♡
Yes, everyone has their own silence:
Violins play for everyone,
When the sounds of life fade away,
And the day goes away, leaving a shaky trace.
When the thoughtful world is silent,
And the bird's "ahi-ohi" freeze,
And tightly buttoned uniform
Will throw the night into rustles and sighs…
♡ Фото и видео сделаны мной во время летнего отпуска в 2021 году.
Photos and videos were taken by me during my summer vacation in 2021.
Зима наступила уже несколько дней назад, но в Сюйчжоу кажется, что еще октябрь. Возможно, так кажется только мне, потому что в России уже температура минус тридцать и снег валит так, как будто кто-то сверху усердно пытается уничтожить весь род человеческий, закапывая его снегом. Но "род человеческий" в лице жителей моего города, а также большей части городов России, пока справляется — убирают снег, лепят из него фигуры (привет членам из Екатеринбурга) и тихо матерятся, когда входная дверь примёрзла так, что её невозможно открыть.
Иногда я чувствую себя немного сумасшедшей. "Какой сегодня холодный воздух, чувствуется зима!" — говорит мне китаец, и я киваю, ощущая себя абсолютно глупой, потому что для меня воздух исключительно ноябрьский, и никакой больше. И вообще, какая зима, дядя, у вас листья ещё не опали с деревьев!
Самое ужасное в этом непривычном климате — учёба. Из-за отсутствия смены сезонов, мне кажется, что я учусь уже так долго, а за окном все ещё октябрь. Вечный октябрь, это мой страшный сон. И ощущение, что семестр не кончится никогда. С другой стороны, нет постоянной усталости. У нас зимой солнце не поднимается высоко над горизонтом, а световой день длится примерно шесть часов. Большая часть солнечного света — это не настоящее солнце, а отраженные снегом жалкие три лучика, которым неповезло оказаться в России. Из-за этого все постоянно злые и уставшие. Вечная ночь.
В общем, кажется мне, что жаловаться и быть недовольным — это природа человеческая. Ну или, по крайней мере, моя. Холодная зима — плохо. Теплая зима — не зима. Но честно говоря, по снегу я действительно скучаю. Не по трем снежинкам на заборе, а по огромным сугробам, в которые можно лечь прямо на улице, глядя в тёмное небо, и понять — да, зима.
Почему осенью, когда природа засыпает, просыпается моё шило в жопе и я ношусь галопом по всей Москве (а если получается, то и по всей России и загранице)?
Почему интерес к жизни просыпается именно осенью? Просыпается моя фантазия и я начинаю опять придумывать тонну сюжетов для книг. А потом приходит зима и все идёт на спад (но все равно зима очень активная выходит). А к весне я опять затухаю и впадую в весеннюю депрессию (которая у нормальных людей осенью). А летом вообще живу тупо на автомате в ожидании осени.
Не, с моими биологическими часами явно что то не так. Они какие то перевёрнутые... Я активна ночью, сплю днём (вот и сейчас я встала в обед и лишь в 9 вечера устроила уборку, а в 8 часов собиралась пойти гулять). Осень и зима мне приятнее, чем весна и лето.
Так, кто там мои часы вешал? Повести, пожалуйста, часы правильно! Вы их кверху ногами повесили!
Две нынешних войны – это расплата международного сообщества за благодушие, с которым оно десятилетиями смотрело на становление и укрепление тираний. Мир не сделал выводов из Второй Мировой Войны, главным уроком которой стало понимание того, что репрессии против собственного народа легко выливаются в агрессию против других государств. У насилия против общества и насилия против других стран одна природа.
Но пока насилие гуляет внутри другого государства, соседей это мало волнует – они хватаются за голову, только когда насилие перехлестывает через государственные границы. Между тем рожденные Нюрнбергским процессом 1946 года международные правовые нормы твердо определяют: права человека не могут быть внутренним делом государства. Предметом забот международного правосудия должны быть не только военные преступления, геноцид и развязывание агрессивной войны, но и системные нарушения прав человека, ибо они и есть пролог к другим преступлениям против человечества.
В России двадцать лет растаптывались права человека, а Запад в лучшем случае покачивал головой, иногда дипломатично выражал озабоченность и всегда продолжал выгодные для себя отношения с набиравшим силы авторитаризмом. В Газе ХАМАС многие годы тратил на вооружения внушительную гуманитарную помощь со всего мира, жестоко подавлял любые ростки недовольства в своей стране, а западные демократии с завидной щепетильностью следили все больше за чистотой риз Израиля, чем за преступлениями палестинских властей в секторе Газа.
Сегодня поздно пить боржоми. Время оптимальных решений упущено, теперь все решает оружие. В начале двухтысячных годов адекватная реакция международного сообщества на атаку российской власти против независимых СМИ и политической оппозиции, на фальсификацию выборов и ущемление гражданских свобод еще могла остановить рост авторитарного монстра. В 2019-м году Запад мог бы поддержать оппозиционные выступления в Газе, когда тысячи палестинцев выходили на антиправительственные демонстрации, протестуя против политики ХАМАС. Ничего этого сделано не было – протест был жестоко подавлен, и никто не вспоминает о тех людях, которые, возможно, сумели бы изменить ситуацию в Газе.
Сегодня Запад с удовольствием поддерживает взаимовыгодные экономические отношения с тоталитарным Китаем; не чурается дружеских контактов с диктатурами на Кубе, в Азербайджане и Венесуэле; снимает санкции с Ирана; успокоился в отношении Беларуси и Северной Кореи; не замечает диктатур в Бирме и Туркмении. На вождей этих деспотических режимов не выдают международные ордера на арест, их не тянут на скамью подсудимых в Гааге. Им не только позволяют бесчинствовать в своих странах, но и принимают их на высоком уровне, дают им слово на международных форумах, пожимают при встречах руки, на которых, по справедливости, должны висеть наручники.
Когда какие-то из этих стран наберут достаточный военный потенциал для агрессии против соседей, люди схватятся за голову и опять будут думать, как же до этого дошло. И снова тысячи людей будут умирать на полях сражений, потому что никаких других способов остановить агрессора уже не будет.