#шурфомеломакс

[ri-with-tea]

AU! Мир Паука

Мелифаро – медиум

Макс – шаман

Шурф – некромант

***

– Макс, Мелифаро, я вас жду уже час, и это при условии, что лично собрал вам сумки!

– Шурф, ты не понимаешь, эта свечка совершенно не подходит к доске Уиджи!

– Мел, это все еще не значит, что я отдам тебе перья для бубна!

– Макс, ты чудовище, которое не имеет никаких представлений о красоте и эстетике.

– Да, да, и повелся ты чист�� на его рабочее облачение. А я так, в комплекте шел.

– Шурф, Мел такого не говорил, и вообще, мы же на Вальпург��еву ночь опаздываем!

– Макс, если он останется в этой рубашке, то мы никуда не идем!

[shtormshalfey]

История этой картинки - отдельное искусство.  Школьная АУ. ШурфоМелоМакс. Шурф, Мел и Макс напились на выпускном в одеждах выпускниц, словили гору приключений, о которых возможно я сделаю в будущем фанфик и у Макса украли нижнее белье с мемом(беззубик с открытым ртом, боже), пока он был в отсутствии дома.  Шурфа назвала все та же понтовая булочка “идеальной ученицей 11Б” Даже сейчас смешно х)

[ri-with-tea]

AU! Мир Паука

Мелифаро – медиум

Макс – шаман

Шурф – некромант

***

– Макс, Мелифаро, я вас жду уже час, и это при условии, что лично собрал вам сумки!

– Шурф, ты не понимаешь, эта свечка совершенно не подходит к доске Уиджи!

– Мел, это все еще не значит, что я отдам тебе перья для бубна!

– Макс, ты чудовище, которое не имеет никаких представлений о красоте и эстетике.

– Да, да, и повелся ты чисто на его рабочее облачение. А я так, в комплекте шел.

– Шурф, Мел такого не говорил, и вообще, мы же на Вальпургиеву ночь опаздываем!

– Макс, если он останется в этой рубашке, то мы никуда не идем!

[ri-with-tea]

Вампиры!AU

В Санкт-Петербурге всегда было много магии. В основном темной, что привлекало различных мрачных созданий. Ведьм, призраков, вампиров.

Вот только не все темные существа соглашались соответствовать представлениям о них. Что крайне раздражало Шурфа.

Новые соседи были явными вампирами, потому что ничем другим объяснить вечный грохот, шум и толпы невозвращающихся людей. В основном его бесил именно мешающий спать после лекций грохот двигаемых гробов. Решив не поднимать скандал и понадеявшись на сознательность соседей, Шурф вывесил обьявление в парадной.

А на следующую ночь оба наглых и шумных соседа залетели к нему летучими мышами. И как-то незаметно остались в жизни.

Хорошо, что питерская погода вполне позволяет ходить на лекции в любое время года.

[ri-with-tea]

Даже в Ехо есть мрачное время, когда погода вечно пасмурная, мокрая и холодная, как ворона из-под моста. Это время надо просто переждать, пока суета Последнего Дня Года не закроет собой весь мир.

У них троих есть свои способы справится с "ноябрьской хандрой": пироги, заботливо принесенные Шурфом из Ордена, все равно Сотофиным девочкам надо тренироваться, глинтвейн, который Максу удается гораздо лучше, чем камра, и яркие цвета как в одежде, так и в шуточных головоломках, что обожает Мелифаро.

А главное, они есть друг у друга, а значит, им ничего не страшно.

Тем более какая-то осень.

[ri-with-tea]

AU!Дракула

!Немного рейтинга!

Макс трепетно сжимает медальон, смело шагает сквозь мрачный лес к еще более мрачному замку и старательно игнорирует предупреждения жителей и внутренний голос. Сэр Пондохва – просто Лойсо, как ему все еще сложно его называть даже в мыслях – не отправил бы его на верную смерть. Ведь так?

Он попросил его съездить в Трансильванию к важному клиенту потому, что доверяет. Не потому, что уже двое клерков не вернулись, а один вернулся безумным. В конце концов, он подарил Максу медальон со своим локоном - с портретом было бы опасно. В современном Лондоне в конце 19 века не могут принять немного других людей, а уж в этой дикой глуши...

Занятый этими размышлениями, Макс наконец добрался до замка графа Джуффина. Яркий день стал темно-серой хмарью, недостаточно темной, чтобы назваться ночью, но и не особо яркой, чтобы быть хотя бы пасмурным днем.

Дверь спустя полчаса стука открыло нечто в настолько яркой одежде бредовейшего сочетания цветов, что стало понятно, почему солнце скрылось. Оно не вынесло это ужаса.

- О, Вы к графу? - показалось или в улыбке сверкнули клыки? Тем не менее Макс кивнул, постарался приветливо улыбнуться и представился. В том, что алый блеск в глазах этого Мелифаро ему не почудился, Макс был уверен.

На удивление этот чересчур яркий парень оказался отличным собеседником и секретарем графа. Затем Макс познакомился с Шурфом, дворецким, и понял, что пропал.

Принять свои чувства к мужчине-начальнику было в разы проще, чем осознать, что тебя тяне�� к двум странным парням, у которых клыки с палец и ярко-алые глаза. Оба были абсолютно разными по характеру, но с поразительно схожими интересами, и Макс чувствовал себя с ними в разы свободнее и легче, чем с сэром Пондохвой. Это смущало и манило, как загадочность замка и его обитателей.

Граф Джуффин, словно издеваясь, расспрашивал о сэре Лойсо и Лондоне. Много и подробно, словно лондонский дом он покупал только ради Лойсо.

Через пару недель пребывания Макс заметил пропажу медальона. А еще через несколько дней и Джуффин куда-то уехал с подписанными документами. Это было странно. Но Макс был слишком занят попытками разобраться в себе, чтобы это заметить.

Первый шаг сделал, как это ни странно, Шурф. Однажды в коридоре он просто прижал Макса к стене и требовательно поцеловал. Сложно было сопротивляться его напору, как сложно сопротивляться буре. Макс, забывшись, старался отвечать, но вся инициатива подавлялась на корню, так что он лишь цеплялся за чужие плечи, надеясь, что его не унесет эмоциями. Шурф не отпускал его, пока Макс не перестал соображать от недостатка воздуха. Но пока парень пытался отдышаться, дворецкий исчез.

Следующим его поймал Мелифаро, в библиотеке. Пробурчав что-то про нечестную игру, точно так же неожиданно поцеловал Макса. Этот поцелуй был другим, не таким давящим и требовательным, скорее дразнящим и распаляющим. Хотелось еще, больше. Но опять, стоило отстранится, партнер исчез.

Не в силах справится с собой, Макс решил просто сбежать.

Они поймали его на пороге спальни, оба. В алых глазах обида смешалась со странным чувством, чем-то вроде нежности и желанием обладать. И Макс отдал себя в чужие руки, позволяя делать с собой все что угодно. Выгибался навстречу требовательным ласкам Шурфа, тянулся за дразнящими прикосновениями Мелифаро, отдавал всего себя им обоим без остатка. Руки его любовников были холоднее льда, но внутри Макса разгорался настоящий пожар, а легкий дискомфорт от пальцев внутри было легко игнорировать, особенно когда губы другого сомкнулись на члене.

Кажется, кто-то что-то спросил у него, но ослепленный любовью и страстью разум не разобрал сути вопроса, так что Макс просто согласился на все и сразу. Боль от двух сильных укусов забылась после первого сильного толчка. Максу казалось, что его кости плавятся, а мир становится кристально ясным и слепяще ярким, словно он умер.

***

Лойсо он встретил в замке через неделю после обращения. Даже не встретил, а издали заметил их с Джуффином на охоте. И только порадовался, что двое влюбленных нашли друг друга сквозь века.

[ri-with-tea]

AU!Дракула

!Немного рейтинга!

Макс трепетно сжимает медальон, смело шагает сквозь мрачный лес к еще более мрачному замку и старательно игнорирует предупреждения жителей и внутренний голос. Сэр Пондохва – просто Лойсо, как ему все еще сложно его называть даже в мыслях – не отправил бы его на верную смерть. Ведь так?

Он попросил его съездить в Трансильванию к важному клиенту потому, что доверяет. Не потому, что уже двое клерков не вернулись, а один вернулся безумным. В конце концов, он подарил Максу медальон со своим локоном - с портретом было бы опасно. В современном Лондоне в конце 19 века не могут принять немного других людей, а уж в этой дикой глуши...

Занятый этими размышлениями, Макс наконец добрался до замка графа Джуффина. Яркий день стал темно-серой хмарью, недостаточно темной, чтобы назваться ночью, но и не особо яркой, чтобы быть хотя бы пасмурным днем.

Дверь спустя полчаса стука открыло нечто в настолько яркой одежде бредовейшего сочетания цветов, что стало понятно, почему солнце скрылось. Оно не вынесло это ужаса.

- О, Вы к графу? - показалось или в улыбке сверкнули клыки? Тем не менее Макс кивнул, постарался приветливо улыбнуться и представился. В том, что алый блеск в глазах этого Мелифаро ему не почудился, Макс был уверен.

На удивление этот чересчур яркий парень оказался отличным собеседником и секретарем графа. Затем Макс познакомился с Шурфом, дворецким, и понял, что пропал.

Принять свои чувства к мужчине-начальнику было в разы проще, чем осознать, что тебя тянет к двум странным парням, у которых клыки с палец и ярко-алые глаза. Оба были абсолютно разными по характеру, но с поразительно схожими интересами, и Макс чувствовал себя с ними в разы свободнее и легче, чем с сэром Пондохвой. Это смущало и манило, как загадочность замка и его обитателей.

Граф Джуффин, словно издеваясь, расспрашивал о сэре Лойсо и Лондоне. Много и подробно, словно лондонский дом он покупал только ради Лойсо.

Через пару недель пребывания Макс заметил пропажу медальона. А еще через несколько дней и Джуффин куда-то уехал с подписанными документами. Это было странно. Но Макс был слишком занят попытками разобраться в себе, чтобы это заметить.

Первый шаг сделал, как это ни странно, Шурф. Однажды в коридоре он просто прижал Макса к стене и требовательно поцеловал. Сложно было сопротивляться его напору, как сложно сопротивляться буре. Макс, забывшись, старался отвечать, но вся инициатива подавлялась на корню, так что он лишь цеплялся за чужие плечи, надеясь, что его не унесет эмоциями. Шурф не отпускал его, пока Макс не перестал соображать от недостатка воздуха. Но пока парень пытался отдышаться, дворецкий исчез.

Следующим его поймал Мелифаро, в библиотеке. Пробурчав что-то про нечестную игру, точно так же неожиданно поцеловал Макса. Этот поцелуй был другим, не таким давящим и требовательным, скорее дразнящим и распаляющим. Хотелось еще, больше. Но опять, стоило отстранится, партнер исчез.

Не в силах справится с собой, Макс решил просто сбежать.

Они поймали его на пороге спальни, оба. В алых глазах обида смешалась со странным чувством, чем-то вроде нежности и желанием обладать. И Макс отдал себя в чужие руки, позволяя делать с собой все что угодно. Выгибался навстречу требовательным ласкам Шурфа, тянулся за дразнящими прикосновениями Мелифаро, отдавал всего себя им обоим без остатка. Руки его любовников были холоднее льда, но внутри Макса разгорался настоящий пожар, а легкий дискомфорт от пальцев внутри было легко игнорировать, особенно когда губы другого сомкнулись на члене.

Кажется, кто-то что-то спросил у него, но ослепленный любовью и страстью разум не разобрал сути вопроса, так что Макс просто согласился на все и сразу. Боль от двух сильных укусов забылась после первого сильного толчка. Максу казалось, что его кости плавятся, а мир становится кристально ясным и слепяще ярким, словно он умер.

***

Лойсо он встретил в замке через неделю после обращения. Даже не встретил, а издали заметил их с Джуффином на охоте. И только порадовался, что двое влюбленных нашли друг друга сквозь века.

[ri-with-tea]

Средиземье!AU

Менестрель, эльф и маг в поисках приключений, вечно в дороге и вечно втроем

[ri-with-tea]

Шурф Лонли-Локли как настоящий слизеринец знал все правила проведения рождественских приемов, тонкости выбора подарков и праздничное меню всех домов. Для него Рождество и Новый Год давно стали тяжелыми испытаниями на выдержку, умение держать лицо и улыбаться как можно искреннее, особенно, когда приходится пихать в рот несъедобных «свинок в одеяле» и думать, куда выкинуть очередную книжонку. Почему-то взрослые словно не замечали, что их семейные рецепты или испорчены в процессе, или изначально дрянь. Поэтому Шурф с радостью стал оставаться на рождественский пир в замке, отгораживаясь учебой.

Пока из тишины библиотеки и кухни его не вытаскивали два любимых безудержных вихря.

Мелифаро, как почти потомственный рейвенкловец, с удовольствием изучал все возможные рождественские традиции. Каждое Рождество в их семье особенное, непохожее на предыдущее. То папа вытащит их в другую страну, где маме придется срочно наколдовывать палатку, то Бахба решит помочь с ужином и вырастит овощи прямо на кухне, то Анчифа вернется вовремя и вместо «наряда на кухню вне очереди» расскажет кучу занимательных историй. И пусть традиционный ужин им удавался редко, атмосфера праздника царила в доме чуть ли не до лета. Поэтому Мелифаро, попав в Хогвартс, и старался воспроизвести эту атмосферу с привычным ему размахом.

Но особенно он старался лишь для двух самых дорогих ему людей.

Макс, как прирождённый гриффиндорец, обожал проводить Рождество в большой компании, вместе ища приключения. Но главным всегда были поиски идеальных подарков всем друзьям, родственникам и знакомым. Его родители праздновали Рождество скорее потому, что так заведено, чем потому, что любили этот праздник, но ёлка с подарками под ней помогала мириться со всем этим. Уж подарки они всегда выбирали идеально и давали сколь угодно денег на его друзей, лишь бы он не появлялся дома. Казалось, узнав, что он волшебник, они вздохнули с облегчением. Это все объясняло. Поэтому, найдя друзей в Хогвартсе, Макс летом всегда подрабатывал, лишь бы подарить всем то, что они хотят.

И особенно он старался подобрать идеальные подарки для двух половинок его сердца.

Макс всегда, как может, помогает Шурфу и Мелифаро с подготовкой, он варит волшебный пунш и заставляет маггловские гирлянды работать даже в Хогвартсе.

Мелифаро каждый раз создает для Макса и Шурфа лучший праздник, хоть о подарках он вспоминает поздно и пытается разнообразить меню своими блюдами.

Шурф каждый год находит для Мелифаро и Макса рецепты лучших блюд, достает старинные магические украшения и чуть ли не в феврале выбирает подарки.

Праздничную ночь они проводят лишь втроем, находя каждый раз новые места. И весь мир в этот момент им не нужен, ведь у них есть свой.

[ri-with-tea]

Шурф Лонли-Локли как настоящий слизеринец знал все правила проведения рождественских приемов, тонкости выбора подарков и праздничное меню всех домов. Для него Рождество и Новый Год давно стали тяжелыми испытаниями на выдержку, умение держать лицо и улыбаться как можно искреннее, особенно, когда приходится пихать в рот несъедобных «свинок в одеяле» и думать, куда выкинуть очередную книжонку. Почему-то взрослые словно не замечали, что их семейные рецепты или испорчены в процессе, или изначально дрянь. Поэтому Шурф с радостью стал оставаться на рождественский пир в замке, отгораживаясь учебой.

Пока из тишины библиотеки и кухни его не вытаскивали два любимых безудержных вихря.

Мелифаро, как почти потомственный рейвенкловец, с удовольствием изучал все возможные рождественские традиции. Каждое Рождество в их семье особенное, непохожее на предыдущее. То папа вытащит их в другую страну, где маме придется срочно наколдовывать палатку, то Бахба решит помочь с ужином и вырастит овощи прямо на кухне, то Анчифа вернется вовремя и вместо «наряда на кухню вне очереди» расскажет кучу занимательных историй. И пусть традиционный ужин им удавался редко, атмосфера праздника царила в доме чуть ли не до лета. Поэтому Мелифаро, попав в Хогвартс, и старался воспроизвести эту атмосферу с привычным ему размахом.

Но особенно он старался лишь для двух самых дорогих ему людей.

Макс, как прирождённый гриффиндорец, обожал проводить Рождество в большой компании, вместе ища приключения. Но главным всегда были поиски идеальных подарков всем друзьям, родственникам и знакомым. Его родители праздновали Рождество скорее потому, что так заведено, чем потому, что любили этот праздник, но ёлка с подарками под ней помогала мириться со всем этим. Уж подарки они всегда выбирали идеально и давали сколь угодно денег на его друзей, лишь бы он не появлялся дома. Казалось, узнав, что он волшебник, они вздохнули с облегчением. Это все объясняло. Поэтому, найдя друзей в Хогвартсе, Макс летом всегда подрабатывал, лишь бы подарить всем то, что они хотят.

И особенно он старался подобрать идеальные подарки для двух половинок его сердца.

Макс всегда, как может, помогает Шурфу и Мелифаро с подготовкой, он варит волшебный пунш и заставляет маггловские гирлянды работать даже в Хогвартсе.

Мелифаро каждый раз создает для Макса и Шурфа лучший праздник, хоть о подарках он вспоминает поздно и пытается разнообразить меню своими блюдами.

Шурф каждый год находит для Мелифаро и Макса рецепты лучших блюд, достает старинные магические украшения и чуть ли не в феврале выбирает подарки.

Праздничную ночь они проводят лишь втроем, находя каждый раз новые места. И весь мир в этот момент им не нужен, ведь у них есть свой.

[ri-with-tea]

AU!Хогвартс

Шурф Лонли-Локли — чистокровный издали, наедине с собой — вполне нормальный слизеринец. Спокойный, замкнутый, холодный и высокомерный. Почти не говорит ни с кем, даже из сокурсников, проводя большую часть времени с книгами. Так как информация — это сила, никто из Слизерина особо не удивляется такой необщительности, хоть некоторые и недоумевают, почему при такой любви к информации он не пытается завязать полезных знакомств. Впрочем, те, кто мнят себя хитрейшими, углядывают в этом отличную репутацию на будущее: много знает, лучший на курсе во всем, не болтлив, возможно, согласится на обмен знаниями. Не так уж и плохо. Книги Шурф всегда берет по четкой системе, как может показаться на первый взгляд, но если бы кто-то внимательно просмотрел его лист из библиотеки, он, наверное, сошел бы с ума, пытаясь разобраться в этом хаосе.

Так в тишине библиотеки встречаются Упорядоченный Хаос из Слизерина и Хаотичный Порядок с Рейвенкло.

Мелифаро — полукровка, чье имя забыто сразу после распределения, но все прекрасно понимают, о ком речь, максимум, уточняют: «Который не рыжий?» — абсолютно нетипичный и ненормальный рейвенкловец. Как минимум потому, что он не ворон, а яркий, шумный попугай, легко облетающий правила. И при этом умудряющийся быть одним из самых умных студентов факультета. Лучшим на курсе ему мешают быть природная неусидчивость и периодическая невнимательность, отчего зельеварение он изучает только в теории — чтобы не очищать подземелья от его попыток практики. Поэтому Мелифаро пропадает по полдня в библиотеке. В остальное время он исследует замок и его окрестности. И его искренне удивляет недовольство сокурсников, ведь он же стремится узнавать новое, открывать секреты и познавать мир. И ни одна сила не способна его остановить.

Так на одной из перекладин из башенных крыш встречаются Храброе Любопытство с Рейвенкло и Любопытная Храбрость из Гриффиндора.

Макс — магглорожденный, фамилия у него, в теории, есть, но по непонятным причинам ее никто не помнит, типичный гриффиндорец. Честный, добрый, храбрый настолько, что периодически не думает, что творит. И вообще не думает. Вкупе с невероятной жаждой приключений это дает вполне ожидаемые результаты, из-за которых он часто не выполняет письменные задания, но от последствий серьезнее, чем снятие баллов его спасает невероятная везучесть. Распространяется она на всех и вся: от удачных ответов и до отсутствия дежурных. Говорят, он выбрал себе черного кота, чтобы хоть как-то контролировать свою удачу. Лезть с ним после отбоя проверять школьные легенды желающих все равно не находится. Не то чтобы Максу было неинтересно учиться, просто он искренне считает, что на практике он освоит все быстрее и лучше.

Так около озера в поисках удобного места встречаются Практическая Теория из Гриффиндора и Теоретическая Практика из Слизерина.

Макс раскрывает Шурфу и Мелифаро тайны мира магглов и магию кофе, потому что бодрящие зелья не любят все трое, а Макс — прекрасный рассказчик.

Мелифаро учит Макса и Шурфа комбинировать знания и варить идеальное какао для создания атмосферы, а Мелифаро отлично умеет балансировать на грани.

Шурф объясняет Максу и Мелифаро старые традиции и тонкости чайной церемонии, гипнотически красивой, а Шурф — талантливый учитель.

Их троицу часто используют в качестве примера межфакультетской дружбы. И только они сами знают: это нечто гораздо большее…

[ri-with-tea]

Mistic!AU

В лесу раздается волчий вой. Тоскливая песня о тех, кто заблудился в лесной чаще. Предупреждение для тех, кто рискует остаться в лесу после заката.

А на дне слишком умных для простого зверя глаз, плещется скорбь по тем, кто когда-то вошел в лес вместе с ним.

В начале, когда они только обдумывали зимний поход, это звучало довольно весело. Затеряться в зимнем лесу, слушать вьюгу за стенкой палатки и греться друг о друга. Конечно, все трое надеялись, что этого не случиться. Конечно, именно это и произошло, когда они зашли слишком глубоко в лес.

Время не стерло из памяти Стража Леса ни единой детали. Имена, лица, холод. Как один вышел в холод, когда метель, как им казалось, утихла. Он всегда любил веселье, мог рассмеяться в лицо смерти. И зима этого не простила. Стражу приходится сбиваться с лап, чтобы замести ложные следы, выть изо всех сил, чтобы не дать услышать веселый смех смерти. И не вспоминать те попытки заботы, заключавшиеся в замерзших намертво животных у их палатки. А однажды, там оказался человек. Тогда второй, спокойный, мудрый, всегда бывший их голосом разума попытался поговорить с новоявленным Духом Зимы. Их не было несколько дней. Затем, человеческий тру�� исчез и появился Вендиго. Ненасытный, такой же забывший себя.

Их палатка давно истлела. Но все трое продолжают приходить к ней, в поисках друг друга и сражаются, не узнавая себя.

В лесу раздается волчий вой, полный тоски о любимых. Ему вторит вой вьюги, не помнящей, ради кого убивает. И вой Вендиго, забывшего, кого хотел защитить.