#полоса из холодной стали | Explore Tumblr posts and blogs

arifallenstar · 5 years ago

Photo

Выдержка из легенды, хранимой Лордом лиги подражателей:

«…Станция поляризации парящих в небе Истуканов находилась за полярным кругом. С одной стороны, прямо за грядою скал, обозлились берега свирепого океана. Льдины встали на дыбы и направили в сторону юга заострённые гигантские «копья», а вся прибрежная полоса превратилась в нескончаемую линию обороны. Но с другой — испуганно застыли отголоски взбесившегося лета, чьи мятежные дни обрушили на человечество смертоносные ураганы. Граница купола сверхтехнологичной твердыни оставила область линейных мега-городов. Этот последний фронтир превратился в природный музей ледяных фигур. Его предали небесные идолы, заодно похоронив во внезапно замёрзших мега-комплексах сотни тысяч живых, беззаветно веривших в их силу. Оставшись без присмотра, безликие Истуканы устремились ввысь, а их примеру последовали и другие. Не услышав молитвенных мелодий человека, воспарили в высокой атмосфере, и о человечестве забыли.

Началась эра климатической катастрофы»

Наконец-то, этот сон закончился. Она проснулась, но пошевелиться не смогла, а только раскрыла глаза и тихо удивилась, ведь «отключилась» не в кабине. «Сколько же времени прошло?», — подумалось ей сразу. Но, не ожидая отклика разума, сделала один глубокий вдох, — потянуло тяжёлыми запахами с привкусом синтетики.

«Рик», — вспомнилось сразу.

Эва зашевелилась, вернулась частичная чувствительность. Впервые такое, ведь это первый сон в обновлённом состоянии. Глубокий, красочный и яркий; чувственный и очень тревожный. Запутанный и слишком многослойный — раньше было по-другому. И теперь бы ухватиться за хвост, ускользающий из памяти, чтобы разобрать на кирпичики и отправить на хранение, но образы стали блёклыми, не выразительными, а слова, вылетевшие из уст молодой девушки, почти что растворились в белой реальности.

Повернув голову влево, шею пронзило острой болью. Увидела Рика. Эва застонала, но настроила фокус: точно, это он — сидит полулёжа, закутавшись в шинели, охваченный похожим состоянием. «Так вот откуда этот запах…». Пошевелив рукой, дотянулась до головы и вонзила пятерню в густые, но короткие, чуть вздыбленные волосы. Рефлекторное движение, ибо показалось ей что в корнях застряли крупицы льда, или очень хрупкого стекла. Так и есть — уловив парочку таких комочков, поднесла к глазам и растёрла их в порошок. Странно… Это похоже на лёд, но цвет его очень дивный, почти такой же, как и то искусственное небо, что сопровождало её молодость — мягко-бирюзовый.

Кстати, где оно?

Эва осмелела и зашевелилась сильнее, точно зная, что Рика глухими шорохами не разбудить, потому как его мозг работает по-другому. Оторвав спину от кресла, назад вернули ремни безопасности. Щёлкнув замком, они убрались куда-то за спину словно искусственные змейки. Но Эва это заметила, и даже сморщила брови, проявив заинтригованность — показалось, как прошлая жизнь пролетела именно в этом транспортном средстве, но остались в памяти лишь рефлекторные движения.

Оглянувшись, теперь увидела пространство кабины после восстановившегося зрения. Она широкая, но пространства между навигационной панелью и сиденьями, коих было двое, слишком мало, чтобы вольно переместиться в левую сторону. Да и смысл, если управление двойное; не эгоистичное, как это было с человеческим транспортом, а есть два ш��урвала, с равным количеством «зеркальных» приборов с обеих сторон.

«Естественно, ведь это я…», — что-то странное подумалось, но мысль быстро утекла, успев дотронуться к выпуклой грани передней панели. На ней не оказалось пыли, ни каких-либо следов эксплуатации, но поверхность мягкая, шершавая… знакомая на ощупь.

Очертив пальцем линии, рука сама спустилась ниже — к ряду сенсорных панелей одинаковой величины, но с разными рисунками индикаторов. Снова возникло странное чувство, словно мягкая подсветка квадратиков подогревала душу. И даже уста растянулись, увидев обратный отклик аппарата на прикосновение. «Они помнят мои отпечатки», — подумалось ей, увидев лучики красновато-ржавой подсветки, проявившие надпись «RED ROVER».

— Марсоход, — пробормотала она и подняла к лицу растопыренные пальцы.

Её глаза округлились, потому что цвет кожи приобрёл слишком бледный оттенок; ногти потемнели, а ниже запястья на предплечье пульсировала тёмно-синяя «молния» вен. Увидев это, вернулась лёгкая боль, щекотливое ощущение на шее, вибрирующее синхронно с ударами сердца. Но, дрожащая ладонь приклеилась к запотевшему стеклу. За мутным очертанием был виден свет, но небо… Какого оно цвета?

Её ладонь, хоть и медленно, но скользнула вниз, следом за которой спустились мелкие струйки капель. За окном — непонятно что. Повторив движение более смело, она стала очищать плоское стекло от конденсата, раз за разом прочищая словно дворниками. И наконец, сделав окошко, приблизилась к стеклу, чтобы взгляд смог вырваться наружу. Первое, что бросилось в глаза — очень светло; небо, хоть и есть, но цвет его не светло-бирюзовый… даже не ярко-синий, как это было у людей, а бледно-голубой, переходящий в белый ближе к светлому кругу, повисшему над горизонтом.

Не поверив глазам, ладонь рефлекторно упала на панель боковой дверцы. Прозвучал сигнал открытия, и узкая, высокая дверь провалилась наружу, но отъехала в заднюю часть аппарата. Её встретил морозный воздух, превращающийся в клубы пара. Вдруг, ей стало хорошо, и боль в груди притихла, затаилась, словно ожидая дальнейших движений. Но Эва сделала один глубокий вдох, после которого голова закружилась… Потеряв равновесие, подчинилась инстинктивному чувству нырнуть в глубокий снег словно в воду.

Мимолётное чувство эйфории закончилось с шипением закрытой двери. Она раскрыла глаза, и по положению тела поняла, что снег, хоть и рыхлый, странно пахнущий, но приятно охлаждающий, словно очутилась в рекреационной камере, в которой плавала всегда. Так и здесь — закрыв глаза, наслаждаясь освежающим холодом, «поплыла» вперёд, едва ли касаясь носками ботинок твёрдого дна. В этом странном состоянии в голову ударили нечёткие образы. Она и раньше это делала, но плескалась в холодной воде как морж, по поверхности которой скользили разнокалиберные осколки льда…

Её колено столкнулось с чем-то твёрдым. Развернувшись на спину, наконец-таки, расклеила веки и посмотрела в небеса. Небо показалось слишком далёким, глубоким и высоким, светлее обычного и абсолютно лишённое белых пятен. С непривычки, поморгала, не переставая проделывать идиотские движения руками, будто продолжает дрейфовать на поверхности воды.

Ничего подобного — это обычный мягкий снег, и не настолько глубокий, чтобы в нём утонуть. И потому, повернувшись на живот, в его пористую структуру вонзила ногу… Та провалилась по колено, но вторую оставила лежать на поверхности, лишь подтянув к себе. И села… Набрав в пригоршню снега, захотелось умыться, растереть по лицу холодные осадки, наполнить им рот и наесться.

Но не напиться, потому что во рту он не таял.

Она вошла в кураж. Сидя на коленях, стала растирать лицо холодным снегом, снова и снова, набирая новые порции в руки. И только издавала едва ли слышные вздохи, слабый стон удовольствия, будто прошлую жизнь провела на планете, поверхность которой является адом. Наевшись досыта, продолжила сидеть в такой же позе, обращённой к небу лицом. Но с него, комками, стал отваливаться снег, давая возможность глазу посмотреть на мир.

Во что он превратился!?

Прочистив и второй, Эва перестала жевать хрустящий снег. Наряду с раздражительным звуком, что-то услышала… почувствовала слабые внутренние толчки, — вибрации, исходящие изнутри. Но не это напрягло её взгляд, а то, что Луна совсем уж сильно отдалилась от Земли, что не видны её моря, горы и долины, а обернулась в небольшое блюдце, зависшее над солнцем. Последнее — вообще, настолько сильно исхудало, что превратилось в белый круг. Но не настолько ослепительный, что без боли в глазу на него не посмотреть, а в бледное пятно, что ярко освещает горизонт.

Не поверив собственным глазам, Эва поднялась на ноги. Сделав первый шаг, провалилась по колени и выплюнула комок не дожёванного снега. Затем — ещё, протерев лицо рукавом. Вскинув голову назад, и, покрутившись вокруг своей оси, поняла, что спереди — юг, а сзади… именно там, где небо окрашено в тёмно-фиолетовые оттенки, среди которых никогда не угасал свет звёзд и туманностей, был вероятный север.

Но Истуканы… — они по-прежнему парят в небесах, хоть и не поддерживают непрерывное излучение теплового Щита. Но как и Луна, — отдалились от поверхности Земли; так же точно, как и Солнце, размер их уменьшился. Теперь, они стали похожи на бледные столбы, плывущие в небе вертикально, но настолько тонкие, что ей хватило ширины указательного пальца, дабы оценить их величие. Вместе со Щитом, оно растаяло.

Эв повернулась боком к марсоходу. Посмотрев в его сторону, с осознанием своей вины, опустила голову вниз, где взгляд уткнулся в небольшой кулачок, в котором остался комочек снега в нетронутом состоянии. Разжав его, на ладони показался снег, и никакого признака лёгкого таяния. Она перевернула ладонь, а рыхлый комочек превратился в белое облачко, состоящее из мелких «пылинок». И очень медленно, словно пушинки, опустились на поверхность.

Что-то нехорошее подкралось в этот миг. Не в этом ли дело, что виною всего стала катастрофа, привёдшая к необратимым последствиям? После которых изменился угол наклона Земли. Или дело в более банальном… слишком маленькой, но очень каверзной мелочи?

Посмотрев пронзительно на опустевшую ладонь, из-под рукава блеснула венозная «молния», ударившая в запястье. Словно напомнила ей. Посмотрев ещё, не отрывая взгляда, пальцем левой руки чуть подняла отрёпанный рукав, чтобы «насладиться» эхом данной мысли. И «наступив на хвост» ритмичной пульсации, пальцем надавила на кончик «молнии», чтобы отрезать путь для отступления. Но, отпустив, посмотрела в открытую ладонь, словно желая увидеть в ней своё отражение. Слишком рано…

— Где же я была? — спросила себя вяло.

Недолго Эва горевала, и ничего в воображении не разыгралось, ибо память не позволила, — не подала ей ни единого намёка, также, как и повода для паники. А вместо этого, решила приблизиться к краю, чтобы оценить масштабы катастрофы. Думалось, придётся продираться очень медленно, но снег, — чем ближе к краю обрыва, тем мельче становилась его глубина. Остановившись за несколько шагов, она поняла, что обрыв слишком маленький, следом за которым следовал ещё один, а далее — ещё, и ещё. И так — ступеньками, пока не уткнёшься в лезвия гигантских ножей, сотворённых воздухом из поверхностных глыб ледника.

Он, как поверхность планетарного ежа, расположился в долине рядом с огромной скалой, у подножия которой завис их аппарат, словно по воздуху несли, а потом взяли и сбросили вниз. Об этом говорило отсутствие следов колёс и какой-либо извивающейся колеи, что опоясывает пики. А они, хоть и не слишком острые, но высокие, бледные концы которых намеревались уколоть небеса. И, посмотрев куда-то вдаль в направлении заката, показались отблески ещё более бледного хребта, будто сброшены гигантские кубики льда, на краях которых тянулась к небу обнажённая скала.

Оставив их в покое, приблизилась к краю достаточно, чтобы взглядом проследить весь путь, от краёв ботинок до начала горизонта. Внизу — плато, с ярко выраженной колючей поверхностью; тело континентального ледника, который, извиваясь, плавно огибает пики нескольких скал. Но его конец не виден, и спрятан серебристыми отблесками света звезды, потускневшей за века.

Но опять эти толчки. Нахмурившись, Эв насторожилась; посмотрев назад, краем глаза показалось, что в снегу завёлся «крот». Определённо, это он оставил бугорок. Развернувшись, прислушалась ко внутренним вибрациям, но следующий волдырь образовался в стороне от аппарата, из которого выпала.

Как-то слишком сухо, растерянно и вяло себя повела. Ведь помнит, что была не настолько расплывчатой в действиях, а очень решительной в принятии решений — солдат Системы Обороны именно таким и должен быть. Но теперь, схватившись за голову, побрела назад, посматривая себе под ноги. И, чем сильнее стала отдаляться от обрыва, тем более ярко вспыхнули эпизоды пребывания в экстремально сжатых условиях в роли слишком маленького, но юркого существа…

Что-то душу заскребло, требуя возвращения к леднику.

И снова новая вибрация. Теперь уже, ей показалось, как будто некий червь проскользнул между ногами, и выглянул сзади. Внезапно, сердцебиение участилось, дыхание — наоборот, прекратилось, чтобы не упустить любые признаки мелкого звука, раздающегося за спиной. Правая рука задрожала, и рефлекторно подняла к лицу, чтобы узнать, в какой сейчас находится реальности. Но та — не зеркальная, а обычная, людская.

— Нет, это не сон…

Эва сделала ещё один шаг, но провалилась по пояс — попала в пустоту. Ладони легли на поверхность снега сами, но следом — набрала атмосферный осадок в кулачки. И решилась развернуться медленно, вполоборота… чтобы посмотреть, наконец, широко раскрытыми глазами. Но вздрогнула, увидев серо-зелёную фигуру, вырастающую из снега. До разума дошёл сигнал, но только сейчас последовала ответная реакция, переполненная страхом и произвольными движениями — упала назад, увидев в образующемся образе признаки человекоподобного существа, с которым встречалась и ранее.

«РИК»! — произвольно, вырвалась мольба о помощи.

Эв потянулась назад, проваливаясь руками в снег. А существо почти завершило перевоплощение в человека, но только странно выглядящего — с серой кожей на лице, лишённой волосистой растительности, а глаза… его взгляд излучал неимоверный холод; в мутно-зелёных радужках терялась связь с реальностью. Неимоверно заболела голова, и Эвелин, сперва сдавила виски ладонями, но потом — закричала, что было мочи.

Она явно почувствовала, что между ними есть связь на уровне генетики, но прикасаться к существу запрещено самим Создателем. Увидела эпизоды странствий по лабиринтам пустынных тоннелей, вспыхивающих в воображении как звёзды в небе ночном. Заглядывая в область помещений, стены которых укрыты толстым слоем инея, как будто это их оперение, передалось чувство страха и отчуждённости. Неисправимое любопытство недавно проснувшегося существа брало верх над разумом, и было тем самым источником изображений холодных помещений лаборатории с высокими капсулами, внутри которых помещены такие же точно тела как и этот. Стекловидная жидкость не давала рассмотреть лицо криоморфа, а видны лишь отдалённые контуры тела и близкие очертания лица: закрытые веки, отсутствие волос на голове, венозная «паутина» на висках, но нижняя часть лица скрыта под маской, и со множественными трубочками на краях, вероятно, для доставки дыхательной смеси. И точно виден мигающий индикатор спящего состояния препарата под номером «02»; температура стекловидной жидкости в минус 182 градуса, и бесконечно движущийся код вертикальными столбцами.

От этого она удрала, точно зная, что между человеком и этими тварями есть сходство, разве что, во внешнем виде.

Но никогда не сталкивалась… В отличие от человека, мозговую активность которого могла не только чувствовать, но и контролировать, навязывая свои желания… в данном случае, информация пошла в обратном направлении, и почувствовала мощнейшую атаку. Мгновение спустя, Эвелин и сама превратилась в ничтожного человекообразного существа, инстинктивные желания которого подавлены одним, но очень мощным импульсом. Бронь оказалась снята, и в воображении возникли хаотически вспыхивающие изображения совершенно космической локации, рельеф которой, хоть и очень схож с настоящим, земным, но отсутствие атмосферы и наличие ведущей планеты говорило о том, что спутник зависим от её гравитации.

Эв сделала ещё одну попытку выкрикнуть, но на волю вырвался лишь жалкий хрип, и стало жутко темно, холодно, но и в то же время — легко, будто давление оставило в покое. Но воздух… Хапая ртом как рыба, показалось, что никогда его и не было, а есть только холодная поверхность, поделённая на высокие ледяные скалы и глубокие борозды, на дне которых сольются их тела и задохнётся…

Предчувствуя сближение, Эв выставила руку вперёд, чтобы скрыть лицо за ладонью. Закрыла глаза и приготовилась к «слиянию» тел… Но после чреды глухих хлопков отпустило. Сразу же, будто в рот вставили трубку с кислородом, как было сделано девушкой из лаборатории, лёгкие наполнились воздухом, а тело стряхнуло ледяные кожухи. Свернувшись в комочек, лицом уткнулась в снег, чтобы не ослепнуть от яркой вспышки. Видение мигом окончилось, а подавленное сознание вернулось со спутника Юпитера на Землю.

За мгновение, она очухалась, подняла голову и поняла, что не выдержала вмешательства инопланетного разума, но подсознательный зов о помощи разбудил Защитника, дабы проявил инициативу. Выпрыгнув через сторону пассажира, он сделал всё, чтобы подавить силу внушения существа… Но методы его борьбы всегда работали только с человеком. Сделав несколько очередей из ручного гранатомёта, его ноги застряли во внезапно обледеневшей корке снега. Тело существа серию выстрелов проглотило, но не разлетелось на мелкие осколки, а растворило их в себе ничуть не подавившись.

Только вот Рик… Застряв во льду, он быстро израсходовал заряд, и начал понимать, что, не выбравшись из лап обледеневшей поверхности по воле существа, очень скоро постигнет плохая судьба. Поэтому, удары кулака о поверхность льда стали происходить более интенсивно и сильнее, дабы трещина дала возможность вызволить не только левую ногу, но и целое тело.

Тем временем, существ��, вернув себе прежний вид, ни разу не взглянув в его сторону, потянулось рукой в направлении уползающей Эвелин, жестом говоря: «Куда же ты?». И видно, что серый вид лица — это не обычное его состояние, а лишь защитная реакция организма. Он у него очень странный; хоть и имеет форму тела человеческого, но видно, что позаимствованный инопланетной субстанцией, дико не желающей находиться в слишком тёплой среде обитания.

Из-за инея его виски растолстели, глаза ещё более потемнели; маска для доставки дыхательной смеси уже давно не рыжая, а побелевшая, ровно как и термокомбинезон, сберегающий его в первозданном виде. Очевидно, что под ним иное тело, находящееся в термосе, но на поверхности каждая его часть стала покрываться тонкой коркой замерзающей влаги. Минус сорок пять — экстремально тёплая среда, в которой тело превращается в ледяную статую, с мгновенно замерзающим конденсатом на поверхности…

Тем временем, Эвелин внутрь заползла. Попала на прежнее место, ведь аппарат так и остался стоять к происходящему правым боком. Но до неокрепшего разума докатилась новая волна внушения существа. Снова виски сдавило адской болью, из-за чего закрыла глаза и обнажила зубы; залепила уши ладонями, и провалилась боком между сиденьем и панелью управления. Превозмогая боль, что было мочи захрипела:

— «RED»! Тепловая конвекция!

«Исполняю», — небольшая кабинка наполнилась ещё одним голосом, но с таким же тембром, хозяин которого был женского пола. «Через 35 секунд теплоэффективность усилится», — снова подал свой голос бортовой компьютер. И зашипели сопла пуще прежнего, накачивая кабинку горячим воздухом.

Почувствовав тепло её немного отпустило. Только так, повысив общую температуру, можно подавить обратную реакцию, избавиться от навязчивого желания поднести к виску Защитника оружие, и выстрелить в упор. Таково его желание… И, чтобы навсегда избавиться от данного состояния, необходимо разнести эту тварь на атомы. Если это возможно, естественно.

Но и Эвелин страдает не менее. После пробуждения, не представляется возможным вернуться в людскую среду, наполненную тёплым воздухом — как и существо, имея генетическое сходство, не может слишком долго находиться в подобном состоянии, а на открытых участках кожи проявляется защитная реакция в виде инея, охлаждающей субстанции.

Игнорируя неестественный процесс, она взобралась на сиденье; хоть и скрюченная, со взъерошенными волосами и безумными, зелёными глазами, вз��лась за штурвал и надавила вперёд. Спустя секунду, пропищал сигнал, а аппарат развернуло в противоположную сторону. Имея гибридное шасси, проснулась и левая сторона; за мгновение, компьютер определил необходимый стиль управления, а все шесть колёс закрутились синхронно в одном направлении.

Он боком потащился вперёд. Не слишком соображая куда её несёт, лишь краем глаза наблюдала за тем, где имеются подвижные очертания. Рику удалось раскрошить обледеневшую поверхность, но перед существом его сила бесполезна — имея схожесть с человеком, прикасаться к телу существа опасно. Но, если бы хотело — давно бы убило, если бы могло — непременно бы внушило страх, суицидальное настроение. Только взгляд нацелен на движущуюся громадину, и на того, кто в ней находится.

Эв ухватилась за штурвал обеими руками. Её щеки побелели, появилась «борода», состоящая из инея, потому что в кабине наступила жара. С одной стороны, — хорошо, её часть стекла почти что полностью избавилась от плёночной конденсации, и есть свободный очажок, через который видно почти всё. Но с другой — становится жутко плохо из-за плюсовой температуры: волосы светлеют словно замерзая и превращаясь в иголки ежа, а на шее утолщаются «молнии» ве��.

Ровер, хоть и повело, но движение колёс приблизило к месту схватки двух стихий. Вместе с кучей снега, Рика отбросило в сторону, а вот существо осталось нетронутым — промахнулась. Буквально в метре проскользнула, из-за чего его укрыло снегом с ног до головы, временно похоронив в невысоком завале.

Не смиряясь с промахом, она быстро развернулась, крутанувшись вокруг своей оси; стала ровно напротив места захоронения существа, но там осталась одна лишь высокая борозда. Прочистив рукавом глаза от инея, скопившегося на ресницах, чувствуя напряжение всем телом, взялась обеими руками за штурвал…

Но вдруг, зашипела левая дверь и отъехала в сторону. Эва вскрикнула, чуть отскочив ближе к боковому окну, но, увидев знакомые очертания, её глаза успокоились — это Рик активировал замок.

В его движениях видна смертельная усталость, да и вид настолько помят, измождён и перепачкан кроваво-жёлтыми очагами, будто вырвался из пасти огромной твари. Ввалившись внутрь, он принёс с собой множество холода, сырости, пара и более ярких синтетических запахов, что внимание Эвелин оказалось сбитым и подавленным. Боль стала ярко пульсировать на затылке.

Ухватившись за край сиденья, он едва ли смог подтянуться, чтобы ноги не болтались снаружи. Эв не смогла помочь, потому как ужас от увиденного столкнул её в омут смятения, и на его лице были множественные обморожения, нехарактерные человеческим, — не красно-синие, а оранжево-белые. Но здравые движения и ясность во взгляде невероятно серых глаз дали понять, что он, хоть и в критическом, но во вменяемом состоянии. Упав на пол, поджав к себе колени, датчик движения двери определил возможность вставить рамку в положенную нишу — зашипело вновь, и дверь оказалась на положенном месте. Но в кабине возникло множество холодного воздуха, наполняющего тесное пространство кабины туманом.

Наступила пятисекундная тишина, обнажившая тяжёлое дыхание Защитника. Вздохнув ещё более тяжко, он потянулся обмороженной ладонью к Эвелин, чтобы помогла взобраться на сиденье. Она и сама чуть расслабилась, увидев знакомую, хоть и окровавленную руку надёжного существа… Да и холодный воздух, превратившийся в пар, собравшийся на лобовом стекле, свёл обзорность почти что к нулю.

Потянув за край рукава, он очутился на ладони, и чёрной материей счистила неприятные остатки инея с лица, дабы страх не читался слишком явно и открыто. Подвинувшись к краю сиденья, упёрлась носками в пол, чтобы помочь ему в начатом, но задней частью ума смекнула, что не самое время для подобных сантиментов.

Хотя, нашла весомый аргумент — основная часть манёвра принесла успех — Защитника отбила, и он теперь внутри аппарата, сконструированного для красной планеты. Можно чуть расслабиться и выдохнуть; придумать новый манёвр, приводящий к наружным тоннелям близ расположенного ледника. Ибо нужно только туда.

Существо не отстало, а ударило сзади… Застав их врасплох, оба свалились на пол, провалившись между сиденьями и высокой панелью навигации. Рик там и остался валяться, пытаясь вернуть пространственную ориентацию, а Эвелин подпрыгнула вверх. Ухватившись за штурвал, приказала машине рвануть вперёд, дабы не скользила боком, подчиняясь воли твари. Аппарат мгновенно отреагировал резким рывком, что Эв чуть ли не свалилась к Рику. Но, цепко ухватившись за штурвал, лишь съехала вниз, в результате чего аппарат развернуло в сторону, а высокую борозду снесла правым боком.

Опять тишина, с интервалом в десять секунд. Снова послышалось тяжёлое дыхание пострадавшего от контакта с существом. Но руки помощи не требовал, а, стоя на коленях, закинул на сиденье старый жилет штурмовика, чтобы снять те цилиндрические снаряды. Эв, с ужасом в глазах, насладилась картиной: левая сторона головы его в норме, лишь светлые ��олосы, слипшиеся в толстые иглы, остались за ухом и на виске; щека и остальная часть лица вернула прежний цвет кожи, присущий человеку. Но костяшки рук не только обморожены, со множественными жёлто-оранжевыми кровоподтёками, — сквозь плоть проступали светло-серые очаги его гибридного скелета.

Внезапно, проснулись ассоциативные чувства, и ей показалось, что очень похожее уже где-то видела. Оставив в покое верзилу, сконцентрировала внимание на своей руке: имеет ли кости такие же? Почему, внешне осталась человеком, но организм ведёт себя иначе? А затем, всё тем же правым рукавом протёрла лоб и брови — остался бело-серый след на чёрной материи; спустившись ниже, поскребла «бородатую» щеку, и на подушечках пальцев оказались остатки инея.

Недолго думая, взяла его в рот…

«Солёное… как пот».

— Ты куда?! — хрипловато закричала Эвелин.

— Я не закончил! — бросил ей даже не посмотрев.

— «RED»! Заблокировать двери! — приказала она, и сразу поступил ответный сигнал от борткомпьютера. — Не для этого мы встретились, — сказав, сразу потянула за штурвал, чтобы пресечь попытку разблокировать вручную.

Не успев группироваться, он провалился во всё то же узкое пространство, а на голову полетели боевые причиндалы.

Эв немножко осмелела, — температура снизилась. Выровняв машину, пробежалась взглядом по элементам управления, что расположены на потолке. Пересчитав кончиками пальцев каждый из них, на некоторые нажала, — послышалось шипение где-то из-за спины; включились стабилизаторы движения, и аппарат немного присел. В лобовом стекле проявились полупрозрачные изображения, поступающие от датчиков слежения, расположенных по периметру. Упёршись ногами в переднюю панель управления, руками потянулась себя обнять, чтобы кончиками пальцев нащупать язычки замка ремней безопасности.

— И тебе советую — сейчас потрусит, — щёлкнув замком, предупредила.

— Лучше бы пушки…

— Он не боевой.

— Тогда не мешай!

— Оно не наносит мне урон…

— А я себя спасаю!!! — рыкнул он, кое-как расположившись на сиденье.

Эв лишь оглянулась на него в недоумении. Но взялась за штурвал.

— Что за тварь? Новый солдат Системы?

— Это криоморф, — чётко ответила ему, сосредоточенно просматривая изображения, пытаясь отыскать на них присутствие существа, имя которого вырвалось произвольно, как будто знала это всегда.

На мгновение, заметив за собой данную странность, — замерла, успев почувствовать пронзительный взгляд. На его лице читалось слабо осознанное понимание того, что встретился с опасным существом — хоть правая сторона успела избавиться от ярких оранжево-жёлтых пятен, остался ясным отпечаток левой руки того самого существа. Лишь только превратился в более тусклый слепок, покрывающийся белесоватой плёнкой. Оставив её без внимания, предпочёл вернуться к делу — стал упорно пичкать ручной гранатомёт цилиндрическим зарядом. С полузамёрзшей шинели таял зеленовато-белый лёд.

Эвелин заняла выжидательную позицию, точно зная, что существо от неё не отстанет и всеми способами попытается внушить страх, или навязать свою волю, дабы вернуть криогены. Ещё одна странность, которую осознала буквально только что. И делает это неосознанно, считая, что в жилах течёт похожая субстанция; единственная и нераздельная часть, место которой в одном и целостном организме. А его взяли и разделили. Не сказав ни слова, девушку усыпили, вживили криогены, которые, проникнув в организм, переписали ДНК под новые условия обитания, не слишком схожие с земными.

На мгновение, Рик оторвался от занятия, и сразу же уставился на середину лобового стекла. Заметив эту странность, Эв оторвалась от попытки прочитать в узорах ладони своё прошлое, чтобы вспомнить происхождение и попытаться представить, какое ожидает будущее с учётом нового физического состояния. Блуждающим взглядом посмотрела в ту же точку, куда Рик нацелился гранатомётом.

Он бы не выстрелил в изображение, но данным жестом дал понять, откуда нужно ожидать удар. И, действительно, куча взрыхленного снега, отнесённого в сторону колёсами, стала распадаться на куски, подчиняясь внутренним вибрациям, будто нечто пытается вылезти.

Не ожидая появления существа, Эв резко потянула штурвал на себя. Завибрировали колёса, и аппарат рванул назад. Рика бросило вперёд, но ремни не дали влипнуть в лобовое стекло, а вот Эвелин упёрлась в переднюю панель ногами, взглядом фиксируя сближение марсохода с гигантским куском ледяной глыбы… Из-за удара, их бросило назад, но огромные кресла смягчили его силу: Рик выронил гранатомёт, а Эвелин потеряла штурвал. Но, не дав возможности для реабилитации, уловила его вновь и понеслась вперёд, тем самым, заставив аппарат выбраться из горы снега.

Отъехав достаточно, сбавила ход.

— Ты совсем сдурела?! Угробишь марсоход! — Рик проревел, потянувшись за гранатомётом. Но Эвелин на нег�� не посмотрела, а продолжила поиски возможного расположения существа.

Двоякое чувство охватило разум: находясь на поверхности, его невозможно убить — скрываясь в снегу, оно сможет перемещаться ��нутри, постоянно играя с ними в прятки. И, если снег — его вотчина, то нужно бежать в сторону многовекового ледника, спрессованные пласты которого вряд ли позволят перемещаться так легко и незаметно. «Знать бы возможности его организма». Да и стоит ли тратить время на бесконечные попытки уничтожить существо, нанося урон аппарату, когда можно рвануть прямиком с горы, чтобы скрыться в леднике, в который тянет как мотылька на свет…

И так, и так — можно скрыться только в леднике. Потерявшись в бесконечности тоннелей и пещер, выиграть время, чтобы размотать запутанный клубок, и ответить на вопрос: «Что течёт в её жилах, если существо идёт по следу?». Кровь ли это до сих пор? И почему же мысли все о леднике?

Эв снова потянула за штурвал, чтобы набрать разгон для хорошего тарана, ибо что-то чувствует так же, как и Рик. Только спереди… Остановившись, взглядом нацелилась на ту кучу снега, образовавшуюся после кругообразных движений аппарата. Как и в первом случае, внутри что-то стало пульсировать, будто это мини-вулкан, внутри которого затаилась коварная сила, в ожидании момента выпрыгнуть и прорубить себе путь в кабину.

Не дожидаясь сигнала, она дёрнула штурвал вперёд. Аппарат резко рванул, вынудив обоих вжаться в спинки кресел. Они врезались в белую кучу снега легко, ведь он не был спрессован, но инопланетный «стержень», состоящий из странного тела, подавил скорость марсохода. На секунду, Эв перепугалась, выронив из рук штурвал управления, а Рик, увидев на краю острого носа всё то же существо, ухватившееся обеими руками за края передка, опять нацелился гранатомётом.

Но Эв опередила его! Оклемавшись быстренько, поняла, что существо тормозит их движение. Надавив на штурвал ещё раз, аппарат рванул быстрее, желая спрыгнуть с обрыва. Рик снова выронил оружие, — упало за сиденье. А существо опустило туловище на поверхность передка, и поползло к стеклу как жаба, руками-присосками хватаясь за элементы обшивки.

С первого обрыва спрыгнули прямо… Пролетели почти незаметно, провалившись в кучу на следующем пороге. Переднее стекло, в момент, оказалось скрыто за внезапной волной лёгких осадков, но в движении их сдуло в стороны. Вот только тварь как будто прикипела! Ни вибрации, ни прыжки и следующие более резкие толчки, вместе с новыми ударами снежной массы, не смогли сорвать серо-зелёное тело. И даже наоборот, — оно карабкалось упорно к месту того, кто управлял марсоходом; открытой ладонью тянулось к Эвелин, словно говоря: «Отдай»!

Марсоход летел, набирая скорость; то подпрыгивал вверх, отрываясь ��т более крутых обрывов, то проваливался в глубокие «ванны» снега, зарываясь внутрь перед новым полётом. Эв уже не знала как на него повлиять: штурвал дёргала попеременно, отзываясь на резкие толчки более ярко и болезненно, чем Рик; то наоборот — бросала всё из рук, и готовилась к ещё одному столкновению с ледяными валунами, вооружёнными острыми, гигантским копьями. Которые бессильны перед кинетической энергией вездехода, и рассыпались вдребезги, поливая крупным градом лобовое стекло.

А существу как будто бы и в радость! Такая прогулка по нраву… Оно почти достигло своей цели: перед ним — большой прямоугольник, состоящий из стекла, который, хоть и на мгновение, но стал преградой. Движения прекратились, но вот взгляд — он был нацелен подчинить себе её разум.

Сможет ли выдержать на этот раз? Сможет ли выстоять перед желанием остановить машину? Распахнуть дверцы и протянуть свою ладонь, дабы воссоединились криогены. Остановить — это вряд ли, — марсоход не управляем, да и движения правой руки добились того, что несётся по кромке, хоть и последнего, широкого, но слишком высокого обрыва, следом за которым их встретит «минное поле», состоящее из сотен тысяч ледяных высоких пиков.

Превозмогая боль в висках и пульсацию на шее, свободной рукой надавила на штурвал сильнее, из-за чего вездеход потянуло вниз, — правая сторона, вместе с колёсами, провалилась в невесомость, а левая изо всех сил пыталась выбраться из тупика, продолжая цепляться огромными колёсами за ускользающий край. Понимая, что всё бесполезно, она выбросила штурвал, дабы ухватиться за голову крепче и приготовиться к свободному полёту…

Полёт был долгим, но совсем не лёгким. Пролетев метров двадцать, в воздухе перевернуло раз, и боком снёс огромную глыбу льда, являющуюся маленьким порогом гигантской скалы. Это не остановило, а породило едкий писк, аварийные сигналы борткомпьютера, говорящие о серьёзном повреждении шасси. В кабине воцарился хаос, а всё встряхнуло так, что тяжёлые и острые предметы атаковали пассажиров. Существо же, ладонь которого успела примёрзнуть к острому носу вездехода, сместилось в сторону.

Второй пролёт ознаменовался несколькими кувырками, встряхнувшими тело марсохода так, что, подскочив, покатился кубарем с более пологой горы, при этом, сшибая на своём пути всё состоящее из льда… даже многовекового. Эв спасалась как могла: попеременно, меняя опору, хваталась то за поручни, то упиралась ладонями в потолок; получая удары тяжёлыми предметами, хваталась за голову рефлекторно, желая защититься от столкновений. Тому же было всё равно — упёршись ладонями, рычал неистово, как зверь.

Но существо — оно куда-то делось.

Скатившись кубарем к гигантской воронке одного из колодцев ледника, вездеход скользнул по шершавой поверхности боком. Скольжение продолжилось до тех пор, пока гигантская дыра не «засосала» к себе внутрь. Там оказалось темно, но полёт не был настолько губительным для аппарата — высохнув давно, стенки ледникового колодца обзавелись достаточно мягкой прослойкой намерзающей влаги, что вездеход отскакивал от стен как мячик.

Его внутренняя форма не являлась строго вертикальной, а копировала черты торнадо, который, пребывая в тонком и нестабильном состоянии, чаще похож на извивающегося червя, переходящего в горизонтальное положение.

Скорость скольжения снизилась до каких-то пяти километров в час, но пространство кабины вовсю переполнено красно-жёлтыми индикаторами передней и потолочной панели, пульсирующими в такт с голосом бортового компьютера, предупреждающего о серьёзных повреждениях системы управления.

Скатившись к воронке ледника, они избавились от существа, яростно желающего вернуть криогены, благодаря которым Эвелин имеет организм, идеально приспособленный к существованию в экстремальном холоде. Но провалились на глубину более ста метров от поверхности ледника; попали в лабиринты льда, известные бесконечными пещерами, коварными и неизведанными полостями, которые не менее опасны криоморфа. Но именно так ей подсказало внутреннее чутьё. Ничего с собой поделать не смогла, потому что разум слишком слаб реагировать на вызовы.

Девственный, неполноценный.

«Внимание, приготовиться к отключению Ядра Энергии — защитите органы дыхания и кожные покровы от холода»! — голос компьютера оповестил о перезагрузке системы жизнеобеспечения.

0 notes