blogilyassa

[blogilyassa]

Рассвет наедине с памятью.

В местности, где преобладает живая просторная природа, где деревья возвышаются друг за другом в борьбе за величину, где нетронутые дороги рассеянны полевыми цветами и дикой травой в теплые времена года, где горные холмы рисуют величественный, высокий горизонт, там давно расположился небольшой зимний домик, в котором обитала единственная, сонливая, угловатая, бурчащая жизнь. Седовласый пожилой мужчина бродил кругами, вслушиваясь в скрип досок под его ногами. С остывшей чашкой кофе в руках, он ждал когда дрова прогорят в печи и поднимется вихрь пылающих искр, что обеспечит желанное тепло в его покрове. Ждал, когда сможет придвинуть старую лавку поближе и потушить свет. Тогда, в темноте растворятся все пожитки. Фотографии в ажурных рамах, картины, самодельные настенные полки с книгами, письмами. Да и сами стены тоже растворятся. Исчезнет пыльный коврик под скамьей, растает крыша. И он вместе с остальным вновь ощутит себя бестелесным, чем то эфемерным и абстрактным. Превратиться в одну из искр огня и закружит в диком танце и будет гореть, потом погаснет и рассыпется пеплом в печи, но тут же, фениксом, возродится. Тяжелый, чугунный разум его освободится в этот миг от внезапных вспышек упокоенной памяти о молодом прошлом, о светлой юности в пухе тополя и льющихся солнечных лучах. Будет только черная пелена под глазами, никаких иллюзий. Лишь в подобные моменты, когда добрая тишина заполняет все пространство, заглушает даже вой гуляющих мыслей в голове и в ушах слышен только звук циркуляции крови, старик ощущает, как оковы, терзающие череп, те что пробираются в самые глубокие чертоги, вдруг ослабевают и мысли, вольною птичкой, беззаботным снегирем летят далеко далеко, а затем свободно приземляются на рябиновую ветку. Но с наступлением утра, в дом проливается свет и собирает по частичкам пожилое разгулявшееся воображение в знакомый зеркалу мужской силуэт, вместе с его тяготящим наполнением. И опомнившись, мужчина станет не торопясь бродить по комнатам, прикасаться к мягким текстурам тканей диванов и кресел, подушек и одеял, возрождая тепло внутри, навеянное приятными ассоциациями с прошлым. На протяжении уже долгих лет, по утрам, он ставил одну и ту же пластинку в музыкальный проигрыватель и наслаждался переливами мелодии, играя, льющейся по воздуху, напевая свой мотив то в правое, то в левое ухо. Старик войдет в кухню, где ароматный, привычный кофе варится в турке и царит знакомая когда-то обстановка. Белокурый, невесомый ангел пляшет на ковре босыми ногами, по которым струится белая, тонкая вуаль и в танце парит в воздухе, балуя видом худых, изящных щиколоток. Девушка плавно кружит, отдаваясь танцу. Эхом, будто издалека, раздается ее смех, похожий на звон серебренных колокольчиков. Самые трепетные и ласковые чувства пробуждаются в нем, при виде этой легкой, белоснежной, хрупкой бабочки. Всю свою  любовь он однажды вручил ей, в маленькой шкатулочке, оберегать и хранить у сердца. Но сейчас девушка всего лишь проекция памяти старика, в пустой кухне, где он встречает рассвет в одиночестве. А её заморские, бирюзовые глубины в глазах и жемчужные черты лица запечатлены в выцветшей фотографии, что висит в раме на стене и остаются живы только там и в больной душе её родного человека.