#радиационной

[goshminherz]

В результате хлопка в Москве ликвидировался начальник войск радиационной, химической и биологической защиты ВС РФ, генерал-лейтенант Игорь Кириллов, который в 2022 рассказывал про боевых украинских комаров.

[infonotes-ru]

Какой вред наносят человеку сигналы сотовой связи 5G?

  Удивительно, но некоторые люди страстно убеждены, что сигналы 5G вредны для людей. Несмотря на отсутствие достоверных доказательств и отсутствие физической правдоподобности. Более того, некоторые считают, что тайная цель установки технологии 5G - нанести вред людям. Проблема с этим типом теории заговора заключается в том, что политические и технологические лидеры тоже люди и тоже используют общественные места. Хотя действительно может быть горстка злых или психически больных людей, которые счастливы наносить вред себе и своим близким, одновременно нанося вред другим. Абсурдно думать, что фактически все политические и технологические лидеры во всех странах таковы. Более того, все объекты естественным образом излучают радиоволны как часть своего обычного теплового излучения.     Радиоволны, излучаемые сотовым телефоном, физически ничем не отличаются от радиоволн, непрерывно излучаемых камнями, деревьями и всеми другими физическими объектами.  

В окружении радиоволн

  Сети сотовой связи 5G могут иметь более сложные технические протоколы, чем предыдущие поколения сетей сотовой связи. Но они по-прежнему используют просто старые радиоволны. "5G" означает пятое поколение. Радиоволны 5G физически идентичны радиоволнам 4G с точки зрения их общих физических характеристик. Они отличаются тем, что 5G использует более умные способы кодирования и обработки информации, переносимой радиоволнами. Инженерия отличается, но физика - нет.     Количество радиоволн, излучаемых в воздух телекоммуникационным оборудованием 5G - капля в море по сравнению с радиоволнами, уже присутствующими в воздухе из других источников. Более того, в отличие от ранних стадий рака и радиационного отравления, физический ожог от нагрева электромагнитными волнами вызывает немедленную боль. Мгновенно заставляя человека отступить от источника. Если бы радиоволны от сотового телефона были достаточно мощными, чтобы вызвать ожоги (а это не так), это было бы похоже на ожог от прикосновения к горячему утюгу. Вы бы немедленно отдернули руку, прежде чем был нанесен слишком большой ущерб. Однако электромагнитное излучение, действительно может нанести вред биологическим тканям, клеткам и их функционированию двумя способами: посредством ионизации и посредством объемного нагрева.    

Ионизация

  Ионизация происходит, когда излучение выбивает один электрон из атома или молекулы. Это может привести к разрыву химической связи между двумя атомами. Или может привести к тому, что атом станет реактивным ионом, который затем может разорвать химические связи. Если это происходит слишком часто, это может привести к мутациям, раку, лучевой болезни и/или повреждению тканей. Однако только ионизирующее излучение имеет достаточно энергии на фотон, чтобы произошла ионизация. Единственными формами электромагнитного излучения, которые являются ионизирующими, являются высокочастотные ультрафиолетовые лучи, рентгеновские лучи и гамма-лучи. Радиоволны имеют слишком мало энергии, чтобы ионизировать атомы.     Вот почему для использования рентгеновского аппарата в кабинете стоматолога необходимы протоколы радиационной безопасности, радиационные экраны и обученные в этой области специалисты. Неионизирующая природа радиоволн - вот почему вы можете слушать любимую радиостанцию FM-музыки в машине и вам не нужны протоколы радиационной безопасности.  

Объемный нагрев

  Другой способ, которым электромагнитное излучение может влиять на биологические ткани, клетки и функционирование, это объемный нагрев. Объемный нагрев не требует высокой энергии. Он просто требует высокой общей интенсивности электромагнитной волны.     По этой причине все формы электромагнитного излучения могут вызывать объемный нагрев, включая радиоволны. Вот почему микроволновое излучение в микроволновой печи может нагревать пищу. При этом не имея никакой способности вызывать индивидуальную ионизацию или рак. Объемный нагрев также заставляет вас чувствовать тепло, когда вы стоите возле костра. Костер излучает радиоволны и инфракрасные волны с достаточно высокой интенсивностью, чтобы согреть вас. Если бы сигналы сотового телефона были достаточно мощными, чтобы значительно вас согреть, это было бы ничем не отличается от согревания костром.     Объемный нагрев действительно может повредить биологическую ткань, сжигая ее. Однако радиоволны должны иметь очень высокую общую интенсивность, чтобы вызвать ожоги и тем самым повредить ткани. Радиоволны, используемые сотовыми телефонами, радиоканалами AM/FM, WIFI и всеми другими формами радиосвязи, слишком малы по интенсивности, чтобы вызвать ожоги. Кроме того, радиоволны, которые действительно имеют достаточно высокую общую интенсивность трудно генерировать и они редки. По этой причине почти все виды ожогов, с которыми сталкивается типичный человек, такие как солнечные ожоги, ожоги от огня, от утюгов, от ударов током, ожоги от кислот и т.д. не вызваны радиоволнами.     Подводя итог, можно сказать, что системы сотовой связи 5G используют радиоволны для передачи информации. Эти радиоволны неионизируют и слишком слабы, чтобы вызвать повреждения, и поэтому не наносят никакого вреда человеку.       Read the full article

[kimasov]

Машина технической разведки МТР-К на базе КАМАЗ-4386 .

Предназначена для обеспечения выполнения задач по технической разведке поврежденных (неисправных) образцов вооружения и военной техники, необходимых для организации технического обеспечения.

Колесная формула - 4х4.

Масса: снаряженная - 12,51 т, полная - 14,5 т.

Мощность двигателя - 350 л.с.

Скорость - до 100 км/ч.

Запас хода - не менее 800км.

Класс защиты: экипажа - 3, основных агрегатов и систем - 2.

Вооружение машины – пулемет "Корд-С", оснащена приборами навигации, радиационной и химической разведки, ночного видения, системой кругового видеонаблюдения и беспилотным летательным аппаратом "Орлан-3".

[advoorgh]

"Заставили молчать": Археологи раскопали в Сахаре предполагаемую подводную лодку времен Тартарии

Совсем недавно в англоязычном сегменте сети появились крайне спорные снимки, где видно, что большая организованная группа людей откопала целую подводную лодку, отчетливо напоминающую современные атомные подводные крейсеры. Первыми об этом невероятном событии сообщили англоязычные исследователи альтернативной истории, которые заметили эту противоречивую публикацию в небольшой африканской англоязычной газете. Позднее на странные фотографии подводной лодки в пустыне Сахара откликнулись и пользователи всемирной сети, которые сразу же обвинили авторов публикации в ��спользовании фотошопа и нейросетевых программ. Однако нашлись и достаточно авторитетные источники, которые утверждают, что около 10 лет назад в одном из районов центральной Сахары, в условиях строжайшей секретности действительно происходили подобные масштабные раскопки. На месте так же присутствовали сотрудники африканских спецслужб и представители НАСА вместе с сотрудниками ЦРУ из отдела по изучению НЛО и внеземных аномалий.

По словам неназванного сотрудника Института археологических исследований Сахары, который на условиях анонимности согласился прокомментировать утекшие в сеть кадры раскопок африканским журналистам, в 2014 году проводилось масштабное сканирование определенных областей пустыни Сахары для поиска подземных источников воды. "В планах африканских властей есть амбициозные цели по возвращению "зеленой и цветущей Сахары", какой она была еще несколько столетий назад до всемирной катастрофы 19 века, о которой не принято говорить в официальных учебниках истории. Кроме того, согласно расчетам африканских властей, Сахара в будущем может представлять и большой интерес для инвесторов со всего мира - огромные никем не занятые площади земли, которые можно снова "запустить с нуля" давно входят в закрытые и желанные сферы интересов мировых бизнес элит", — сообщил африканский ученый журналистам, добавив, что "во время одного из зондирований почвы в пустыне, геодезисты наткнулись на огромный кусок железа, который залегал на относительно небольшой глубине - всего в нескольких десятках метров. Решили подогнать экскаватор и посмотреть, что же там находится... Удивлению работяг не было предела, когда они откопали часть фюзеляжа какой-то явно древн��й, но хорошо сохранившейся конструкции", — поделился подробностями африканский археолог.

"Тогда меня разбудили срочным звонком "сверху" в три часа ночи и вызвали к месту раскопок. Когда нашу группу специалистов доставили на вертолете к палаточному лагерю геодезистов и местных рабочих, то мы увидели невероятное зрелище... Под светом фонарей перед нами предстала часть корпуса какого-то гигантского металлического искусственного аппарата... Мы сразу же связались с нашими спецслужбами и специалистами по космосу, потому что подумали, что мы откопали древний космический корабль пришельцев, целое НЛО", — продолжил свой невероятный рассказ африканский ученый. Он сообщил, что уже на следующее утро на место раскопок прилетели огромные черные вертолеты без опознавательных знаков, из которых вышли люди в желтых костюмах радиационной химзащиты, "вооруженные до зубов" и разогнали всех местных рабочих, ученых, полицию и зевак, показав корочки международных спецслужб.

"Я сразу же связался с начальством, но мне приказали уезжать оттуда как можно скорее и никому ничего не рассказывать. Я узнал, что к нам прилетели сразу несколько спецслужб (как они успели так быстро добраться в самое сердце Сахары - остается загадкой), из НАСА, ЦРУ и еще какие-то ребята бегали вокруг людей в желтых скафандрах и разговаривали почему-то на испанском. Меня это сразу смутило, но выглядели они все очень серьезно. Все были мало-мальски вооружены", — продолжал делиться своими впечатлениями африканский археолог, добавив, что всех местных специалистов, включая его, отвели в особый шатер, расположенный неподалеку, сняли отпечатки пальцев, отсканировали сетчатку глаз, взяли мазки из ушей, рта и носа, а также кровь из пальца, затем заставили расписаться на нескольких листах, якобы о неразглашении и посадили всех местных на один из огромных транспортных вертолетов черного цвета без опознавательных знаков, отправив их всех обратно в город. Однако он успел сделать несколько снимков невероятной находки, которые и сохранил до сегодняшнего дня.

По его словам, ему и его коллегам удалось найти некий древний гигантский аппарат, который внешне напоминает современную подводную лодку. Он утверждает, что скорее всего так и есть и им удалось найти именно субмарину, а "НЛО и пришельцы здесь не причем." "Если взять за основу тот факт, что раньше Сахара была цветущим зеленым регионом планеты, где было полно рек, озер и даже небольших морей, то обнаружение доисторического плавательного средства вполне укладывается в логику происходящего", — рассуждает африканский специалист. "Однако вопрос остается открытым - кто мог плавать на подводной лодке несколько сотен, а может быть и тысяч лет назад, задолго до даты их официального изобретения. Конечно, мы находим исторические упоминания о попытках создания маленьких батискафов древности, но чтобы мы смогли найти целый подводный крейсер... Это сенсация, это открывает новые исторические грани и заставляет переписать нас всю летопись времен. Значит в древности такие технологии были уже доступны?" - риторически отвечает африканский археолог.

По словам африканского ученого, он 10 лет молчал об этой находке, но когда он понял, что состояние его здоровья ухудшается, то и решил рассказать местной прессе о невероятной находке в песках легендарной Сахары. "Терять уже нечего, пускай новое поколение историков и ученых изучает нашу планету и не боится новых открытий," - закончил свой невероятный рассказ африканский археолог, добавив, что "нас тогда заставили замолчать и всем говорить, что это не правда..."

Вопрос о принадлежности подводной лодки, найденной на глубине нескольких десятков метров остается открытым. Комментаторы в англоязычном сегменте сети вторят альтернативным историкам и пытаются отгадать - кто мог создать атомную подлодку несколько сотен лет назад. Судя по узорам на корпусе субмарины, предполагают комментаторы, эта посудина может принадлежать древней Тартарии - легендарной стране, которая по мнению альтернативных историков занимала большую часть современного евразийского континента. Однако точных сведений, как и более подробной информации об этом невероятном событии в глобальной сети найти не удалось. Возможно всё банально подчищают, считают некоторые исследователи. Впрочем, вопросов тут больше, чем ответов, а вся история с подводной лодкой в пустыне Сахара действительно может оказаться чей-то очередной "фотошопной" проделкой. Однако такие вещи все равно заставляются задуматься о том, что человек способен строить, создавать и созидать, расширяя научные горизонты прогресса не только на планете, но и в космосе. Да и просто, почему бы не помечтать? Что думаете?

[igorostislavaleev]

Под таким светилом без защиты, любуясь на него, лучше не находиться.Должен возникнуть странный эффект усиления по контуру сферы препятствия вредоносного излучения из-за сосредоточения энергетического излучения по краям препятствующего объекта... Эффект разжигания огня через увеличительное стекло, только наоборот... не световая радиация, а тьмы с радиационной по краям "короны" ... Особенно опасно для беременных женщин.

[bbsbss]

Баритовая штукатурка

В современном мире, где рентгеновские технологии играют важную роль в медицине, промышленности и научных исследованиях, обеспечение радиационной безопасности становится первостепенной задачей. Одним из эффективных и востребованных средств защиты является баритовая штукатурка.

Что такое баритовая штукатурка и почему она так важна?

Баритовая штукатурка – это специальный строительный материал, в состав которого входит баритовый концентрат. Барит, благодаря своей высокой плотности и содержанию бария, обладает отличными свойствами поглощения рентгеновского и гамма-излучения. ��спользование баритовой штукатурки позволяет создавать надежные и безопасные помещения для проведения рентгенологических исследований, лечения и других процедур, связанных с ионизирующим излучением.

Преимущества баритовой штукатурки:

- Высокая степень защиты: Эффективно поглощает рентгеновское и гамма-излучение, обеспечивая безопасность персонала и пациентов.

- Экологичность: Изготавливается из натурального минерала, не содержит вредных веществ и не выделяет их в процессе эксплуатации.

- Простота применения: Легко наносится на поверхности, не требует специальных навыков и инструментов.

- Долговечность: Устойчива к воздействию влаги, перепадам температур и механическим повреждениям.

- Универсальность: Подходит для отделки стен, потолков и других поверхностей в рентгенкабинетах, лабораториях и промышленных помещениях.

- Экономичность: Снижает затраты на обслуживание и ремонт помещений благодаря своей долговечности и надежности.

Где купить качественную баритовую штукатурку от производителя?

Компания "РЗО" (Рентгеновское Оборудование) – надежный производитель баритовой штукатурки высокого качества. Мы предлагаем широкий ассортимент баритовой штукатурки, отвечающей всем требованиям и стандартам радиационной безопасности. Наша продукция изготавливается из отборного баритового концентрата с использованием современных технологий, что гарантирует ее эффективность и долговечность. Доставка осуществляется по всей России, Беларуси и Казахстану.

Баритовая штукатурка от компании "РЗО" – это гарантия вашей радиационной безопасности.

[gadskipapa]

Еще о кровлях 3го энергоблока ЧАЭС

New Post has been published on https://yastalker.site/2025/04/28/eshche-o-krovlyah-3go-energobloka-chaes/

Еще о кровлях 3го энергоблока ЧАЭС

Из приведенного материала следует, что одним из наиболее опасных участков работ по ликвидации последствий катастрофы были примыкающие к саркофагу кровли третьего энергоблока ЧАЭС. И, несмотря на героические усилия ликвидаторов, их так и не удалось полностью очистить. Не напрасны ли были этот героизм и эти немалые жертвы?

Это очень интересный вопрос! Про эти работы написано одновременно очень много и очень мало. Нет ни одной работы, где бы анализировались ВСЕ этапы работ на кровле… Про некоторые периоды, например про работы на кровле летнего периода 1986-го года, когда работала группа разведчиков Спасенникова, насколько мне известно, ничего не написано. А между тем, работы по очистке кровли – одна из наиболее драматических страниц истории ликвидации последствий катастрофы. Этот период еще ждет своих исследователей…

В известных же публикациях зачастую сталкиваются диаметрально противоположные мнения в отношении одних и тех же событий. Вот один из примеров: статья “СИМВОЛ МУЖЕСТВА” (Красная звезда” 11 октября 1986):

“Неподалеку от административного корпуса станции полковник С. Турчинский, ехавший с нами с только что закончившегося собрания партийного актива частей и подразделений, участвующих в работах по ликвидации последствий аварии, указал сквозь смотровое стекло:

– Вот он, уже виден…

Водитель рядовой А. Хмеленко невольно притормозил, и мы увидели, как на 150-метровой высоте, почти задевая за низкие, набухшие осенним дождем облака, алело полотнище флага. Он поднят в честь очистки от радиоактивного заражения самого опасного участка – кровли третьего блока. Выполняли эту работу непосредственно руководившие очисткой кровли третьего блока инженеры В. Стародумов, А. Юрченко и подполковник А. Сотников.

– Вот по этой рабочей лестнице, закрепленной с внешней стороны трубы, они и двинулись наверх, – рассказывает заместитель главного инженера станции по ликвидации последствий аварии старший лейтенант запаса В. Галущак.

Были приняты все меры радиационной безопасности, за ними следили визуально и по телевизионным камерам. Путь наверх занял примерно 15 минут, чуть меньше – вниз. Одновременно они осматривали состояние конструкций трубы и площадок, опоясывающих ее на разной высоте…

… Мы покидали станцию вечером. В лучах заходящего солнца трепетал над реактором алый флаг, как символ еще одной победы всех, кто трудится на ликвидации последствий аварии, их мужества, верности сыновнему долгу перед Родиной.

Полковник А. ПОЛЯКОВ, корр. «Красной звезды»”.

Приведу совсем иное мнение о подъеме флага:

“Нагнетание страха откинуло физику на двадцать лет

Вячеславу Алексеевичу Русанову, ныне заместителю главного инженера ГХК по охране труда и радиационной безопасности, в 1986 году было 38 лет. Он руководил группой дозиметристов в пяти командировках с 1985-го по 1989- й год, каждый раз оставаясь в Чернобыле на 2-3 месяца. И принимал участие во всех основных этапах ликвидации аварии. В обычной картонной папке, извлеченной Вячеславом Алексеевичем из рабочего шкафа, стопка уникальных фотографий: вот за спиной ядерщиков развороченная громада четвертого блока. А вот те же люди, но реактор на заднем плане уже одет в саркофаг. Фотоаппараты специалисты провозили в свинцовых чехлах и первое время прятались от политотделов – съемку разрешили далеко не сразу.

Это уникальный пример работы в экстремальных условиях, единственный за историю планеты пример экстремального менеджмента. Об этом и еще о многом другом мы и говорили с Вячеславом Русановым…

… вот был у нас японский радиоуправляемый бульдозер. До стены 4-го блока дошел и закрутился на месте, померили – излучение 900 рентген в час, микросхемы при таких полях не работают.

– А как же работали дозиметристы, если даже технику нельзя было послать на разведку?

– Приходилось постоянно искать новые решения. Допустим, необходимо было измерить загрязненность трубы. Высота ее 150 м. Пока доверху долезешь, схватишь 10-15 рентген. Что делать? Надували воздушные шарики, на веревочке привязывали дозиметры, запускали в трубу и назад вытаскивали. Уже в 1988 году я выписывал подводные ружья для того, чтобы сделать картограмму подреакторного пространства. Там бетон затек, лезть нужно было практически ползком, а поля большие. Чтобы лезть дальше, надо знать – сколько впереди, а то пока залезешь, вылезешь – уже все, доза взята. Поэтому привязывали к подводным ружьям веревочку, на нее дозиметры через полметра друг от друга, выстреливали и держали 3-5 минут. Потом дозиметры измеряли и так определяли радиационные поля в помещениях. Там все делалось в особом временном режиме: дали задание и всего два часа на выполнение…

… – Вячеслав Алексеевич, вы подсчитывали, какую дозу получили за все пять командиров��к?

– Считал, ну и что?

– А можно узнать?

– Нет (смеется). Но я хочу сказать так: Минсредмаш своих людей не переоблучил. Есть медицинские иссл��дования по Чернобылю, согласно которым основные заболевания и инвалидизации ликвидаторов не связаны с радиационным воздействием. Нагнетание страха в прессе откинуло ядерную энергетику на 20 лет. И у людей заболевания тоже носили стрессовый характер. Вот, допустим, командировка 1987 года. Нужно было чистить крыши блоков от нападавших кусков графита и прочего радиоактивного мусора. Работали солдаты и строители. Солдатики – молодежь. Их привозят в 8 часов утра, а работать каждому всего 30 секунд. Находишь им место под лестницей, где почище, они там сидят. И какие у них разговоры – «У тебя дети есть?» – «Нет». – «Ну и не будет». И так до конца дня: что сдохнешь, помрешь, сказки всякие. Потом зовешь такого на работу, говоришь: 30 секунд тебе. Он вообще теряется. Ему показываешь, что сделать, а он цветом как его зеленая роба, глаза круглые, что-то делает, сам не понимая что, и бежит назад. Месяц такого стресса через пять лет может проявиться как угодно: вегето-сосудистой дистонией, сердечными заболеваниями. Что на самом деле и происходило. Есть риск заболевания раком, но он не слишком большой. Среди ликвидаторов раковых заболеваний мало. В основном болезни, связанные с сердечно-сосудистой системой, а также другие, не онкологического профиля.

– За техникой безопасности строго на месте следили?

– Следили, конечно! Но были бесшабашные ребята, которые лазили везде. Например, тот, который поставил флаг на трубу, ему еще дали Героя Советского Союза. Наше министерство его бы за такую выходку просто посадило. Это была совершенно не нужная операция, труба была еще не очищена, на ней до 2000 рентген «висело». Некоторые просто посмотреть на реактор залазили. Потом их вылавливали и отправляли домой. Были люди, которые, несмотря на жесткий инструктаж, ели всякую дрянь. Ведь лето, на деревьях спелая вишня, черешня, абрикосы. Они, между прочим, особенно грязные, были лохматые же, на них пыль оседала радиоактивная. В химвойсках, к сожалению, были случаи нарушений…

… количество инвалидов среди специалистов радиационной безопасности гораздо меньше, чем среди неядерщиков. Это связано с другим отношением: стрессов-то у нас было меньше. Мы знали, с чем мы работаем. У нас не было такого панического состояния. А это много значило”.

В авторитетной двухтомной монографии “Опыт ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы” о подвиге ликвидаторов – сентябрьском 86-го периоде работы (группы Самойленко, Юрченко, генерала Тараканова) – указывается следующее:

“… Но вернемся к дезактивации кровли примыкающей к 4 ЭБ. Характер завалов на ней определялся разнородностью составляющих его материалов и высокими температурами, сопутствовавшими взрыву и пожару. В результате таких температур произошло расплавление рубероидно-битумных слоев кровли. В расплаве на большей части площади кровель утонули броневая защита, обломки графитовой кладки, куски ТВЭЛов, обломки строительных элементов и др.

Очистка кровли третьего блока от выбросов из реактора стала важнейшей задачей в первой декаде сентября 1986 г. для ОГ МО. Споры о ее своевременности или несвоевременности, о способах выполнения не утихают и до настоящего времени Химики (представители химических войск МО) утверждают, что не надо было «жечь» личный состав на кровле 3 ЭБ, превращая его в «биороботов». Не одна комиссия проверяла законность этих мероприятий. Но криминала не нашли.

Расставим все по своим местам. Начнем с мнения одного из членов комиссии МО по выработке мер безопасности при очистке кровли третьего блока генерал-майора Ю. П. Дорофеева, в сентябре-октябре возглавлявшего ОГ, начальника инженерных войск в Чернобыле. В его статье организация работ представлена следующим образом (Ю. П. Дорофеев. Чернобыль – дела инженерные. Монография «Москва – Чернобылю». М., 1998.):

«17 сентября обсудили задачу по очистке кровли третьего блока (особенно под вентиляционной трубой) от радиоактивных кусков графита. Для уточнения обстановки и принятия решения по организации работ вместе с генерал-лейтенантом Б. А. Плышевским (начальник ОГ войск МО в Чернобыле) на вертолете облетели аварийный и третий блоки. Убедились, что технику применять нельзя, а смыв загрязнений практически исключался, высота сооружений не позволяла подачу воды по шлангам, а разлетевшиеся в момент аварии горячие куски графита и топлива попадая на покрытую гудроном кровлю растопили его и прочно в нем закрепились. Очистка кровли с помощью инженерной техники, кроме того, исключалась из-за непрочности кровли.

Оставался лишь один вариант – очистить кровлю вручную с соблюдением всех мер безопасности.

Организация работ по очистке кровли была поручена представителю Гражданской обороны – генерал-майору Тараканову Николаю Дмитриевичу. В тот же день он провел эксперимент, в результате которого убедились, что дозы облучения не превышают допустимые нормы (с соблюдением временных отрезков пребывания специалистов в районе загрязнения и применением индивидуальных средств защиты и свинцовых «доспехов»).

19 сентября. Я был введен в состав комиссии Минобороны по выработке мер безопасности при очистке кровли третьего блока от радиоактивных осадков. Снова для уточнения условий работ был совершен полет на вертолете, по результатам которого была утверждена инструкция, а затем и проведена тренировка личного состава по очистке кровли. Первый выход планировался длительностью в 1,5 минуты.

20 сентября. Обстановка требовала личного обследования условий работы на кровле. С этой целью я поднялся наверх третьего блока. Поговорил с людьми, готовящимися к выходу на крышу, затем заглянул в проем – на крыше работали три человека, которые через пять минут спустились в помещение.

21 сентября. Вместе с генералом Б. А. Плышевским вновь летали на вертолете к третьему блоку. Необходимо было определить способы дальнейшей очистки притрубной зоны и нескольких ярусов балконов, на которые попал при выбросе радиоактивный графит. Продолжительность работ не превышала 2,5 минуты, дозы облучения – в пределах 8-11 бэр. Всего за эти дни на крыше третьего блока отработало 414 человек».

После изложения мнения Ю. П. Дорофеева для объективности представим мнение представителя военного института химических войск В. П. Карпова, возглавлявшего в сентябре 1986 г. группу научного центра МО на АЭС (В. П. Карпов. Проведение дезактивационных работ при ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Монография «Москва – Чернобылю». – М., 1998.):

«В этот период правительством было принято решение о завершении восстановительных работ и пуске первой очереди Чернобыльской АЭС (1-ый и 2-ой энергоблоки) в эксплуатацию. Пуск был намечен на 1 октября 1986 года. В августе сентябре полным ходом велось строительство «Саркофага» вокруг 4-го энергоблока, проводилась повторная дезактивация внутренних помещений и оборудования первой очереди станции.

Одной из наиболее сложных и сверх опасных операций являлись работы, связанные с удалением с крыш зданий второй очереди и площадок, расположенных возле главной вентиляционной трубы, десятков тонн высокорадиоактивных осколков тепловыделяющих элементов (ТВЭЛ) и кусков графита, выброшенных из активной зоны при взрыве. Все попытки удалить радиоактивные предметы с помощью роботов-автоматов и гидромониторов оказались неудачными, и было принято беспрецедентное решение о выполнении этой опасной операции вручную с применением таких технических средств, как лопаты и захваты, и привлечением к выполнению данной работы солдат и офицеров Советской Армии. Руководили операцией заместитель главного инженера ЧАЭС по ликвидации последствий аварии Самойленко Ю. Н. (впоследствии получивший звание Героя Социалистическою труда, в т. ч. и за проведение данной операции) и генерал-майор Тараканов Н. Д. Об опасности проводимой операции говорит тот факт, что уровни радиации в зоне, подлежащей очистк�� от высокорадиоактивных отходов, достигали нескольких сотен и даже более тысячи рентген, т. е. время пребывания личного состава в зоне должно было быть строго ограниченным. 17 сентября преподаватель военно-медицинской академии им. Кирова С. М. подполковник медицинской службы Салеев А. А. добровольно участвовал в проведении на себе медико- биологического эксперимента с целью установления возможного времени пребывания личного состава при проведении работ в зонах с высокими уровнями радиации. О подвиге подполковника Салеева А. А. узнали все, как в научном центре Министерства обороны, где он выполнял обязанности начальника отдела, так в Правительственной комиссии и на самой станции. В конце сентября этот подвиг был повторен несколькими сотнями «ликвидаторов» – военнослужащих, призванных из запаса. Более тысячи человек участвовало в этой операции, с помощью которой десятки тонн высокорадиоактивных отходов были сброшены за стену внутрь строящегося «Саркофага».

К сожалению, эта «героическая» операция не дала желаемых результатов, т. е. не привела к существенному снижению уровней радиации, хотя все участвовавшие в ней военнослужащие «ликвидаторы» были подвергнуты воздействию жесткого гамма-излучения и в считанные минуты получили предельную дозу облучения.

В конце сентября 1986 года в Правительственную комиссию было доложено, что операция по очистке площадок возле главной вентиляционной трубы от высокорадиоактивных отходов завершена. В то же время уже в ноябре-декабре 1986 года было экспериментально установлено, что уровни радиации на площадках, где проводилась очистка, составляют сотни, а в отдельных случаях более тысячи рентген. В январе 1987 года по данному факту проводилось расследование.

Представленный эпизод по очистке крыш зданий второй очереди и площадок, расположенных возле главной вентиляционной трубы, от высокорадиоактивных осколков ТВЭЛ показывает образец мужества и героизма, проявленного простыми военнослужащими (солдатами и офицерами) при ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС»…”.

Еще одна цитата из той же монографии:

“… На одной операции, проведенной в особой зоне, а точнее, на крыше 3-го ЭБ и трубных площадках главной вентиляционной трубы АЭС – удалении высокорадиоактивных материалов – необходимо остановиться повторно.

Научные и кулуарные страсти о дезактивации крыши 3-го ЭБ силами личного состава частей не утихают до сих пор.

В сентябре 1986 года вопрос о проведении этих работ достиг апогея. Ввод 1 и 2 ЭБ задерживался из-за значительных уровней радиации на крыше. Какое количество выброшенных в результате взрыва радиоактивных материалов находилось в различных местах крыши, и какие были уровни радиации, не знал никто достоверно.

Необходимость и объем этих работ обсуждался на заседании ПК под руководством Б. Е. Щербины. Докладывал Самойленко – заместитель главного инженера АЭС и главный идеолог дезактивации сооружений и оборудования на территории АЭС.

Необходимо отметить, что ранее были безуспешные попытки применить как зарубежных, так и отечественных роботов. Предлагалось использовать уникальный кран “Демаг”, задействованный на возведении “Укрытия”. Но это сорвало бы правительственные сроки ввода этого сооружения.

Представители МО на этом заседании ПК (начальник ОГ МО СССР генерал-лейтенант Б. А. Плышевский, зам. начальника НЦ МО генерал-майор Н. Д. Тараканов были против использования военнослужащих. Вот как комментирует этот факт Н. Д. Тараканов (Н. Д. Тараканов. Операция в особо опасной зоне, сентябрь 1986 года. Монография «Москва – Чернобылю». – М., 1998.):

“Что же вы предлагаете, товарищ Самойленко?” – спросил Щербина. Ответ был незамедлительным: “Просить солдат… Они могут вершить чудеса”.

Вот тут и заерзали мы с начальником оперативной группы Министерства обороны СССР генерал-лейтенантом Б. А. Плышевским. И с ходу пошли в атаку на этот явно авантюрный план. Во-первых, настаивали мы, всю эту “грязную” работу надо выполнить без участия человека. А коль уж за полгода ни наука, ни промышленность не подготовили надежных средств, так надо с них и спросить. Во-вторых, как можно привлекать солдат, если никто не знает обстановку в опасных зонах?

Щербина молча выслушал все наши доводы. Потом спросил Воробьева: “А как медицина?” Тот ответил: “Особой опасности не вижу, можно привлекать на эти работы армию, но с умом”.

Тогда встал Плышевский: “Без приказа Министра обороны я выделять солдат не буду”. Щербина тихо ответил: “С Министром обороны я переговорю лично. Но вынужден буду подписать решение Правительственной комиссии о привлечении Министерства обороны к этим работам. Мы пойдем на все”.

Зная о неотвратимости дальнейших событий по дезактивации крыши военными, была подготовлена и проведена радиационная разведка. Уровни радиации были значительными (400-600 рентген в час). На основании полученных результатов разрабатывалась технология дальнейших работ, определялось время и доза разового облучения”.

Состоялось решение Правительственной комиссии (№ 106 от 19 сентября 1986 года), подписанное Б. Е. Щербиной.

МО СССР совместно с администрацией АЭС поручалась организация и проведение работ по удалению высокорадиоактивных источников с крыш 3-го ЭБ и трубных площадок. Научно-практическое руководство было возложено на генерал-майора Н. Д. Тараканова. Представим условия и краткую характеристику работ ее руководителю (Н. Д. Тараканов. Операция в особо опасной зоне, сентябрь 1986 года. Монография «Москва – Чернобылю». – М., 1998.):

“19 сентября началась наша адская операция в особо опасной зоне третьего энергоблока. Командный пункт размешался в самом блоке на 5001-й отметке. Уровни радиации в нем были по ежедневным замерам у стенки, примыкающей к аварийному блоку, 1,0-1,5 рентген в час, а у противоположной, что у второго блока – 0,25. Так что за две недели ежедневного пребывания на КП можно набраться этой проклятой радиации на всю жизнь.

Вот оперативная сводка за 21 сентября 1986 года:

“В операции по удалению высокорадиоактивных материалов в зоне “Н” приняли участие войска в количестве 307 человек. За время работ выполнено;

• собрано и сброшено в развал аварийного реактора 12,2 тонны радиоактивного зараженного графита;

• извлечено и удалено 10 полуразрушенных тепловыделяющих сборок общим весом 800 кг;

• собрано и удалено 136 кусков твэлов, общим весом 850 кг.

Средняя продолжительность работ одного человека в зоне “Н” составила две минуты. Средняя доза облучения 10,0 рентген”.

Что стоит за бесстрастными словами и цифрами подобных сводок? Все воины, принимавшие участие в работах, были добровольцами. Каждому из них нужно было войти в зону с высокими уровнями радиации, взять кусок графита или ядерного топлива, сделать несколько шагов по крыше третьего блока и сбросить смертоносный груз в жерло четвертого, взорвавшегося. Каждый из них, прежде чем сделать это должен был не оступиться и не свалиться сам. И каждый из них совершал это только один раз. По существу, смотрел во врата рукотворного ада.

Навсегда запомнится 1 октября, заключительный день нашей операции. Программа работ была чрезвычайно напряженной. На площадке “М” находились два поврежденных робота. Они оказались в “плену”, увязнув в графите и в других продуктах выброса. Роботов удалось убрать с помощью вертолетов, но для того, чтобы их очистить высвободить и зачалить, пришлось посылать несколько смен. И везде наш незаменимый солдат. Потом в ход пошли гидромониторы и ручные пожарные стволы Работами руководил В. Гобев, прибывший в Чернобыль со Смоленской АЭС. Мужества, технической смекалки этому человеку не занимать.

В половине девятого вечера смена воинов-химиков в составе младшего сержанта. В. Парфениса, рядовых Б. Борисовича, С. Михеева и Я. Туманиса сбросила в развал последние куски графита и осколки твэлов. Протяжнее, чем обычно, выла электросирена. Все, кто был на КП, закричали “Ура!”

Поздно вечером 1 октября мы подвели общие итоги операции. Были сброшены в развал многие тонны смертоносного груза. Не было приписок. Но главное не в цифрах, а в том, что задачи, поставленные Правительственной комиссией, были решены. Практически все выброшенные взрывом высокорадиоактивные материалы удалось собрать и сбросить в аварийный реактор”.

Обобщенная характеристика вклада инженерных войск в дезактивацию крыши 3-го ЭБ представлена профессором генерал-майором Ю. П. Дорофеевым (Ю. П. Дорофеев. Чернобыль – дела инженерные. Монография «Москва – Чернобылю». М., 1998.):

“Части инженерных войск приняли участие в очистке крыши третьего энергоблока от радиоактивных источников. Инженерную разведку подходов к крыше и самой крыши выполнил подполковник Андреев Ю. В. Подполковники Юрченко Е. В. и Дудкин В. А. первыми вступили на крышу третьего энергоблока, увлекая за собой подчиненный личный состав. Всего на очистке крыши отработал в сентябре 1986 г. 1021 военнослужащий инженерных войск; в декабре 1986 г. проведена под руководством полковник�� Максимова В. И. (инженерный батальон спецработ) повторная дезактивация третьего энергоблока, всего отработало около 1500 военнослужащих инженерных войск”.

Анализ работ по дезактивации крыши третьего ЭБ, проведенных под руководством генерал-майора Н. Д. Тараканова, был бы неполным без мнения медиков по данному факту.

Военную медицину обеспокоило главное, а какова будет дозовая нагрузка на военнослужащих, участвующих в этих работах?

В работе (Ф. И. Комаров, В. Г. Чвырев. Военные медики в Чернобыле. Монография «Чернобыль. Истоки гражданского долга и мужества». – М., 2000.) представлен алгоритм процесса подготовки этих работ, показывающий ответственное отношение должностных лиц МО к выполнению такой ответственной и опасной задачи:

“Чтобы выяснить возможность выполнения этой работы, требовалось провести разведку. Ее осуществлял подполковник А. А. Салеев.

Поднявшись на крышу третьего энергоблока, он сбросил лопатой несколько кусков радиоактивного графита в подвал разрушенного реактора и по команде спустился на землю. На эту операцию было затрачено 1 минута 13 секунд, и по показаниям 9 дозиметров, размещенных на разных участках тела, зарегистрирована доза внешнего облучения от 3,5 до 6 бэр. За совершенный самоотверженный поступок подполковник медицинской службы А. А. Салеев награжден орденом Красной Звезды.

18 сентября 1986 г. в Чернобыль прибыла комиссия Министерства обороны СССР для решения вопроса о привлечении военнослужащих к работам по очистке кровли третьего энергоблока от высокоактивных материалов. Комиссия первоначально высказывалась против участия военнослужащих в проведении этой чрезвычайно опасной операции. Однако в связи с невозможностью применения роботов и привлечения гражданских специалистов решением Правительственной комиссии от 19 сентября 1986 г. проведение операции было возложено на войска. На заседании комиссии Министерства обороны генерал-майор Н. Д. Тараканов обратился к главному гигиенисту Министерства обороны, входившему в состав комиссии, с просьбой разрешить для военнослужащих при работе на крыше дозу одноразового облучения в 20 бэр. Главный гигиенист Министерства обороны, учитывая опыт А. А. Салеева, получившего дозу 6 бэр за 1 минуту 13 секунд, принял решение разрешить дозовый предел 20 бэр, что обеспечивало реальное выполнение аварийных работ (общее время работы в опасной зоне каждого военнослужащего увеличивалось примерно до 3 минут). Одновременно главный гигиенист Министерства обороны рекомендовал проводить тщательную радиационную разведку, прикрыть временно наиболее светящиеся пятна свинцовыми пластинами, провести тренировки личного состава на радиационно-незагрязненных макетах, обеспечить тщательный дозиметрический контроль, одновременное нахождение в опасной зоне двух человек, сигнализацию времени окончания работы, медицинское обследование с клиническим анализом крови до и после проведения работ, применять радиопротектор Б-190. Уже после завершения аварийных работ некоторые специалисты подвергли критике дозовый предел в 20 бэр. Однако в свете современных представлений Федеральным законом о радиационной безопасности населения 1995 г. дозовый предел 20 бэр разрешается при ликвидации последствий радиационных аварий.

В соответствии с решением правительственной комиссии, работы по очистке кровли третьего энергоблока были выполнены военнослужащими- добровольцами до конца сентября 1986 г. Средние дозы облучения, по данным Н. Д. Тараканова, составили 10 бэр.

Одновременно следует сказать и о ряде нерешенных вопросов в этой работе. Нештатная служба радиационной безопасности при начальнике оперативной группы не полностью справилась со своими обязанностями. Она не имела необходимых сил, средств и прав для обеспечения надлежащего режима и не выполнила в должной мере функции, присущие этой службе (радиационная разведка, радиационное наблюдение, дозиметрический и радиометрический контроль, санитарная обработка личного состава)”.

В завершение работ по очистке 3-го ЭБ кровли 1 октября 1986 г. по указанию руководителей был установлен флаг на вентиляционной трубе (отметка 150 м) ликвидаторами Ю. А. Юрченко, В. М. Стародубовым и подполковником М. Д. Сотниковым.

В связи с окончанием работ по очистке кровли руководство ЧАЭС обратилось в горком партии г. Припяти с просьбой о награждении грамотами ряда участников этих работ (Архив ВО «Чернобыльская АЭС». – С 1-8):

“Операция” с красным флагом вызывает справедливое нарекание к ее организаторам до настоящего времени.

Между прочим, перед ее проведением курсантами Львовского (10 чел) и Харьковского (11 чел.) пожарно-технических училищ успешно была выполнена более важная операция очистка пяти кольцевых площадок этой же вентиляционной трубы от радиоактивных обломков, выброшенных 26 апреля. Доза облучения этих курсантов – от 14 до 22 рентген (Архив ВО «Чернобыльская АЭС». – С 1-8). Кстати, в обращении в горком о награждении грамотами ни одного из курсантов в представленном списке не было”.

А вот небольшое извлечение из неопубликованной книги заместителя главного инженера Чернобыльской АЭС В. И. Комарова “И дольше века длится этот день”, дающее определенное представление о тех событиях… Описаны в том числе и последние, завершающие этапы работ на кровле, после весны 1987 года.

“Крыша. На крышу в результате взрывов в ядерном реакторе упало примерно 25% от находившегося ядерного топлива в реакторе в виде фрагментов разрушенных ТВС, которые давали фон ионизирующего излучения на площадку, где строился саркофаг. Фрагменты ТВС с ядерным топливом надо было убирать с крыши, но не такими средствами, какие были избраны. Фон ионизирующего излучения от крыши регистрировался спутниками, и правительство, исходя из политических соображений, пошло на радикальные, самые быстрые и самые бесчеловечные меры – было решено очистить крышу вручную. Через работы на крыше прошли тысячи солдат, молодых ребят, которым за работу в течение нескольких секунд в качестве вознаграждения давали по одной тысяче рублей и демобилизовывали. Ради этих «благ» многие солдаты шли на крышу добровольно. Уровень радиации на крыше достигал 15 000 Р/ч.

Поначалу очистку крыши собирались доверить Министерству среднего машиностроения (МСМ СССР или Средмаш). Решение было бы правильным, потому что это министерство было самым могущественным, обладало разнообразной техникой, специалистами и опытом подобных работ. Но тут объявился энтузиаст, так сказать, «герой нашего времени», Самойленко Ю. Н., бывший заместитель начальника цеха централизованного ремонта. Самойленко заявил Правительственной комиссии, что он готов взять очистку крыши в свои руки. И Правительственная комиссия с готовностью поручила эту ответственную работу Минэнерго в лице Ю. Н. Самойленко.

Руками солдат Самойленко работу выполнил – было сброшено с крыши в строящийся саркофаг 300 т обломков технологических каналов и оборудования, которые были выброшены взрывами в реакторе на крышу вместе с графитом и фрагментами ТВС с ядерным топливом. По данным того же Самойленко, после проделанной им работы фон от крыши составил всего лишь 400 Р/ч. Когда Самойленко был представлен к званию Героя Социалистического труда, вышел конфуз – наши измерения активности показали, что крыша «светит» еще больше, чем до очистки. Комиссия, которую я возглавлял, пришла к выводу: раскаленное фрагменты ТВС с ядерным топливом, выброшенное взрывом, вплавились в битумное покрытие крыши, причем обломки строительных конструкций экранировали излучающее топливо. Когда же крышу очистили от обломков, произошло увеличение фона. Обвинять Самойленко в том, что он свою работу сделал недобросовестно, нельзя. Недобросовестность (или мошенничество) его проявилась в том, что он сознательно исказил результаты измерений активности на крыше, представил результаты измерений активности наименее загрязненных участков крыши, а высокие значения просто отбросил. Вопрос встал ребром: давать Самойленко звание Героя или отдавать под суд, потому что на его совести были тысячи «сожженных» людей, крыша продолжала «светить», в помещениях 3 блока, который готовили к пуску, уровень излучения составлял больше 10 Р/ч. Самойленко разорвал рубашку, показал черные пятна радиационных ожогов на груди и заявил, что готов дочистить крышу, убрать с нее оставшиеся 250 т топлива и графита. Самойленко отправили в больницу, а руководство по очистке крыши я взял на себя.

К этой работе наконец-то был привлечен и Средмаш. Работу эту мы сделали быстро и качественно. С помощью немецкого крана ДЕМАГ, у которого вылет стрелы составлял 80 м, мы очистили крышу промокашками – специальным клеющим материалом. Промокашки поднимали за один раз до 100 кг обломков. Но и после этих тяжеленных работ на крыше сохранялись очаги, «светившие» до 15 000 Р/ч. Битум и вплавившиеся в него обломки топлива и графита пытались удалять с помощью роботов-бульдозеров, управляемых на расстоянии, но в сильных полях радиации они не работали, и возня с ними, связанная с подъемом их на крышу и снятием, только увеличила человекобэры.

Единственный робот, который оправдал себя, был робот-разведчик, разработанный в ИАЭ. Маленький, управляемый по кабелю, он помог нам в измерении полей излучения на крыше, пока велись там работы. Для очистки крыши использовался также трактор «Владимирец», оборудованный тросом и свинцовой защитой. За работой тракториста-солдата мы следили с тревогой. Хотя трактор был сравнительно легким, бетонные плиты перекрытия, поврежденные взрывом, ходили под ним ходуном, трактор мог в любую минуту свалиться вниз. Но Бог миловал. Крыша машзала блоков №№ 1, 2 сейчас заменена полностью, чистая. А на крыши вспомогательных зданий положен двухметровый слой бетона. Чтобы они не упали под собственным весом, под них подвели специальные опоры”.

На мой взгляд не все до конца верно в приводимых материалах, и этому есть объяснения в виде как объективных, так и субъективных причин. К примеру, глубокоуважаемый мною В. И. Комаров некоторым образом сам себе противоречит в приведенной выше цитате, указывая “… К этой работе наконец-то был привлечен и Средмаш. Работу эту мы сделали быстро и качественно… Но и после этих тяжеленных работ на крыше сохранялись очаги, «светившие» до 15 000 Р/ч”! То есть несмотря на “качественную” работу крышу так и не удалось до конца очистить, как и на этапе Самойленко… Уровень 15 000 рентген в час – это более чем в ВОСЕМЬ РАЗ МОЩНЕЕ уровня излучения сразу после хиросимского взрыва, в его эпицентре (1800 рентген в час)…

Мне лично гораздо более объективным кажется воспоминание о Ю. Н. Самойленко, приведенное в книге Ю. Н. Щербака “Чернобыль”:

“… Или возьмем Юру Самойленко, вы его знаете Я не могу назвать его своим другом, у нас не было дружеских отношений, хотя бы потому, что между нами приличная разница в возрасте. Он молод, горяч и энергичен. Я с ним встретился через день или два после приезда в Зону. Он пришел ко мне, и пришлось помогать ему в решении каких-то вопросов.

В Самойленко удивительно сочетаются два начала: с одной стороны, он человек дела, он всего себя отдает делу. Тогда, в те дни он был фанатично нацелен на то, чтобы дезактивировать крышу машзала и третьего блока. С другой стороны, он достаточно наивен в том, что всякому делу сопутствует. Непрактичен во всем, что касается многочисленных бюрократических надстроек – всех согласований, увязок, обоснований. Я считаю, что это его достоинство. Мне кажется, он очень чистый парень. Очень жаль, что в наше время мало таких людей. Будь побольше таких, как он, – искренних и бесхитростных, – стране было бы полегче решать все проблемы.

Ю. Самойленко очень смелый человек. Он работал в так называемой особой зоне. В АБК-1 у него была конторка – ее показывали в фильме “Чернобыль: два цвета времени”, но основное место действия, основная его работа – на крыше машзала. Потом площадки третьего блока, потом труба…

Человек он крутой, чернобыльцы к нему неоднозначно относятся. Он может кого-то припечатать, сказать все, что думает, – причем в выражениях не самых дипломатичных. Он вообще любит колоритные выражения, вроде “не напускай чаду” или “не заводи рака за камень”. А когда начиналась схватка, то выражений он не подбирал… Порою это ему вредило. И еще – страшно не любил всяких меркантильных разговоров – о пятерных окладах, квартирах, о том, кто сколько “набрал” рентген и когда сможет уехать из Чернобыля.

Он не считался с опасностью. И сколько в действительности “набрал” – он один только знает, да и то неточно. Ведь ходил он в самое “пекло”. Я, честно говоря, когда впервые увидел, как он работает, спросил у него – сколько у него детей, что за семья. Потом, осенью 86-го, Самойленко болел, и Голубев болел, и Черноусенко, и другие ребята. Непросто далась им эта крыша, очень непросто.

Я считаю, что Юра Самойленко образец самоотверженности, ответственнейшего отношения к делу. Он достоин быть примером для молодежи, достоин стать прообразом героя литературного произведения или кинофильма. Он настоящий человек”.

“Там еще одна была сумасшедшая история, мы очень хотели ее снять. Дело в том, что на крыше куски графита вплавились в битум. И никакая техника не была в силах выдрать этот графит. Рвались траки даже у “Владимирца”.

Возникла такая идея: ставится помост, на него водружается крупнокалиберный пулемет, и в 6 утра, когда еще можно контролировать ситуацию, когда людей еще нет, куски графита расстреливаются настильным огнем, превращаются в пыль. А после этого можно будет туда пустить какую- то машину, которая толкнет этого желтого западногерманского робота, который там застрял. Когда военные сказали: “Ребята, мы вам не гарантируем, что не расстреляем этого вашего робота”, то Юра Самойленко, наш герой, говорит: “Да черт с ним, с этим бездельником!” К сожалению, Правительственная комиссия, не найдя возможным обеспечить полную безопасность людей, запретила эту операцию. Ведь работа шла круглые сутки. Не было гарантии, что пуля не срикошетит…”.

Мне хорошо знаком один человек, безусловно заслуживающий доверия и уважения, сам участник ликвидации, причем в ранге высокого руководителя, получивший большую дозу. Этого человека я глубоко уважаю. И он о работе Юрия Николаевича Самойленко высказался резко отрицательно в том смысле, что Самойленко безжалостно “сжигал” “партизан” на очистке кровли третьего энергоблока, за что и получил “в благодарность” звание “Героя”.

Я с этой оценкой, данной человеком, которого я, повторяю, глубоко уважаю, не согласен. Приведу свое мнение.

Юрий Николаевич Самойленко, безусловно, герой. И все его ребята, в частности Юрченко, Стародумов и другие разведчики (их еще “крышными котами” называли) тоже. Спасенников, Тараканов тоже герои, и многие другие. Многих нет в живых уже… И всю это затею с очисткой кровель, нереальной в том виде как ее понимали чиновники, и сроки установленные – не Самойленко ведь придумал. Другое дело, что я бы на его месте по-другому совсем эту бы работу строил. К примеру, в наши периоды работы на кровле У МЕНЯ НИ ОДИН “ПАРТИЗАН” НЕ УБИРАЛ ТВЭЛы. Не должен неподготовленный человек такие работы выполнять! Этим занимался я лично и другие наши ребята, своеобразный “радиационный спецназ”. Уже после уборки топлива “партизан” мы выпускали. И с “доспехами” этими свинцовыми… Жесткое гамма-излучение они ослабляли крайне незначительно – толщина мала слишком. А вот вес приличный, и человек во много раз дольше операцию делал. В итоге и полученная доза несравнимо больше… Разве что положительный эффект для человека – неподготовленного – чисто психологический. Мы, наоборот, максимально облегчались, защищались временем за счет скорости выполнения операций. Конечно, лицо закрывали прозрачными щитками плексигласовыми, поскольку, если в глаз, к примеру, попадет “соринка”, подобная описанной выше…

Приведем сведения об этих “свинцовых доспехах”, из которых легко может быть сделан вывод как об их толщине, так и весе.

Например, в Докладе Н. Д. Тараканова (“Доклад на международную научно-практическую конференцию «Чернобыльская катастрофа – 20 лет спустя»”):

“Для безопасного выполнения работ в особо опасных зонах предусматривалось использование следующих средств индивидуальной защиты:

• для защиты органов дыхания – респиратор “Астра-2”, “РМ-2″,” Астра-1″;

• для защиты красного костного спинного мозга – свинцовые экраны толщиной 3 мм;

• для защиты гонад – свинцовый бандаж толщиной 3 мм;

• для защиты глаз от пыли – очки с толщиной стекла не менее 2 мм;

• для защиты кожи лица и глаз от бэта-излучения – щиток-маска из оргстекла толщиной 2-5 мм;

• для защиты ног – свинцовые стельки толщиной 1,5 мм в сапоги (ботинки);

• для защиты тела (груди и спины) – фартуки из просвинцованной резины;

• для защиты рук – хлопча��обумажные перчатки, поверх которых надевались рукавицы из просвинцованной резины;

• для защиты затылочной части головы – свинцовый экран толщиной не менее 1,5 мм.”.

Далее. Во всех отчетах по кровле до осени 1986 г. включительно, а в некоторых отчетах и значительно позже, как правило, фигурируют цифры “более двухсот рентген в час” и “более тысячи рентген в час”. А насколько более? Не пишут. Дело не в секретности вовсе. Просто 200 рентген в час – верхний порог ДП-пятого, а тысяча рентген в час – верхний порог кор��бельного дозиметрического прибора КДГ-1 (их там мало было). Следовательно, точно никто не мерил – это что за разведка?

Этот факт может шокировать. Получается, что ФАКТИЧЕСКИ НЕ ИЗМЕРЯЛИ??? Мало того, что, как известно, во многих случаях “партизанам” не выдавали индивидуальных дозиметров, то есть не измеряли реально полученные человеком дозы! Но получается, что и оценка доз исходя из времени и мощности полей достоверно не производилась, раз и мощность полей не измеряли точно! Но, казалось бы, в приведенном выше извлечении из статьи с интервью с Вячеславом Алексеевичем Русановым указывается: “… труба была еще не очищена, на ней до 2000 рентген «висело»…”.

А 2000 рентген в час судя по приведенному материалу ни ДП-5В ни КДГ-1 нельзя было измерить? Как же их мерили?

Про “оценку доз” исходя из “времени и мощности” я ниже скажу. В этом – одна из самых страшных ошибок Самойленко и военных.

А насчет “2000 рентген на трубе” – совершенно справедливо указывается, столько примерно и “висело”. Но это интервью надо очень внимательно читать. В нем речь идет о совершенно различных периодах ликвидации – начиная с самого начала катастрофы (1986 год) – и до 1989 года включительно – периоды пяти командировок В. А. Русанова каждая 2-3 месяца продолжительностью (как и указывается в начале интервью). И эти периоды в интервью все “перемешаны”. В. А. Русанов – командированный в УС-605 (строители саркофага) минсредмашевец. У УС-605 была первоочередная задача – строительство саркофага – и они ее с честью выполнили. А кровлей они (Минсредмаш, УС-605) начали заниматься только после весны 1987 года. И завершили эти работы, забетонировав кровлю. А до весны 1987 года УС-605 в работах по очистке кровли не участвовал, этим занимались разведчики “Союзатомэнерго” (группы Спасенникова, Юрченко, подчиняющиеся Самойленко), военные (в подчинении генерала Тараканова и другие), наша группа летом 1986-го и зимой 1986-го – начала 1987-го также в этих работах принимала участие.

Измерения уровней полей вдоль трубы, о которых пишет Русанов, проводились по всей вероятности уже после весны 1987 года (он на это вероятно и указывает в интервью чуть раньше – “… Вот, допустим, командировка 1987 года. Нужно было чистить крыши блоков от нападавших кусков графита и прочего радиоактивного мусора…”) экзотическими методами, которые Русанов и описывает (такими как запускаемыми в трубу “воздушными шарами” с привязанными к ним накопительными дозиметрами). А что касается того места в интервью, где описывается, как вышел из строя японский радиоуправляемый бульдозер у стены четвертого блока при излучении 900 рентген в час, – это мерили в самом начале, весной – летом 1986-го при строительстве саркофага. Могли мерить опять же – накопительными дозиметрами, помещаемыми в точку измерения на определенное время, могли – КДГ-1 (до 1000 рентген в час), могли и стационарным ИМД-21Б, возможно тем самым, который потом у нас оказался и был нами в переносной переделан, либо аналогичным.

“Экзотические методы”, о которых пишет В. А. Русанов (такие как “воздушные шары” и ружья для подводной охоты, которые он называет “подводными ружьями” с использованием накопительных дозиметров), пригодны для оценки общей картины радиационной обстановки, причем когда есть достаточное для этого время, но вместе с тем мало подходят для точных и быстрых измерений в условиях высокой неравномерности полей, где на считанных сантиметрах поля могут отличаться в сотни раз. По этим причинам мы эту экзотику не использовали – не было у нас для этого достаточного времени и неравномерность полей не позволяла.

Приведу отрывок из воспоминаний одного из участников периода работы августа – сентября 1986 года (группы Самойленко, Юрченко):

«Партизанские» будни 1986 года

Среди тех, кто самоотверженно предотвращал последствия аварии на ЧАЭС, есть люди, о деятельности которых говорить не любят.

“… Группа «партизан» облачалась в свинцовые «доспехи», закрывала органы дыхания «лепестками» или противогазами и устремлялась навстречу смерти…

Предлагаем вашему вниманию воспоминания одного из участников этой «операции» – Василия Иосифовича Левченко…

… На крышу обычно выходили парами, для страховки. Из одежды, кроме ХБ, которое получали в АБК-1, надевали пластины из листового свинца, а на них – два «рентгеновских» фартука: один спереди, а другой сзади. Работать в такой «экипировке» было тяжело и неудобно…

… Индивидуальных дозиметров нам не выдавали. Дневная доза определялась как усредненное значение экспозиционной дозы, поделенное на время работы, то есть весьма усредненные цифры. А уровни излучения в разных местах станции были разными. Например ДП-5 показывал 100-120 р/ч, а уже через пару метров он «зашкаливал» на пределе 200 р/ч! Измерить уровень излучения выше не позволяла шкала. Спрашиваю станционников: сколько «светит графит» – отвечают – 210-220 р/ч, измеряли «тысячниками»… Потом оказалось – значительно больше…”

… За ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС я получил две грамоты, замполит потом прислал на партком нашей шахты благодарственное письмо. Когда парткомы распались, письмо отдали мне.

По словам замполита я был представлен к государственной награде. Однако, наверное, в итоге посчитали, что я обойдусь грамотами и благодарственным письмом…

… Например, несколько лет назад у нас в Александрии установили стелу в память о жертвах Чернобыльской катастрофы. И вот один из выступавших, главврач станции «скорой помощи», инвалид-чернобылец, заявил, что те, кто работал на крыше ЧАЭС – уже умерли. Открытие транслировалось по местному телевидению… Я – не публичный человек, но тут не выдержал и после открытия стелы спросил автора, откуда у него такие сведения?.. Он что-то промямлил о каком-то совещании в Киеве, где якобы это прозвучало…Значит, нас уже нет?! Нас уже похоронили?! Про нас хотят забыть?! Горько было это слышать…

Ведь если я после этого заявлю, что выходил на крышу ЧАЭС 10 раз, то меня могут посчитать лжецом… Сначала нам затыкали рты, сразу после аварии настоятельно рекомендовали не распространяться на эту тему, а сейчас, если бы и захотел, – не поверят… А это дискриминация. Так вот и живу…в ожидании, что если мои боевые побратимы уже умерли, то я явно «перебрал» и мне уже давно пора в мир иной…

… А что мешало Василию Иосифовичу уже после аварии «взять за глотку» местную власть, да и «выбить» себе парочку орденов, возглавить какую-нибудь городскую или районную общественную организацию типа «Союза Чернобыль» или «Луч-10-20/6», добиться лучшей пенсии, жилплощади себе и детям, внукам, своякам, поездить по заграницам…

Таких людей не всегда замечают, часто о них вспоминают после смерти, но на них держится шар земной, благодаря таким спокойно живут следующие поколения людей. И вспоминают скромных героев с благодарностью”.

Мне также приходилось сталкиваться с мнением медика с ученой степенью, что работавших на кровле ликвидаторов уже давно не осталось в живых.

Один из знакомых моей жены, тогда кандидат медицинских наук, позже он докторскую защитил, читал в Нижегородской медицинской академии лекции по радиационной медицине. А я жене в 1999 году рассказал кое-что про Чернобыль. И она этому кандидату передала мой рассказ. А он ей говорит: “Врет он тебе все. Такие, которые там работали, где он рассказывает, уж много лет как померли”.

И жена мне: “Трепло ты! Чего врешь-то?”. Пришлось ей радиоактивные Благодарности с медалью показывать. Но не сразу повер��ла, что я был в тех местах, о которых ей рассказывал.

Про награды:… Я награжден медалью “За спасение погибавших” в 1996 году, в год десятилетия аварии. Награжден случайно. Я тогда уже был офицером запаса, и кто-то из отдела кадров написал на меня представление, что стало для меня большим сюрпризом. В Зоне я был награжден только семью Благодарностями (они радиоактивные даже сейчас), в том числе Правительственной комиссии, Министерства обороны и другими, ну и всем уже после Зоны давали нагрудный Знак участника. Медалями и орденами там ни я, ни кто-то из наших ребят награжден не был. Когда приехали с Зоны, на некоторых наших ребят руководства предприятий, где они работали, написали представления на медали.

В Зоне большинство наград (среди которых есть, безусловно, заслуженные награды) распределялось большими начальниками, а они, поскольку время пребывания в опасных зонах по понятным причинам ограничивалось, далеко не всегда располагали информацией о работе в этих зонах конкретных людей, заслуживающих представления к правительственным наградам. А начальники рангом пониже, если и располагали, часто не имели ни времени, ни возможностей довести эту информацию до вышестоящих начальников – на первом месте стояла работа, на нее уходило все время, которого катастрофически не хватало. Поэтому было бы неверным судить о деяниях ликвидатора исключительно по его наградам.

Года полтора назад меня пригласили на очередное собрание руководства нижегородского “Союза Чернобыль”, я пришел. Разговорились. И один (незнакомый) меня с удивлением спрашивает: “А что у тебя-то ордена нет?” Я ему говорю: “Знаешь, никогда ничего ни у кого не просил и не буду”. По-моему, он не понял.

Читая двухтомник о нижегородских ликвидаторах, невольно обращаешь внимание на содержание кратких биографий – кто-то, к примеру, был в мае 86-го, работал непосредственно у разрушенного блока, умер. И ничем не награжден, даже Благодарностью. А другой вообще к саркофагу и к самой десятикилометровой зоне отчуждения не приближался и был там не в мае, а значительно позже – “Орден мужества”…

Вот небольшая цитата из упоминаемой выше двухтомной монографии “Опыт ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы:

ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ ЧЕРНОБЫЛЬЦЕВ

“Нужна гласность. Выходят чернобыльские газеты. Так пусть в газетах отчитываются руководители об адресной помощи нуждающимся конкретно, куда и сколько израсходовано денег, сколько получают их водители и другие сотрудники фондов, организаций и др.

В нашей стране принято критиковать правительство, руководителей государственных учреждений, а у себя чернобыльцы не могут навести элементарного порядка. Надо, чтобы любой чернобылец мог прийти в свою организацию и ознакомиться с доходными и расходными ведомостями, другой документацией. Нет необходимости делить чернобыльцев на инвалидов и не инвалидов.

Можно надеяться, что с учетом сказанного и других предложений чернобыльское движение будет совершенствовать свою работу, откажется от бюрократических изъянов и кардинально улучшит заботу о нуждающихся.

Социальная защита должна сосредоточиваться, прежде всего, на простых тружениках Чернобыля! Забота о ликвидаторах, семьях погибших ликвидаторов – святой долг государства, чернобыльских общественных организаций России, других общественных организаций, каждого чернобыльца пока он в строю. И должно быть не так как складывается практика в отдельных чернобыльских общественных организациях в вопросах награждения, когда представляется к орденам и медалям в первую очередь руководящий состав этих организаций”.

Этой цитатой заканчивается последняя седьмая глава книги… Дальше только заключение.

Итак, по моим данным, до нас (до декабря 1986 г.) ИМД-21Б никто на кровле не использовал, а следовательно, и поля точно никто не мерил. Производилась лишь оценка по скорости зашкаливания стрелки, которую, тем не менее, опытный разведчик мог произвести достаточно точно, но такой точности далеко не всегда было достаточно для качественного планирования маршрутов и операций. Да и нам, думаете, ИМД-21Б официально вручили? Как бы не так! Его для нас ВЫМЕНЯЛ НА СПИСАННЫЙ ДП-4 у дозиметристов УС-605 (строителей саркофага) один из сотрудников Академии наук Украины. Я тогда очень жестко вопрос поставил – не померишь ведь точно по скорости зашкаливания стрелки ДП-5. ИМД-21Б стационарный, к нему блок питания 12 вольт нужно. Датчик у него тяжеленный. Мы сами раздобыли блок питания, датчик к водопроводной трубе прикрутили, двухсотметровый кабель до шести метров обрезали и приспособили все это для измерений МЭД до сорока тысяч рентген в час. Это дало возможность точных измерений и точного планирования маршрутов и операций. В марте 87-го, когда уезжали, эту конструкцию подарили обратно в УС-605, уже новой смене дозиметристов, как отмечалось, их потом тоже привлекали для работ по кровле, и они были очень рады. До нас, видимо, никому в голову не приходило ИМД-21Б как переносной дозиметрический прибор использовать.

Но вернемся к работе Ю. Н. Самойленко и в целом к вопросу о дезактивации кровли.

На мой взгляд, Ю. Н. Самойленко следовало не идти по пути массового использования “партизан”, а формировать небольшие специально подготовленные группы добровольцев. По крайней мере для локализации топлива (ТВЭЛов). А уже потом – “партизан”. Но это мое личное небесспорное мнение, а итог опять же под вопросом. Поясняю. К примеру, есть пять человек. Суперподготовленных. И они, выполняя одну особо сложную особо опасную операцию, получат, к примеру, по 30 бэр. Коллективная доза – 150 бэр. А можно для той же одной операции использовать неподготовленных “партизан” – пятьдесят человек. И они каждый получат, допустим, по 15 бэр. Коллективная – 750 бэр. А радиационная медицина не дает нам ответа на вопрос, что в итоге для людей в целом лучше и в каком случае последствия в целом будут легче. Есть неопровержимые данные, что последствия напрямую связаны с коллективной дозой, а она в случае “партизан” В ПЯТЬ РАЗ БОЛЬШЕ. И в то же время в первом случае у каждого из людей доза В ДВА РАЗА БОЛЬШЕ. Что лучше? Нет однозначного ответа, одни научные дискуссии. А ведь задача сильно упрощена. Во-первых, Самойленко никто времени на подготовку “радиационного спецназа” не давал. Во-вторых, даже среди суперспециалистов, каких во всей стране, образно говоря, по пальцам пересчитать можно было, имеющих опыт ликвидации не только радиационных, а и ядерных аварий, не было вообще тогда людей, готовых для проведения сложных операций на кровле. И я был к такой работе не готов сначала. Поля при случавшихся до взрыва на ЧАЭС авариях были несравнимо меньше, чем на кровле ЧАЭС, и аварии подобного рода происходили раньше, как правило, на крупных заводах, там рядом вся инфраструктура, краны подъемные, различные станки под рукой. И все задачи совсем по-другому, с помощью техники решались. А на ЧАЭС всего этого для работ на кровле не было. У роботов – электроника “горит” (в смысле – отказывает, выходит из строя). Разве что для разведчиков кровли сделали простейшие приспособления – длинные багры, скребки, совки. А в основном – лопата обычная.

То есть людей, подготовленных специально для операций на кровле, не было вообще тогда. А получались такие люди только там, на кровле ЧАЭС, с приходящим опытом. А вместе с опытом неизбежно росла полученная доза. И специалист, способный за доли секунды сделать операцию, на которую у “партизана” уйдут минуты, к тому времени, как он стал таким специалистом, уже имел за плечами не только опыт, но и дозу значительно поболее 100 бэр как минимум. Вот теперь и вернитесь к задаче очистки кровли и попробуйте, оказавшись на месте Самойленко, придумать менее рискованный способ ее выполнения в условиях поставленных сверху жестких сроков…

Подведу итог своим мыслям об оценке работ по кровле. Много написано, что кровля, несмотря на все героические операции по ее очистке, продолжала “светить”. Тот, кто ставил задачу ее очистить хотя бы до уровня нескольких рентген в час, мягко говоря, идиот. Выше я писал об одной из наших операций по удалению пучка ТВЭЛов. Вывалилась незаметная глазу “соринка”, и в “чистом” сравнительно месте 5 рентген в час стало 500 рентген в час! И не убрать их никак, хотя вывалилась на “чистый” бетон, только свинцом завалить. А это одна из множества операций. Так что, вредная операция? Ничего подобного – да, стало 500 (которую к тому же снизили потом до 50, закрыв свинцом) вместо 5, но убрали-то мы прострел более чем В ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ, где людям надо было работать! И сколько таких “соринок” по всей кровле вывалилось? Никак ее до невысоких уровней очистить нельзя было. Оценить итоги работы групп Спасенникова, Самойленко, Юрченко, Тараканова и других следовало, произведя замеры, причем точные, которые, как можно понять из вышеизложенного, до начала работ не проводились, НЕ НА ПОВЕРХНОСТИ КРОВЛИ, А С ВЕРТОЛЕТА НА ВЫСОТЕ ДЕСЯТИ К ПРИМЕРУ МЕТРОВ ИЛИ ДАЖЕ ПОВЫШЕ, до начала работ и после. Это бы свело на нет эффект неравномерности полей. По моим представлениям, МЭД – при таких условиях замеров – по меньшей мере в десятки раз снизилась. Но сведений о таких замерах я не знаю. Думаю, что и не было их. Эти элементарные рассуждения по непонятным причинам никому в голову тогда не приходили. А не убирали бы эту дрянь с кровли – она неминуемо бы расползалась по территории станции и по Зоне, пока не забетонировали кровлю уже после весны 1987 г. И неизвестно, как бы это отразилось на работавшем в то время персонале ЧАЭС. Вдохнув либо проглотив подобную “соринку” человек неминуемо и очень быстро погибал – случаи были и в 1987 г…. Другое дело, что были связанные с работами на кровле и преступные действия отдельных личностей – я об этом уже писал. Но это – отдельная тема…

Откуда у ме��я такая уверенность, что МЭД при замерах “на высоте” снизилась в десятки раз? Потому что в результате действий всех перечисленных групп огромные массы высокоактивной дряни (на языке официальных отчетов “ВАО” – высокоактивных отходов) были сброшены с кровли в саркофаг! И совершенно естественно, раз их не стало, то и мощность должна снизиться!

Чтобы лучше понять суть, рассмотрим сначала ситуацию с дезактивацией города Припяти. В Припяти ведь тоже была сильная неравномерность, хотя мощность полей и меньше в сотни тысяч раз, чем на кровле и в 7001-м под трубой. Высокая неравномерность полей в городе Припяти была даже в пределах одной квартиры: где-то пыли надуло – и больше во много раз, чем рядом. И на улицах в Припяти с неравномерностью полей было не лучше. К примеру, при составлении осенней карты (радиационной обстановки) города по 1500 точкам (50 метров между узлами прямоугольной сетки), где делались замеры, у нас целая проблема была. По заданию Госкомгидромета замеры производились на высоте полутора метров от поверхности и вблизи поверхности. То есть мерили на уровне полутора метров от поверхности и вблизи поверхности – два замера в каждой точке. 1500 точек – это только на улицах, подъезды и квартиры – отдельная песня. Полтора метра – все ясно, а проблема была с замером у поверхности. К примеру, натекает вода рядом с бордюром, и там МЭД гораздо больше, чем в пяти сантиметрах рядом, нанесло радиоактивной грязи, пыли. И что на карту ставить? Фактически сколь – либо информативной карты радиационной обстановки по замерам у поверхности у нас не получилось… А карта по замерам на высоте полутора метров получилась вполне.

Итак, рассматриваем дезактивацию Припяти. “Партизаны” снимают верхний слой грунта на клумбе. Именно в этом месте находится точка замера. Это совершенно реальная ситуация – самым действенным средством снижения МЭД на улицах Припяти являлось снятие верхнего слоя почвы. Допустим, фон составлял 15 миллирентген в час – до дезактивации на высоте полутора метров от поверхности. После снятия грунта он обычно падал до одного-двух, в отдельных районах – до нескольких миллирентген (опять же на высоте полутора метров). Вот и эффект дезактивации! А если бы замеры производились у поверхности, сказывалась бы неравномерность. МЭД у поверхности могла быть – до дезактивации – те же 15 миллирентген (хотя обычно была побольше, чем на высоте полутора метров), могла быть двадцать. А можно было найти места, где до сотни было, в канавке какой-нибудь. И после дезактивации я легко мог найти при желании – у поверхности, конечно, – точку, где мощность была бы даже выше, чем до дезактивации. То есть в тех конкретных условиях сильной неравномерности измерения у поверхности явно неинформативны для оценки результатов дезактивации.

При этом важно учесть, что высота от поверхности, на которой измерения становятся информативными, зависит от уровня полей. При уровне полей, как на кровле, высота должна была быть значительно больше полутора метров. Как говорится, большое видится на расстоянии…

Поэтому те, кто утверждает, что работа всех перечисленных групп на кровле ничего не дала, совершенно не правы. Утверждая такое, ссылаются на замеры, которые производились у самой кровли. А при десятках тысяч, да и при тысячах рентген в час – что непосредственно у поверхности кровли, что на высоте полутора метров от нее – неравномерность огромная. Для оценки результатов работ в целом надо было измерять значительно выше, а у самой кровли измерять только для целей планирования операций, а также для оценки результатов конкретной операции, но никак не для оценки результатов работ в целом. А если еще учесть, что результаты замеров до начала работ, а зачастую и после, как правило, были “больше двухсот рентген в час” и “больше тысячи рентген в час” – все ясно по-моему…

Вернемся к примеру с “соринкой”. Ликвидирован сильный прострел более чем в десять тысяч рентген час. Будем консервативны и предположим, что ровно в десять тысяч. Но помимо этого возникла точка, где пятьсот рентген в час, а раньше их не было. Если производишь точные замеры, даже у поверхности – следует признать, что, по меньшей мере, МЭД в двадцать раз снизилась – хотя мы и взяли с заведомым занижением мощность первоначального прострела: 10 000 / 500 = 20. А кто меряет ДП-пятым, скажет что МЭД как была, так и осталась “значительно выше 200 рентген в час”, только переместилась с одной точки в другую, т. е. операция ничего не дала. Вот так в целом и происходило применительно ко всей кровле… Я могу понять, что этой специфики могли не знать чиновники в Москве. По всей видимости, они считали, что результатом очистки кровли должно было стать ее сходство с чистотой операционной… Это, конечно же, было невозможно. И, видимо, не нашлось человека, который бы смог им объяснить это. А тех, кто рапортовал, что “очистили”, не заботясь о том, как будут истолкованы его слова, таких было, очевидно, предостаточно. И в итоге – сначала “золотой дождь” наград, а потом служебные расследования… Можно сказать, своего рода философия получается – неравномерность полей при замерах привела к неравномерности оценки результатов – то звезды “Героев”, то расследования служебные. А ликвидаторам, в том числе “партизанам”, каково это слышать??? У них товарищи умирают, слыша, что “все зря” оказывается. Слыша выводы “служебных расследований” о том, что “ничего не получилось и жертвы были напрасны”. НЕ НАПРАСНЫ ОНИ БЫЛИ!!! Другое дело, что при более разумной организации работ их число можно было значительно снизить…

Относительно результатов операции с удалением пучка ТВЭЛов с выпавшей “соринкой” может возникнуть вопрос – почему после заваливания этой “соринки” полуметровой кучей свинца мощность дозы, снизившись с 500 до 50 рентген в час перестала снижаться, “хотя еще свинца добавлять пытались”? Это обычная физика – она не перестала снижаться, просто снижение сильно замедлилось с увеличением толщины свинца. Навалили если бы еще несколько метров – снизилась бы конечно. Но такую кучу валить ни смысла, ни времени, ни возможностей не было.

Тут такая зависимость: МЭД от точечного источника ослабляется обратно пропорционально квадрату расстояния до него. Понятно, что точечных источников в природе не существует. Но если источник очень маленький – зависимость близка к обратно пропорциональной квадрату расстояния. Поэтому сначала МЭД от “соринки” при наваливании свинца ослабляется быстро. А у источника не точечного, объемного, ослабление значительно медленнее, чем обратно пропорционально квадрату расстояния, причем тем медленнее, чем больше размеры источника. При закрытии же свинцом источник становится все больше не похож на точечный – “светит” вся куча свинца, в которой рассеивается, частично поглощаясь, жесткое гамма-излучение. И чем выше куча, тем медленнее с каждым сантиметром свинца эффект ослабления.

Я, конечно, рассуждаю очень упрощенно, можно сказать “на пальцах”. Предвижу, что некоторых ученых мужей такие рассуждения могут покоробить. Но я прошу меня правильно понять – я стараюсь образно донести до читателя смысл сложнейших физических явлений. Мне, как и многим другим, не составило бы труда расписать в этом месте пару – тройку листов сложных формул без единой фразы, а в конце третьего листа выдать сакраментальное “Что и требовалось доказать!”, нимало не заботясь о том, поняли ли подобного рода умозаключения читатели. Но мы все-таки имеем дело не с учебником и не с научной монографией, и я считаю, что подобного рода изыски здесь неуместны.

Казалось бы, получается немного нелогично. То, что жесткое гамма- излучение “свинцовые доспехи” из-за своей малой толщины ослабляли крайне незначительно – понятно и пояснений не требует. И то, что из-за приличного веса этих “доспехов” человек передвигается значительно медленнее – ясно тоже. Но непонятно, почему “в итоге полученная доза несравнимо больше”? Насколько можно судить из приведенного материала, получаемая доза “выбиралась” за определенное время, определяемое в рассматриваемый период работ на кровле по результатам проведенного “на себе” эксперимента подполковника медицинской службы Салеева А. А. То есть человек проводил в месте работ строго определенное время, получая при этом строго определенную дозу, и неважно при этом, быстро или медленно он передвигался? То есть неважно с точки зрения получаемой дозы был ли на нем “свинцовый доспех”?

Это очень хороший вопрос! Потому что он подводит к разгадке, пожалуй, самой страшной и трагической ошибки Самойленко и военных…

Но сначала не о ней. Вообще говоря, постановка вопроса на первый взгляд совершенно правильна. К примеру, работы производятся в месте, где МЭД 100 рентген в час. Допустимая доза определена как 20 рентген. То есть один человек может в ��том месте провести 1/5 часа, 12 минут. Допустим, именно столько времени требуется одному быстро передвигающемуся человеку “без доспехов” на выполнение конкретной операции. Он ее за это время выполнит, и его доза составит 20 рентген.

Теперь предположим, что он в “свинцовых доспехах”, передвигаясь при этом в два раза медленнее. Для простоты расчетов пренебрежем незначительным ослаблением МЭД. В этом случае доза за те же 12 минут составит те же 20 рентген, но человек операцию выполнит только наполовину, и понадобится привлечение к работам еще одного. И общая их (так называемая “коллективная”) доза составит уже не 20, а 40 рентген.

Медики уже давно для оценки последствий облучения используют понятие не только индивидуальной, но и коллективной дозы. Связано это с тем, что лучевая болезнь, как и многие другие заболевания, имеет ярко выраженный вероятностный характер. При одинаковой полученной дозе один человек заболеет, а другой – нет. И, к примеру, если вероятность заболевания при определенной дозе составляет 10 процентов, то при облучении этой дозой каждого из десяти человек, мы будем иметь в среднем один случай лучевой болезни. А при облучении каждого из ста человек – уже десять случаев лучевой болезни.

Поэтому “свинцовые доспехи”, на мой взгляд, приносили только вред – за исключением возможной пользы от чисто психологического эффекта “чувства защищенности”, который мог возникать у незнающего, неподготовленного человека.

А реальная толщина свинца, которая при спектре гамма-излучения, характерного для условий кровли ЧАЭС, ослабляла его существенно – к примеру, с 500 до 50 рентген в час – видна из описанной выше истории с “соринкой”. Это не трехмиллиметровые свинцовые листы, а куча свинца высотой более полуметра…

Но основное значение имеют не эти соображения, а то, что в условиях кровли третьего энергоблока ЧАЭС сама по себе концепция устанавливаемого экспериментально “допустимого времени пребывания” была, на мой взгляд, глубоко ошибочной, и в этом и состояла самая страшная и трагическая ошибка Самойленко и военных.

Эта концепция хорошо подходила для равномерных полей и абсолютно не годилась для полей страшной неравномерности, характерных для описанных условий ЧАЭС, где поля на расстоянии сантиметров могли отличаться в сотни раз. Возьмем для примера описанную выше ситуацию в 7001- помещении, где поля на расстоянии локтя отличались в 100 раз: 30 рентген в час и 3000 рентген в час. Предположим, проводящий на себе эксперимент человек находится в зоне работ в точке, где МЭД составляет 30 рентген в час. Допустимое время пребывания, исходя из планируемой дозы 20 рентген, составит 40 минут. А второй человек, вышедший в эту же зону работ, исходя из уже определенного времени пребывания 40 минут, случайно смещается в точку МЭД 3000 рентген в час. И за эти 40 минут он получит не 20 рентген – дозу, с большой степенью вероятности вообще не грозящую отразиться на состоянии здоровья если не учитывать всяких сопутствующих стрессовых эффектов, а 2000 рентген! А это уже гарантированная смерть.

Конечно, приведенные цифры следует считать отчасти условными – не во всех местах проводимых работ была неравномерность, подобная описанной выше, да и в приводимом примере в процессе эксперимента человек, двигаясь, какое-то время провел бы и в точках, приближающихся к мощности 3000 рентген в час. То есть полученные дозы в большинстве случаев не отличались бы в сто раз. Однако не подлежит сомнению, что отличались бы многократно. А также не подлежит сомнению ошибочность концепции “допустимого времени пребывания” в условиях сильной неравномерности полей в целом.

Далее. В одном из приведенных выше источников указывается, что индивидуальных накопительных дозиметров “партизанам” не выдавали! То есть в таких случаях реально полученные дозы не измерялись, а исключительно оценивались исходя из “допустимого времени пребывания”. Но и в тех случаях, когда накопительные дозиметры и выдавались, в условиях такой неравномерности полей измерить реально полученную дозу непросто. К примеру, могли отличаться в десятки раз дозы, полученные на различные участки тела. То есть человека надо было всего обвешивать накопительными дозиметрами. На это их там элементарно не хватало, да и все эти показания нужно было бы как-то снимать и обрабатывать. А на это людей тоже не хватало.

Поэтому единственно правильной в тех условиях, на мой взгляд, являлась не концепция “допустимого времени пребывания в зоне работ”, а концепция “максимального снижения фактического времени выполнения конкретной операции, с защитой временем и расстоянием на всех стадиях операции”. Только она и применялась в периоды нашей работы. Конечно, ее осуществить несравнимо сложнее – требуются детальнейшая разведка и детальнейшее планирование всех стадий самой операции – каждой отдельной операции – в том числе маршрутов передвижения. Но и полезный эффект от такой организации работ несравнимо больший.

Известно следующее высказывание крупнейшего специалиста в области радиационной медицины и признанного авторитета в этой области Ангелины Константиновны Гуськовой, приведенное, в частности, в разделе “Медицина всегда была рядом” сборника “Создание первой советской ядерной бомбы” (М.: Энергоатомиздат, 1995.): “… была группа ветеранов Комбината, работа которых в период пуска Комбината сопровождалась цепью практически постоянных нештатных ситуаций с возможностью разового и систематического переоблучения в дозах, существенно более высоких, чем у лиц, занятых на ликвидации последствий аварии на ЧАЭС”. Справедливо ли это утверждение? И если да, то как это сочетается с тем общепризнанным фактом, что именно авария на ЧАЭС является самой крупной по своим последствиям? А также почему тогда среди ликвидаторов так много смертей?

Ангелина Константиновна Гуськова, безусловно, авторитетнейший специалист, мнение которого заслуживает доверия и уважения во всех отношениях. Вместе с тем мне хотелось бы высказать свое личное мнение о том, что, во-первых, несмотря на свою безусловную осведомленность, по всей вероятности, некоторыми деталями, касающимися специфики радиационной обстановки и методологии проводимых работ В ЭПИЦЕНТРЕ аварии – это примыкающие к саркофагу участки и кровли ЧАЭС – она в полной мере не владеет. Речь идет об уровнях полей, и в значительно большей степени о неравномерности этих полей, наличии мелких высокоактивных частиц, а также проанализированной выше методологии проводимых работ, основанных на “допустимом времени пребывания” зачастую вообще без индивидуальной дозиметрии.

Если же применительно к высказыванию А. К. Гуськовой из состава рассматриваемых участников ликвидации исключить тех, кто был занят на работах непосредственно в эпицентре катастрофы, высказывание это можно было бы (если бы не второе обстоятельство, рассматриваемое далее) признать в полной мере справедливым. Действительно, уровни полей в городе Припяти и в целом в 10-километровой зоне отчуждения, и тем более в городе Чернобыле и тридцатикилометровой зоне были на многие порядки меньше тех, которые имели место при многих авариях на предприятиях атомной отрасли, особенно в начальный период ее становления. Даже применительно к уровню полей в “Рыжем лесу” можно выделить ряд имевших место ранее аварий с более высокими уровнями полей, причем иногда – значительно более высокими. Однако – и это – во-вторых – и в такой ситуации высказывание А. К. Гуськовой, как представляется, не в полной мере соответствует истине. Как правило, в ликвидации последствий подавляющего большинства ранее имевших место радиационных и ядерных аварий участвовали в той или иной степени специально подготовленные люди. А ликвидация последствий аварии на ЧАЭС является беспрецедентным примером участия в соответствующих работах огромных масс людей вообще неподготовленных (что явилось в том числе следствием именно масштабов аварии – необходимого количества специалистов просто не существовало). И это касалось даже таких в полном смысле этого слова смертельно опасных участков, как кровля третьего энергоблока. А нанесение вреда здоровью неподготовленного человека вследствие несоблюдения соответствующих правил вполне может иметь место и в относительно слабоопасных зонах, к примеру, вследствие проникновения радиоактивных веществ внутрь организма с воздухом, водой, пищей.

Кроме того, современная медицина совершенно точно увязывает увеличение риска лучевой болезни (да и многих других болезней) со стрессовым состоянием человека, элементарным примером которого является обычный страх. Как правило, у неподготовленного человека страх значительно выше, чем у подготовленного, и не покидает его и спустя многие годы после вы��олнения радиационно-опасных работ. Это, по общему мнению, значительно увеличивает риск заболеваний ликвидаторов, причем далеко не только лучевой болезнью. Этот вопрос более – менее изучен современной медициной. Не исключено, что высказываясь приведенным выше образом А. К. Гуськова в том числе преследовала целью в какой-то степени снизить влияние этого стрессового фактора, преследующего многих ликвидаторов.

Гораздо меньше современной медициной изучен другой вопрос – насколько сильно возрастают защитные ресурсы организма при отсутствии страха, когда человек действует фактически примирившись с возможной смертью. Возможно, это ведет к такой перестройке организма человека, о которой и не ведает пока современная медицина.

То есть, если бы не два рассмотренных выше фактора – специфика радиационной обстановки в эпицентре и методология проводимых там же работ плюс участие в ликвидации последствий аварии огромных масс неподготовленных людей – высказывание А. К. Гуськовой было бы в полной мере справедливым. Аварии на предприятиях атомной отрасли были, в том числе значительные по масштабам и тяжелые по последствиям, приводящие к значительному переоблучению людей.

А сам факт того, что последствия воздействия радиации на живые организмы изучены к настоящему времени явно недостаточно, подтверждает, к примеру, следующий материал.

В 2004 г. (подчеркиваю – до “Фукусимы”, т. е. приводимые данные по Хиросиме и Нагасаки не являются пропагандистским мифом) в журнале “Экология и жизнь” № 4 (39) 2004 г. (стр. 44 – 51) была опубликована статья Ю. Н. Елдышева “Чернобыль: “светящееся” будущее”.

В этой статье с подзаголовком “Загадка малых доз” (стр. 51) указывалось следующее:

“Недавно в Японии опубликованы сенсационные данные – в Хиросиме и Нагасаки процент долгожителей выше, чем в других городах. Выходит, если человек не умер от лучевой болезни, получив большую дозу, то с малой он получает больше шансов прожить дольше тех, кто не испытал воздействия радиации.

К похожим выводам пришли и в Институте общей генетики РАН, облучая мушек – дрозофил. Оказалось, что, получив небольшую дозу, их организм уже через 3 – 4 часа начинает адаптироваться, вырабатывая своеобразный иммунитет к радиации, так что “закаленные” мушки впоследствии переносили и такие дозы, от которых контрольные погибали.

А в Чернобыле особый интерес в этом смысле представляет потомство коров, брошенных при эвакуации. Мутировавшие животные стали давать меньше молока, зато прибавили в весе и стали… гораздо дольше жить. Заведующий лабораторией радиоэкологии МЧЦ Николай Буров полагает, что при воздействии малых доз включаются дополнительные защитные резервы организма. В результате исчезают какие-то из приобретенных свойств (ведь “поставщиками” молока коровы стали благодаря селекции, а не эволюции), но растет выносливость.

Следуя этой логике, можно надеяться, что потомки выживших “чернобыльцев” должны в среднем жить дольше остальных и стать устойчивее к радиации”.

Взято из книги – ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА: ВОСПОМИНАНИЯ О ГРУППЕ РАДИАЦИОННОЙ РАЗВЕДКИ, А. Ф. МИТЕНКОВ

[ondipr]

Профилактический визит на объекте надзора!

Сотрудниками ОНД и ПР г.о. Кохма, Ивановского и Лежневского районов (далее – Отдел) проведен обязательный профилактический визит в области гражданской обороны на объекте защиты НПС «Залесье». В ходе профилактического визита контролируемому лицу разъяснены основные требования гражданской обороны, проверены помещения укрытия. Также проверено наличие связи, вся необходимая документация, наличие запасов продовольствия и прочие требования.

В случае возникновения чрезвычайной ситуации сотрудникам объекта необходимо проследовать в укрытие и находится там неопределенное время. В связи с этим проводятся обследования подобных объектов и проверяется их готовность к приему укрываемых по всем требованиям. В случае выявления нарушений, обследуемому лицу вручается предписание для устранения нарушений и осуществляется контроль за его исполнением.

ДЕЙСТВИЯ НАСЕЛЕНИЯ ПО СИГНАЛАМ ОПОВЕЩЕНИЯ ГРАЖДАНСКОЙ ОБОРОНЫ

Сигналом оповещения гражданской обороны называется условный сигнал, передаваемый по системе оповещения и являющийся командой для осуществления определенных мероприятий штабами, службами, силами гражданской обороны и населением.

Существуют следующие сигналы гражданской обороны:

- «Воздушная тревога»;

- «Радиационная опасность»;

- «Химическая тревога»;

- «Угроза катастрофического затопления»;

- «Отбой воздушной тревоги»;

- «Отбой радиационной опасности»;

- «Отбой химическая тревоги»;

- «Отбой угрозы катастрофического затопления».

Услышав сигналы предупреждения о непосредственной угрозе нападения противника, действуйте быстро и деловито. Не поддавайтесь паническим настроениям. Помните, что умелые и четкие ваши действия по сигналу «Воздушная тревога», знание мест расположения защитных сооружений и строгое соблюдение правил поведения в этот период позволят вам своевременно принять меры защиты и спасти жизнь себе и товарищам.

Сигнал гражданской обороны «Воздушная тревога» подается для предупреждения всего населения о возникшей непосредственной угрозе ракетной и авиационной опасности по поражению противником данного муниципального района (городского округа) с воздуха. С этой целью используются все технические средства связи и оповещения, включаются электросирены, которые подают продолжительный (в течение 3 мин) завывающий сигнал. Одновременно по местному радиовещанию в течение 2-3 мин передается сигнал гражданской обороны (текстовое сообщение): «ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Воздушная тревога! Воздушная тревога! и далее идет обращение к гражданам о порядке их действия».

Этот же сигнал (сообщение) будет передаваться и по телевидению, а также повсеместно дублироваться прерывистыми сигналами сирен предприятий, гудками тепловозов, судов и других транспортных средств.

По сигналу «Воздушная тревога» предусматривается прекращение работы и деятельности сотрудниками, служащими и работниками (далее – персонал) в зависимости от специфики деятельности персонала, поэтому в каждой организации, с учетом специфики его деятельности, органом, осуществляющим управление гражданской обороной разрабатываются действия персонала по сигналам гражданской обороны.

Сигнал «Отбой воздушной тревоги» подается для оповещения населения о том, что угроза непосредственного нападения противника миновала.

Он доводится по радио- и телевизионным сетям, через каждые 3 мин дикторы повторяют в течение 1-2 мин: «ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Отбой воздушной тревоги! Отбой воздушной тревоги!».Сигнал дублируется по местным радиотрансляционным сетям и с помощью передвижных громкоговорящих установок.

Сигнал «Радиационная опасность».

Этот сигнал означает, что в направлении данного населенного пункта или района движется радиоактивное облако. Сигнал передается по средствам связи, радиотрансляционной сети и громкоговорящими установками диктором в течении 2-3 мин. словами: «ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Возникла угроза радиоактивного загрязнения! и далее идет обращение к гражданам о порядке их действия».

В каждом населенном пункте (районе) способ доведения этого сигнала до жителей может уточняться исходя из местных условий.

Время, которым будет располагать население для принятия мер защиты, и необходимые распоряжения сообщаются в тексте объявления по средствам связи и оповещения. При этом населению будет сообщено, в каком направлении движется радиоактивное облако, ориентировочное время возможного выпадения радиоактивных осадков на территории муниципального района (городского округа).

Выход из убежищ (укрытий) и других загерметизированных помещений разрешается только по распоряжению органов, осуществляющих управление гражданской обороной.

Сигнал «Химическая тревога»

Этот сигнал подается при обнаружении химического заражения или угрозе заражения населенного пункта в течение ближайшего часа. В этих целях используется местная радиотрансляционная сеть или громкоговорящие установки (устройства).

Диктор объявляет: «ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Опасность химического заражения! Опасность химического заражения! и далее идет обращение к гражданам о порядке их действия». Эти слова повторяются диктором в течение 5 мин с интервалом 30 сек.

Способы доведения этого сигнала до жителей могут уточняться и дополняться исходя из местных условий и возможностей.

О том, что опасность химического заражения миновала, и о порядке дальнейшего поведения вас известят местные органы, осуществляющие управление гражданской обороной. Без их команды покидать убежища (укрытия) и другие загерметизированные помещения или снимать средства индивидуальной защиты запрещается.

Сигнал «Угроза катастрофического затопления»

Диктор объявляет: «ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Граждане! Опасность катастрофического затопления! Опасность катастрофического затопления! и далее идет обращение к гражданам о порядке их действия». Эти слова повторяются диктором в течение 5 мин с интервалом 30 сек.

Этот сигнал подается при угрозе разрушения ближайшего гидротехнического сооружения (водоподпорное гидротехническое сооружение, верхний бьеф, нижний бьеф, дамба, плотина, напор, подпор) несущего катастрофического затопления населенного пункта в течение ближайших 1-го - 4-х часов. В этих целях используется местная радиотрансляционная сеть или громкоговорящие установки.

В качестве спасательных кругов на каждом плоту желательно иметь одну-две надутые автомобильные камеры.

Неукоснительно выполняйте все требования комендантской службы и спасательных подразделений и формирований, чтобы не подвергать опасности свою жизнь и жизнь тех, кто вас спасает.

В случае возникновения пожара или обнаружения его признаков, незамедлительно звоните в пожарную охрану по телефонам: «01»; «101»; «112».

[ukrpress]

Серия убийств в Москве

В Москве от взрыва погибли начальник войск радиационной, химической и биологической защиты генерал-лейтенант ВС РФ Игорь Кириллов, а также его водитель. Эту информацию подтвердил следственный комитет РФ. Взрывное устройство сработало на Рязанском проспекте. Оно было вмонтировано самокат, который находился возле подъезда. Вчера СБУ заочно сообщила Кириллову о подозрении, обвинив его в том, что…

[asbestgid]

Валерий Григорьев: 52 дня в зоне чудовищной радиации

Асбестовец принимал участие в ликвидации чернобыльской катастрофы, случившейся 26 апреля 1986 года. Из нашего города в числе первых участников ликвидации радиационной катастрофы на Чернобыльской АЭС оказался кавалер ордена Мужества, инвалид второй группы Валерий Григорьев. В августе 1986 года на выполнение опасной для здоровья и жизни задачи его призвал Асбестовский военный комиссариат. Родом Валерий - из Ставропольского края. Как и тысячи сверстников, после школы по направлению военкомата вы... Читать дальше »

[asestgrin]

Киев готовил ядерные провокации против России с использованием "грязной бомбы"

Начальник войск радиационной, химической и биологической защиты (РХБЗ) ВС России генерал-лейтенант Игорь Кириллов на брифинге Минобороны заявил, что киевский режим планировал использовать российское ядерное топливо для создания так называемой «грязной бомбы», целью которой, по его словам, были мирные граждане России, а не военные объекты. Об этом сообщает телеканал «Царьград». Согласно заявлению Кириллова, на которое ссылается «Царьград», первоочередной задачей украинских военных был захват Кур... Читать дальше »

[infonotes-ru]

Какой вред наносят человеку сигналы сотовой связи 5G?

  Удивительно, но некоторые люди страстно убеждены, что сигналы 5G вредны для людей. Несмотря на отсутствие достоверных доказательств и отсутствие физической правдоподобности. Более того, некоторые считают, что тайная цель установки технологии 5G - нанести вред людям. Проблема с этим типом теории заговора заключается в том, что политические и технологические лидеры тоже люди и тоже используют общественные места. Хотя действительно может быть горстка злых или психически больных людей, которые счастливы наносить вред себе и своим близким, одновременно нанося вред другим. Абсурдно думать, что фактически все политические и технологические лидеры во всех странах таковы. Более того, все объекты естественным образом излучают радиоволны как часть своего обычного теплового излучения.     Радиоволны, излучаемые сотовым телефоном, физически ничем не отличаются от радиоволн, непрерывно излучаемых камнями, деревьями и всеми другими физическими объектами.  

В окружении радиоволн

  Сети сотовой связи 5G могут иметь более сложные технические протоколы, чем предыдущие поколения сетей сотовой связи. Но они по-прежнему используют просто старые радиоволны. "5G" означает пятое поколение. Радиоволны 5G физически идентичны радиоволнам 4G с точки зрения их общих физических характеристик. Они отличаются тем, что 5G использует более умные способы кодирования и обработки информации, переносимой радиоволнами. Инженерия отличается, но физика - нет.     Количество радиоволн, излучаемых в воздух телекоммуникационным оборудованием 5G - капля в море по сравнению с радиоволнами, уже присутствующими в воздухе из других источников. Более того, в отличие от ранних стадий рака и радиационного отравления, физический ожог от нагрева электромагнитными волнами вызывает немедленную боль. Мгновенно заставляя человека отступить от источника. Если бы радиоволны от сотового телефона были достаточно мощными, чтобы вызвать ожоги (а это не так), это было бы похоже на ожог от прикосновения к горячему утюгу. Вы бы немедленно отдернули руку, прежде чем был нанесен слишком большой ущерб. Однако электромагнитное излучение, действительно может нанести вред биологическим тканям, клеткам и их функционированию двумя способами: посредством ионизации и посредством объемного нагрева.    

Ионизация

  Ионизация происходит, когда излучение выбивает один электрон из атома или молекулы. Это может привести к разрыву химической связи между двумя атомами. Или может привести к тому, что атом станет реактивным ионом, который затем может разорвать химические связи. Если это происходит слишком часто, это может привести к мутациям, раку, лучевой болезни и/или повреждению тканей. Однако только ионизирующее излучение имеет достаточно энергии на фотон, чтобы произошла ионизация. Единственными формами электромагнитного излучения, которые являются ионизирующими, являются высокочастотные ультрафиолетовые лучи, рентгеновские лучи и гамма-лучи. Радиоволны имеют слишком мало энергии, чтобы ионизировать атомы.     Вот почему для использования рентгеновского аппарата в кабинете стоматолога необходимы протоколы радиационной безопасности, радиационные экраны и обученные в этой области специалисты. Неионизирующая природа радиоволн - вот почему вы можете слушать любимую радиостанцию FM-музыки в машине и вам не нужны протоколы радиационной безопасности.  

Объемный нагрев

  Другой способ, которым электромагнитное излучение может влиять на биологические ткани, клетки и функционирование, это объемный нагрев. Объемный нагрев не требует высокой энергии. Он просто требует высокой общей интенсивности электромагнитной волны.     По этой причине все формы электромагнитного излучения могут вызывать объемный нагрев, включая радиоволны. Вот почему микроволновое излучение в микроволновой печи может нагревать пищу. При этом не имея никакой способности вызывать индивидуальную ионизацию или рак. Объемный нагрев также заставляет вас чувствовать тепло, когда вы стоите возле костра. Костер излучает радиоволны и инфракрасные волны с достаточно высокой интенсивностью, чтобы согреть вас. Если бы сигналы сотового телефона были достаточно мощными, чтобы значительно вас согреть, это было бы ничем не отличается от согревания костром.     Объемный нагрев действительно может повредить биологическую ткань, сжигая ее. Однако радиоволны должны иметь очень высокую общую интенсивность, чтобы вызвать ожоги и тем самым повредить ткани. Радиоволны, используемые сотовыми телефонами, радиоканалами AM/FM, WIFI и всеми другими формами радиосвязи, слишком малы по интенсивности, чтобы вызвать ожоги. Кроме того, радиоволны, которые действительно имеют достаточно высокую общую интенсивность трудно генерировать и они редки. По этой причине почти все виды ожогов, с которыми сталкивается типичный человек, такие как солнечные ожоги, ожоги от огня, от утюгов, от ударов током, ожоги от кислот и т.д. не вызваны радиоволнами.     Подводя итог, можно сказать, что системы сотовой связи 5G используют радиоволны для передачи информации. Эти радиоволны неионизируют и слишком слабы, чтобы вызвать повреждения, и поэтому не наносят никакого вреда человеку.       Read the full article

[kimasov]

РХМ-7 "Берлога" — российская боевая машина (БМ) радиационной и химической разведки войск РХБЗ, разработанная на базе основного боевого танка Т-72. Имеет уникальную защиту экипажа от ионизирующего излучения.

Принята на вооружение Вооруженных сил Российской Федерации (ВС России) приказом Министра обороны Российской Федерации № 95, от 23 марта 2005 года.

[avestnikpress]

Полковник, прошедший огонь и воду

В исторической справке военной кафедры университета имени М. Оспанова на особом счету значится полковник медицинской службы Сергей Пунгин. Alma-mater, мать-кормилица, давшая духовную пищу, гордится своими студентами, занявшими достойное место в обществе. Сергей Николаевич – один из них. Родился наш герой в 1947 году в городе Аксае соседней области, в семье педагогов. Родители - отец Николай Сергеевич, мать Анна Сергеевна - были заслуженными учителями на станции Казахстан (ныне Аксай). После окончания средней школы № 523 и медицинского училища города Уральска в 1970 году Пунгин поступил на подготовительное отделение, затем на первый курс Актюбинского медицинского института. В 1975 году был переведен на военный факультет Томского медицинского института. После окончания военно-учебного заведения и специализации с 1977 года у него началась военная служба на должности врача-инфекциониста Прибалтийского военного округа. В 1983 году Сергей Николаевич написал рапорт о переводе его в состав ограниченного контингента войск в Демократической Республике Афганистан. Находясь на должности старшего ординатора инфекционного госпиталя Кабула, капитан м/с Пунгин вел непримиримый бой не только с различными инфекционными заболеваниями за сохранение здоровья и жизни молодых бойцов, мирного населения, но и с душманами. «Самым тяжелым испытанием для меня было сопровождение груза-200, который мне пришлось сопровождать в поселок Видяево Мурманской области», - вспоминал он позднее. Пунгин был награжден медалью «От благодарного афганского народа» и «Ветеран боевых действий», грамотой «За мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга» от председателя Верховного Совета.

Сохранилось письмо-поздравление отцу Николаю Сергеевичу Пунгину с праздником 40-летия Победы над фашисткой Германией и благодарность за воспитание сына Сергея от командования в/ч 27841. С 1985 года наш коллега продолжил службу в должности старшего ординатора инфекционного отделения военного госпиталя города Харькова. Уже в начале 1987-го судьба забросила его в зону радиационной аварии и техногенной катастрофы. С января по май 1987 года врач-специалист медико-санитарного батальона майор м/с С. Пунгин участвовал в мероприятиях по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. В тот период его отметили грамотой «За мужество и героизм, проявленные в период ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС». Продолжая службу в военном госпитале Киевского военного округа, он неустанно передавал бесценный боевой опыт не только молодым военным врачам, курсантам, но и зрелым офицерам медицинской службы. С 1990 года проходил службу в Германии на должности начальника приемного отделения инфекционного госпиталя Западной группы войск. После обретения независимости, в 1993 году, возвратился в родной Уральск, где его с нетерпением ждали уже пожилые родители. Продолжил военную службу в должности начальника медицинской службы соединения ВВ ЗКО, а с 1995-го по 1998 год был главным специалистом Главного управления Военно-медицинского отдела ГУК Внутренних Войск МВД РК. Награжден орденом «За службу Родине III степени», юбилейными медалями. «Все же самой большой наградой для меня было возвращение с войны живым после перенесенной тяжелой болезни», - говорил полковник, вспоминая пережитое. После увольнения в запас с 2000 года он преподавал на цикле огневой подготовки военной кафедры ЗКАТУ имени Жангир хана. Отмечен нагрудным знаком «За ратный труд». Его жизненный, организаторский опыт, техническая грамотность были всегда востребованы, и в 2007 году Пангина пригласили на работу в АО «РЭК Западно-Казахстанской области», где он до 2020 года продолжил службу в должности начальника учебного центра. Не бывает фронта без тыла. Боевая подруга полковника Мария Ивановна была и остается надежной опорой Сергея Николаевича. Его сын Виталий Сергеевич тоже выпускник ЗКМУ имени М. Оспанова. Высококвалифицированный врач заведует отделением областного центра психического здоровья. Жизненный путь выпускника Актюбинского государственного медицинского института может послужить наглядным пособием в военно-патриотическом воспитании молодежи в вузах, колледжах, школах нашей страны. Габит КАРАСАЕВ, главный специалист ЗКМУ имени М. Оспанова, подполковник в отставке Read the full article

[malysheva-my]

Виды радиационной активности, меры профилактики и защиты от естественного фонового радиоактивного загрязнения

Когда мы слышим слово «радиация», то сразу представляем себе атомные электростанции, оружие массового поражение или радиоактивные отходы. Однако, это не всегда именно так. Радиация, как правило, незаметна, и встречается она везде. Вопрос только в каких количествах? В целом, все источники радиации на планете можно разделить на естественные (космическое излучение, газы, радиоизотопы) и искусственные (причиной появления которых стал человек). Искусственная радиоактивность В отличие от естественных ... Читать дальше »

[bbsbss]

Качественное рентгенозащитное оборудование в СПБ

В современном мире, где рентгеновские технологии нашли широкое применение в медицине, промышленности и научных исследованиях, обеспечение радиационной безопасности становится приоритетной задачей. Эффективная защита от рентгеновского излучения требует комплексного подхода, включающего использование специализированных материалов и конструкций. Производство рентгенозащитного оборудования в Санкт-Петербурге использует современные технологии и материалы, обеспечивая высокое качество и надежность своей продукции.

Рентгенозащитная дверь – это неотъемлемый элемент любой рентгеновской лаборатории или кабинета. Она обеспечивает надежную защиту от проникновения рентгеновского излучения за пределы помещения, предотвращая облучение персонала и посетителей. Конструкция двери включает в себя свинцовый лист, заключенный между слоями других материалов, что обеспечивает высокую степень ослабления излучения.

Баритовая штукатурка – еще один важный элемент защиты. Нанесение баритовой штукатурки на стены и потолок позволяет значительно снизить уровень рассеянного излучения в помещении. Барий, входящий в состав штукатурки, обладает высокой поглощающей способностью к рентгеновскому излучению, что делает ее эффективным средством защиты.

Рентгенозащитная ширма – мобильное и универсальное решение для обеспечения локальной защиты. Ширма позволяет создать временную зону безопасности во время проведения рентгенологических исследований или манипуляций. Она особенно полезна в ситуациях, когда невозможно обеспечить стационарную защиту.КопироватьПереписатьДополнить