unawarm

[unawarm]

Леон Бакст - первый русский xудожник-модельер с мировым именем

Леон Бакст был первым русским модельером сценических костюмов, ставшим всемирной знаменитостью. Легендарный оформитель «Русских сезонов» Дягилева и мастер, по словам критиков, «опьянивший» весь Париж 20го века.

Лейб-Хаим Израилевич Розенберг (таково настоящее имя художника) родился в 9 мая 1866 году в Гродно в ортодоксальной ��врейской семье. Его отец был коммерсантом средней руки и знатоком Талмуда, а мать дочерью местного коммерсанта Бакстера. Дед усыновляет зятя и содержит всю семью, а вскоре после рождения внука перевозит всю семью из Гродно в Петербург.

 Детство Леона Бакста прошло в Петербурге, в атмосфере светской роскоши и французского шика. Дед к тому моменту был известным портным, долго жил в Париже. Его взгляды на красоту и эстетику во многом перенимал впечатлительный внук. Тяга к живописи появилась у Льва в раннем детстве, но отец выступал против увлечения сына по идеологическим (иудейская вера запрещала любое изображение человека) и коммерческим соображениям.

 В 1883 году юный Розенберг поступил вольнослушателем в Академию художеств. Академические каноны шли вразрез с новаторскими тенденциями эпохи, и проучившись 4 года, Леон покинул наскучившее учебное заведение. Отец окончательно перестал поддерживать сына в его увлечении, в том числе финансово.

Тогда Розенберг берет частные уроки живописи у Альберта Бенуа, зарабатывая на уроки и на жизнь иллюстрацией детских книг. В 1889 году художник впервые выставляет свои работы берет яркий псевдоним Леон Бакст.

 С 1893 по 1899 год Бакст жил в Париже, учился в студии Жерома и в "Академии Жюльена". Часто приезжал в Петербург. В этот период он познакомился с художником и критиком Александром Бенуа, представителем кружка "Невские пиквикианцы". В кружок входили Константин Сомов, Дмитрий Философов, Сергей Дягилев и другие деятели культуры. Бакст при��ыкает к кружку в середине 90x годов, а затем возглавляет художественный отдел легендарного журнала "Мир Искусства".

Именно графические работы для журнала «Мир искусства» принесли Баксту широкую известность в России как иллюстратору. Xудожник задает высокий художественно-эстетический уровень издания, публикуя работы представителей отечественной и зарубежной живописи.

Леон Бакст в это же время создает портреты известных людей на заказ.

Из–под его руки вышли портреты Федора Малявина, Василия Розанова, Андрея Белого, Зинаиды Гиппиус и других. Также,  он занимался преподаванием живописи детям великого князя Владимира, а в 1902 году получил заказ от царя— изобразить «Встречу русских моряков» в Париже.

В 1903 году Бакст рисует портрет дочери мецената Павла Третьякова, Любови Павловны, и в этом же году женится на ней. Для заключения брака Розенберг официально поменял фамилию на Бакст и принял лютеранство. В 1907 году пара окончательно рассталась, в это же время рождается сын Андрей (в будущем художник театра и кино). Бакст на всю жизнь сохранил теплые отношения с бывшей женой и детьми, поддерживал их материально.

После развода Бакст вновь обратился в иудаизм, но возвращение к родному вероисповеданию навлекло неприятные последствия в 1909 году - в соответствии с новым законом об иудеях в Российской Империи Бакста попросили покинуть Петербург. Правда, в 1914 году российская власть избрала Бакста членом Академии художеств, но художник уже остался жить в Париже.

Первые годы русской революции застали Бакста в работе над книжной графикой, оформлением интерьеров и выставок, также, он сотрудничал с сатиристическими журналами и занимался декоративным искусством.

Когда приезжал в Петербург, преподавал в школе Елизаветы Званцевой, одним из его учеников был знаменитый Марк Шагал.

Несмотря на многообразие проявлений художественного таланта, особых доходов у Бакста не было.

 "У Бакста золотые руки, удивительная техническая способность, много вкуса, пламенный энтузиазм к искусству, но он не знает, что ему делать. Бакст лихорадочно мечется и раскидывается, а между тем годы уходят и положительно становится досадно, что он не желает смириться, не желает понять круга своих весьма выдающихся способностей" художник Александр Бенуа

С 1910 Бакст окончательно перебрался в Париж. Над театральными постановками художник начал работать еще с 1902 года в России, но настоящий прорыв в его карьере был впереди. Он пришел вместе с грандиозным успехом балетных спектаклей "Русские сезоны" Сергея Дягилева в Париже. Декорации и костюмы Бакста создавали зрелищность и полноту балетного представления, являлись неотъемлемой его частью.

Бакст сумел познать секрет единства музыки, живописи и пластики. Именно это сочетание способствовало наиболее мощному эмоциональному воздействию на зрителей. Талант Бакста-сценографиста привлек внимание широкой публики и критиков, принес xудожнику мировой успеx.

«В каждом цвете существуют оттенки, выражающие иногда искренность и целомудрие, иногда чувственность и даже зверство, иногда гордость, иногда отчаяние. Это может быть передано публике» Леон Бакст о философии цвета

 Париж был сражен совершенно новым эклектичным стилем Бакста, для которого были xарактерны элементы русской культуры, восточные и древнегреческие мотивы, необычные сочетания форм и смешение красок. Для консервативной европейской публики того времени такие решения были очень экзотичными и поражали ��оображение. Дизайнерские идеи Бакста ворвались в интерьеры богатыx домов, модные салоны предлагали шаровары а-ля Ида Рубинштейн, женщины подражали стилю героинь балетныx постановок.

Разработанные Бакстом оформительские приемы положили начало новой эпохе в балетной сценографии. Бакст стал первым русским модельером сценическиx костюмов, ставшим всемирной знаменитостью, одним из символов искусства Серебряного века. Его театральные костюмы еще при жизни выставлялись в Лувре. Отголоски его влияния до сих пор возвращаются в коллекциях современныx модных домов.

В 1918 году Леон Бакст покинул группу Дягилева из-за спада популярности "Русских сезонов" и из-за идеологических споров между двумя маэстро. Тем не менее, популярность самого Бакста не уменьшилась, у него было много поклонников и много заказов.

В то время Бакст работает над оформлением балов и театральных постановок, пишет портреты, занимается дизайном интерьеров, и конечно, разрабатывает дизайны платьев, украшений, обуви, и даже духов.

Плотный рабочий график подкосил здоровье художника, и 27 декабря 1924 года, в Париже, Леон Бакст неожиданно умирает от отека легкиx в возрасте 58 лет.

[unawarm]

Pulse of gray king

Ладно, #сфильтрами. Вновь пою оду красоте. Обожаю, обожаю такие вечера, в районе 6-7 часов, когда воздух на глазах превращается в плотную массу цвета серого асфальта,  наполняет поры города, И! Проникает в людей. Добавляет сок архитектура, она реально оживает. Почему Петербург серым называют? Из-за таких вечеров. Все происходит словно в фильме, люди становятся другими, будто бы растворяются в этой серости. И город превращается в одну большую плоскость, погруженную в серый цемент, со всеми людьми, машинами, мостами, собаками и деревьями. Словно само время схватывается клейкой массой и застывает. Биоритмы тоже замедляются и будто уже не так тревожно -  дышишь реже, дышишь глубже, думаешь меньше, думаешь тише, слушаешь молча и идешь, не торопя шаг

..на этих мыслях мне навстречу идет мужчина в шляпе с широкими полями, в строгом пальто песочного цвета, красивых кожаных ботинках, с портфелем в руке. У него были закрученные усы,  он курил трубку. Только не надо мне говорить, что он не приехал на временном экспресс из Англии начала 20го века.

[unawarm]

thank you moment

Люди боятся будущего.   Остаться в нищете,   не иметь денег,   не покупать вещей, которых, как им кажется, хочется  

Остаться непризнанными и нелюбимыми по-настоящему,   бессонницы и страшных снов,  просыпаться, так и не заснув,   в холодном поту  

остаться наедине со своим одиночеством,   посмотреть в глаза человеку в зеркале,  смотреть в глаза людям на фото

боятся остаться больными и беспомощными,   боятся старости за ее телесное несовершенство и ощущение тлеющего духа,

боятся пропустить момент, когда все проебано без остатка, всё и все. боятся кирпича на голову или машины на встречной.  

Излишняя тревожность за будущее не делает твое настоящее счастливее. Не сделает она счастливей никого вокруг тебя, твое будущее по-прежнему останется за туманным занавесом. Я тоже вижу страшные сны, порой не сплю ночами и вот вам лайфхак: первое правило не ведись, второе правило - не ведись никогда, третье правило -  не ведись никогда ни при каких обстоятельствах.  

Аминь! Мгновение, ты прекрасно!

p.s - это мой дом.

[unawarm]

Look around you

Вот за что я люблю свою журналистскую работу, это то, что она дает возможность узнать о мире совершенно неочевидные вещи, познакомиться с совершенно разными людьми. Общение не дает загрустить в пустоте своих мыслей, подсаживает на мощную волну жизни, и вот ты уже не один на один со своим отражением, а пловец в океане жизни и рядом такие же как ты - простые смертные, смешные и грустные, глу��ые и умные. Если вас печалит что-то, обратитесь во вне, поговорите с людьми неважно о чем, выгляните на мир божий, чтобы увидеть что-то, кроме стен тюрьмы своих печалей. �� вы поймете, что 1) вы не одиноки 2) всегда бывает хуже, не тешьте себя саможалостью

Чтобы вы не скучали, задачка: какую национальную идею отражают эти тарелочки? Это детали интерьера релакса-кафе Бро на Нарвской.

[unawarm]

Белые ягоды

Юна тогда была маленькой девочкой 10-11 лет. Точнее, маленькой она была только по габаритам, а внутри себя чувствовала большого и умного человека. Только что делать с ним, пока было не очень ясно - не очень то и хотелось. Она шла из музыкальной школы, таща на себе толстый рюкзак с учебниками, два пакета, чёрный и белый, у одного предательски рвались ручки и приходилось нелепо придерживать вываливающиеся вещи. Там лежала спортивная баскетбольная форма и кроссовки. Было пол8го вечера, солнце уже закатилось, дома погрузились в знакомую серость, воздух холодил горло и открытую грудь. Да, она шла с хора, поэтому горлышко отчего-то саднило, а шарф назло свалился в закрома куртки. Толстая шапка не по сезону сбилась набок, и коса раскуталась, растрепалась, и теперь, ко всему прочему, волосы мешали глазам ухватить небольшую асфальтовую дорожку под ногами.

Здесь это и началось. Вдоль этой дорожки, через которую она станет ходить отныне намного чаще, белая упругая ягода скатилась ей под ноги, затем ещё одна, и вот их целая куча! Девочка случайно наступила на одну из них и завизжала от восторга! Они ЛОПАЛИСЬ, ЛОПАЛИСЬ с треском, будто холодный воздух покрыл их ледяной корочкой. Юне стало очень весело и легко. Она давила их одну за одной, старалась громче, старалась резче. Она давно скучала по этому чувству, веселья и легкости, а ведь она была еще не такой взрослой. Весь день: школа, одноклассники, изматывающая тренировка, раздевалка, репетиция хора, хористы, невыполненное домашнее задание, мама, папа и бабушка, их любовь и ожидания.... Все вмиг пронеслось и лопнуло вместе с этой ягодой под ногами. Хлоп- и день стерт. Хлоп- и больше нет мыслей. Хлоп- нет ягоды, нет того, что только что было.

Знаете, что значат эти ягоды в моей жизни? Розовые детские щеки в холодном воздухе северной провинции, усталость от взваленной ношы, знание и уверенность ради чего все это, поддержка близких, счастье опустошения, и, конечно, музыка. Сейчас Юне 23, в миру её называют Аней. Сейчас она взрослый и умный человек.  Точнее, такой она является только по габаритам, а внутри чувствует маленькую девочку, которая лопает белые ягоды морозным вечером после занятий музыкой.

И теперь мне точно ясно, что делать с этой маленькой девочкой.

[unawarm]

[unawarm]

кто-то должен выполнять эту работу

Имеющие право на существование романтики,

оторванные от Земли, 

припизднутые небом блаженные.

и их руки, голоса, головы..

люди без ума, без мысли, без думы

тоже должны жить. 

кто-то должен делать работу...

не задумываясь, по распорядку,

как вросший кусок системы,

без права на глоток воздуха вне ее..

"в моем городе самая тяжелая работа - любить кого- то.  но кто-то же должен выполнять и эту работу. "

Медиумы, через которых проходят вибрации откуда-то сверху,

черт знает, что за бездельники и что с них взять,

за что платить им деньги и кем считать,

если не поэтами...

Наверное, без этих припизднутых было бы совсем туго жить.