла его пледом и почувствовала каким холодным он стал. У меня был ступор, я не хотела верить в происходящее. Я начала звать его, но он не слышал меня. Я так сильно кричала и плакала что из коридора пришли люди в белых халатах. Один из них оттащил меня от Минни, они проверили его и начали говорить что-то мне. Но я ничего не слышала. Следующее что я помню были похороны, его плачущие родители и фото. Я помню как делала ту фотографию. Он улыбался, я навсегда запомнила его прекрасную улыбку. Тогда я была сломлена. Навсегда. Моя жизнь рухнула. - Дин услышал как на фоне перестала играть музыка и как Лу снова включила её. Он слышал как девушка села на холодный кафель ванной. - Я держалась столько, сколько могла. Пару дней назад я вернулась из Парижа. Последний пункт его списка был исполнен. Я увидела так много. Боже, я представляю его улыбку, как бы он был рад увидеть эти места. Я увидела всё, Минни, слышишь? Малыш, я держалась до последнего. Дин..

- Я ещё здесь, Лу — парень плакал вместе с ней.

- Дин, ему было всего лишь семнадцать...Почему это случилось? Это так несправедливо. Я так скучаю. Без него я не представляю как вообще ��ить — девушка перестала плакать

- Лу, это не так. Минни был чудесным человеком, ты не можешь умереть так. Ты должна жить ради него — Дин понял почему девушка рассказывала всё это.

- Нет. Ты не понимаешь, если бы не он, я бы уже была мертва. Прошёл год с его смерти. Всё это время я жила ради него. Я так скучаю по нему. Я рассказала тебе о нём, потому что кто-то должен знать. Кто-то ещё должен знать что был такой парень, который не заслуживал смерти. У меня нет возможности рассказать о нём всем, но пожалуйста, запомни его ты. Запомни такого парня. Запомни ангела, что однажды спас меня и подарил столько прекрасных воспоминаний. Я надеюсь встретиться с ним в следующий жизнь. Я надеюсь что мне подарят шанс оберегать его в другом мире. - девушка сделала глубокий вдох — Дин, извини что испортила твои выходные

- Нет — парень прервал её — спасибо, что испортила мои выходные, Лу — парень не скрывал своих слёз, ведь он понимал что сделать ничего не сможет.

- Не плачь. Спасибо что был моим собеседником. Удачи тебе, Дин.

Звонок оборвался. Дин просидел с телефоном весь вечер. Он запомнит. Запомнит девушку, чей мир рухнул после смерти её лучшего друга. Запомнит паренька которого все называли ангелом и который действительно стал для одной девушки ангелом. Он запомнит их историю и расскажет о них миру. Следующая колонка в его журнале будет посвящена этим двоим. Как и хотела Лу, о её ангеле узнают и будут помнить.

как вам? прошу прощение за ваше потраченное время. эта идея появилась у меня день-два назад и я решила это написать. писать я не умею и мне не хочется это выкладывать. но я выложила и надеюсь не удалю через пару часов. в общем...спасибо за внимание.

[12.02 3:36]

я писала это около 3 часов поэтому определённой музыки нет.

[im-fackin-dew]

Вороненок

Ой, а что это тут у нас? Да это же моя писанина! Вообще, это рассказ был написан на конкурс в одном соо, но его никто не оценил... Так что оценивать придеться вам!

Это был один из тех дней, когда тишину не разрывали взрывы снарядов. Наша компания мирно сидела под дубом на базе и обсуждала насущные проблемы. Хотя рассказывала что-то только Ника, мы с Киром в основном слушали ее; так, временами скажем что-то для сохранения диалога, а в основном был слышен девичий звонкий голос.

Я вообще часто удивлялся, как у этой девушки родилась идея пойти на фронт.  Ей то было всего 23 года, вся жизнь впереди. Ей бы с парнем встречаться, с подружками гулять, работать где-нибудь, учится. Я даже спросил у нее об этом как-то раз. Ника лишь посмеялась и ответила:

- Да я выросла в воинской части! Когда твой отец директор военной академии, вряд ли ты будешь учиться в институте благородных девиц. Поэтому, для меня запах пороха и звук выстрелов автомата так же ��ривычны, как шелест листьев под ногами. Как девушка я, возможно, и не подарок, но на поле боя, уж поверьте, мне равных нет!

- Не слишком ли самонадеянно звучит? - я чуть усмехнулся, видя в глазах девушки огонек энтузиазма.

- Конечно нет! Вот спорим, я больше раз вон в ту сосну попаду, чем вы! - девушка бросила камешек в сторону старого, полу засохшего дерева.

- Конечно больше попадешь. Сколько тебе лет, а сколько мне?

- Ксаныч, вам и тридцати пяти не дашь!

- А что ж тогда на «вы»?

- Ну это у меня привычка такая... - Ника виновато опустила глаза и стала ковырять пальцем грудку земли.

- Да ладно тебе, я на это не обижаюсь.

- Правда?

- Конечно. Обижаться на собственный возраст это так глупо...  Ты лучше мне скажи, кто тебя такую бойкую сюда отпустил? Неужели родители не были против?

- А они не знают, - Ника подобрала еще один камешек и стала увлеченно разглядывать.

- Это как так «не знают»? Дочка на фронте, а они не знают?

- Представьте себе... Поймите, было бы хуже, узнай они об этом! Истерики, крики, плач...  А так у меня все под контролем: мама в Америке вообще не знает, чем я занимаюсь, а отец уверен, что в институте учусь.

- Дело твое... - я вздохнул, но после добавил. - А что вообще заставило на фронт пойти?

Девушка подставила ребром ко лбу ладонь и громко воскликнула:

- Гражданский долг!

Птицы, с недовольным щебетом, слетели с дерева, под которым мы сидели.

- Гражданский долг женщины, раз на то пошло, это детей рожать и их же воспитывать. А воевать мужчины должны.

- А вот тут вы, Ксаныч, не правы...

- Это почему?

- Не я выбирала, кем мне роди��ься. Может, мне было бы лучше родиться мальчиком?

Мне показалось, что этот вопрос был риторическим, поэтому промолчал. Очевидно, так оно и было, потому что Ника переспрашивать не стала.  

Кир тоже был личностью необычной. Вечно растрепанные волосы, на вид слабое тельце, очки на носу в погнутой оправе - такому только дома сиди да диплом пиши. Да и по возрасту, если меня не подводит память, он Никиным ровесником был, ну может на пару лет младше. Что он тут искал - вообще не понятно.  Его пытался расспросить - молчит как партизан. П��ишлось в документах его копаться. Все-таки, я, как капитан отряда, имел право знать, что такой картинный студент здесь забыл. И мои догадки подтвердились - молодой человек - контрактник, подписал договор на два года. А там пазл сам собой сложился - жил он с больным дедушкой, на работе платили мало, а деньги нужны были - вот и пришлось с учебой повременить. Я потом к юнцу не лез больше, чего соль на раны сыпать. А на поле боя он тоже не плохо справлялся - стрелял метко, не смотря на то, что в очках, сам под пули не попадал. Медлительный конечно, уставал быстро, но как по мне, это больше с непривычки. А по вечерам, когда обстановка была более-менее тихой, он стихи читал. При чем не те, которые в школьной программе сейчас учат, а какие-то другие, которых даже я не знал. Я, к слову, человек начитанный, хоть и вояка, и мне было очень приятно увидеть молодого человека, увлекающегося литературой в наше время. Даже Ника была в этом не заинтересована - когда мы с Киром на эти темы беседовали, она только фыркала и возвращалась к своим делам.

Я так глубоко задумался, что не заметил, как эти двое куда-то делись. Оглядевшись, я увидел, как они присели возле какого-то сухого куста, что-то пристально разглядывая. Увидев, что я наконец-то вышел из астрала, Ника окликнула меня:

- Ксаныч, идите сюда!

Отряхнув штаны от земли, я не спеша подошел к ребятам и увидел вот какую картину: между веток в чем-то, похожем на старую кассетную пленку запутался птенец. Малыш громко пищал и судорожно дергал крыльями в попытке выпутаться. Кир пытался ему помочь: тонкими пальцами, он бережно отцеплял инородный предмет от крыльев и лапок птенца. Ника же стояла рядом и с взволнованным выражением лица что-то нашептывала себе под нос. Ещё пару минут мы так стояли, пока юноша не высвободил беднягу. Кир тихо, чуть прикасаясь к перьям пальцами провел по голове птенца, стараясь его успокоить. Тот несколько раз жалобно пискнул, но вскоре покорно уселся у парня в ладонях.

- Ну, как он? - голубые глаза Ники готовы были выпрыгнуть из орбит от волнения.

- Ну... Все что я могу сказать - наш пострадавший выпал из гнезда, - Кир кивнул головой в сторону близь стоящего дерева. - а родительница не смогла его найти.

- ��о есть, он мог погибнуть?

- Да... Но если мы его бросим, он тоже погибнет. У него может быть сломано крыло или лапа, или что-то ещё... Его лучше забрать с собой... Но...

- Ксаныч, можно мы его с собой возьмем?  - Ника перебила Кира и с мольбой взглянула на меня.

Я и сам был не против забрать этого малыша. Когда идет война, хочется спасти каждого, кто нуждается в помощи. И я не был исключением, да и ребята, очевидно, тоже.

- Ярослав Александрович, бросить его тут - как минимум жестоко. Мы его всего недельку подержим, ну может две.

Я опять слишком углубился в свои мысли, что даже Кир начал меня уговаривать.

- Конечно ребята, я не против. Только за ним - глаз да глаз!

- Так точно! - звонко крикнули ребята в один голос.

В результате, птенец задержался у нас на дольше. Первое время он жил с Киром, из его палатки не высовывался. Кир сказал, что у него было немного перебито крыло, и выпускать на свободу его рано.

- Этот вороненок еще слишком слабый. Он у нас совсем чуть-чуть поживет, а потом я сам его в лес отпущу!

Да где там! Через три недели, когда крыло зажило окончательно, от Кира вороненка отклеить было невозможно - вцепившись коготками на лапах в ткань на плече, птенец преследовал юношу буквально весь день. Но это было даже забавно - грозная маленькая птичка норовила с оглушительным визгом клюнуть каждого, кто пытался к ней прикоснуться. Правда, Нику вороненок тоже слушался. Возможно, все потому, что девушка часто приносила ему маленькие сухарики, размоченные в воде. Поэтому, он даже разрешал девушке гладить его макушку и сам иногда сидел на ее плечах.

Со мной у него были очень странные отношения - птенец каждый вечер, практически в одно и тоже время прилетал туда, где я сидел, усаживался на мои берцы и начинал клевать шнурки. Все конечно с этого знатно смеялись - каждый раз, как первый - но мне от этого лучше не становилось - клевал этот парнишка больно, а если прогонять начну - щипал за ногу. Один раз так ущипнул - чуть штанину не порвал. Ну а я что? Я терпеть должен. Это же просто птенец, что мне от него будет?

- А давайте назовем его Яшкой? А что, звучит! - как-то раз вечером Ника кормила птенца сухарями, и решила оповестить нас о своей гениальной идее.

- Если мы будем его отпускать, не стоит давать ему имя - привяжемся... - Кир грустно вздохнул и поправил очки. По нему и так видно было, что птенчик ему уже, как родной стал.

- Ксаныч, что делать будем?  - девушка вопросительно глянула на меня; Кир тоже посмотрел на меня сквозь свои стекла; на миг показалось, что даже этот птенец как-то умоляюще на меня глядел. Мое сердце все-таки растаяло, и я ответил:

- Как ты говорила, Ника? Яшка? Ну пускай будет Яшка. Мне кажется, ему подходит.

И так в нашем отряде появился новый житель - вороненок Яшка. Его любили все - даже те, кто на моей памяти в помине животных не жаловал. Ну а за что его было не любить? Черный комок перьев мотался по лагерю целыми днями, а ночью важно восседал на ветке того самого дуба, под которым мы его нашли. И главное сам всегда назад возвращался - понимал, что тут его ждут.

Но все сложилось не очень радостно. Последний бой был самым тяжелым за время этой войны. Силы были неравными, и отнюдь не мы были победителями. Назад мы вернулись с многочисленными потерями - в их числе, смерть двух молодых людей -

Вероники Скворцовой и Кирилла Ковалева. Я представить не мог, что они погибнут. Я не мог представить, что они МОГУТ погибнуть!  Я искренне верил, что они доживут до конца войны, что Ника вернется к родителям и расскажет им правду, что Кир вернется к дедушке с деньгами на операцию и продолжит учится. Я хотел в это верить, но я прекрасно знал, что этого могло не быть, и что мои мечты и надежды пусты...

Я помню, как Яшка тогда метался по лагерю и искал Кира и Нику. Но их к тому времени забрал катафалк. И потом, ворон каждый день и каждую ночь безвылазно сидел на ветке дуба. Временами даже казалось, что его грустное карканье - реквием умершим ребятам.

А потом он просто исчез. Один утром птенца не нашли на его излюбленной ветке. Скорее всего, он улетел, считая, что тут его больше ничего не держит. Я очень хотел, чтобы он вернулся, но это тоже было напрасной надеждой. Но теперь, я всегда буду помнить эту историю про то, как двое замечательных людей пришли сюда, где смерть дышит тебе в спину на каждом шагу, по собственной воле, и смело, бесстрашно боролись. И конечно про вороненка, которого эти замечательные люди приручили.

[tarrazortea]

Так долго рассматривала.

Зелёные глаза бегали по фото, которое она держала в руках.

Внимательно изучая.

Словно увидев его впервые.

Айзек старался не нарушать тишину, терпеливо выжидая минуты.

Коричневая кожаная куртка.

Тот день.

Как будто до сих пор вокруг витает запах свежескошенного сена.

Пыль в глазах.

Ушах.

Ноздрях.

Чёрт, да она была везде, забиваясь даже под одежду.

Этот спёртый воздух.

- Тогда мне казалось, что я сделала просто идеальное фото, - улыбнулась Олив, всё ещё разглядывая юного Мэтклафа.

- Тогда мне казалось, что мне идёт эта куртка, - пожал плечами Зак. - Все мы ошибаемся...

- Дурак! - Батлер шутливо толкнула брюнета в плечо. - Ты должен был сказать сейчас, что это действительно хорошее фото.

- А ты, что мне идёт этот ковбойский наряд?

Квиты.

Оба сошлись на однобокой и скромной улыбке, практически не смотря друг-другу в глаза.

- Почему ты вообще решила меня сфотографировать?

- Потому что тебе шёл этот ковбойский наряд.

Айзек усмехнулся, снова переведя взгляд на фото в худощавых пальцах Лив:

- Тогда меня мало заботил мой вид.

- Да, я помню.

Они оба помнили.

Как рыжей пришлось отложить идею с парным катанием на лошадях, потому что она слишком везучая. 

Слишком везучая, чтобы вывернуть лодыжку прямо перед тем, как усесться в седло.

И не спрашивайте, как она умудрилась.

Оливия вряд ли и сама знала ответ на этот вопрос.

Но она знала и прекрасно чувствовала, как Айзек переживал за неё.

И как.

Любил.

Несмотря на то, что катание на лошади было его давней мечтой в том возрасте, парень легко от неё отказался.

В пользу ожидания Киллиана и Аллин рядом с везучей девушкой и её больной ногой.

- Я просто хотела почему-то запомнить тебя таким. Ты так...

- Переживал?

Батлер замолчала.

Да.

Переживал.

Настолько, что казался втрое раз красивее и... 

Чувствовалась эта огромная любовь.

Внутри Олив.

К нему.

Слишком много боли.

Слишком много даже для двоих.

Айзек медленно убрал это фото из её рук, отложив в сторону:

- Не думаю, что с него стоит начинать ностальгировать.

Следующее было не лучше.

И не только за счёт отвратительного качества изображения.

Мэтклаф на автомате потянулся, чтобы отправить его сразу же к кучке справа от Батлер, но рыжая крепко вцепилась в фото:

- Пытаешься сделать вид, что этого не было?

- Пытаюсь сделать вид, что мне не до скрипа в груди больно смотреть на него.

Зелёные глаза.

Олив подняла их на брюнета.

Тоже попытавшись.

Только уже разглядеть его чувства.

Которые без труда читались по лицу.

Тихая. Медленная. Странная улыбка.

Олли натянула её, снова впившись взглядом в фотографию.

Нервно поглаживая её пальцами.

- Я тогда была так зла на него.

- На Криса?

- Да. Он ведь шпионил за нами.

- Если под “шпионил” подразумевается: залёг в кустах с Кристен и никак не мог настроить фокус, то да. Несомненно шпионил.

- Но ведь там могло быть больше, чем поцелуй.

- Могло.

- И почему бы мне не злиться на него?

- Хотя бы потому, что потом на протяжении нескольких лет именно эта фотография была у тебя вместо книжной закладки.

Вспыхнувшие красные щеки.

Почему ей вдруг стало так стыдно?

- Я думала, ты не видел...

- Лив, может быть, я и не был идеальным парнем. Но я всё видел. И замечал. Был  не таким ��евнимательным к тебе, каким ты меня сейчас считаешь.

- Я никогда не считала тебя не внимательным.

Резкое молчание.

Неловкость сдавливала горло, наступая огромной пяткой.

Стоило признать.

Мэтклафа дико не хватало.

Начиная с тех пор, когда он уехал, бросив всё.

Бросив.

Её.

Обида.

Оказывается, она всё ещё  сидела внутри.

Сковывая руки. 

И чувства.

Так хотелось плакать.

Биться в истерике.

Кричать.

Однако рыжая лишь молча отложила фотографию, сменив её другой. В к красивой рамочке.

Новый год.

Айзек тоже наверняка помнит этот день. 

Этот паршивый фон, на котором фотографировали всех выпускников средней школы.

Эти... тёплые объятья.

Батлер сейчас уже и не помнила, кто её обидел, но...

- До сих пор не простил Лютера, как не старался, - вдруг искренне произнёс Мэтклаф. - Мне не нравится эта фотография.

- Но ведь потом это был хороший день...

Не был.

Оба понимали.

И прекрасно знали это.

Олив слишком много переживала и плакала в тот вечер.

Слишком много от этого конфликтовал со всеми совсем не конфликтный человек, такой, как Зак.

Они были такими...

Взаимозависимыми?

Взаимо-необходимыми.

Друг для друга.

[coznanie]

Я! МНЕ!! ПО-МОЕМУ!!! - ГЛАВНАЯ ПРИЧИНА СТРАДАНИЙ. ( Продолжение заметки СТРАДАНИЕ - ЭТО НЕВЕЖЕСТВО) Ну, что ж... тема страданий очень актуальна и интересна... Есть такие, кто вообще не страдает в этом мире? Вряд ли. Мы живем в мире Ума, который постоянно чего-то требует, желает, возмущается, сравнивает, обижается, злится и бубнит, бубнит, бубнит.... - Дай!... Хочу!... Мне!... - и чтобы ПО-МОЕМУ! Кстати, Ум же и исполняет все наши желания, материализуя ТО, ВО ЧТО МЫ ВЕРИМ. ...И вот мы формируем свой мир, в котором исполняем свои желания. Загвоздка в том, что мы не умеем правильно желать... Итак, желания - это мысли, которые приобретают формы, становясь мыслеформами, и если их поддерживать, думая о них постоянно, желания приобретают все большую плотность и материализуются. При этом низкочастотные ( страхи, ненависть, зависть, ревность, обиды и проч. дрянь) сбываются почти сразу, так как наиболее приближены к материи. Поэтому несчастные и чувствуют себя, как будто их к земле придавило. А счастливые все время как будто летают - потому что их мысли высокочастотные ( любовь, благодарность, доброта...) - эти энергии высокочастотные, они поднимают дух человека и как бы окрыляют. Но такое состояние нужно поддерживать постоянно, чтобы оно укоренилось в сознании и стало нормой. Тогда вы в любой ситуации будете на высоте, потому что счастье - это безмятежность и спокойное состояние ума. Не путать с эйфорией! Эйфория кратковременна и преходяща - чуть что НЕ ПО ВАМ, и от вашего "счастья" остался пшик. Вот она, ГЛАВНАЯ причина страданий - НЕ ПО-МОЕМУ!!! А разве не так? Кого ни послушай, ВСЕ ПРАВЫ! - не правы другие! Я такой хороший, правильный, Я ЗНАЮ, КАК ЛУЧШЕ - ДЛЯ ДРУГИХ! .... Позвольте, а кто сказал, что другие ХОТЯТ, КАК ВЫ? Мало ли, что ВАМ кажется? Для вас ЭТО добро, а для другого это Зло. Для вас ЭТО правильно, а для другого - ЕГО правильно. Мы все друг друга душим, все друг другу чего-то доказываем, НАВЯЗЫВАЕМ свои взгляды и ценности - а кто нас просит об этом??? И мы СТРАДАЕМ, если нас не желают слушать и жить НЕ ПО-НАШЕМУ!... Давайте поглядим, как человек оказывается в несвободе? Зарождение человечка... он там плавает в утробе матери... пока свободен... Растет... места становится все меньше... и это приносит неудобства.. Ребенок выходит на свободу, рождается, чтобы расправить крылья... И тут его - в пеленки! А ну-ка, сами попробуйте спеленатым по рукам и ногам несколько часов полежать? Ни рукой пошевелить, ни ногой, ни почесаться, ни пошевелиться... Это же ад!... И ребенок плачет-надрывается... сказать-то не может!... Мне как-то написала одна молодая мамочка и пожаловалась, что устает сильно, не высыпается, ее дочка все время плачет. Я спросила, а ребенок у тебя в пеленках? Да, говорит... Ну, я и сказала ей то, что выше. Она мне на другой же день пишет счастливая - спасибо огромное, дочку как подменили! Все спокойно и прекрасно! ... Да я сама просто помню, у меня было то же самое, только подсказать было некому... эх... Так к чему я привела этот пример? Если кто-то возмущается, кричит, значит, он хочет что-то сказать - СВОЕ! Послушайте его! Почему ТОЛЬКО ПО-ВАШЕМУ? Мало ли что вам говорят со стороны? А где это прописано, что детей нужно в пеленках держать? Как чурбачки, ей-богу! Положили, и чтобы не рыпался. Нет, ��онечно, мы любим своих детей, но... как часто мы не ставим СЕБЯ на ИХ место! А сколько проблем можно было бы избежать... А потом садик.. школа... институт... семья... работа... окружение... И ВЕЗДЕ ВСЕ ДРУГ ДРУГУ НАВЯЗЫВАЮТ - СВОЕ! Люди несчастны... Они друг друга не слышат, не понимают и не желают понимать. Знаете, почему люди кричат друг на друга? Даже если они на расстоянии вытянутой руки друг от друга... Они что, глухие? Нет. Потому что их сердца закрыты. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ меня услышал! - А Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ!!!... Душа плачет...... и у того, и у другого.... Что вы творите, люди???... ПО-МОЕМУ! - вот ваша причина страданий. Кто-то начинает пить... кто-то срывается и пускает в ход кулаки... кто-то оскорбляет... кто-то жалит... кто-то бросает все и уходит... а кто-то и из жизни... Каждый по-своему решает свои проблемы. Но ответьте себе честно на вопрос - если вот ЭТО происходит, ЭТО от счастья? Вы видели хоть раз, чтобы счастливый орал и оскорблял кого-то?... Нет... Так поступают только несчастные... НЕ-С-ЧАСТ-ные... часть не с частью... нет Целого... понимаете? Когда только ПО-МОЕМУ!, тогда возникает раздробленность - Целое рушится... А разрушение - это всегд�� больно... Муж не слышит жену, жена мужа, родители детей, дети родителей, правительство народ, народ друг друга... Как я уже говорила - весь наш мир это одно огромное расколотое Зеркало, где каждый отражает окружающие осколки... И каждый осколок вопиет - Я! МОЁ! ПО-МОЕМУ!... А другие его отражают так же - Я! МОЁ! ПО-МОЕМУ!... Безумие в мире Ума.... который требует только одного - Я! МНЕ! ПО-МОЕМУ!!!... Разве для этого мы находим друг друга? Ведь изначально мы хотим соединиться, стать Целым... Это и в дружбе, и в любви... А сами делим и навязываем СВОЕ... То есть, мы выталкиваем самость другого из него и пытаемся заместить собой... Тогда ЗАЧЕМ вам другие? Дружите и любите себя одного! Проблем-то? .... Но в том-то и дело, что вы САМИ НЕ ЦЕЛОСТНЫ, иначе видели бы таких же целостных, как и вы. Потому что каждый видит ТОЛЬКО ТО, ЧЕМ НАПОЛНЕН САМ. И вот теперь мы подошли вплотную к исполнению ваших желаний и страхов... Потому что ИСПОЛНЯЕТСЯ - ВСЁ! Если человек думает, что его партнер пьяница, то партнер БУДЕТ пьяницей. Пишу партнер, потому что пьют сейчас все - и женщины, и мужчины. И даже дети... Печально... Если человек думает, что его партнер глуп, неумеха, неудачлив, некрасив, хуже других, может предать и бросить и проч. - то так оно и БУДЕТ. Не верьте - проверяйте! Вы убедитесь, что ваши супруги и окружающие полностью подтверждают ваши мысли о них. Потому что ВАШ Мир - это ваши мысли о Нем - что заказываете, то и получаете. Хотите вы этого или нет, боитесь вы этого или нет, сомневаетесь в этом или нет.... - мыслеформа оформлена, заказ получен - НАТЕ ВАМ! Проверено... Одна заковыка... Люди думают, вот я такой хороший, а мне попадаются сволочи всякие... Да нет... это ваши учителя... Они посылаются Свыше, чтобы сделать вас умнее, мудрее, честнее, справедливее, добрее, сильнее, любящее и т.д. И если вас кто-то обижает, обманывает, ругает... то это могут быть и отголоски того, что совершали когда-то и вы, а может быть и прямым указанием на то, что вы себя не любите, излишне доверчивы, посадили себе на шею и везете кого-то, позволяете себя обижать... Вселенная не наказывает - Она учит. Мы видим других такими, какие МЫ есть, а другие видят нас такими, какие ОНИ есть. Вот такой разноцветный мир.... калейдоскоп из осколков зеркала... А по сути - Зеркало Целое... Раздроблен наш ум... Потому что каждый - Я! МНЕ! ПО-МОЕМУ!... И даже если кто-то, задвигая себя в дальний угол и наступив на горло желаниям своей души, живет ради других, жертвуя собой, то он такой же эгоист - потому что им движет точно это же - Я! ( я лучше, добрее, сострадательнее, потому что всё для других!) .. МНЕ! ( потому что пусть они видят, как я ради них стараюсь, и будут мне благодарны и обязаны!), ПО-МОЕМУ! ( потому что Я хочу, чтобы они были такими же, как Я! и хоть они мне не благодарны и я страдаю от этого и несчастен, но Я ХОЧУ, чтобы ПО-МОЕМУ! Пусть все будут как Я!) КАКИМИ??? ... Такими же несчастными и обиженными?... А ведь никак не поймут, что халявщиков плодить - это вред, зло. И для них, и для халявщиков, и для тех, кто потом будет вынужден иметь с халявщиками дело... Вывод? Все страдания из-за того, что мы не видим в другом такого же, как и мы, желающего, чтобы и его выслушали, поняли, приняли, любили такого, как есть... А не принимает тот, кто сам себя не принимает. Принял бы, не доказывал бы и не навязывал другим свои ценности. Ведь кто доказывает и кому? Тот, кто сам не уверен в правоте своей - СЕБЕ он доказывает. Да и навязывальщики СВОЕГО мнения ничем не лучше... Плевать им, что у других тоже СВОЕ мнение. Вон, шлындрают по страничкам друг друга в инете - даже ТУТ им житья нет! А сколько страданий!!! Спорят, навязывают, ругаются, оскорбляют друг друга, обижаются... А ЧЕГО ТЫ ЛЕЗЕШЬ к другим??? Тебе какое дело до ИХ жизни? Ты САМ-то счастлив, чтобы навязывать всем СВОЕ счастье? Да и счастье у всех разное.. По сознанию и запросы... Поэтому, если не хотите страданий, выслушивайте и другие Я. Они ваши частички. Вы, он, она, они.. все мы - Целое. Попробуйте принять ЕГО, ЕЕ, ИХ. Или оставьте их в покое. Дайте им жить так, как они считают нужным для себя и проходить свои уроки. А вы проходите - свои. Обычно больше всех возмущаются именно те, кто приходит к другим, не согласен с ними и начинает высказывать СВОЕ мнение, считая СВОЕ правильным... и очень обижается, почему не принимают ЕГО мнение? И не заметил даже, что ПЕРВЫМ не принял других именно ОН. Человек высказал СВОЕ мнение  У СЕБЯ на страничке - ТЫ-то Чего тут делаешь? Высказывай СВОЕ - У СЕБЯ! Тебя не звали, не просили - вот и не лезь!... Но нет...  Потому что - Я! МНЕ! ПО-МОЕМУ!... Спор, обиды, оскорбления, страдания... Зачем вы разбиваете сердца себе и друг другу? Разбить легко, склеить трудно... Ну, что тут еще сказать? Что делать-то?.. ЛЮБИТЕ СЕБЯ! Чем вы наполнены, то и видите в других. И осознайте, что другие тоже хотят любви.  Чем вы наполнены, тем и делитесь. И чем больше в вас любви, тем больше вы отдаете другим. И любовь должна приносить БЛАГО, чтобы оно отражалось в других осколках тоже Благом. Потому что Любовь не слепа, а зряча. Если любовь слепа, то это не любовь, а вожделение владеть другим во что бы то ни стало, и не имеет значения, его телом или его душой. Любовь дарит Свободу. И Радость. И Счастье. Потому что Любовь - это Бог. Вот сколько в вас Любви, столько и Бога. Остальное - ум... делящий, разделяющий, требующий, навязывающий и т.д. Я! МНЕ! МОЕ! ПО-МОЕМУ!!! Оно вам надо? Страдания эти? :) Просто ЛЮБИТЕ! Себя, Других, Жизнь. Всех благ каждому!

[leshasardsdunfou-blog]

partie 4.

Люби меня, люби Жарким огнем, ночью и днем Сердце сжигая Люби меня, люби Не улетай, не исчезай Я умоляю

Рафаэль разбудил меня, как только мы доехали до башни «Око». Признаться, я была сильно удивлена тому факту, что они вдвоем снимали апартаменты в Москоу Сити. Для меня это были какие-то запредельные цены, но все же по такому прекрасному курсу, наверное, они могли себе позволить пожить красиво.

Мы выползли из машины, и свежий воздух ударил по легким. Голова слегка закружилась, и я ухватилась за руку бразильца. Он закинул руку мне на плечо, и мы зашли внутрь. Надо отдать должное этому прекрасному зданию. 

Потолки были такие высокие, что у меня не хватало глаз, чтобы понять, где они заканчиваются. Прямо посередине холла ��аходилась стойка ресепшена, где стояли две молодые девушки. Красивые и стройные, чтобы постояльцам было приятно на них смотреть. Они мило улыбнулись, когда увидели нас троих, входящих в двери. Не уверена, что я улыбнулась им в ответ, слегка потерявшись в этом огромном пространстве. Все вокруг было высечено из мрамора, полы были настолько чистые, что я видела свое отражение, пока шла. 

Мы зашли в лифт, который за считанные секунды поднял нас на тридцатый этаж. Я ловила на себе взгляд Рафаэля, но не отвечала, чтобы не оставлять Бернардо в грустной неловкости. Пройдя через хитро устроенные коридоры, мы наконец оказались у двери. Как и все в этом здании, она выглядела солидно и дорого. Мы прошли в апартаменты, и первое, что бросилось мне в глаза — это великолепные панорамные окна в пол. Не успела я разуться, как Бернардо уже пожелал нам спокойной ночи и исчез за самой первой дверью. 

Я медленно подошла к окнам, которые заменяли собой целую стену гостиной. У меня захватило дух от открывшегося вида на утренний город. Рафаэль прошел вслед за мной и встал в паре метров. Пару минут он дал мне насладиться красотой, затем спросил:

— Тебе нравится?

— Безумно, — живо откликнулась я, не оборачиваясь. — Это просто великолепно. 

— Мне тоже очень нравится. Хотел бы я остаться тут еще, но, к сожалению, улетаю сегодня в четыре часа домой, в Лиссабон.

Эти слова заставили меня оторваться от восхищения Москвой. Я смотрела на Рафаэля и не понимала, как он может уезжать и почему мы познакомились так поздно. Мне стало грустно, и я отвернулась к окну:

— Почему так скоро? — спросила я, проводя пальцами по стеклу, словно пытаясь поймать одну из быстро мчащихся машин внизу. 

Я почувствовала, как бразилец подошел ко мне вплотную и слегка приобнял сзади. 

— К сожалению, я ничего не могу с этим сделать, — его голос звучал у самого моего уха, и почему-то мне показалось, что вся эта ситуация происходит не со мной. Как будто бы я смотрю типичный голливудский фильм. Эти окна в пол, красивый мужчина рядом, и оба мы смотрим на то, как город начинает просыпаться. 

— Мне очень не хочется, чтобы ты уезжал, — наконец нарушила я затянувшуюся тишину. 

Рафаэль развернул меня к себе за руку и пристально посмотрел мне в глаза. За��ем он начал меня целовать. Снова. Но я только этого и желала и моментально позволила ему это сделать. Его руки снова забрались мне под блузку, после этого я, кажется, потеряла способность мыслить трезво. Я прижимала его к себе и решилась сделать тоже самое, что и он. Секунда — и я уже чувствовала его теплую кожу кончиками пальцев. Это было чертовски приятно. Я проводила рукой по его рельефному торсу, считая пальцами кубики и одновременно думала о том, что в этот раз карма неплохо сработала. Рафаэль покрывал поцелуями мою шею и, не выдержав, прижал меня к столу. Я взобралась на твердую поверхность, потому что уже не была способна стоять, но не прерывая поцелуя. Снова чувствовала его прерывистое дыхание на шее, губах, лице, и от этого по телу побежали мурашки. Я обхватила его торс ногами и запустила руку в его волосы, отчего с его губ слетел едва различимый стон, и я слегка улыбнулась. Бразилец стал напирать, отчего мне пришлось отклониться еще дальше на стол, и его руки переместились на мои бедра. Мы изучали тела друг друга руками, пытаясь максимально сократить расстояние между нами. Если бы я не подумала о том, что будет неловко, если кто-то зайдет в общую гостиную и увидит нас, то кто знает, что произошло бы прямо здесь. Но я все-таки решилась сменить локацию и, ухватив Рафаэля за руку, потянула его в спальню. 

Мы зашли в светлую комнату с зашторенными окнами и огромной кроватью. За дверью находилась отдельная большая ванная комната, шикарно отделанная серым мрамором. Но рассматривать это все не было времени. Рафаэль бросил на меня один единственный взгляд перед тем, как закрыть дверь на замок. И в этом взгляде я увидела все — страсть, желание, но вместе с этим и частичку грусти. Не знаю, возможно, ему было грустно по той же причине, что и мне. Ждать он меня не заставил и быстро сократил между нами расстояние. Бразилец заправил мне волосы за ухо и нежно поцеловал, держа в руках мое лицо. Я схватилась за его белую футболку и притянула ближе к себе. Он углубил поцелуй и мы, пошатываясь, медленно подошли к кровати. Рафаэль прервался, чтобы толкнуть меня на кровать. Честно сказать, я думала, что такое случается только в фильмах. Вообще вся эта ситуация все больше напоминала мне кино, чем мою жизнь. 

Он навис надо мной и снова стал целовать мою шею. Я стянула с него футболку, наконец оголяя этот прекрасный пресс. Вид был шикарный, и меня очень заводило то, что он находится сверху. Он слегка приподнял меня, чтобы снять блузку. У него явно было больше опыта в таких делах, �� я доверилась ему, предоставив ему делать со мной то, что он хочет. Для меня это был своеобразный первый опыт, и я стеснялась. Стеснялась своего несовершенного тела по сравнению с его. Никогда не думала, что вся эта ситуация будет происходить при дневном свете. Окна были зашторены, но сквозь бежевые полупрозрачные шторы пробивался свет, и от этого мне было еще больше неловко. Хотелось, чтобы резко наступила ночь. Но алкоголь тоже делал свое дело, и думала я об этом лишь в перерывах между тем, как с нас летела одежда в разные стороны. 

Рафаэль целовал мою шею, спускаясь ниже, я обхватила его ногами и держала за волосы, вдыхая его запах, смешанный с сигаретами. Я слышала, как вибрировал мой телефон на краю кровати, но мне было все равно, и дыхание бразильца заглушало все звуки вокруг. Я слышала только наш шепот и дыхания. Казалось, что оно у нас было одно на двоих. Наверное, быть такой желанной — это лучшее, что я испытывала в жизни. 

Все, что случилось дальше, я, пожалуй, оставлю при себе. Слишком грустно это вспоминать, да и не люблю я описывать такие вещи в деталях, потому что это ситуация не выдуманная, а абсолютная правда. Возможно, в дальнейшем повествовании будут и детали, но не сейчас. Могу сказать то, что я все же не лишилась девственности, хотя была бы вовсе и не против. Но этот святой человек прошептал мне на ухо «Я безумно хочу, чтобы это случилось, но ты должна сделать это с человеком, который действительно тебя любит, а это не я». Почему-то в тот момент мне показалось, что он прав, и мы, еще проведя какое-то время за поцелуями, уснули. Предварительно я попросила себе футболку, чтобы не спать в блузке. Кстати, интересный факт: парням вообще все равно, какое на тебе белье и сочетается ли оно. Мне, конечно, было стыдно, но с другой стороны я же не думала, что дойдет до такого. Все лучшие вещи происходят с нами тогда, когда мы этого не ожидаем. 

Пока я засыпала на груди у Рафаэля, окутанная его приятным запахом, в моей голове крутилась одна и та же строчка из песни. I let you see the parts of me that weren’t that pretty / And with every touch you fixed them. Я заснула, думая о том, что раньше недооценивала эти слова. 

Когда я сплю в незнакомом месте, мне сложно расслабиться. Я постоянно просыпаюсь от любого шороха. И вот тогда я проспала час и открыла глаза. Спросонья я не понимала, сколько сейчас времени, особенно учитывая то, что уснули мы в половину десятого утра. Я дотянулась до телефона и с ужасом увидела экран, заваленный уведомлениями. Внезапно я вскочила и начала собирать свои вещи по полу, чуть не ухватив джинсы Рафаэля вместо своих. Оказывается, я совсем забыла о том, что должна была встретиться со своей подругой, которая уезжала сегодня до конца лета. Я наспех оделась, взглянула в зеркало и попыталась подправить макияж. Мне слегка подташнивало после количества выпитого за ночь алкоголя, а, учитывая, что последний шот я выпила часа три назад, я все еще чувствовала себя пьяной. 

Я вышла из ванной и увидела сонного Рафаэля, который только открыл глаза и не понимал, что происходит. Я улыбнулась этой картине, и мое сердце слегка сжалось, ведь я, скорее всего, видела его в последний раз. Он выглядел безумно мило с взъерошенными волосами и одновременно очень сексуально без футболки. Смешанные чувства.

— Что происходит? — спросил бразилец сонным голосом. 

Я наклонилась к нему и поцеловала его в щеку.

— Мне надо ехать.

— Ты уверена? — спросил он, схватив меня за руку.

Это действие болью отдалось в моем сердце. Не знаю, почему мне было не все равно, ведь я прекрасно понимала, что это так и закончится, и никакого продолжения не будет. Но мне все равно было больно оттого, что он тоже не хотел, чтобы я уходила.

— Да, — это слово далось мне с трудом, я все еще стояла, опершись рукой на его подушку. — К сожалению.

Он обхватил рукой мое лицо и притянул к себе. Я старалась сдержать чувства, но было поздно. Этот прощальный поцелуй был нежным и мягким, и мое сердце снова растаяло. 

— Ты знаешь, где меня найти, — проронил Рафаэль. — Я жду тебя в Лиссабоне. 

Я улыбнулась ему и решила уйти молча, пока слезы не навернулись на глаза. Я понимала, что он сказал это все просто так, что на самом деле никто не ждал меня. Бросив на  него последний взгляд, я вышла из его комнаты. Не помню, как я оказалась в холле, как вызвала такси. Помню только, что моросил дождь, а руки слегка тряслись, когда я закуривала сигарету. 

В моей голове крутились миллионы мыслей и воспоминаний. Я пыталась запечатлеть все в голове, чтобы не забыть слова, запахи, движения. Но сейчас, про прошествии почти месяца, все это кажется мне таким далеким, я уже не помню тех деталей, которые обещала себе не забыть. 

Я села в желтое такси, которое несло меня все дальше и дальше от башни «Око» и от того, что я испытывала пару часов назад. Я попыталась отключить сердце, сконцентрировавшись на встрече с подругой. Мне не хотелось больше об этом думать, потому что вспоминать это было ��ще слишком больно и рано. Дождь, словно поймав мое настроение, падал крупными каплями на стекла, стекая вниз и оставляя после себя мокрые дорожки, которые сдувал ветер. Город все еще был погружен в сон. Десять тридцать утра, воскресенье. Но по мере того, как мы приближались к центру, он словно оживал. Все чаще и чаще мимо пролетали разноцветные машины, дождь практически прекратился, теперь весь асфальт был испещрен разнокалиберными лужами, в которых отражались серые облака. Я подумала о том, каким все же грустным может быть этот город, в котором я прожила почти всю свою жизнь. И как я его люблю. Моя Москва, сейчас заполненная иностранцами, как будто встряхнулась, сбросила с себя серое наваждение, в котором я постоянно видела столицу. 

Мне повезло жить довольно близко к центру, чтобы увидеть это разнообразие болельщиков во всех красках. Желтые футболки бразильцев смешивались с красными флагами мексиканцев и триколором французов и русских. 

Мои мысли прервал таксист, оповестивший меня о том, что мы уже приехали. Я поблагодарила его и вышла, сразу увидев свою подругу. Мы крепко обнялись, и она сходу спросила:

— Какого черта, Даш? Где ты была, собака сутулая? Я волновалась, ты не отвечала на телефон, я написала Ане, она сказала, что ты в Сити. Что происходит? — я чувствовала истеричные нотки в ее голосе и рассмеялась. 

Пора рассказать про мою вторую близкую подругу. Зовут ее Вера, и это еще одна моя скала, которой я безгранично доверяю. Мы чем-то похожи в характерах, поэтому нам было так легко вместе жить. Я переехала к ней на время сессии, так она жила одна довольно близко к нашему университету. Сама Вера приехала в Москву из Краснодара, где я тоже уже успела побывать в гостях на майские праздники. Мы познакомились в начале сентября, и это было знакомство, которое изменило мою жизнь. Я верю в то, что каждый человек приходит в нашу жизнь, чтобы что-то привнести свое, через каждого мы приобретаем определенный опыт — как хороший, так и плохой. Так формируется личность (если кому интересно, то этот процесс длится до двадцати пяти лет). За этот год практически не было дня, чтобы мы не виделись. И я была этому рада. 

Вера была из разряда тех подруг, которым можно было бы позавидовать. И я даже не про привлекательную внешность: белая кожа, длинные стройные ноги практически от ��шей, красивые черты лица, маленькие зубы с щелью между двумя передними (оказывается, у этого есть научное название диастема), большие темно-голубые глаза, каштановые волосы чуть ниже плеч (недавно мы вместе сделали себе удлиненную челку, что было ей к лицу). Но я говорю о том, что это человек-везение. Я могу долго об этом расписывать и приводить примеры, с которыми я столкнулась за год, но везения мне всегда не доставало, именно поэтому я надеялась, что какая-нибудь его частичка передастся и мне. 

Эта девушка была совершенно уникальна по характеру, но я благодарила судьбу за то, что мы встретились и что я смогла найти еще одного человека, которому можно было довериться и который понимал меня. 

Чтобы вы там не думали, но выражение «собака сутулая» выражало особенную связь между нами троими: Аней, Верой и мной. Мы часто так друг к другу обращались вместо имени. Вообще, честно говоря, у нас всех было довольно странное общение, несвойственное обычным подругам. Мы редко говорили, что любим друг друга, но это было и не нужно, потому что это скрывалось под всеми обидными прозвищами, стебом и сарказмом. 

— Это долгая история, — ответила я, садясь на лестницу перед Старбаксом. 

Эта лестница навевала много воспоминаний об ушедших днях моей школьной молодости. Сколько раз здесь мы огромной компанией из разных школ, знакомых просто потому, что мы все сидели в этой кофейне, собирались и играли в «Крокодила», сколько здесь было произнесено откровений и сколько раз тут я ела «Доширак» с одним человеком, которого считала важным. Но теперь лестница пустовала, не было больше веселых вечеров, и иногда я приходила сюда с разными людьми, но каждый раз на меня накатывала ностальгия по былым временам. 

Я рассказала все Вере с самого начала, переодически она прерывала меня и задавала вопросы. Мне было почему-то стыдно говорить об этом, как будто, обликая свои мысли и воспоминания в слова, они становились более реальными. Но я собралась с силами и закончила рассказ, переживая все вновь. В какой-то момент я заметила, что, покидая апартаменты на тридцатом этаже в спешке, я совершенно забыла про футболку Рафаэля, которая осталась на мне. По своей натуре я любила ходить в чужих вещах, словно это делало меня ближе к людям, которым они принадлежали. Я чувствовала его запах, и это было прекрасно, но не помогало скорее забыть о проведенной вместе ��очи. 

Через пятнадцать минут приехал Лексус.

[deprivatioomnis]

Страдание 5. Магия слепоты.

Тёплый вкус манго щиплет язык, на сетчатке пляшет нео-нуарная картинка. Много бегать вредно. Много курить тоже. Незамысловатый зож. Незамысловатая жизнь. Точнее, про последнее - ложь. Жизнь вертится очень сложной, но от того и интересной. Но почему-то мне надо бегать. Пару кругов на стадионе. Пару затяжек. Дома отжимания, пресс, брусья, подтягивания - залог моей моральной стабильности. Когда совсем плохо, можно боксировать с гирями в руках. Можно говорить с друзьями, можно говорить с Сашей. Хотя, совсем плохо бывает редко.

Психиатр говорит, что полное восстановление невозможно. Что последствия всего произошедшего навсегда останутся со мной, но можно уйти в устойчивую ремиссию. Она говорит, что ей правда жаль. Улыбаюсь. Действительно, она же не может вернуться в моё прошлое и спасти меня от всего-чего я хочу от неё ? Психотерапевт говорит, что у меня выйдет быть как все. Что можно быть проще и улыбчевее. Даже стараюсь показать это на приеме:мол, вот тут проще, а тут улыбчивее-доктор, у меня хорошо выходит? Говорю это, естественно, из-за внутренней боли. Все действо похоже для меня на издевательство. Глупое. Жестокое. Меня раз за разом заставляют рассказывать, как меня били, насиловали, бросали. Раз за разом заставляют переживать эти моменты. Это более, чем просто больно-это ужасно. Кошмар, только наяву. То, что, казалось, давно закончилось, забылось и вот снова эта холодная стена и руки, которые держат за запястья, осознание того, что сопротивление бесполезно, что ты ничего не можешь поделать - последнее, кстати, атрибут всех событий, которые заставляет меня переживать психотерапевт.

Я всегда плотно зажмуриваюсь, чтобы меня не вырвало в процессе от собственной боли. Надеюсь, потом в руке не окажется какая-то потенциально острая херня, потому что не могу… Не могу забыть, не могу простить, не могу пережить. Мой психотерапевт реально считает, что моё тело не чувствует это вновь? Каждый удар, как меня вжимают в пол и говорят, что двигаться-плохой вариант, или уже мои ��улаки сбиваются в мясо, а может она считает, что из памяти выпало, как раз за разом меня оставляют в темноте одного? Смешно, правда, смешно.

Помню, как в детстве очень полюбил людей в очках. Мне казалось, что это величайший дар-возможность хотя бы не видеть тогда, когда ты не хочешь видеть. Важная составляющая жизни. Помню, как шёл по дороге этой зимой и думал отправить по почте свои глаза. Потому что больше так не могу. Не могу видеть. Не могу обманывать себя, что не вижу.

Психотеропевт ласково говорит, что да, это все очень больно. Но вам же было уже когда-то больнее. И проблема в том, что нет, не было. Настолько больно - нет, простите, не было. То, что я худо-бедно умею это переживать(хотя какое тут переживать, пересуществовывать) не значит, что мне хоть как-то не так больно. У меня все прекрасно, только это прекрасно не делает меня ближе к счастью или нормальности.

Я иду по улице и завидую всем этим девочкам в очках. И тем, кто умеет просто оставаться слепым к чему-то происходящему, потому что, даже находясь в кромешной тьме, мои глаза продолжают видеть…

[cosmicwives]

Лежу и не могу заснуть третью ночь к ряду, потому что просто очень отвыкла засыпать без тебя, хотя бы без твоего дыхания в трубке. Тебя так много в моей жизни, больше, чем кого-либо или чего-либо, но неизменно так мало, что я местами вообще не понимаю, как живу с такой постоянной нехваткой тебя. И дело не в том, что ты уделяешь мне мало внимания, любви, заботы, времени и мыслей, совсем нет. Просто местами я чувствую себя по уши влюблённой жадиной, которая просто хочет собрать тебя в охапку, как котика, и везде таскать за собой. Когда мне тебя мало, я лежу и представляю тебя рядом, мысленно перебирая миллион моментов, проведённых с тобой.

Вчера я вспомнила, как мы лежали на траве во время гогольфеста, отстав от всех, и как ты поцеловала меня в макушку. Но это не было чем-то новым, это я помнила всегда. Потом я вспомнила, что до этого мы все сидели на асфальте, смотрели на эти мерцающие лучи света. Но и это я помнила, хоть и чуть менее отчётливо. И тогда я поняла, что на самом деле все мое внимание тогда было сконцентрировано на твоих руках. Кажется, я легла тебе на колени, и ты укрыла меня шарфом. А под ним, боясь найти, я искала все же твою руку. Странно осознавать это сейчас, ведь тогда-то мы и знакомы были всего пару недель или что-то около того. Гогольфест был в сентябре. И я помню, что точно не пила (ну ещё бы, в меню было только пиво и виски, как сейчас помню!), так что это никак не было пьяненьким желанием кого-то рядом. Я по миллиметру двигала руку к твоей, понимая, что это именно твоя рука и даже представляя себе ее мягкость. Это все так по-новому сейчас открывается мне, так как я будто не помнила вовсе об этом до вчерашнего дня. И вот я очень ярко заново проживаю те несколько вечных минут. Я была счастлива касаться тебя. Это не идеализированное искажение прошлого сквозь призму настоящего, совсем нет. Мне было очень странно и очень непонятно, я не понимала, почему в моей голове это работает так: почему мне так комфортно держать тебя, почему мне так странно держать тебя, почему меня это так волнует, почему мне было так страшно и так хотелось, и почему так прекрасно то, что я все же решилась, почему мне не хочется, чтобы что-то менялось и заканчивалось только из-за этой кисти. На самом деле, со мной такое было первый раз... И никогда раньше не было этого «ещё не дотронулся, а уже почувствовал» такого первого и боязкого, и полного неизвестного и самому себе непонятного. Не знаю, это оказалось очень важным для меня, хоть я и не знала об этом до совсем недавнего времени.

Когда шоу закончилось, мы все повставали и начали делиться комментариями, а потом ты снова взяла меня за руку, было не совсем так. Происходила огромная куча всего, мы уже куда-то там шли, что-то искали. Но из всего этого мероприятия с колоколами и памходклическими штуками, расползающимися по стенам и колоннам, самым важным и весомым была твоя кисть, именно она волновала всю меня и именно она вызывала у меня мысли, чувства и переживания. Так странно.

Вспоминая нечто такое или любое другое, всегда немного сводит скулы и что-то щемит. И я перестаю понимать, как вообще можно жить, не деля с тобой всю себя, все своё время, все своё пространство. Как вообще может существовать вообще хоть какое-то пространство (хоть какое-то время). То есть, мне буквально больно понимать, что момент, когда я прижимаюсь к тебе, всей собой, чувствую тебя, дышу тобой, и думаю только о тебе, а скорее даже о нас, как о чем-то едином (и слово «как» тут даже лишнее, потому как тогда мне вообще сложно разграничивать, у меня даже идеи такой не появляется) никогда не станет вечностью, он всегда когда-то закончится. Через ночь, через час, через минуту, когда угодно. Я не знаю, как обьяснить так, чтобы звучало это здраво, а не маниакально как-то, ведь я понимаю все эти штуки с иными пространствами, людьми, сферами жизни, чем угодно. Но я правда иногда (как вот сейчас) лежу и плачу, понимая, что молекулы меня не станут частью твоих молекул, и, помимо жизни-меня ты будешь проживать ещё миллионы жизней, как и я. Жизнь-учеба, жизнь-работа, жизнь-музыка, жизнь-литература, жизнь-тот человек, жизнь-этот и так до бесконечности. Это все настолько невыносимо нормально, что страшно порой становится (хоть на этом месте пора бы усомниться в нормальности моей черепной коробки и её содержимого).

Я не знаю, насколько это понимаемо. Не знаю, насколько это нормально. Не знаю, насколько глупо. Не знаю, глупо ли. Не знаю, к чему хотела бы привести. Не знаю, когда ты это прочтёшь. Не знаю, как ты отреагируешь. Не знаю, чувствуешь ли ты так же. Ничего не знаю.

А знать хотелось бы.