#ИсторияОтЧешира

[goripukan]

1№ лйаФ

Когда то в одном учебном заведении было задание по информатике: прислать картинку и файл с текстом на почту.

Так вот

Синула я преподу файл с маленькой историей, которая написана была в период эмоционального падения. Костноязычное повествование о том, что творилось у меня в голове до сих пор, волнует меня и просит вернуться и продолжить его.

Пусть этот кусочек моих мыслей будет висеть тут. 

Голова 1

Когда-нибудь чувствовал себя живым? А мертвым?

О, нет! Не спеши уходить! Сейчас все объясню. Хочу поделиться историей моей смерти и судьбе существа далее. Это дневник. Он будет немного спутан, порою написан урывками историй, но это все, что я могу вспомнить. Тут трудно сохранять себя и свой разум. Постепенно забываешь все, так как оно тебе больше не нужно. Я пишу это как напутствие, что ты не должен упускать возможностей оставить свои следы, потому что память о тебе сохранится, даже если тебя уже не существует.

Вы можете пока налить себе чаю или заняться своими повседневными делами, эта история не тянет на эпичные рассказы бесстрашного человека, попавшего на ту сторону, о которой слагают легенды и безумные страшилки. Я сижу сейчас не в кругу друзей, а записываю все то, что осталось в моем сознании или всплыло в процессе моего пребывания тут. Я забыла свое прошлое один раз и не хочу, чтобы это произошло снова.

                У меня выдалось безумное для типичного студента лето: практики, долги и их закрытие, даже попытка урвать хорошую оценку у страшно занудного препода, ну, и наконец сессия, где я облажалась совсем немного, но осадок все же остался.  Все вполне терпимо. Было. До того момента, как мне поступил звонок от матери на счет подработки в аптеке. Желание иметь свои деньги было сильно, и я согласилась. Как оказалось, это была самая главная ошибка в моей жизни.  

Итак, я уже вторую неделю сидела в этом чертовом кабинете два на полтора метра, тошнило от обилия медикаментов, пыли и зацикленности действий. Хотелось уже просто упасть в приступе и плеваться пеной изо рта. О, чего только стоили эти белые, мать его, стены. Складывалось ощущение, что я пациент психиатрии. Настолько мне было тошно это все видеть. Спина ныла от напряжения, а пальцы липли друг к другу от клейких ценников. Мои мысли были далеко от данного процесса. Знаете, подобное иногда случается со скучной книгой, когда начинаете читать, а ваши мысли заглушают это. Вы буквально на автомате гуляете взглядом по строчкам, совершенно упуская всю информацию. Вы ловите себя на этом, читаете все снова и снова, но мысли все равно заглушают чтение. А знаете почему? Я не единственный рассказчик, который затрагивает данную тему, но у меня есть предположение, что наше сознание хочет донести до нас что-то более интересное, чем эта нудятина. Моим существом было предчувствие тотального дерьма.

Пожалуй, мы продолжим.

Так вот, сижу я на этом жутко неудобном стуле, снова и снова приклеивая к лекарствам их ценники, мысль плыла своим чередом, но неожиданно для себя подумала о некой культуре захоронения с личными вещами покойного. О, не спрашивайте о причине ее появления, так как сама не имею ни малейшего понятия. Мысль приняла другой оттенок и начала вертеться назойливым жуком в моей голове. Конечно, я всегда знала, что безумна, но не настолько.

«Что если я умру? Вспомню ли, кем я была? Будут ли со мной вещи, которые захоронены со мной? Может нужно уже сейчас попросить друзей о чем-либо?»

Охваченная этой идеей, написала подруге, ведь никогда не знаешь, что произойдет в следующую секунду. Тогда я еще не предполагала, что мое шестое чувство не сможет меня спасти на этом свете, но поможет уже в том дерьме, где я оказалась. Хоть на этом спасибо.

Всю переписку уже не могу пересказать, так как не вижу в этом смысла, да и не помню большей ее части.

Основная ее идея заключалась в том, чтобы она передала мое напутствие. Тогда я подумала, что мне нужно взять какие-нибудь вещи на память, но моя бурная фантазия ��ешила, положить туда ради веселья набор необычных вещей. Ввести всех в некое недоумение, будто бы я собираюсь в поход, а не кормить подземную живность. Как же я была права со своей чертовой фантазией, любовью к историям Данте и Паланика. Буквально спасла свою шкуру или как это можно назвать на данный момент.

Мое сознание проснулось в ту минуту, когда голова безбожно молила меня о том, чтобы я ее отделила от тела, хотя болело буквально все. Еще с закрытыми глазами понимаю, что нахожусь явно не на ромашковом поле. Тело сводит судорогой, холодная трясина с довольным чавканьем засасывает меня. Понимаю, если я не встану прямо сейчас, то выбраться я уже не смогу. С трудом открываю свои глаза, пытаюсь подняться и грязевое месиво с громким хлюпаньем отваливается от меня. В моей голове нет мыслей, только шум болота. Рядом лежит рюкзак, который явно пришел со мной, но все еще нет понимания о своем положении в общем.

Кто я вообще? Оглядываюсь вижу вокруг себя множество фигур, движущихся куда-то. Нет, они просто бездельно слоняются в этой грязи. Споткнулся, упал и уже просто ползет, а кто-то уже перестает двигаться.

Бросаю взгляд под ноги и понимаю, что лежала и тонула все время в чем-то явно гнилом, будто компост и гнилое мясо смешали вместе. Подташнивает, но не более того. А трясина все еще пытается жрать меня, но я мешаю ей, начиная идти вперед, просто главное не останавливаться - сожрет.

Это первое, что я усвоила на момент, когда только проснулась.

Спустя время, усталость наваливается на меня, а в голове по-прежнему звенящая пустота. Пытаюсь бороться с этим, но мысли то и дело ускользают от меня. Для начала нужно найти место, чтобы сделать привал. Ах да, я прихватила с собой тот рюкзак, хотя не думаю, что найду там что-то то дельное при данных обстоятельствах. Вокруг все еще это мясистое болото, безумно влажно, будто в сауне. Только вот ног уже не чувствую. Вода то ледяная, вот-вот лед поплывет.                  Паниковать или нет, но к кому бы я ни подходила, везде эти пустые лица. Ни капли разума в них, смотрят сквозь, а вопросы игнорируют, видимо сознание от них все же ускользнуло. Теперь стало страшно за себя, может они тоже постепенно перестали бороться с пустотой в голове. Мне этого не знать, как и кто я вообще. Во время перебежки пробовала понять или вспомнить хоть что-то, но в голове пустота.

Прошло пару часов или минут, с момента моего пробуждения, серый туман впереди рассеялся, до этого скрывая все в радиусе сотни метров. Мне до этого казалось, что мясная пустыня никогда не кончится. Перед мной буквально выросла гора тел, что лезла друг на друга, не издавая ни звука.

-О, Боги, - тихо шепчу засохшими губами. Тело пробила крупная дрожь, а ноги ослабели. Гора казалась бесконечной, уходя за пределы видимости тумана.

-Ни один бог не спасет их.

Такой живой голос зазвучал позади меня. Хотела уже повернуться, но он остановил мой порыв единой фразой:

-Не смей оборачиваться, дитя. Тысяча вопросов появилось в моей голове за одно мгновение и так же исчезло, оставив только один: «Где я?»

- Ты в Аду, милый ребенок, и пока не потеряла разум, как эта масса. Побегай немного, успеешь еще оказаться в этой куче.

Тяжелая рука опустилась на мою голову, в голове зазвенело и послышалось беспокойное лошадиное ржание. Животный ужас охватил все мое нутро и приказывал бежать как можно дальше. Выбраться из-под тяжелой руки не удается до того момента, пока не ощутила на своих плеча�� материю, а взгляд заприметил старческую руку с длинными сухими пальцами. Она подцепила края материи крупной брошью в виде черепа птицы.

«Не смей терять. Чтобы по возвращению был на тебе, дитя.» Это последняя фраза, которая недолгим эхом звучала в моей голове, а потом только пульсация сердца в ушах. Не знаю, сколько я бежала, но ноги уже отказали нести меня вперед. Упала, а сил подняться уже нет. Пытаюсь не впадать в истерику, лежу уже не в мясной трясине, а на сене. Сухая трава приятно покалывает ладони и щеку. Отбрасываю в сторону рюкзак, сжимаюсь в комок.  Сил держаться все же не хватило, спазм горечи скрутил меня и слезы крупными градинами падают на землю. Закутываюсь в материю, что повесил на меня старик и чувствую, как обдает морозной прохладой мой нос. Этот запах напоминает что-то родное, сердце сжимается, потому что в голове появляется фраза:

«Так пахнет Зима»