exhalati

[exhalati]

Что есть моя жизнь, как не ложь?

Моя жизнь это сплошное притворство, игра с самим собой и другими. Я притворяюсь быть кем-то большим. Кем-то, кем я не являюсь. Я постоянно ищу одну маску или другую, чтобы закрыть собственную ужасность. Кто я, как не нахлебник, паразит и кровосос. Я ненавижу себя за это и ничего не могу с этим поделать. Я просто хочу умереть каждую секунду и каждую секунду я думаю, что я так многого хочу ещё. Я не хочу умирать, но я хочу умереть. Насколько же это ёбнуто.

Мне так больно. Но я даже не имею права на боль. Потому что я причинил уже так много боли, что моя боль не стоит ничего. Кому какая разница, что каждую ночь я не сплю, потому что я вижу каждый свой проступок, будто он происходит сейчас, кому какая разница что я не могу спать вообще. Я уже сделал больно тем, кого никогда не покинет эта боль. И как я могу претендовать на сочувствие после такого? Мне так больно, я кричу без устали. Но разве те люди, которых я ранил, не кричат так же из-за того, что их ранил я? А я знаю как бить по самому больному, я научился этому очень давно.

Самое ужасное, что у меня абсолютно непрозрачное лицо когда мне стыдно. Я не показываю свой стыд. Никогда. Мне просто стыдно внутри. Я не имею привычки извиняться больше чем раз или два. А после этого? Какой смысл? Я сказал что должно и проехали. И это, как мне кажется, правильно. Но моё кажется и всеобщее есть это две разные вещи, как оказалось.

Я просто надеюсь, что однажды мне всё надоест настолько, что я смогу наконец-то покончить с собой по-настоящему, а не только рисовать ножом на руках, или примеряться к окну, или глотать таблетки. Я не надеюсь на храбрость, потому что храбрости у меня нет. Единственное, что могло бы увести меня по ту сторону это абсолютная усталость. И мне кажется, что с каждым днём я всё ближе и ближе. Я так жалок, что я разговариваю с подкастами, когда сплю. Потому что мне так стыдно говорить хоть с кем-то живым.

За каких-то 10 лет всё сломалось.

Я был жизнерадостный бла-бла Эдушка. Я раздавал советы направо и налево, знал всё-всё и учил всех-всех. Я писал рассказы, а не элегии тьмы. Мне было дело до людей. У меня были друзья. А теперь у меня только моя память о самых лучших друзьях, что я потерял из-за собственной дурости. Я ненавижу людей. Я не могу писать, у меня совершенно нет идей. Кто я такой, чтобы давать советы? Я горький Эдед.

Как же сильно я себя ненавижу.

[exhalati]

Little Brother

"Hello our dear sisters, brothers and others in the galactic family!"

Who thought of them as a family anyways? I remember booing when this plump little lowly Ambassador took the stage. His low trembling voice was echoing across the chamber. The absolute majority of the Community was cheering out of politeness, willing to proceed to a more fun part of the evening. New species introductions were a common occurrence. And oh so tedious.

My mind drifted back to the cockpit. I saw the vastness of the Cosmos, trying to come to the senses. I was hit. One of my heads was in pain. I feared it was having a stroke. In a military action when medical assistance is not readily available, we are advised to severe the injured brain from the rest of the body. We are instructed to decapitate ourselves. But only on paper. Even for my species this is a sensitive thing to do, so I won't be reprimanded by not doing so. It was solely my decision.

I blasted off my malfunctioning brain with a handgun. This brain contained memories of my annual family gatherings. I think, I also stored there my first kiss. Or something else? Something very disturbing, that irks me even now. But now I do not remember that. I know, that if I kept it I would never be able to forgive myself. I had to do something too important to be compromised. I had a sibling to save, not just a memory.

"We are small and humble nation. And we are so delighted to be welcomed into your Community!"

I see green, as my blood pours into my vision. The vastness of the Cosmos is spinning. I am starting to think I am losing it, grasping for the last of threads of the family gatherings, that I just vaporized. Longhouse on the beach, where we sat together when I was little, and we were playing and shooting sky-goers. I remember my brother shot me so high, my parents scolded him for weeks. They were so scared. That was the last one memory from that one of my heads that is no longer.

I see green, as I look at this planet. This silly planet, that caused such a raucous. Marble of green, blue and white. How come that it rallied up so many empires and republics to its aid? How did they do that? I knew the answer, but still couldn't believe it.

In the vastness of nothing. I was spinning, trying to remember my brother's face. At least one. To no avail -- I remember not a single face. How could it be? I longed to see him at least once again. He was a good quiet person. Only cheerful with his siblings. His faces were shades of sadness at all times when he wasn't looking at us. So I made him look at us. Let's hope I didn't blew these memories away for nothing.

"We have no might. But we have a hand to give in the time of need"

That was a very convenient line of thought. And an old one. Be friends with us because we are weak. So pathetic. Yet they have been nothing but weak. And far from being pathetic. They were small, they couldn't keep up with the big ones. But they were always trying. Whenever the Community had an exercise or a Might Convention, Humanity was there. Never as a contestant, only as an observant, and only occasionally as an honorary participant. They were a brave little folk.

Humans were the first ones to show up on the site to respond to the pirates attack in their region. Or at least they tried to do so, until a big boys fleet would arrive to deal the real damage. And they were always in awe of the Community's ships and capabilities, asking and prying how this and that works.

"We have no knowledge. But we are willing to be your students"

Of course they did say that. Give us knowledge. How to do this and that, because we are too stupid to figure it out ourselves?

But they were not stupid. They lacked knowledge, but the scraps and pieces of science that they had they operated with an admirable precision. They reached for the stars and took them by the balls for all I know! And they were eager to know more. And they were capable to put aside their own pride when presented with something yet unknown to them.

I see even more green. Is it my blood? Is it the surface of the planet below? I think its Amazon. My mind is fuzzy. My brothers face, lifeless. He was so kind, so young. He wanted to be a scientist. My mind is fuzzy. I reach out towards him, grasping.

"We have no riches but those that our Mother Earth would give to coexist"

We all missed the day Earth started to ship out relief packages. At first it was nothing but mementos. Toys for kids, some utensils and tools. Then they started to ship elaborate machines to cleanse irradiated atmospheres. Tonnes and tonnes of heavy agriculture equipment. Grain alongside raw seeds. Even cattle embryos. With a really low price and a trained crew to operate it. They tirelessly trained robots, medics, nurses and doctors to man their medicine fleet. However obsolete it was, it was more than nothing. And they spared nothing in order to earn their place in the Community. Only that they couldn't care less of asking the Community for the permission to do such a relief action. They were scraping by themselves, but Mother Earth provides doctrine was supreme to them.

They never turned off their damned beacons of help. Even in their own homeworld.

Idiots. Morons. Fools. They all but welcome the invasion. They were in the blame. They asked for it with their weakness, their over the top kindness and acceptance. Who do they think they are?! They welcomed the worst of the worst to their own home planet. What good does it make if you are so kind, you are going to die in a second? Fools! How could they?! Fools! Why!!!

"In return to all of our pleas, we offer only one thing. And we do not grant it lightly, I warn you. On behalf of the Humanity, I grant to you our eternal gratitude. Our eternal friendship. Our eternal assistance. Our eternal brotherhood"

I remember everyone clapping. It was a very significant moment for the Humanity, that was obvious. But for others? Yet another platitude by an upstart civilization that soon to fade away. The Community wanted to go to the banquet already. By the end of the evening Earth delegation has been long gone. Everyone thought of them as a bad sport, who couldn't stand their long speeches being scoffed at. But then the attack happened. The diplomats were suddenly glued to their screens, watching how humanity's ship was trying to escape from the invading force. Was it even escaping? It was mesmerizing, a little ship against an armada. Dancing, weaving, taunting. It took the enemy a whole minute to evaporate them. But by that time stations security kicked in and destroyed the invaders. Human ship with a plump Ambassador and other civilians never even tried to warp away, buying everyone time with its death dance. And then they were clapping for real. For this little ship won them their worthless lives.

I was spinning in a green pool of my own blood on the orbit of Earth, wishing for nothing but to save this beautiful rock. The rock of lunatics, who willingly took upon themselves the role of a bait.

I suddenly see a flash. And hear a voice. My brother? Plump Ambassador? I am spinning. Everything is green. I gurgle, trying to live a second longer. I hungrily look outside the window. I hear the booming voice. I look outside and see the marble that Mother Earth is and I suddenly understand why are they like that. How can you not be beautiful when you were born here? Mother Earth is so beautiful.

My mind is shutting down, but I hear my beloved plump Ambassador for the last time and greet him.

"Let us be brothers forever!"

-----

My first try at writing in English. Первая попытка написать рассказ на английском. 

[exhalati]

Наверное, я должен начать с того, чтобы сказать, что я гей. Кажется, я уже признался в этом в прошлом посте. Или, может быть, я был очень прозрачен в моих мнениях. Покрайней мере я пытался быть честным с вами.

Привет, я Эд и я гей. Прикиньте. Вся моя семья знает и все принимают это. Мне повезло. Когда-то это мучило меня. Очень сильно. Я пытался, по-настоящему пытался быть кем-то, кем я не являюсь. И я ранил ещё больше людей. Первую Катю я ранил потому что я хотел быть как все. Я хотел встречаться и всё такое. Она была доброй, хорошей девочкой. Я подарил ей коробку конфет и мы были парой на протяжении двух-трёх недель? Тогда я даже не знал, что мне нравятся мальчики, а не девочки. Я вообще ничего не знал. Как бы прогрессивна моя семья ни была, они никогда не говорили со мной и Гелей (моя старшая сестра для непосвящённых) о сексе и всём таком. 

По-настоящему я почувствовал, что мне всё равно если женщина бросает меня, было когда Света сказала, что я её не достоин. Я буквально сделал всё, чтобы она полюбила меня. Стихи, настоящий сайт с её именем просто везде, я написал целую историю. И потом она сказала нет, и я плакал, но где-то внутри я чувствовал такое ужасное и прекрасное облегчение. Потому что я знал, что если я окажусь вместе со Светой, я никогда не найду выхода. И я хотел выход.

Заметили, что, я ничего не сказал про Катю Два? Это потому что она никогда не была Катя Два для меня. Я помню её имя, её семью, её дом. Собак. Гараж. Курятник. Чёртов туалет. Я помню, как плохо  мы потеряли девственность. Я помню почти всё. К сожалению. К радости? Не знаю. С ней мне было хорошо. Но 5 предательств подряд, нет спасибо. И я даже не знаю, кто кого предал? Кто теперь вспомнит о маленькой глупой шутке про умную табуретку и деток-щепок? Да, детки, вы можете завоевать самую прекрасную девушку шутя про дерево. Ну, если вы выглядите так же хорошо, как я.

Двигаемся дальше. Я улетел в Москву и... Решил быть собой. Я устал делать вид, что мне нравятся женщины. Я просто устал. Я хотел быть собой. Я хотел найти милого парня, влюбиться и быть как все. Завести семью и всё такое. И я нашёл. Его звали Максим. Он был лучшей историей, которую я знал. Маленький, но всегда такой бойкий и он так много говорил без слов, а только своими глазами. Я любил моего маленького рыцаря, как никого. Я впервые узнал, о чём говорят все эти мудрые книги о первой любви. В 20 сраных лет. 

Я помню наше первое свидание, будто это было вчера. Это было 14 февраля, чёрт возьми. Зима. Москва. Данкин донатс. Я не мог отвести глаз от него, я был просто очарован. Я любил всё, что видел. Островатый нос, сонные глаза, и даже медицинская маска (потому что у меня ангина кхе-кхе). Я любил всё. Я до сих пор храню огромную тетрадь с нашей перепиской потому что ангина и всё такое, нельзя напрягать голос.

На 8 марта у нас было 5-тое свидание. И тогда я узнал, что я абсолютный дурак и Макс не Макс, а Маша. 

Мы были вместе целый год после этого. Потому что я влюбился в человека, не в его тело. Так я думал. И так и есть. Я был счастлив с Машей. Абсолютно. Я знаю её родителей, я спокойно говорю с её братом. И я знаю, что она сделала то, что сделала, потому что я ей понравился. Она любила меня. По-настоящему. Меня. И этого я никогда не забуду. Если даже Макс никогда не существовал, Маша всегда была тут. Её семья помогла мне миллион раз. Если бы я только мог, я бы влюбился в неё ещё, и ещё раз и навсегда.

Хорошо. Дальше. Я не стану рассказывать о том, как я впервые встретился с мужчиной. Грустная для обоих история. Просто не интересная даже.

Я влюбился однажды. В канадца по имени Брендан. Влюбился по-настоящему. Как в романтических фильмах. Он был таким... неземным. Таким, какие бывают только люди из сказок. Он пел для меня. Когда мы обдолбались наркотой, он светился, как ангел. Я так сильно его любил, я не ходил по земле.

Через 5 месяцев я узнал, что он спит с кем-то там ещё.

Мне было так плохо, мама решила, что я пытаюсь себя убить. И я правда пытался. Я до сих пор храню ту бумагу, которую накалякал тогда. А потом я просто начал делать абсолютно всё. Я съездил в Питер повидать новое знакомство. Я встретился с огромным множеством людей и, скажем так, я не особо заботился о собственной безопасности. Не самая красивая часть моей биографии. 

А потом я встретил Валеру. Которого я сначала не любил абсолютно и видел просто как очередную историю на ночь. А потом я вдруг осознал, что я не могу жить без него. Правда. Он дал мне всё. Он красив, умён, спортивен, никогда не требовал от меня делать что-то, что я не хочу делать и всегда пытался помочь. Всегда. И он постоянно помогал. Я до сих пор должен ему всё. И он никогда не спрашивал об этом долге.

А потом он женился. Не на мне.

Я не лучший пример. Я не красивый, я не спортивный, я не богатый. Но я кое что знаю. Если тебе больно, борись. Если ты думаешь, что ты один, держись. Станет легче? Не факт. Но ты должен и должна пытаться. Я был первым парнем, который покрасил волосы в белый. Далеко-далеко в Сибири. Меня звали Педиком всю мою жизнь. Меня выбирали последним на физ-ре. Меня ненавидели даже некоторые учители. Я выжил. И ты выживешь.

Что я хочу сказать... Я не рассказал даже половины. Что я хочу сказать: я не говорил вам всего. Я боялся. Но теперь мне просто всё равно. Если это начало, пусть будет таким. Я смогу рассказать вам гораздо больше, если вы захотите. Если из-за этого я окажусь в тюрьме и умру, ну что ж, пусть им, моё слово будет жить в тех душах, которые услышат меня сейчас.

Моя история.

[exhalati]

Когда я был молод

Я был не прав. Я думал, что аборт это убийство. Аборт это право любого человека. И я надеюсь, что рядом с тобой в этот трудный момент есть любящий человек. Я верю, что ты имеешь право хранить своё тело и жизнь. Я не верил раньше, но я был не прав. И теперь я бы хотел быть с тобой, если нужно. Это пройдёт. Ты молодец. Ты лицо и честь человечества. Всегда и навсегда. Я горжусь тем, что ты и я одной крови.

Вот так.

[exhalati]

Трагедия маленького человека

Я стоял у окна и разговаривал по телефону. Вдруг, я увидел трёх маленьких пацанят лет двенадцати, шедших навстречу четвёртому. Этот четвёртый мальчишка бежал, как мог, в раскрытой куртке, с учебниками в руках. Трое вдруг что-то закричали ему, я не мог разобрать толком что именно. Он оббежал их, повернул и двинулся в другую сторону.

“Артём! Ты куда! Ты куда бежишь! Артём!”

Артём не остановился, но крикнул в ответ: “У меня нет времени!”.

Трое стояли в недоумении, бестолково переглядывались.

“Почему?!”

Артём вдруг остановился, обернулся вполоборота, тут же продолжил бежать и прокричал изо всех сил:

У меня дедушку в больницу забрали!

[exhalati]

Как я утратил бога

שלח את עמי

Shlach et ami!

Let my people go!

Отпусти народ мой!

Я могу с лёгким сердцем сказать, что мне пове��ло. Я родился посреди огромной белой пустыни, где слишком холодно для бога. В семье, где смешались вековые шаманские традиции, православное христианство и коммунистический атеизм. Боюсь подумать, как страшно извратила бы мой разум иная среда. Если бы я жил среди церквей и приходов; а может быть у синагоги и учился бы в иешиве; или, скажем, если бы день шёл от азана до азана. Но мне повезло — я вырос в свете и был воспитан секулярно.

Но я всегда верил.

Я верил, что есть великая сила, что не правит, но просто направляет. Мой дед был секретарём компартии. Моего другого деда все считали видящим или шаманом. Вся семья тихо и пассивно верила в абстрактного Иисуса. Я красил вместе со старшей сестрой яйца на Пасху, я кормил духа огня мясом и просил бога леса разрешить нам, детям, поиграть. Меня крестили. Никто не заставлял меня верить в большого белого бородатого мужчину на небе. Но я просто верил, что за всем чудом жизни должно стоять что-то. И я помню, как мы целые вечера напролёт говорили об этом с Мариной. Мы сидели в нашем любимом кафе Чикаго, говорили о том и сём. И ещё мы говорили о боге; есть он или нет.

Я помню, насколько сильно я был поражён, когда она сказала, что бога нет, что она не верит в бога. Это убило меня внутри. Ведь как? Как может быть человек настолько умён, настолько дорог мне, но в то же время настолько далёк от истины? И истиной тогда было -- бог есть всё. Я помню, насколько сильно я верил, насколько сильно меня ранили слова Марины, насколько сильно мне было больно, что она не верит.

Однажды мне выпал черёд готовиться к ЕГЭ. Я готовился стать врачом -- страшно подумать, целых 9 лет тому назад! Мне нужно было подтянуть биологию, русский и химию. Я начал ходить к репетитору по биологии, в соседнюю супер-школу ЯГЛ, к Елене Николаевне. 

Сначала она просто учила меня по решебникам ЕГЭ, натаскивала на тесты. А потом мы с ней подружились, и мы начали говорить. Однажды, я помню, она попросила меня прорешать тест для её младших учеников, чтобы сделать эталон правильных ответов. Это был тест и для меня, конечно. Тест, который я провалил. Но я запомнил её доверие и доброту.

Я помню тот вечер, будто это было вчера. Кто-то запоминает дни, когда им признались в любви, а кто-то те моменты, когда им сделали больно. Я помню этот вечер. Будто он был вчера. 

Мы были в её маленькой каморке позади кабинета биологии. Мы говорили о ботанике, о том, какие там дурацкие растения двудомные, а какие нет. И я помню! Я просто помню. Я спросил, как так выходит, что появляется “электрический импульс”, когда по нервам идёт информация? Неужели это всамделишное электричество? Но тогда как? Как? Мне не нужен был ответ из учебников “идёт импульс”. Мне нужен был ответ.

И она рассказала мне. ЕН рассказала мне про клеточки и их рецепторы, про маленькие молекулы, что ходят туда и обратно. Она рассказала мне про всё. И что это просто химия, которая превращается в физику, но на самом деле в биологию. Она рассказала мне, что то, что я считаю электричеством, это не то электричество, что есть в чайниках или микроволновках. Что позади каждого чуда стоит что-то честное и реальное, но во стократ более прекрасное.

В тот день я утратил бога. Я увидел, как прекрасен мир. Я даже сейчас помню тот вечер, тот момент, когда маленькая скромная женщина рассказала глупому мальчику как появляется импульс. Я помню, как я шёл домой, как было холодно. Идти было недалеко, всего-то две минуты, но я помню каждый шаг. Я помню, как моя преданность теории Чарльза Дарвина напиталась новой силой. Я помню, как я утратил бога.

Я помню, как я обрёл жизнь полную чудес.

[exhalati]

Однажды мне сказали, что вы меня слушаете только потому, что я даю вам простые решения. Что я разрешаю ваши задачки и уравнения. Что я стал вашим решебником, книжечкой с ответами на тупые вопросы. Ладно, может не тупые. Просто вопросы. 

А вот мои ответы:

Всё проходит. По-настоящему всё.

Ничто не важно.

Есть люди, которых вы можете сначала не любить, но которые станут вашим всем.

Когда тебе ночью снится что-то — это просто сон. Утром он пройдёт. И тебе не станет легче. И ничто не станет лучше. Иногда жизнь это сон и этот сон дерьмо.

Но есть люди. Те, что были. Те, что есть. И те, которых ты не любил когда-то. А потом вдруг полюбил.

А с ними ничто не важно.

С ними всё пройдёт.

По-настоящему всё.

И хотя все люди одинаковы, есть те, что лучше.

[exhalati]

У моего Харли сегодня день рождения.

Он моё сокровище, моя любовь и мой лучший дружочек.

С ним так много проблем, но без него ужасно холодно.

Он такой добрый, дружелюбный, умный, ��гривый, самый собачный собакен. 

Всегда рядом.

С днём рождения, Пупочек.

[exhalati]

Собаку бей – скажет, что не били. Кошку не бей – скажет, что убили.

Бабулька на лавочке

[exhalati]

Моё кольцо

На внутреннем ободе кольца выгравированы мои святые слова. All people are the same. Чтобы я никогда не смог больше этого забыть. 

Ну и вообще, мне идут бриллианты и белое золото. 

[exhalati]

Ок, сладкий, я услышал. Мне очень жаль, что я не могу тебе помочь. 

[exhalati]

Собачья мудрость

Уродливая собака не знает что она уродлива, но она счастлива. Потому что она делает счастливым того, для кого нет собаки прекраснее. 

[exhalati]

Мне начинает казаться, что в тамблере нет ни одного парня, кроме меня и Егора. Хоспаде, как так-то.

[exhalati]

Есть ли у меня мечта?

Сколько я себя помню, я всегда мечтал о Величии. Именно так, с заглавной буквы. Я мечтал о славе, о всемирном признании. Чтобы обо мне знали все-все. Но не за внешние атрибуты и не за умение развлечь голосом, телом или движением. Я никогда не мечтал быть певцом, танцором или актёром. Я никогда не завидовал музыкантам, спортсменам и акробатам. Я восхищался ими, искренне радовался красоте их достижений, но не хотел быть на их месте.

Во мне всегда клубилась жажда признания. Мне хочется найти своё имя в учебниках истории. В исторических фильмах. В документальных фильмах. В рассказах и пересудах незнакомых мне людей на лавочке. Моё имя. Я хочу видеть его повсюду.

Есть один человек, чьей славы и чьего следа в становлении цивилизации, я жажду для себя — это Чарльз Дарвин. Воистину, нет большего кумира для меня, лучшего примера для подражания. Я боюсь даже мечтать о том моменте, когда бы мой портрет стоял в одном ряду с его портретом. Но всё равно мечтаю. Потому что человек должен мечтать, даже если его душа дрожит.

Значит ли это, что я мечтаю о стезе учёного? И да, и нет. Я люблю науку и то, за что она борется — за людей и за правду. Но дело не только в том, что Дарвин совершил научное открытие. Нет. Он сделал то, чего не сделал Архимед — он нашёл точку опоры и перевернул целый мир. Вот, чего я хочу. Мне не хочется стать именем редкой болезни, найти умелый способ её диаг��остировать или получить за это памятник. Я хочу оставить что-то такое, что невозможно будет стереть с лица земли и из памяти людей. 

Больше всего я мечтаю о бессмертии.

Но вернёмся к вопросу. Есть ли у меня мечта? Да, я знаю о чём мечтаю. Портрет Дарвина стоит на моём рабочем столе, напоминая. Но в глубине моей души есть место для чего-то ещё. Для того, что кто-то назвал бы простым счастьем. Настоящим счастьем. Может быть, так оно и есть. Однажды меня спросили, как ты себе представляешь свой идеальный день в будущем? И я увидел его, этот день, будто это было сегодня, сейчас.

Я и моя семья, за ужином в большой и светлой комнате. За большим столом, где много еды. Сколько нас? Три, четыре, пять, шесть — сколько будет. А может, у нас есть гости, друзья и родственники. Рядом наши собаки просят лакомства. А на комодах стоят фотографии, много-много фотографий. За окнами прохладная весна. И мы в стране, где не запрещено быть человеком. Где не надо говорить шифром и шёпотом. И больше никаких условий.

Если у меня будет этот день. Эти дни. Эти вечера. Эти ночи. Эти утра. Я буду счастлив. Моя мечта сбудется, пусть даже я не переверну весь мир.

Моя мечта сбудется, потому что в этот день я обрету своё бессмертие.

У меня есть мечта.

[exhalati]

Супер короткий апдейт

Я уже год живу в другой квартире и один. У меня уже месяц как появилась собачка. Через полгода я наконец-то заканчиваю ординатуру. ��ейчас работаю лаборантом на кафедре и оператором МР томографа. Пишу учебную программу по ординатуре для аккредитации академии (вообще не круто и этим должны заниматься профессора). Пишу статьи, выступаю на конференциях. Уже выбрал тему для кандидатской. Меня рекомендуют в аспирантуру на бюджет в двух местах. Дружу с куратором, мне кажется, что я с ней говорю по телефону чаще, чем с кем-либо ещё. Иногда меня отправляют читать лекции курсантам и/или первогодкам.

У меня разрывает телефон от почты, звонков, смс и документов, которые нужны всем подряд и позавчера. Постоянно ем роллы.

Каждый день гуляю с Харли (Харлей Дэвидсон вообще-то породистый псина, грифон пти брабансон и жуткий эмоциональный террорист). Он делает меня таким счастливым. Маленький энерджайзер.

Наверное, всё хорошо.

[exhalati]

Три сокровища

Есть три сокровища у человека.

Честь. Она для всех. Это имя человека. Честь, это земля, из которой растёт человек и растёт его личность. Без неё не будет и человека. Как не растёт в пустыне лес, так не растёт в бесчестности характер. 

Радость. Она для близких. Это улыбка человека. Радость, это огонь, озаряющий путь. Он ведёт человека, влечёт его. И так же, как огонь ведёт одного, он ведёт и многих. За счастливым человеком идут и другие. За ходом солнца следят, ожидая рассвета и стремясь к теплу светила.

Боль. Она для семьи. Это слёзы человека. Боль, это вода, что очищает наши раны. Она омывает исколотое сердце и смывает прочь непрошеные мысли. Болью выносится цена счастью. И словно в море, в боли можно утонуть, но её так же можно и покорить; преодолеть с её помощью великие расстояния. 

И есть четвёртое сокровище, которым нельзя делиться. Ненависть. Это слово человека. Ненависть подобна пленной птице. Воздушное создание, летящее от уха к уху. Ненависть нужно отпустить, освободить. Пусть улетит, ведь птицам зла нет места внутри клеток душ.

[exhalati]

Сегодня красивое утро. Иди, проверь.