#чтобы качество было нормальным :р | Explore Tumblr posts and blogs

brightsessionsrussian · 4 years ago

Text

Эпизод 26 – Пациент 11-А-7 (Калеб)

[щелчок диктофона]

Д-р Брайт: Пациент 11-A-7, сеанс 40. Большую часть лета его не было в городе. В нашу последнюю встречу он говорил, что очень ждёт каникул: последние недели учёбы дались ему тяжело.

[дверь открывается и закрывается]

Д-р Брайт: Рада тебя видеть, Калеб. Сколько мы не виделись? Два месяца?

Калеб: Эм, ну да, где-то так.

Д-р Брайт: Как твои каникулы? Ты с семьёй ездил в домик на озере, верно?

Калеб: Ага. Да, всё было здорово. Месяц с семьёй пошёл мне на пользу. Пусть они меня и достают иногда, вообще с ними… Ну, вы понимаете.

Д-р Брайт: Их эмоции тебе проще воспринимать.

Калеб: Да, точно. Хотя Алисе сейчас тринадцать, и она настоящая заноза в заднице – простите, но, правда, у неё просто гормоны играют и всё такое.

Д-р Брайт: Гормоны играют?

Калеб: Ага, ну, она может быть очень счастливой, а потом как разозлится, за одну секунду буквально – у меня голова от этого трещит.

Д-р Брайт: Я знаю, тебе сейчас семнадцать, Калеб, но ты наверняка помнишь, как нелегко проходит пубертат…

Калеб: Брр, это слово.

Д-р Брайт: Понимаю, не самая весёлая тема. Ты не говорил с Алисой о том, как она себя чувствует?

Калеб: Да нет. Такие вещи ни одна девочка-подросток не захочет обсуждать со старшим братом, правда?

Д-р Брайт: Пожалуй. Но вы с Алисой всегда были близки.

Калеб: Ну да, просто… Не знаю, сейчас всё иначе. Её чувства ощущаются по-другому, более интенсивно, и я… Я пока не понял, как их в себя поместить.

Д-р Брайт: А в чём отличия?

Калеб: Ну как, она естественно осталась собой. Большую часть времени никакой разницы нет. Но ещё есть такие вспышки – когда она злится на меня или сильно грустит после ссоры с друзьями – то есть, всё это бывало и раньше, но теперь её чувства какие-то странные. Как будто над ними появился какой-то новый слой.

Д-р Брайт: Но под этим слоем её эмоции прежние? Её эмоциональное ядро, которое остаётся, когда распакуешь этот внешний слой?

Калеб: Ну да, да, в глубине всё примерно так же. Но раньше между нами никогда ничего не стояло, понимаете? А сейчас словно через туман пробираешься. Когда это случилось в первый раз, она переписывалась с другом, и, я так думаю, тот написал ей что-то обидное, и она рассвирепела – я даже не понял, от кого идёт эта эмоция. Чувство было таким стремительным и мощным, что я вообще не узнал сестру.

Д-р Брайт: Как ты понял, что это она?

Калеб: Ну, вслед за этой странной вспышкой гнева я почувствовал знакомый гнев Алисы. Может, она была чуть злее, чем обычно, но это была она.

Д-р Брайт: Тогда на этом и нужно сосредоточиться. Если тебе сложно выравнивать изменчивые эмоции Алисы, сосредоточься на том, что тебе знакомо. Очень может быть, что её самой трудно контролировать свои эмоции. Это не значит, что она теперь другой человек, но время от времени с ней может быть трудновато.

Калеб: Ага, наверное.

Д-р Брайт: Ты же и раньше чувствовал такие вспышки от одноклассников, верно? Я знаю, что твоя эмпатия проявилась в полную силу, только когда тебе исполнилось пятнадцать, но ты ходишь в большую школу.

Калеб: Ага, чувствовал, но… С тем, кого я хорошо знаю, всё иначе. Ну вот, например, мне никогда раньше не приходилось волноваться о том, как я воспринимаю чувства Алисы. Когда я понял, что со мной происходит, и стал ходить к вам, дом стал чуть ли не единственным местом, где мне не нужно было ��ро это думать. Дома я могу сказать семье, когда не могу справиться с их чувствами. А со всеми остальными нужно притворяться нормальным. Ну, со всеми, кроме…

Д-р Брайт: Ты говорил с Адамом?

Калеб: Почти нет.

Д-р Брайт: Я знаю, что вы решили взять паузу и сосредоточиться на экзаменах, но вы хоть общались, после того как учёба закончилась?

Калеб: Нет. Ну, сначала я уехал с семьёй, потом он уехал – к родственникам отца в Огайо, или типа того. А потом я несколько недель провёл в футбольном лагере, готовился к новому сезону, ну и... Нет, мы не разговаривали. Мы… Мы немного переписывались. Так я узнал, что он в Огайо. И он кинул мне свежей музыки, а я писал ему в Snapchat, но, в общем, у нас не было, типа, серьёзного разговора, вот. Вы чего-то не понимаете.

Д-р Брайт: Чего ты хочешь добиться, когда «пишешь ему в Snapchat», но не говоришь с ним?

Калеб: Я не знаю. Ну, то есть, последние недели учёбы я тупо злился на него, а когда я остыл, мы уже уехали, и как-то… Потом стало слишком сложно сделать первый шаг, понимаете? Когда… Когда я сказал, что мне нужно всё обдумать, он больше не пытался со мной заговорить, а я не был уверен, что готов к этому разговору, так что, наверное, я писал ему, чтобы как-то… Не знаю, протянуть такой мостик? Чтобы было не так неловко, когда я увижу его в школе?

Д-р Брайт: Ты начинаешь учиться на следующей неделе, да?

Калеб: Ну да.

Д-р Брайт: И тогда ты собираешься с ним поговорить?

Калеб: Блин, не знаю. Я думал, что за лето я приведу свои мысли в порядок и тогда точно буду знать, что сказать и как поступить. Но я не знаю. Я просто… Можем мы поговорить о чём-нибудь другом?

Д-р Брайт: Хорошо. Но я бы хотела к этому вернуться. У тебя начинается выпускной год. Много ожиданий?

Калеб: Не знаю. Ну да, наверное. То есть, я жду наш последний сезон: в прошлом году всё было так хорошо, что, надеюсь, я смогу закончить лучшим игроком.

Д-р Брайт: Как думаешь, ты будешь играть в футбол в колледже?

Калеб: Нет. Нет, футбол мне нравится, но, не знаю, он больше не нужен мне так, как раньше. Когда всё только началось, футбол был такой отдушиной: я мог сосредоточиться на нём и отвлечься от всего, что со мной происходило. И он всё ещё мне нравится – просто не нужен мне, как раньше.

Д-р Брайт: Ты научился управлять своей способностью просто блестяще.

Калеб: Ага, это тоже. В смысле, с этим точно стало попроще. И я верю вам, когда вы, ну, говорите, что вообще, чем старше я буду, тем проще мне будет. Я думаю, так и есть. Но дело не только в этом, ещё я… Я думаю, что научился это любить?

Д-р Брайт: То, что ты эмпат?

Калеб: Ага. Ну, если не считать бесячих младших сестёр и школьных драм, это довольно круто, нет? Я совсем не понимал, как это круто, до того… В общем, до Адама.

Д-р Брайт: Что ты имеешь в виду?

Калеб: Просто не так уж много людей об этом знают, да? И родители, прямо скажем, были не в восторге, когда узнали, что я не такой, как все. То есть, они не думают, что я фрик, ничего такого, но, когда вы только рассказали им, что со мной происходит, они очень испугались. Я это почувствовал из приёмной. Я помню, как подошёл к двери, пытаясь услышать, о чём вы говорили, потому что подумал, что у меня что-то действительно плохое. Но они… Они просто беспокоились, понимаете? Они сразу вам поверили, что до сих пор не укладывается у меня в голове, но, думаю, они просто видели, что со мной что-то не так. Вы же помните, как всё было вначале: я думал, что взорвусь от всех этих эмоций.

Д-р Брайт: Да, тебе было нелегко.

Калеб: Ага, и они это понимали, они опасались, что у меня серьёзные проблемы. Поэтому, когда вы рассказали им про всю эту историю с эмпатией, я сначала почувствовал их облегчение: теперь им объяснили, почему я себя так вёл, почему у меня болела голова и были эти приступы гнева. Но потом они очень испугались и стали переживать. И я их понимаю. Потому что я сам испугался.

Д-р Брайт: Это абсолютно нормально, Калеб. Когда обнаруживаешь у себя способность, бывает трудно, особенно если она сразу включается на полную мощность.

Калеб: Ага, было тяжело. Но потом я начал заниматься с вами, стал лучше с ней управляться и уже не так боялся, что потеряю самообладание, а вот родители всё ещё были напуганы. Они и сейчас иногда боятся. Они любят меня, это я точно знаю, и они не хотели, чтобы я отличался от всех. Вообще я думаю, что иногда они даже этому рады – рады, что какие-то вещи я могу просто понять, и им, ну, не нужно ничего объяснять. Но иногда они всё равно боятся. И за меня сильнее, чем за Алису – я это чувствую.

Д-р Брайт: Почему, как ты считаешь?

Калеб: Потому что я не смогу быть нормальным. Никогда. Какие-то вещи мне всегда будут даваться тяжелее, чем остальным. Мои отношения с людьми всегда будут немного странные. И пока всё было более-менее, но что будет, когда я поеду учиться в колледже и буду жить с чужими людьми? Или когда начну работать? Даже встречаться с Адамом было сложно, а он в курсе – я ведь не смогу рассказать обо всём этом каждому, с кем пойду на свидание или просто буду тусить.

Д-р Брайт: В мире немало очень чувствительных людей. Большая часть населения земли испытывает эмпатию. Не думаю, что ты настолько уж отличаешься от других, чтобы переживать из-за этого.

Калеб: Зашибись, всю жизнь м��чтал быть «чувствительным мальчиком».

Д-р Брайт: Это не самое плохое качество, Калеб. Общество меняется: люди больше не думают, что мужчины обязаны игнорировать свои чувства.

Калеб: Да-да, вы сейчас говорите совсем как папа.

Д-р Брайт: Правда?

Калеб: А что вы удивляетесь – сами же только что сказали, что мужчины могут быть чувствительными. Наверное, мой отец как раз один из них.

Д-р Брайт: Всё так. Я просто не знала.

Калеб: Ну, он всегда, сколько себя помню, был таким папой, который сидит с детьми. Вообще он пишет и всё такое, но кормильцем в семье всегда была мама. Так же говорят – кормилец, да?

Д-р Брайт: Да.

Калеб: Ну вот, мой папа всегда говорит нам с Алисой, что мужчины должны готовить и заниматься уборкой – вести хозяйство, в общем – так же, как и женщины. И что это нормально, если мужчины плачут и говорят о своих чувствах – короче, что они не должны постоянно изображать мачо. Я даже помню, что когда говорил ему, что хочу играть в футбол, то сильно волновался: думал, что с его стороны это будет выглядеть, словно я, ну, продался. Прогнулся, типа, под гендерные стереотипы, вот это всё. Но он просто улыбнулся и сказал, что я могу заниматься всем, что делает меня счастливым, главное – не вести себя как козёл.

Д-р Брайт: Он так сказал?

Калеб: Ну да, только другими словами, как папы такое говорят.

Д-р Брайт: Похоже, у тебя замечательные родители, Калеб. Знаю, я встречала их всего пару раз, но они тебя очень любят.

Калеб: Ну да, знаю. Но большинство родителей хотят, чтобы их дети были нормальными, правда? Так проще.

Д-р Брайт: Может быть. Но из того, что с тобой им приходится беспокоиться из-за других вещей, не следует, что они будут беспокоиться больше. Не будь ты атипиком, они всё равно бы боялись за тебя. Родители – они такие.

Калеб: Ну да, наверное, вы правы.

Д-р Брайт: А что Алиса думает о твоей способности?

Калеб: Даже не знаю. Она иногда называет меня фриком, но я знаю, что это она не всерьёз. И я думаю, она знает, что я это понимаю, потому что я чувствую, какие эмоции она испытывает на самом деле.

Д-р Брайт: Значит, ты не обижаешься, когда она обзывается?

Калеб: Нет. Я знаю, что это её способ свыкнуться с этим. Она точно думает, что это странно, но всё равно меня любит.

Д-р Брайт: Ты сказал, что не считал свою способность крутой до Адама. Что ты имел в виду?

Калеб: Ну, он единственный, кто об этом знает, да? Хотя Хлоя и Фрэнк теперь тоже, но это другое, потому что они оба тоже странные. Из нормальных людей ещё только вы знаете. И вы просто, ну не знаю, как-то суперспокойно отреагировали. Наверное, вы видели гораздо более стрёмные случаи, чем я.

Д-р Брайт: Я встречала людей с более экстремальными способностями, да.

Калеб: Вот, а Адам думает, что это круто. Он, конечно, психанул, когда я ему всё рассказал – ну, вы помните ту катастрофу…

Д-р Брайт: Только это уже не было катастрофой, когда вы двое поговорили, да?

Калеб: Нет, потом это точно перестало быть катастрофой.

Д-р Брайт: Значит, когда он привык к этой мысли…

Калеб: Да, он решил, что это шикарно. Иногда даже он превращал это в такую игру. Типа, Адам пытался угадать, какие из наших одноклассников в друг друга влюблены. А потом, когда мы видели эту пару вместе, он заставлял меня подойти поближе и почувствовать их настрой, понимаете? Ну да, глупо, и мы всё равно не стали бы говорить кому-то из них, что человек, который им нравится, испытывает то же самое, но, не знаю, было весело. Иногда, правда, было не очень весело: в старшей школе много безответных влюблённостей.

Д-р Брайт: Да, хоть я училась сто лет назад, что-то такое припоминаю.

Калеб: И мы много такой фигни делали. Например, в те дни, когда нужно было делать доклады, я подходил к учителю перед уроком, задавал какой-нибудь вопрос – что-нибудь простое – и определял, в каком он настроении. И потом я говорил это Адаму, или подавал сигнал, или ещё что, и он делал свой доклад так, чтобы он попадал в настроение учителя. Вообще я… Я не знаю, как именно, но, смотря по тому, был учитель весел, или печален, или раздражён, Адам знал, что ему больше понравится. Если учитель сильно устал, Адам выходил к доске и делал очень длинный, очень хороший доклад. И тогда учитель мог немного отдохнуть, потому что, ну, он пятнадцать минут мог слушать одного ученика, который шарит, вместо десяти четырёхминутных докладов, скачанных из интернета.

Д-р Брайт: Боже мой, да у вас похоже целая система была. И это работало?

Калеб: Не знаю. Но Адаму это приносило огромное удовольствие, и было забавно смотреть, как он двадцать минут распинается про Хемингуэя. Вообще я думаю, что он много чего сочинял на ходу, но мистер Коллинз в тот день был с похмелья, поэтому Адам получил «отлично».

Д-р Брайт: Я не уверена, что одобряю то, как вы пытались воспользоваться положением учителя, но в том, что учитель должен приходить на урок с похмелья, я тоже не уверена, поэтому даже не знаю, на чьей я тут стороне.

Калеб: Да нет, всё нормально. Так-то мистер Коллинз очень хороший учитель. Но он молодой – вашего возраста где-то, – поэтому он иногда встречается с друзьями. То есть, это я так думаю, что он посидел с друзьями, а не пил дома в одиночестве. Мне кажется, тогда бы это иначе ощущалось. Более грустно, наверное. А у него, хотя и был полный набор: шум в голове, тошнота, головокружение – и не это радостное головокружение с бабочками в животе, а, типа, ��бычное головокружение, – ещё он чувствовал себя чуточку счастливым что ли? Словно вчерашняя ночь стоила этого тяжёлого похмелья.

Д-р Брайт: И откуда ты знаешь, как ощущается похмелье?

Калеб: Из кино.

Д-р Брайт: Точно?

Калеб: Ну да, вы шутите что ли? Никогда в жизни я не стану напиваться. По крайней мере нарочно.

Д-р Брайт: Рада это слышать, но когда ты поступишь в колледж…

Калеб: Нет, в смысле, я пробовал алкоголь раньше. И не надо на меня так смотреть, все это делают. Готов поспорить, даже вы пили в старшей школе. Но когда я однажды выпил банку пива, мне было, типа, так паршиво. Понимаете, ощущать вокруг себя пьяных людей – уже фигово, но когда ты сам пьян и к тому же чувствуешь двадцать пьяных тинэйджеров – это просто кошмар. Теперь на вечеринки я приношу флягу с холодным травяным чаем и стараюсь найти трезвую компанию. Ну или более-менее трезвую.

Д-р Брайт: Ты наливаешь травяной чай во флягу?

Калеб: Ну да, такой чай, который по идее должен успокаивать или типа того. Не знаю, помогает он или нет, но так я хотя бы что-то держу в руке и могу законно отказываться от выпивки.

Д-р Брайт: Что ж, если это помогает избежать давления одноклассников, почему нет.

Калеб: Ещё мне помогало присутствие Адама. Если я мог сосредоточиться на ��го чувствах, люди вокруг не так сильно меня напрягали. Он, не знаю, типа, заземлял меня. Привязывал.

Д-р Брайт: Почему?

Калеб: Просто мне всегда очень легко сконцентрироваться на его чувствах. Даже когда ему было очень грустно, с ним мне… С ним я был как дома.

Д-р Брайт: А что сейчас? Вы же почти не общались, как ты себя чувствуешь?

Калеб: Я в порядке. Я… Я очень по нему скучаю, если честно. И я чувствую… Чувствую себя полным ослом. То есть, я знаю, что погорячился, но я просто так испугался. А теперь мне кажется, что я всё разрушил – что он не простит меня за мои слова о его родителях, когда мы всё-таки поговорим.

Д-р Брайт: Значит, ты больше ни в чём не подозреваешь его родителей?

Калеб: Вообще-то подозреваю, и ещё как. Вы ведь знаете, что происходит с Фрэнком, да? Вы говорили с ним?

Д-р Брайт: Хлоя всё ещё пытается уговорить его прийти ко мне. Но, да, она рассказывала мне, что ей удалось понять о его прошлом. Я так понимаю, он не очень любит об этом разговаривать.

Калеб: Ну да, не любит. Особенно при мне. Иногда мне кажется, что я вообще не должен пытаться ему помочь.

Д-р Брайт: Почему ты так говоришь?

Калеб: Ну, если у него плохой день, то, когда рядом другой эмпат, всё становится ещё хуже. Как будто его эмпатия рикошетит об мою, и так далее, по кругу – и это какой-то лютый пиздец. Он просто с катушек слетает: на прошлой неделе мы помогали Хлое передвинуть большие работы в её мастерской, и он вдруг принялся вопить, что мне нужно уходить, что это слишком опасно, что он не может меня защитить, и всё в таком духе.

Д-р Брайт: Как вы поступили?

Калеб: Ну, Хлоя пыталась объяснить ему, что он в безопасности, что никому ничего не угрожает и он больше не на войне – у него был военный флэшбэк, наверное? Но она попросила меня уйти, и, думаю, как-то уладила это сама.

Д-р Брайт: Понимаю.

Калеб: Что? Вы злитесь.

Д-р Брайт: Прости, Калеб, я злюсь не на тебя…

Калеб: Я знаю. Уж поверьте, я знаю, как ощущается «злость на Калеба».

Д-р Брайт: Я просто беспокоюсь, вот и всё. Я признаю: Хлоя и ты как никто знаете, что нужно человеку в критической ситуации, но по сути вы оба всё ещё дети.

Калеб: Чего? Это несправедливо. Мне почти восемнадцать…

Д-р Брайт: Калеб, твой день рождения ещё очень не…

Калеб: А Хлое – двадцать один. Не надо думать, что мы не можем справляться с серьёзными вещами.

Д-р Брайт: Я это знаю.

Калеб: Тогда почему вы злитесь?

Д-р Брайт: Я же сказала, я беспоко��сь.

Калеб: Да ладно, я знаю, что дело не только в этом.

Д-р Брайт: Хорошо. Я злюсь из-за того, что Хлоя взвалила на себя эту ответственность. Она может подвергать себя – и тебя – опасности…

Калеб: Фрэнк никогда не причинит ей зла. Он никому не причинит зла…

Д-р Брайт: Может, и так, но всё равно у него крайне нестабильная психика. Ему нужна профессиональная помощь. А Хлоя не специалист по психическим травмам – она изучает искусство. Ты учишься в старшей школе. То, что произошло с Фрэнком, далеко за пределами ваших компетенций.

Калеб: Пока что.

Д-р Брайт: Что ты имеешь в виду?

Калеб: Помните, я как-то говорил, что было бы здорово использовать мою способность, чтобы помогать людям? В общем, я много об этом думал. Не знаю, просто когда я начал ходить на терапию, и сблизился с Адамом, и познакомился с Фрэнком, я задумался, чем хочу заниматься после школы. И я подумал, что будет неплохо использовать эту свою странную штуку в профессии. Ну, там, изучить в колледже психологию или социальную работу, а потом использовать эмпатию, чтобы делать это прям невъебенно круто.

Д-р Брайт: Я думаю, это превосходная идея. И я рада, что и у тебя, и у Хлои такое доброе сердце. Но ты ведь понимаешь, что не можешь практиковаться на ветеране с психической травмой?

Калеб: Да, понимаю. И я этим не занимаюсь – я просто чувствую этого парня, понимаете? Блин, вы знаете, о чём я.

Д-р Брайт: Да, я знаю, о чём ты.

Калеб: И ещё это словно касается меня лично. Теперь, когда я узнал, что за этим стоят родители моего парня – эм, Адама, – такое чувство, что мне было уготовано встретить Фрэнка.

Д-р Брайт: Ты начинаешь говорить, как Хлоя.

Калеб: Ага. Но я не верю в промысел Вселенной, как она. Я просто думаю, что, ну, есть люди, которые предназначены другим людям, понимаете? Даже не в романтическом плане, не типа как родственные души. Но я знаю, Хлоя считает, что она предназначена для Фрэнка. Они просто понимают друг друга. И Хлоя помогает ему, а он… Не знаю, он даёт ей смысл. Даёт возможность о ком-то заботиться. Думаю, это ей нравится.

Д-р Брайт: И ты чувствуешь, что тоже предназначен для Фрэнка?

Калеб: Ну да, немного. Только не так, как Хлоя. Потому что я думаю так: что бы ни случилось в жизни Фрэнка, он бы всё равно встретил Хлою и они бы вместе занимались искусством. Даже если бы он никогда не служил. Но, по-моему, когда эти учёные провели над ним все эти эксперименты, его судьба сместилась и стала сближаться с моей судьбой. Я как бы стал частью его истории.

Д-р Брайт: И какую, по-твоему, роль ты играешь в его истории?

Калеб: Пока не знаю. А может, это он в моей истории – может, я должен был его встретить, чтобы увидеть, что может пойти не так.

Д-р Брайт: В каком смысле?

Калеб: Ну, ведь почему у него в голове всё перемешалось, почему у него такая трудная жизнь? Потому что его эмпатия вышла из-под контроля.

Д-р Брайт: Фрэнку дали способность эмпата искусственно. Его биология не была заточена под неё так, как твоя. Твой организм создаёт эту способность естественным путём – ему же её вживили вместе с множеством других свойств.

Калеб: Каких других свойств? Вам Хлоя это рассказала?

Д-р Брайт: Я искала информацию самостоятельно. Я мало чем могу ему помочь, пока он не придёт сюда, поэтому я по мере сил пытаюсь разобраться.

Калеб: Но это точно сделали родители Адама?

Д-р Брайт: Пока я не смогла выяснить это наверняка.

Калеб: И что мне делать с этим? Ну, вот как мне… Как я могу прийти к Адаму домой и общаться с его родителями, когда я знаю, что они делают ужасные вещи с такими, как я?

Д-р Брайт: Я не знаю. Но не думаю, что они могут причинить тебе вред. Ты хочешь снова встречаться с Адамом?

Калеб: Я даже не уверен, что мы расходились. То есть, да, мы не разговаривали, но, не знаю, я чувствую, что мы просто взяли паузу. Не то что бы я встречался с кем-то или даже думал о других… Твою мать… Вы не думаете, что он всё лето встречался с другими?

Д-р Брайт: Понятия не имею, Калеб.

Калеб: Господи, мне нужно было что-то ему сказать. Почему я так ничему и не научился?

Д-р Брайт: Что бы ты ему сказал?

Калеб: «Пожалуйста, дай мне время посходить с ума, но не забывай о своих чувствах ко мне, и в конце лета мы со всем разберёмся»?

Д-р Брайт: Как я понимаю, у него нет никаких причин считать, что ты так всё воспринимаешь?

Калеб: Нет. Ведь всё наше общение было… Ну, пипец какое холодное и вежливое – совсем не похожи на наши прежние переписки. Господи, что если он нашёл себе п��рня получше – нормального, а не фрика?

Д-р Брайт: Не думаю, что Адам так быстро мог о тебе забыть, но если ты хочешь продолжать с ним встречаться, тебе нужно сделать первый шаг. Поговори с ним откровенно.

Калеб: Ну да, я знаю. Знаю, что надо, но я просто… Даже если он не забыл обо мне, если он хочет быть со мной… Не знаю. Наверное, я трушу.

Д-р Брайт: Из-за его родителей?

Калеб: Ну да, и это тоже. Но ещё… Короче, я не очень хорошо себя повёл, я знаю. Знаю, что нужно было поговорить с ним, после того как я тогда запаниковал, а не игнорить его в школе, и я знаю, что снэпчаты и всё такое – никакое не общение, пусть так. Но я даже не уверен… Я даже не уверен, что в принципе был хорошим парнем для него. Я всегда очень грузился, когда мы ссорились, и я не знаю, как помочь, когда ему хреново, и… Я боюсь, что из-за меня всё только хуже.

Д-р Брайт: Что всё?

Калеб: Его жизнь. Потому что, хоть рядом с ним мне и легче выравнивать эмоции, когда ему плохо, я совсем не понимаю, что сделать, чтобы ему стало лучше. Когда он грустит, я это чувствую, и тогда он начинает злиться на себя за что, что мне тоже стало грустно – хоть я и говорю ему, что лучше я буду знать, что он чувствует, чем он будет скрывать это от меня. Но тогда он начинает стесняться меня, а делать ему хуже – это последнее, что я хочу. В любой ситуации. Не знаю, иногда я думаю, что ему стоит встречаться с кем-то другим. С кем-то нормальным. Но иногда…

Д-р Брайт: Иногда?

Калеб: Ну, вот как я говорил, что одни люди бывают предназначены другим, – иногда я думаю так про Адама. Не в том смысле, что мы сыграем свадьбу и, там, будем жить долго и счастливо, а просто… Он не особенный, понимаете? Ну, то есть, конечно же, он особенный, как и любой человек, но он не отличается от всех, как я. Каждый раз, как я встречаю других атипиков, их чувства воспринимаются иначе. Иногда лишь чуть-чуть, как с Хлоей, а иногда совершенно иначе, как тогда, когда я встретил Дэмиена. Его чувства были ну очень сильные. И ещё есть Фрэнк – и у него совсем уникальные, всепоглощающие эмоции. Но Адам – просто обычный парень. Ну да, у него свои загоны, и с его чувствами тоже бывает трудно, но ведь то же самое и с папой, и, наверное, со многими ребятами из школы. И всё равно для меня эмоции Адама особенные. Я всегда знаю, когда он где-то рядом, и могу чувствовать малейшие изменения в его настроении, и, даже когда его эмоции плохие, он заставляет меня чувствовать себя лучше. Так, как будто со мной всё нормально. Мне нравится знать, что он чувствует. У этого ведь должна быть какая-то причина, правда?

Д-р Брайт: А нужна причина?

Калеб: Нет, наверное, нет. Знаете, я иногда всё ещё волнуюсь, действительно ли мои чувства настоящие. То есть, действительно ли я что-то чувствую, или просто так на меня действуют окружающие. Бывает нелегко понять, чему верить. Но то, что я чувствую про Адама – что он отличается, – доказывает, что это чувство действительно моё. Я действительно его люблю – это не просто школьный краш, и не побочный эффект моей способности. Это я. И он. И мы просто… Мы совпали, и мы бы совпали, даже если бы я не был особенный, верно?

Д-р Брайт: Ты так считаешь?

Калеб: Да.

Д-р Брайт: Тогда это всё, что нужно. Ну, и ещё чтобы Адам чувствовал так же.

Калеб: Я думаю, он чувствует. Мы никогда этого не произносили, но… Я думаю, что чувствует. Но что, если то, как он чувствует, – это неправильно? Что, если я не тот человек, который должен быть рядом с ним?

Д-р Брайт: Ты не можешь принять это решение за него, Калеб. Всё, что ты можешь, – давать ему любовь и заботу и стараться изо всех сил. Мы все только это и можем делать для тех, кто нас окружает.

Калеб: Ага. Ага, вы правы. Я буду стараться. Это я умею.

Д-р Брайт: Значит, ты поговоришь с ним?

Калеб: Ага. Ага, я ему напишу. Господи, вы прям окатили меня своим разочарованием.

Д-р Брайт: Я просто считаю, что телефонный звонок…

Калеб: Я напишу ему, что нам нужно поговорить. Так пойдёт?

Д-р Брайт: Это шаг в верном направлении.

Калеб: Ага, хорошо.

Д-р Брайт: А расскажи мне про ваш домик на озере. Пока вы там были, к вам приезжали другие родственники?

Калеб: Ну да, к нам приезжали друзья родителей…

[проходит время]

Д-р Брайт: Хорошо, Калеб. Увидимся в следующее воскресенье. Пусть начало учебного года пройдёт хорошо. И, пожалуйста, подумай о том, чтобы позвонить Адаму.

Калеб: Ладно, подумаю. Спасибо, доктор Брайт.

[дверь открывается]

Д-р Брайт: Пока, Калеб.

Калеб: До свидания, доктор Брайт.

[дверь закрывается]

[щелчок диктофона]

Лорен Шиппен: Сценарий и режиссура эпизода 26 – Лорен Шиппен, производство – Миша Стэнтон. Голос доктора Брайт – Джулия Моризава. Голос Калеба – Бриггон Сноу. Композитор и исполнитель музыки – Эван Каннингем. Оригинальная музыкальная тема написана Лорен Шиппен. Чтобы послушать тему целиком и посмотреть дополнительные материалы, заходи на наш сайт thebrightsessions.com и подписывайся на нас в тамблере и твиттере @brightpodcast. Ставь нам оценки и оставляй отзывы на iTunes. «Сеансы Брайт» благодарят Элизабет Лерд, Анну Лори, Элизабет Харрингтон, Кена Хертца, Освальдо Росси и Аутентик. Мы скоро вернёмся с эпизодом 27. А пока – спасибо за то, что слушал нас, и оставайся странным.

#the bright sessions #episodes #Russian Translation #подкаст #перевод #pride month #happy pride 🌈#caleb michaels

2 notes · View notes

elibray666 · 7 years ago

Photo

Хотела выложить с компа, чтобы качество было нормальным, но мне пипецки лень х) С Новым годом, ребят) лучше поздно, чем никогда, а?)) Надеюсь, 2017 был хорошим, и пусть 2018 будет ещё лучше. Лично для меня 2к17 стал годом огромных перемен. о г р о м н ы х. На арте, который, кстати, с компа выглядит намного лучше, ибо цветопередача у моего так себе. А телефон все делает чуть желтее и кажется, что свет пятнами, ну кароч. Хотите норм арт, смотрите с компа х) Обычно при рисовании себя я использую свою понификацию (фиолетовая такая, мож помнит кто), но тут я нарисована почти так, какая есть ирл (очки забыла) вотс... с нг ещё раз

#понификации #понификация #нг2018 #последний арт #прошлогодний арт

24 notes · View notes

intavrida-blog · 7 years ago

Text

Роман Шантаев: У меня есть правило – не обещать того, чего не сделаешь — Красногвардейский район

#intavrida #новостикрыма #красногвардейскийрайон

Завершается первый месяц 2018 года. Во время ставших традиционными встреч журналистов газеты «Огни маяка» с главой муниципального образования Красногвардейский район Романом Шантаевым говорилось о многом: итогах ушедшего года, планах на ны��ешний год. Что сегодня волнует руководителя района, над чем работает власть и какие перемены в социальной сфере и экономике произойдут в текущем году? Найти ответы на эти вопросы мы попытались в разговоре с Романом Шантаевым.

Корр.: Роман Сергеевич! Новый год начался с увеличения числа обращений жителей района, все же год главных выборов страны?

Р. Шантаев: Все идет в привычном режиме. Мы стараемся реагировать на каждое обращение жителей района, обращение, поступившее по телефону или во время приемов, личных встреч. На прошлой неделе в общественной приемной партии «Единая Россия» вместе с депутатом Государственного Совета Республики Крым Виктором Шаповаленко мы встретились с инвалидом войны I группы Николаем Федоровичем Колесниковым. Ветеран задал нам вопрос: «Почему инвалиду войны первой группы нет льготы на установку зубных протезов?». Для меня это было откровением: «Неужели те, к кому раньше обращался ветеран, не могли сообщить о возникшей проблеме?». Людей больше всего раздражает пассивность и черствость тех, кто по долгу службы обязан им помочь. Особенно остро реагируют жители района тогда, когда сталкиваются с формализмом, когда видят, что проблему можно решить без денег, а должностные лица этого не делают. Приведу пример. В детской поликлинике поселка Красногвардейское, которая выглядит современно, повесили объявление «Вход в верхней одежде запрещен». Понятно, почему в кабинет врача нельзя зайти в куртке или шубе. Зима. Но, что делать маме, у которой ребенку один год: столика пеленального в коридоре нет, гардероба тоже нет. Она должна на коленях ребенка раздеть, с себя одежду снять куда это деть и зайти к врачу. Примитивное решение для исправления ситуации в ЦРБ принять не могли. После моего вмешательства ситуация изменилась. С такой же проблемой сталкиваются и те, кто приходит в лабораторию, поликлинику. Ладно, нет гардероба. Вешалку хотя бы поставьте. Такие вопросы возникают ежедневно, они раздражают людей. Прошу жителей района оперативно сообщать о таких мелких проблемах, и мы будем их решать мгновенно.

Корр.: А если проблема более сложная и на ее решение требуется немалая сумма средств?

Р. Шантаев: Конечно есть более сложные проблемы, к примеру, газификация населенных пунктов. Здесь мы будем людям честно говорить, что данную проблему решим не так быстро. Людей нельзя обманывать, лучше сказать правду. Смысл обманывать, потом с тебя все равно спросят. Я же не политик, который пришел на два года, а потом хоть трава не расти.

Корр.: Что Вы назвали достижением власти в 2017 году?

Р. Шантаев: Организация подвоза детей из сел в детские сады. Мы пока единственные в Крыму практикуем такой подвоз, будем и дальше заниматься этим. Кроме того, из достижений стоит отметить открытие детского сада в с.Новопокровка, установка модульного детского сада в пгт Октябрьское, ремонт в ряде образовательных учреждений.

Конечно, и других проблем множество. Направим средства на ремонт и переоборудование детских садов и школ. В ряде школ и детсадов установим видеонаблюдение, на 12 объектах — пожарную сигнализацию.

В приоритете — образование: из-за его запущенности и объема, затем культура и спорт. Финансирование здравоохранения осуществляется из республиканского бюджета по линии министерства.

Корр.: И, тем не менее, районная власть не уходит от решения проблем, возникающих в учреждениях здравоохранения района…

Р. Шантаев: Мы помогаем, чтобы жителям района медицинская помощь оказывалась более качественно. Мы не имеем полномочий прямого влияния. Понятно, что как власть, находим пути взаимодействия с врачами, их, кстати, не хватает. Есть проблемы с ремонтом ФАПов, амбулаторий. В Александровке разрушили ФАП для ремонта, теперь не строят, так как здание в аварийном состоянии. Сегодня мы решаем этот вопрос. Много сделано за последние три года, но еще больше работы впереди. В прошлом году завершили ремонт первого этажа (заменили окна, двери, оборудовали пожарную сигнализацию) Восходненской больницы. Я там бываю раз в неделю. Недавно посетил неврологию. Надеваю белый халат и общаюсь с людьми. Не всегда люди говорят о недостатках лечения. Приятно было услышать от пациентки из Джанкоя, что в Восходненской больнице и врачи, и лечение, и питание намного лучше, чем в других больницах. В то же время качество медобслуживания не всегда зависит от материально-технической базы ЦРБ. Многое зависит от личности, отношения врача к своим обязанностям.

Корр.: Январские морозы еще раз напомнили о ветхости окон в больш��нстве школ района…

Р. Шантаев: Мы и до морозов знали об этом. И не сидели, сложа руки. Во время визита в наш район председатель Государственного Совета Республики Крым Владимир Андреевич Константинов предложил подумать над тем, как можно заменить окна за государственный счет. Мы подготовили свои предложения, как и другие района Крыма. За два-три года в Крыму хотят заменить окна во всех школах. В этом году в 16 школах района будут заменены окна за счет республиканских и районных средств. Даже в таких как Колодезянская, Зерновская. И в детских садах эту работу проводим. В прошлом году в детсаде «Сказка» села Мускатное во всех группах поменяли окна. В «Родничке» поселка Красногвардейское тоже надо менять. Ориентировочная стоимость — 800 тысяч рублей. Чтобы читатели «Огней маяка» понимали масштабность работы по замене окон в нашем районе, приведу пример. На Красноперекопский район выделено столько денег сколько выделено на одну Восходненскую школу. Красногвардейскому району выделено больше всех. И это не случайно. Мы системно занимаемся решением проблем во всех сферах, показываем проблемы. С Владимиром Константиновым мы побывали в Петровской школе № 1. Школа хорошая, солидная база. Спонсоры помогают, учителя профессиональные. Подсчитали, что на замену окон надо 7,5 миллионов рублей, а на Восходненскую 20 млн. рублей. Владимир Андреевич поддержал нас: надо менять окна, что позволит в дальнейшем сэкономит много бюджетных средств на обогреве школ.

Хочу подчеркнуть: в прошлом году на образование выделено сверх планируемого более 20 млн. рублей. Это то, что мы смогли заработать на налогах, на привлечении к налогообложению физлиц и юрлиц, которые то ли не были зарегистрированы, то ли не платили.

Корр.: Многие библиотеки района в плачевном состоянии. Что изменится?

Р. Шантаев: На республиканском уровне принято решение по оснащению библиотек компьютерной техникой и интернетом, чтобы могли сами библиотекари работать и посетители. Пока приобретут по одному-двум компьютерам. В этом году средняя зарплата библиотекаря будет около 20 тысяч рублей. Для района очень достойная зарплата, если у нас специалисты администрации советов получают 13-15 тысяч рублей. Но жители сел должны видеть, что работа с читателями проводиться, организовываются мероприятия. В некоторых селах библиотеки являются единственным центром культуры. Поэтому в ряде библиотек были установлены кондиционеры, отремонтированы проводка, отопление.

Корр.: Решение проблем и состояние бюджета во многом зависят от экономики. Экономика района – сельское хо��яйство, промышленность — как будут развиваться эти отрасли?

Р. Шантаев: Два основные источника наполнения бюджета: НДФЛ, это рабочие места, и единый налог, который платят предприниматели. Чтобы улучшить ситуацию в аграрном секторе экономики района и увеличить поступления в бюджет сельхозпроизводителям надо дать возможность сбывать продукцию по нормальным ценам. Наличие перекупщиков-спекулянтов не позволяет выживать ряду сельхозпредприятий. Глава администрации района Василий Грабован лично занимается вопросом создания сельхозкооперативов, т. е. объединении фермеров, которые смогут выходить напрямую на торговые площадки. Уже на стадии создании обслуживающие кооперативы — это, кстати, и рабочие места, и увеличение оборота продукции. А раз будет увеличен сбыт продукции, значит произойдет и увеличение объемов производства. Понятно, что сейчас унифицируется всё, приобретается новая техника, которая уменьшает количество рабочих мест, и здесь нужно найти грань. У нас еще есть мелкие фермеры, которые нигде не зарегистрированы, не платят налогов. Мы примем все меры для соблюдения законодательства в части уплаты налогов, расчета с пайщиками за аренду земли.

Корр.: Что нужно делать, чтобы инвесторы шли в район?

Р. Шантаев: Мы рассчитываем на открытие Крымского моста. Потому что тогда будет очень простая логистика в доставке определённых материалов в Крым. Сегодня есть инвесторы, которые хотят открыть на территории района завод по изготовлению металлоконструкций для строительства. Это даст 10-20 рабочих мест. «Крымский молочник» открывает своё фермерское производство в Калинино. Если изначально работало 10 человек, то на новом производстве работающих будет около 120 — а это все жители села. Для нас очень важно, чтобы производственные мощности создавались на периферии. Тогда и села будут развиваться более динамично, и социальная сфера изменится к лучшему. А власть постарается обеспечить чёткое транспортное обслуживание, чтобы люди могли на работу приехать.

Корр.: То, о чем вы рассказываете, говорит о системной работе власти по решению проблем жителей района…

Р. Шантаев: Эта работа может быть более системной, если мы сможем привлечь в органы муниципальной власти профессионалов, а самое главное – людей, желающих работать, это исключит кадровый дефицит.

Корр.: Раньше в преддверии выборов раздавались обещания…

Р. Шантаев: У меня есть правило – не обещать того, чего не сделаешь. А если обещал, сделай всё, что ты можешь. К сожалению, есть моменты, зависящие не только от нас, а от центра, есть ��олитические моменты. К примеру, когда планировали газификацию населенных пунктов, мы не знали, что украинские националисты устроят нам блэкаут. Уверен, все, что запланировали мы выполним. А пока с нетерпением ждем завершения строительства Крымского моста. Я намерен проехать по мосту после нашего президента Владимира Владимировича Путина. Я благодарен президенту за всё, что он делает для Крыма, и прошу прощения перед людьми и президентом за то, что где-то мы не дорабатываем. Мы стараемся.

Записал Иван Янченко Источник: газета «Огни Маяка»

Источник

Источник: http://intavrida.ru/official/mo/krasnogvardeyskiyr/roman-shantaev-u-menya-est-pravilo-ne-obeshhat-togo-chego-ne-sdelaesh-krasnogvardejskij-rajon/

0 notes

ferumkrovlya · 8 years ago

Text

Как правильно выбрать плиточный клей

Почему производители клеевых смесей не торопятся переходить на ГОСТ Р 56387-2015, введенный еще в конце минувшего года В конце 2015 года в России был введен в действие ГОСТ Р 56387-2015 по плиточным клеям. Этот документ устанавливает технические требования к сухим строительным клеевым смесям на цементном и смешанном минеральном вяжущем, которые применяются при внутренней и наружной облицовке плитками стен и напольных покрытий. Добросовестные производители клеевых смесей перешли на новый стандарт с большой охотой.

А вот производителей недобросовестных новый документ не порадовал. Догадываетесь, почему? ГОСТ дает ориентиры На отечественном рынке сухих строительных смесей представлено огромное количество плиточных клеев — более 100 наименований.

На сегодняшний день практически все производители ССС выпускают клеевые смеси — как правило, от трех до восьми позиций. Это очень разные клеи по характеристикам, свойствам, качеству и, разумеется, по цене. И простому потребителю разобраться во всем этом многообразии и выбрать правильный клей порой очень сложно. ГОСТ Р 56387-2015, разработанный НП «СПССС» при участии МГСУ и СПбГАСУ, нацелен на то, чтобы помочь потребителю выбрать правильный клей в зависимости от назначения. До принятия нового ГОСТа клеевые смеси производились по ТУ, которые, как известно, носят рекомендательный характер. Технические условия определяет сам производитель, и, по большому счету, он может написать в ТУ все что угодно.

Например, довольно часто сам производитель определяет область применения выпускаемой клеевой смеси. Здесь все зависит от смелости главных технологов предприятий. Новый же ГОСТ — это государственный нормативный документ, в котором учтены основные положения европейских стандартов качества на клеевые смеси с точки зрения классификации и методов испытаний. ГОСТ Р 56387-2015 устанавливает не только конкретные требования к материалам сырьевой базы и модифицированным добавкам клеевых смесей, но и указывает методы испытаний прочности клеевого соединения в различных условиях.

В соответствии с новым ГОСТом клеевые смеси подразделяют на три основных класса в зависимости от сферы применения: С0 — для укладки плитки с нормальным водопоглощением (не менее 5% по массе), применяются только для внутренних работ; С1 — для внутренних и наружных работ, соответствуют минимальным нормируемым требованиям; С2 — для внутренних и наружных работ, соответствуют повышенным требованиям. — Чем же ГОСТ лучше ТУ? В случае с ТУ потребитель заранее не знает, какие требования в них записаны, потому что часто нет возможности их изучить. А вот ГОСТ дает потребителю соответствующую уверенность и необходимые ориентиры, можно ли применять клеевую смесь, например, для наружных работ, — поясняет инженер по качеству компании «Старатели» Наталья Глотова. — Если приклеить, например, тяжелую плитку (керамогранит) на базовый клей класса С0 на фасад, то велика вероятность того, что через какое-то время плитка может отвалиться.

Предположим, нужно приклеить плитку из того же керамогранита на улице. Смотрим в ГОСТ — и видим, что для этого следует приобрести произведенный по стандарту клей, который соответствует классу С1 или С2. Стандарт, Люкс и Премиум. Проверено! ГОСТ!

Компания «Старатели» ставит своей целью выпуск качественных продуктов, удовлетворяющих всем техническим требованиям. Добиться таких результатов помогает только постоянное сотрудничество с теми поставщиками, чье сырье отвечает жестким требованиям европейских стандартов качества. Всего «Старатели» выпускают пять клеев, четыре из них цементные: «Стандарт», «Плюс», «Люкс», «Премиум». В начале 2016 года компания перешла на выпуск плиточного клея «Стандарт», который полностью отвечает требованиям класса С0 данного ГОСТа, а к началу строительного сезона еще два продукта, выпускаемые компанией, приведены в соответствие новому стандарту: клей «Люкс» — классу С1 и «Премиум» — классу С2. — Такая четкая классификация позволяет потребителю выбрать правильный клей с учетом того, для каких видов работ он приобретается, — говорит Наталья Глотова. Казалось бы, все замечательно, но тут возникает вот какая проблема.

Выпуск «честных» клеевых смесей, удовлетворяющих требованиям каждого из этих классов, безусловно, повысит себестоимость продукта. Дело в том, что уникальные свойства клеевых составов достигаются при помощи импортных химических добавок. А с повышением класса повышается количество этих добавок, которые, как известно, стоят недешево. Поэтому цена на клеевые смеси отличается очень существенно: от 110 до 1500 руб. за 25-килограммовый мешок. В этой связи у производителей, выпускающих клеевые смеси по ТУ, возникнет некоторое преимуществ�� в цене, что в современных условиях является для них благоприятным фактором.

Однако результат использования таких смесей может быть непредсказуемым. — Компания «Старатели» готова вкладывать средства в проведение дополнительных испытаний, подтверждать качество своих клеев путем проведения независимых экспертиз и ежедневного контроля качества выпускаемой продукции на соответствие ГОСТу, — заверяет инженер по качеству. Однако, к таким тратам готовы, увы, далеко не все производители. Беда в том, что некоторые из них вообще не планируют переходить на выпуск продукции, удовлетворяющей требованиям ГОСТа. Многие продолжают работать по ТУ, пользуясь тем обстоятельством, что переход на новый ГОСТ — пока дело сугубо добровольное. Интересно, что ряд производителей хитрят, указывая на мешках ссылку на ГОСТ «Растворы строительные» или ГОСТ по классификации сухих смесей, которые к качеству клеев не имеют никакого отношения.

Поскольку для потребителя слово «ГОСТ» является как бы волшебным, сама эта надпись — «ГОСТ» — привлекает внимание, дает ощущение качества. Но, увы, это не более чем лукавство. Поэтому покупателю следует внимательно читать соответствующую информацию на упаковке. Методика методике рознь В ГОСТ Р 56387-2015 прописаны и методики проверки, которые максимально приближены к европейским стандартам.

У клеевых смесей четыре основных параметра: прочность клеевого соединения (адгезия) в воздушной сухой среде, после выдерживания в водной среде, после выдерживания при высоких температурах и после циклического замораживания и оттаивания. Еще один важный параметр — открытое время. Это временной интервал, на протяжении которого слой растворной смеси, нанесенный на основание, сохраняет свои свойства, и на него допускается укладка облицовочного материала. — Крупные производители, как правило, и раньше пользовались этими методиками, тем не менее не было ясно, как производитель определяет, например, адгезию, указанную на упаковке, какой методикой пользуется, — поясняет начальник испытательной лаборатории отдела качества компании «Старатели» Михаил Никифоров. Теперь же методики прочности измерения клеевого соединения четко регламентированы, в связи с чем формируется понимание, о каком клеевом составе идет речь и каким образом этот параметр проверяется. — Не секрет, что методику можно подогнать под желаемый параметр, — говорит Никифоров. — Можно без особого труда сделать так, что плохой клей условно покажет хорошее, прочное сцепление клеевого соединения, но это не будет соответствовать действительности. А вот в новом ГОСТе четко указано, каким образом и с помощью каких средств следует измерять ту или иную характеристику.

Выбирайте качество! Итак, на что следует обратить внимание потребителя при покупке клея? В первую очередь нужно выбирать крупную компанию, которая производит клеевые смеси в соответствии с ГОСТ Р 56387-2015 и при наличии собственных лабораторных ресурсов для проработки соответствующих методик. Сырьевая база таких смесей, как правило, формируется благодаря материалам только проверенных поставщиков. И, конечно, на упаковке такого продукта должен быть указан ГОСТ именно на клей — ГОСТ Р 56387-2015.

Следуя этим простым правилам при выборе плиточного клея, вы получите надежный результат на долгие годы. Василий КОРОТКОВ