#поморы

[vintage-russia]

Pomor women fishing,Kemskiy uyezd of Arkhangelsk province (1890s)

[ivanseledkin]

Поморы (1967) Вячеслав Самарин

https://lika.nn.org.ru

[trialstud]

**«Лунас и Снежные Часы»**

Магаданский ветер выл, как заблудшая душа, царапая льдом оконные стекла. Апулей Аристархович, сгорбленный над стопками пожелтевших книг, провел ладонью по морщинистому лбу. Кьеркегор твердил о страхе и трепете, Кант бубнил про категорический императив, Гегель сплетал диалектические сети — но все это было словно шум прибоя за толщей полярного льда. Белый шум. Бессмысленный.

Он встал, кости затрещали в унисон скрипу паркета, и потянулся к окну. За ним простирался Охотский залив, черный, с белыми прожилками льдин. Где-то там, под вечной мерзлотой воды, пульсировала жизнь, которую он не видел, не слышал… не чувствовал.

— Зачем? — прошептал он в стекло, и дыхание расплылось маревом.

Ответ пришел не из книг.

**— Потому что ты часть прилива,** — голос возник внутри, глубокий, как океанская впадина, и теплый, как летний рассвет. Апулей вздрогнул: перед окном, в черной воде, показался силуэт. Гигантский хвост взметнул фонтаном брызг, и в мозгу вспыхнули образы: стаи серебристой сайры, танцующей в лучах сквозь толщу воды; песни китов, разносящиеся на тысячи миль; ледяные глыбы, тающие в объятиях весенних течений…

— Лунас? — имя пришло само, как припоминание давнего сна.

**— Ты искал смысл в словах, — зазвучал голос, — но он — в движении. В том, как волна не спрашивает, зачем разбивается о скалу. Как криль не сомневается, что плывет на свет.**

Апулей зажмурился — и увидел. Увидел себя мальчишкой, бегущим по тундре за полярной бабочкой; стариком, подбирающим на берегу гладкий камень, чтобы положить его в карман, как талисман; увидел миллионы жизней — рыб, птиц, людей — сплетенных в единую сеть, где каждая ячейка трепетала, светилась, *была*.

— Но зачем все это? — в голосе его дрожал ледок отчаяния.

**— Чтобы чувствовать. Чтобы помнить. Даже боль — это песня, —** Лунас нырнул, и вода сомкнулась над ним, оставив круги. **— Ты не зритель, Апулей. Ты — нота в симфонии.**

Наутро старик вышел на берег. В руке он сжимал камень с отверстием — «куриный бог», как называли их поморы. Ветер трепал седые пряди, а где-то за горизонтом пел кит. Он вдруг рассмеялся, грубо, по-медвежьи, и бросил камень в волны.

— Лови, Лунас! — крикнул он океану, и в груди, будто айсберг, раскололось что-то тяжелое.

Смысл, оказывается, пах солью и звучал тишиной между ударами сердца.

[genealogyrus]

Священный огонь — любовь… 📖 Разговор с классиком современной литературы по поводу выхода его новой книги «Груманланы». «Груманланами» называли себя поморы, жители Кольского полуострова и побережья Белого моря, ходившие на парусно-гребных судах на Грумант (архипелаг Шпицберген) для опасного рыбного промысла и не менее опасной охоты. Их испытания — морская стихия, зимовка во льдах, цинга. Не все смельчаки выживали… «Народ слагал о них мифы и легенды, историки и антропологи составляли трактаты, — написано в аннотации к „Груманланам“. — Новая книга Владимира Личутина объединяет и дополняет и труды учёных, и народные предания». Жанр своего труда автор определил так: «…не роман в образах и картинах, но документальное повествование с художественными заставками, чтобы чтение не стало унылым, скучным занятием „из‑под палки“, но и в подробностях не нарушалась суровая правда жизни, в которой вырастали мезенские поморы сотни лет». В. В. Личутин добавил также, что он исследует «…биографию русского сословия груманлан, составивших славу Отечества, сыгравших огромную роль в создании Русского государства, ибо из них практически и вышли все покорители неизведанного сурового пространства от Камня до Сахалина и Северной Америки». — Владимир Владимирович, поздравляю вас с «Груманланами», которые вышли совсем недавно, в этом году… Вы всё тот же: и полемист отчаянный (имею в виду, к примеру, критику по адресу Петра Первого: в частности, русский помор со времени этого императора «становился рабом»), и язык тот же, богатейший (жаль, некоторые слова без сносок), и объём труда впечатляющий… «У Мезени была великая история, и она поразила моё воображение». Горжусь, что получил от вас «Груманланов» с таким автографом… А когда история Мезени поразила ваше воображение? — Нынче я стал очень «ругачкий» оттого лишь, что мало знаю и столько лет меня (да и всю Русь) дурила наша власть, выкинув нас из нашей великой истории. Вот говорят нынче, дескать, у нас была при советской власти замечательная школа, и всему‑то она нас, грешных малоумков, научила… Увы, меня ничему не научила, и знаю лишь то, что взял самоучкою из книг. Главный урок — национальное знание — полностью выпал из школ, и нынче, напоследях жизни, кое‑что пытаюсь выудить из груды поверхностных и часто лживых книг и взять себе в науку. И только нынче открылись мои глаза на истинную Мезень, и она увиделась во всей славе и поразила моё воображение своим грандиозным редкостным прошлым. И эти‑то чувства мне захотелось оживить и удивить ими мою дремлющую родину. — Вы автор исторических произведений «Долгий отдых», «Скитальцы», «Раскол», «Русский царь Иван Грозный» и других. В каких архивах и сколько времени понадобилось работать, чтобы написать эти вещи? — Архивы необходимы учёным, архивистам и летописчикам. Но многие из них, увы, лишены национального сознания и поклончивости своему Отечеству. А без любви к нему любой архив немеет, становится неотзывчивым, безгласным, как ни проникайте в его глубину. История пишется сердечной, искренней, исповедальной любовью, которая выше всех музейных справок. Это чувство вспыхнуло вдруг, когда неожиданно для себя приник к судьбе русского гения Ивана Васильевича Грозного, который величал себя русским скифом. — Цитата из «Груманланов»: «…русские изучили капризы Ледовитого океана и северных морей и за тысячи лет, когда пришли в Лукоморье с берегов Дуная как русские скифы, создали науку вождения судов, изобрели удивительный корабль-коч, равного которому не было во всём мире, и, заключив нравственный союз с Ледовитым морем, стали неторопливо обживать его, сделали своею пашней, другом и кормильцем». «… тысячи лет…» — каким образом этот срок определён? — Нет в мире ни одного народа, у которого известны его сроки на земле. Они зависят от кочевья этого народа, которое, увы, начиналось во мгле времени, во мраке исторической ночи, а длину его невозможно определить из‑за путаницы бесконечных кругов по земле, и если народ не погрузился в небытие, но благополучно выплыл из бурной стихии времён, не утратив памяти по себе, значит, он великий и время его кочевья длилось многие тысячи лет, которые неподвластны учёту и подсчёту. — Кажется невероятным: семнадцатилетний Самсон Суханов, будущий известный ваятель-каменотёс, строитель Исаакиевского собора в Петербурге, «не однажды вступал в единоборство с белым медведем, ходил на угрюмого хозяина Груманта с ножом…» Да и другие поморы с одним ножом, как у вас написано, на мишку ходили — неужто так? Что этому зверю стоило махнуть лапой — и нет поморянина… — Промышленники говорили, что белый медведь труслив на земле, даже лыжни боится и собачьего лая, но безжалостен в воде. Храбрость груманланина отмечали и иностранцы, писали, что помор не боялся смерти. Мужество промышленника с Зимнего берега поражало и иностранных мореходов — Норденшельда, Баренца, Барроу и других. — Сколько книг в вашей библиотеке и какую часть занимают в ней истори��еские произведения? — Не считал. Ибо это не первая моя библиотека. Но многие годы приобретал всё, что попадало на глаза. Но даже самые превосходные книги не дают полноты знаний, глубины ума и яркости чувства. Книги мертвы, как сухояловая косточка, когда нет любви, — этого священного огня. — Какие книги сейчас читаете? — Читаю работу Сергея Куняева о нашем земляке, выдающемся русском поэте с Вытегры Николае Клюеве. Труд выдающийся по глубине исполнения и по таланту письма и потрясает воображение. Клюев был из поморского согласия, по жизни — страдалец, по духу — бунтарь, влюблённый в предания Руси. Судьба Клюева подсказывает, сколько удивительных по талантам людей вырастило поморское старообрядчество. — Как объясняете то, что в школе учились так себе, даже по литературе были тройки, но стали писателем? — А никак… Ибо пути Господни неисповедимы. — Когда вы сказали себе: «Я — писатель»? — Язык не поворачивается… И что такое писатель, если пишут все, у многих до конца жизни не меркнет чувство высказаться, передать память по себе и близким. — Вы нередко цитируете монастырское правило: «Человек рождается для работы. Трудись — и твоя жизнь протечёт незаметно». А не надо ли, чтобы жизнь протекала заметно, притом что, разумеется, нужно трудиться? Чего ж хорошего: день прошёл незаметно, неделя, год, двадцать лет, — нужно же ценить не только дни и годы, но и мгновения жизни… — Удовольствия для плоти, а труды — для души… «Протечёт незаметно» — это всеобъемлющая метафора, внешне бесцветная, но удивительно глубокая по содержанию, ибо единственно, что украшает человека и его жизнь, — это его труд во благо… Всему народу, племени, роду, Отечеству, родне, самым близким, продолжающим твой род. Таким был жертвенный труд мезенского помора, но в нём просверкивают сквозь пот, кровь и близкую трагедию оттенки неизбывной природной и духовной красоты… — Какая тема вас сейчас волнует? — Работаю над продолжением «Груманланов»… Сергей ДОМОРОЩЕНОВ https://pravdasevera.ru ПРОШЛОЕ - РЯДОМ! 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 📜🔍 Услуги составления родословной, генеалогического древа. 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНО�� в нашей группе ВК: vk.com/app5619682_-66437473 ✉ Наша почта: arhrodoslov@yandex.ru

[glipkin]

Поморы

[ruscatontheroof]

Pomors. Arkhengalsk region. 1910

Поморы.Архенгальская губерния.1910

[archeology-history-genetics]

Поморы Онежского полуострова и Зимнего берега в генетическом контексте севера Европы

[books-things]

История слов📚

Акула

В интернете акулы обрели популярность благодаря обаятельной обитательнице шведских магазинов IKEA — плюшевой акуле Блохэй, ставшей персонажем многочисленных шуток и мемов. Любопыт­но, что и слово для ее обозначения в русский язык пришло из Скандинавии — по мнению большинства лингвистов, оно происходит от древнесканди­навского слова hákall.

Древнескандинавский язык известен также как старонорвежский или древне­исландский — считается, что именно на этом языке говорили легендарные викинги. Слово hákall изначально выглядело как hákarl и составлено из двух корней: hár («высокий», ср. английское high) и karl («человек», «мужчина»). В современных скандинавских языках акулу называют сокращением от этого слова — hai, haj.

По мнению многих исследователей, слово акула могло попасть в русский язык непосредственно из скандинавских языков — как известно, поморы, издавна жившие на Русском Севере, имели обширные торговые и культурные контакты со скандинавами и потому вполне могли заимствовать слово напрямую из язы­ка соседей. По другой версии, в процессе заимствования имелась промежуточ­ная стадия — ��зыки саамов, коренного населения севера России и Скандина­вии, в которых зафиксировано слово akkli того же древнескандинавского происхождения. Как бы то ни было, история слова акула показывает нам, что контакты людей и их языков регулярно случаются даже на далеком Севере, который мы привыкли считать безлюдным.

Интересно, что в севернорусских говорах зафиксировано слово окула в значе­нии «плут, обманщик» или «жадина» — оно встречается в том числе и у Даля (буква о в начале слова, вероятно, отражает типичное для Севера окающее произношение). По версии некоторых ученых, это то же самое слово — с метафорическим переносом значения (по сходству черт человеческого характера и хищного поведения акулы). Забавно, что в английском языке случился обратный процесс — исконное германское слово для акулы было утрачено, а современное shark изначально означало «подлец, злодей, мерзавец» (ср. немецкое Schurke). Более того, и это слово также было заимствовано русским языком — у Даля находим архангельское шарка и камчатское шаркъ.

Другие скандинавские заимствования в русском языке, как правило, также либо относятся к морской сфере (нарвал, фьорд, шхера), либо обозначают специфически северные понятия (лемминг, гейзер).

[kxowledge]

Translating The Odyssey: How and Why – Dr. Emily Wilson talks about her translation choices: the use of the pentameter to retain pace and rhythm, her rendering of the formulaic epithets (sometimes keeping them as they are in order to give the reader some flavour of the repetition, sometimes mixing up the same components – because ours is not an oral culture), the word used in order to transpose the mixture of dialects present in the original. She stresses the importance of readability and clarity as opposed to archaisms and obscurity, as if foreignizing is the only way to pay respect to classics, while what we should replicate is not ‘the struggle of a student in an intermediate ancient Greek class’ but rather the magic, the pleasant experience, the emotions, the psychological depth. She also talks about how translators need to think about the original text and language, but also the new text and the English language, their own cultural context and readership and the original historical and literary context. I love her approach and I can’t wait for her upcoming books (she is translating the Iliad and writing a book on translation as well).

Счастливые люди | Поморы – A Russian documentary (with English subtitles available) about the Pomori, that is the residents of the White Sea coast, and their history. It explores how they draw strength from faith and labour, how they find pride in hard work and independence, how freedom and self-sufficiency is valued above all, how culture and memory play an important role. All correlated by a political undertone and beautiful scenery.

Big Isn't Better, It's Just Better; The Restoration of St. Francis – A detailed video about the restoration of a big paining which shows how a conservation changes as the scale does, what the tradeoffs are and what is the decision process behind some restauration choices.

Teach Yourself Italian by Jhumpa Lahiri – Amazing longpiece in which she talks about having a dual identity and how these identities are tied to language, the importance of the latter in defining our experience, and what it feels like falling in love with a language other than the one of the country you live in and what learning it is like.

[bereckletik]

Набрал полную грудь воздуха, нырнул, словно рухнул, в страну трехглавых змиев и жар-птиц, болотников и болотниц, серых волков и премудрых девиц. Хватило бы дыхания выплыть. А дальше сам, сам. По робкой наледи, на спине сом-рыбы, по блеклому следу одинокой звезды – туда, где зима плетет свои кружева. Где, свернувшись калачиком, спит детвора. Где армянская бабушка поет оровел, а русская заговаривает сны на воде и молится на пустую нишу в стене. Запомнить всё, что расскажут твои мертвецы, потому что говорить они умеют только снежными ночами. Предки-поморы это точно знали, они их ждали, разводили огонь в печи, оставляли немного еды – на случай, если те голодны, и морошковой настойки – если захочется пить. Главное, не шуметь и не мельтешить. Закрой глаза, слушай. Молчи. Зима – время тех, кто ушел.

Н. Абгарян, “С неба упало три яблока”

[marknochnoi]

ПОЧЕМУ В РОССИИ ГЕРМАНЦЫ - ЭТО НЕМЦЫ?

Очень странным мне казалось примерно с 3-его класса, что родина немцев - это Германия. <<Почему же не назвать её Немецией? Ну, или жителей Германцами>> - спрашивал я по необразованности и глупости. К 16-ти годам я понял, что такая глупость существует только в русском языке, а все остальные страны зовут немцев германцами. Дак почему же? 

Слово "немец" воспринималось в 19 веке как ругательное, т. к. обозначало человека не православной веры, также как слово "басурман" для всех мусульман в целом.

Русы, жившие по Неману, Немени, прозывались также и "немцами". Племя русов, наиболее воинственное среди всех славян (сарматов) жило по юго-востоку Варяжского (воровского, пиратского, Балтийского ныне) моря в районе Старой Русы и реки Руса (Неман) . Там же жили поморы (Померания) и славяне по краям мест обитания племени русь (Пруссия) . Впоследствии германцы взяли эти славянские земли себе, язык и наименования мест остались кое-где в глубинке.

Прежде всего обратимся к значению самого слова "немец": в текстах Гоголя это не немец по происхождению, чей родной язык - немецкий. В народном контексте слово "немец" означало любого западного (и, таким образом, не православного) чужестранца. Это ясно вновь на примере пословицы В. Даля: "У немца (француза) ножки тоненьки, душа коротенька". Такая взаимозаменяемость слов "немец" и "француз" постоянна.

Вот как сам Гоголь пишет о понимании в русском народе того, кто такие немцы: "Немцем у нас зовется всякий, кто из другой страны прибыл, будь он француз или швед - для нас он всегда немец". В соответствии с этим и происхождение этих "иноземцев" сомнительно. Никто из героев Гоголя не называет их родиной Германию, но все говорят "Немецкая земля" или попросту "Неметчина" - на украинский манер. Таким словом Гоголь достигает украинского колорита и определенного комического эффекта, например, когда еврей Янкель в "Тарасе Бульбе" рассказывает, что "из Неметчины француз-инженер приехал", а Бульба переодевается в Варшаве "в иностранного графа из немецкой земли".

Дело в том, что немцами назывались все, кто не говорил по славянски. Кроме того, сама этимология слова "немец" указывает на однокоренное "немой" (немой - не говорящий по-русски), через это и немцы - немые, безмолвные. К примеру, в глубоко провинциальном губернском городе N, где происходит действие "Ревизора", живет немец, уездный лекарь Гибнер Христи��н Иванович, не знающий ни слова по-русски, на протяжении всей пьесы он молчит.

[novateru]

Архитектура: Дом-двор: как на Русском Севере строили индивидуальные жилые комплексы

Казалось бы, чем меньше дом, тем меньше возникнет проблем с его обогревом в зимнюю пору. Но попадая в деревни Русского Севера, первое, что бросается в глаза – огромные жилые дома, поражающие монументальностью и размерами. Особенно много таких жилищ можно увидеть в Архангельской области у берегов Белого моря, где жили поморы, которые были довольно зажиточными людь��и. Но расстраивали они хоромы не от избытка средств, в случае с суровым климатом северных районов строительство индивидуального жилого комплекса (его еще называют дом-двор), вполне оправдано вне зависимости от достатка семьи. Подробнее.. https://novate.ru/blogs/130323/65772/?utm_source=dlvr.it&utm_medium=tumblr

[genealogyrus]

В московском издательстве «Вече» вышла книга Владимира Личутина «Груманланы» 📖 Владимир Личутин, который стал прижизненным классиком русской литературы, эту книгу считает очень важной в своём творчестве. – Такую книгу уже никто и никогда не напишет, — пояснил ��ладимир Владимирович. — Мне было важно осознать значение русского народа, одного из древнейших в мире, который подчинялся не «золотой кукле», а душе и Борогодице. Необыкновенный народ! Этому и посвящена книга. Владимир Владимирович из рода груманланов, которые ходили в самые дальние и опасные арктические походы до Груманта в том числе, то есть на Шпицберген. – Я ещё застал этих представителей русского народа, — продолжает он. — И представляю, в каких трудах они осваивали Север, в каких гигантских невыносимых трудах… Спросила Владимира Владимировича, относит ли он себя сейчас к груманланам. – Не обо мне речь, — ответил он, — я не случайно заговорил о новом направлении музея, чтобы показать значение основателей русского народа, которыми и были груманланы, дети русского рая. Стоит пояснить, что речь идёт о музее Владимира Личутина, который открылся этим летом в Мезени, в доме, где прошло детство писателя. О роли музея его имени Владимир Владимирович говорил на встрече с жителями Мезени. Он заявил о том, что видит этот музей главным центром поморской жизни, а не бытописания его собственной. – Этот музей должен стать эстетическим духовным центром русского народа, — заявил тогда писатель. А книга «Груманланы», в то время ещё не изданная, по его мнению, должна стать некой основой музея. Ведь в ней отражена история поморов. В аннотации к книге сказано: «Груманланами называли себя поморы, ходившие на кочах к архипелагу Шпицберген для рыбного промысла и охоты. Жизнь их была полна опасностей и приключений, часто приходилось им зимовать во льдах и бороться с морской стихией. Немало и погибало смельчаков в суровых испытаниях холодом, голодом и цингою. Народ слагал о них мифы и легенды, историки и антропологи составляли трактаты. Новая книга Владимира Личутина объединяет и дополняет и труды учёных, и народные предания». А кого ещё можно отнести к этим мужественным людям? – В этой книге в ранг груманланов я зачислил Бориса Шергина — он номер один, — пояснил Владимир Владимирович. — Затем Сергея Маркова, который написал роман о поморах «Земной круг». Оба они не были в океане, но они груманланы по духу. Потому что они двигали за собой других. И у них была чистота помыслов. Также к груманланам Владимир Личутин отнёс писателя и общественного деятеля, уроженца Мезенского округа Виталия Маслова и ещё двух писателей-фронтовиков Сергея Жернакова и Александра Михайлова. Потому что для ��руманланов главное — духовное начало. – Чтобы ужиться в ледовом океане — какие усилия нужны, — продолжает писатель. — Этой книгой хочу поклониться русскому мезенскому помору. Он очень надеется, что книга, изданная в Москве, найдёт путь к землякам — она появится в книжных магазинах, её приобретут библиотеки, в том числе школьные. По его мнению, книга может стать подспорьем на уроках по изучению истории родного края. Сейчас Владимир Владимирович работает над второй частью романа. Светлана ЛОЙЧЕНКО Фото автора https://pravdasevera.ru ПРОШЛОЕ - РЯДОМ! 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 📜🔍 Услуги составления родословной, генеалогического древа. 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ в нашей группе ВК: http://vk.com/app5619682_-66437473 ✉ Наша почта: arhrodoslov@yandex.ru

[ruscatontheroof]

People of Russian North Pomors.

Люди русского Севера- поморы

[turniok]

ПОМОРЫ. ВОЛЖСКИЙ ПУТЬ

[stelmakhdenis]

Многие из моих слушателей знают, что я из северного города Архангельска, что недалеко от Белого моря. Но мало кто знает про нашу главную достопримечательность, которую я и мои друзья так любим посещать — Малые Карелы. Это музей русского зодчества и народного творчества Севера, но проще его представить как маленький деревянный городок, окружённый забором, пересекая который ты попадаешь в Россию XVII века – повсюду всякие бревенчатые купеческие и крестьянские избы, мельницы, амбары и мостки. В детстве мы каждый год ездили сюда классом, где нас водили женщины в кокошниках по различным избам, рассказывали о быте северных людей и о том, кто такие «настоящие поморы». Сейчас же мы приезжаем сюда с друзьями (либо же я один) зимой и летом просто чтобы насладиться тамошней природой и пейзажами, побыть в исконно русской среде без суеты и шума, и насладиться сказочной атмосферой русского Севера. Особенно она, конечно, ощущается зимой. Сами посмотрите. _________ #малыекарелы #север #русскийсевер #архангельск #новыйгод #малыекорелы #корелы #карелы #арх (at Малые Карелы) https://www.instagram.com/p/CYUBG3pq9BM/?utm_medium=tumblr