#Людмила Улицкая

[mariacollection]

[lina-vas-dom]

Прими и то, что свыше меры, Как благодать на благодать. Как снег, как дождь, как тайну веры, Как всё, с чем нам не совладать… /Людмила Улицкая

Accept also that which is above measure, Like grace upon grace. Like snow, like rain, like the mystery of faith, Like everything we can't cope with…. / Lyudmila Ulitskaya

[bipedalweakness]

Людмила Улицкая так же внесена в список иностранных агентов. Мне больно видеть, что талантливые писатели и режиссеры попадают в опалу. Но я с нетерпением жду новое поколение творцов, гениально обходящих цензуру для выражения своего мнения. Это будет воистину элитарное искусство.

[nepprague]

Людмила Улицкая. Конец света будет для всех https://youtu.be/GWQ6cR1AbIk Большое интервью с Людмилой Улицкой для канала I NEWS. В разговоре участвуют режиссер Алексей Злобин и журналист I NEWS Инна Курочкина.

[domknig]

Есть браки, скрепляющиеся в постели, есть – распускающиеся на кухне, под мелкую музыку столового ножа и венчика для взбивания белков, встречаются супруги-строители, производящие ремонты, закупающие по случаю дешевые пиломатериалы для дачного участка, гвозди, олифу и стекловату; иные держатся на вдохновенных скандалах. Брак Маши и Алика свершался в беседах. Девятый год они были вместе, но, встречаясь каждый день по вечерам, после его возвращения с работы, они давали супу простыть, а котлетам сгореть, рассказывая о важном, что произошло в течение дня. Людмила Улицкая

Источник: https://t.me/dom_kn/2622

[jhfhmpobaancd]

Heidi Lanio

Это не какие-то две глупые клетки рвутся навстречу друг другу для бездумного продолжения рода, это каждая клетка, каждый волосок, все существо жаждет войти друг в друга и замереть, соединившись. Это единая плоть вопит о себе, горько плачет...

Людмила Улицкая "Орловы-Соколовы"

[ihdeiem]

Ну и как писать о таких книгах? От которых ты плачешь, и улыбаешься, и грустишь, и о которых много думаешь перед сном? Когда с самого первого рассказа ты понимаешь, это моё?

"О теле души" — очень пронзительный сборник рассказов. Все истории, даже те необычные, с долей мистики из второй части, все они такие простые, такие близкие, и такие трогательные. В них очень много о любви и о жизни. И о смерти. В каждом из них есть печаль, но печаль эта не раздавливает тебя, а даже наоборот даёт каких-то сил жить и двигаться дальше

Если бы первый рассказ "Дракон и Феникс" написал кто-то другой, а не Людмила Улицкая, я бы очень расстроилась, расплакалась от несправедливости. Может быть даже бросила книгу. Но к счастью, в этой вселенной я просто всплакнула, сходила погулять, проверила голову и приступила к следующему рассказу

Самое любимое:

Дракон и феникс

Иностранка

Человек в горном пейзаже

Аутопсия

Знакомство с Людмилой Улицкой прошло прекрасно, обязательно буду читать её работы и дальше

Кто бы мне сказал пару лет назад, что я так сильно полюблю современную русскую литературу. Самой до сих пор не особо верится)

[finita--la--commedia]

Love and hunger rule the world. It’s terribly banal, but that’s the way it is. [...] Everyone is sucked into that vortex sooner or later.

Lyudmila Ulitskaya (born 1943), from “The Green Tent”, translated from the Russian by Polly Gannon “Любовь и голо�� правят миром — ужасная пошлость, но, видно, так оно и есть. [...] Всех в эту воронку рано или поздно засасывает.”

[my-mare-tenebrarum]

Такое чувство он испытывал только во сне. Он был счастлив. Он не чувствовал ни страха, ни неприязни, ни вражды. Он был ничем не хуже их. И даже больше того: они восхищались его чепуховым талантом, которому сам он не придавал никакого значения. Он словно впервые увидел их лица: не злые. Они были совершенно не злые…

(с) Людмила Улицкая. “Детство-49. Бумажная победа”.

[ayanos-pl]

リュドミラ・ウリツカヤ、奈倉有里訳『陽気なお葬式』（新潮社）

1991年夏、猛暑のニューヨーク。亡命ロシア人で画家のアーリクの病床を囲む5人の女たちと友人たち。アーリクの周りにはなぜか憎めないいい人ばかりが集まってくる。パラグアイ人の楽団がいい味を出している。

[fedor-timofeev]

Людмила Улицкая - Трудно быть добрым. Истории вещей, людей и зверей

Людмила Улицкая - Трудно быть добрым. Истории вещей, людей и зверей... Читать дальше »

[zhuravlevdmitry]

Esquire Russia 2011

[lina-vas-dom]

Прими и то, что свыше меры, Как благодать на благодать. Как снег, как дождь, как тайну веры, Как всё, с чем нам не совладать... /Людмила Улицкая

[beskonechno]

Есть одно качество у времени: оно ускоряется с годами. В детстве каждый год тянется бесконечно, тебе бесконечно долго шесть лет и никак не исполняется семи, когда будет другая жизнь, школа…А чем ближе к старости, тем быстрее осыпаются листочки календаря. Моргнул — понедельник, еще моргнул — опять декабрь...

Людмила Улицкая, «Священный мусор»

[genealogyrus]

Искалеченные войной и забвением. Инвалидов спрятали в монастыри и интернаты.

Миллионы фронтовиков вернулись с войны без рук и без ног. К сожалению, многие инвалиды Великой Отечественной зачастую были предоставлены самим себе или выдворены в монастыри и спрятаны в интернаты. Отдать должное солдатам и офицерам, искалеченным войной и забвением, считают своим долгом ветеранские объединения. Голоса из ниоткуда Инициатива увековечить память инвалидов войны возникла в Петрозаводске. С предложением выступил руководитель общественной организации «Карельское образование» Владимир Малегин.

«Очевидец тех далеких послевоенных лет рассказал удивительную по драматизму историю, которая может произойти только в России, – рассказывает Владимир Малегин. – По реке Шексне шел пассажирский пароход. Вдруг судно стало наклоняться, потому что все пассажиры перебежали на борт со стороны берега. Там звучали мужские голоса, но поющих не было видно. Это пели инвалиды-фронтовики, которых власть переселила из Ленинграда в женский монастырь в Горицах. Изуродованные войной моряки лежали в корзиночках, на траве, на берегу Шексны и приветствовали пароходы военными песнями. А руководил хором «самоваров» гвардии матрос Краснознаменного Балтийского флота Василий Петроградский, которому война тоже отрубила ноги». Рассказ очевидца настолько потряс Владимира Малегина, что он сразу написал обращение о необходимости воздать должную память инвалидам войны. Известный писатель Людмила Улицкая поддержала инициативу, прислав рассказ «Инвалид», основанный на архивных данных. Подержали начинание и в петрозаводской организации «Жители блокадного Ленинграда». Отклик эта горькая тема также нашла у поэтов и композиторов. На сюжет «Горицкого хора» Олег Мошников сочинил стихи, из которых родилась песня в исполнении Надежды Васильевой. А над созданием музыкального произведения работает председатель Союза композиторов Карелии Анастасия Сало. Вернуть из забвения Объединить усилия и выработать пошаговый план неравнодушные к вопросу петрозаводчане собрались 29 января. На встрече было решено, что в продолжение работы над музыкальным произведением Анастасии Сало сценарист Лариса Шицель подготовит сценарий концерта памяти «Инвалид вой­ны», который запланировано провести в филармонии. В концерте планируется использовать фрагменты рассказа Людмилы Улицкой «Инвалид» и привлечь Мужской хор Карелии, а писателям из Карелии предложено прочитать собственные рассказы на тему инвалидов-фронтовиков.

Другим шагом по увековечиванию памяти инвалидов войны станет выставка работ Ивана Марценюка из Шелтозера. Фермер и резчик по дереву, он создал в селе мастерскую-музей. Среди его работ – больше 30 копий картин художника Геннадия Доброва, который написал целую серию портретов инвалидов войны. Выставка откроется весной в детской музыкально-хоровой школе, хор которой даст концерт на открытии. Привлечь к изучению вопроса решено также краеведов и историков. Так, издатель альманаха «Сердоболь» Виталий Рыстов собирает архивные материалы об инвалидах-фронтовиках, которые жили в Валаамском доме инвалидов. В университете и институтах КарНЦ РАН исследован��я по теме не проводились – авторы проекта намерены обратиться к ученым с просьбой помочь с изучением вопроса. Чтобы помнили Материальным же увековечиванием памяти мог бы стать мемориал инвалидам-фронтовикам. Как отмечает Владимир Малегин, прототипов для памятника много. Один из них – летчик Григорий Волошин. 16 января 1945 года в Восточной Пруссии он пошел на таран, спасая своего командира. Семья получила похоронку, но летчик остался жив. Он обгорел, лишился рук и ног, от контузии лишился речи. После госпиталей Григорий Волошин оказался на Валааме, где пролежал человеком без имени до 1974 года. И только спустя 20 лет на выставке «Автографы войны» в безымянном герое сын узнал своего отца.

«Для создания символического памятника «Инвалидам войны» создана группа для работы с президентским грантом, – рассказывает Владимир Малегин. – От ее работы зависит, будет ли у нас возможность поставить памятник в Сортавале. Руководители творческих союзов готовы участвовать в этом проекте». По предложению авторов инициативы 4 февраля в Общественной палате России состоялся круглый стол по увековечиванию памяти инвалидов войны. Начинание получило поддержку и одобрение, но все же инициативная группа рассчитывает только на свои силы. https://karel.aif.ru/society/iskalechennye_voynoy_i_zabveniem_invalidov_spryatali_v_monastyri_i_internaty?utm_source=yxnews&utm_medium ✅Найдём информацию о ваших предках! ✅Услуги составления родословной, генеалогического древа. ✅Заказ родословной: www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie-rodoslovnoj 🌐https://www.genealogyrus.ru

[books-things]

Книги, действие которых происходит в России в начале ХХ века

1. Анатолий Мариенгоф "Циники" "Толя очень прост в жизни - и очень величав в стихах. В спокойствии его строк есть какой-то пафос, роднящий его с Осипом Мандельштамом. Сложность стихов Мариенгофа - органическая, от переполненности" - так писал поэт Вадим Шершеневич о творчестве Анатолия Борисовича, сборник поэзии и прозы которого мы предлагаем вашему вниманию. Роман "Циники" представляет собой сценарий кинофильма, где судьбы его героев разворачиваются на фоне того времени, в котором им предназначено было жить. Постановочные кадры этого "кинофильма" перемежаются кадрами документальными - прием, теперь столь хорошо нам известный. А тогда Мариенгоф был первым, кто применил "киноглаз" в русской литературе. Прообразом событий, описанных в "Циниках", стала трагическая история взаимоотношений Вадима Шершеневича и актрисы Юлии Дижур, застрелившейся после одной из ссор. Роман, описывающий период жизни страны с 1918 по 1924 год, включает в себя множество автобиографических мотивов. 2. Людмила Улицкая "Лестница Якова" "Лестница Якова" - это роман-притча, причудливо разветвленная семейная хроника с множеством героев и филигранно выстроенным сюжетом. В центре романа - параллельные судьбы Якова Осецкого, человека книги и интеллектуала, рожденного в конце XIX века, и его внучки Норы - театрального художника, личности своевольной и деятельной. Их "знакомство" состоялось в начале XXI века, когда Нора прочла переписку Якова и бабушки Марии и получила в архиве КГБ доступ к его личному делу... В основу романа легли письма из личного архива автора. 3. Михаил Булгаков "Белая гвардия" Действие романа разворачиается в 1918 г. на улицах родного Киева. На смену немцам к городу движутся войска Петлюры, неся с собою хаос и безумие. Местные жители со дня на день ожидают помощи от французов, якобы уже высадившихся в Одессе, и начинают сопротивление. К нему примыкают мужчины сем��и Турбиных вместе с их преданными друзьями. Однако помощь не приходит. Одни офицеры принимают решение распустить "войска" состоящие в большинстве своем из юнкеров, другие же сражаются до последнего. Но город все равно взят, местное население с радостью приветствует петлюровцев, а белые офицеры со своим благородством уже никому и не нужны. 4. Михаил Шолохов "Тихий Дон" В 1965 г. роман, который и без того считается одним из наиболее значительных произведений русской литературы XX века, был удостоен Нобелевской премии. В основе сюжета жизнь семьи донского казака Григория Мелехова в период революции и Первой мировой войны. Григорий мечется между красными и белыми. Не может определиться, чья же позиция ему ближе. От простого солдата он дослуживается до генерала, однако удовлетворения это ему не приносит. Так же его терзает любовь к двум женщинам - к скромной собственной жене и бой-бабе Аксинье. В итоге, после продолжительных метаний Мелехов возвращается на свой хутор, где его ждет лишь единственный, оставшийся в живых сын, и родная земля. 5. Дмитрий Быков "Орфография" Революция 1917 г. позади, но мы видим лишь ее последствия для интеллигенции Петрограда. Автор с головой погружает читателя в ту самую эпоху. Рассказывает о быте в условиях не просто кризиса, а полнейшего отсутствия всего. О работе, которой не было, мыслях, овладевавших людьми, надеждах на такое непонятное будущее. Главный герой романа, молодой журналист, носит прозвище Ять - буквы, мешавшей малограмотным студентам и упраздненной реформой 1918 г. Ему чужда новая власть, не брезгующая никакими методами. Его страшит перспектива отсутствия свободы творчества для таких людей, как он. Отныне, при власти пролетариата, все должно быть просто, четко и понятно для каждого. А кто против такого уклада - тогда ему с властью не по пути. Но меры будут приняты позже. А пока на дворе лишь 1918 г. и в творческой среде еще находятся восторженные приверженцы нового строя. 6. Исаак Бабель "Конармия" "Конармия", книга новелл Исаака Бабеля (1894-1940) - одно из самых ярких и драматичных произведений русской литературы о войне, выдающийся образец нового стиля - метафорической прозы. Она основана на дневнике, который писатель вел во время службы в 1-й Конной армии под командованием Семена Буденного. Буденный был разъярен публикацией в журнале "Красная новь", он заявил, что "конная армия буквально встала на дыбы", и потребовал "унять зарвавшегося писаку". Сам Бабель ответить ему не мог, но за него вступился Максим Горький, который посоветовал маршалу "не судить о литературе с высоты своего коня". Тем не менее тот спор Бабель проиграл - через несколько лет он был расстрелян советской властью. Но в исторической перспективе он несомненный победитель - именно его художественный талант запечатлел для потомков весь ужас и трагедию Гражданской войны. Пером Исаака Бабеля, а не официозными мемуарами написана история... 7. Иван Бунин «Окаянные дни» Бунин видит революцию глазами проигравшей стороны, для него это финал цивилизации вообще. Революция у него всё отобрала (а было что!), поэтому он избирает другой путь — защищает свой класс, старый строй и порядок вещей, а революции вовсе не радуется. Этот дневник он даже закопал, потому что боялся обыска одесских чекистов. 8. Иван Шмелёв "Солнце мертвых" В центре романа известного русского писателя-эмигранта, автора «Богомолья» и «Лета Господня», лежит противостояние в Крыму. Его «Солнце мертвых» называют одним из самых правдивых и страшных произведений о Гражданской войне в России. Шмелёв собственными глазами видел зверства, которые творили большевики с разбитыми войсками генерала Врангеля и местными жителями во времена Красного террора. Тогда же был расстрелян 25-летний сын писателя. Самому Ивану Сергеевичу чудом удалось спастись. Он бежал с полуострова в Москву, а в 1924 году навсегда уехал из страны. 9. Борис Акунин "Азазель" "Азазель" - первый роман из серии о необыкновенном сыщике Эрасте Фандорине. Ему всего двадцать лет, но он удачлив, бесстрашен, благороден и привлекателен. Юный Эраст Петрович служит в полицейском управлении, по долгу службы и по велению сердца расследует крайне запутанное дело. Книга о приключениях Эраста Фандорина - это увлекательный исторический детектив в декорациях Москвы, Лондона и Санкт-Петербурга 1876 года. Роман приглашает читателя в настоящ��е путешествие во времени. А старинные фотографии и открытки, картины и гравюры, игральные карты и мода 1870-х сделают еще более запоминающимся и ярким. 10. Михаил Агеев "Роман с кокаином" В 1930-е годы в русской эмигрантской периодике в Париже были опубликованы "Роман с кокаином" и рассказ "Паршивый народ". Автор скрывался под псевдонимом Михаил Агеев. Только сейчас установлено, кто на самом деле написал этот роман о разрушении личности кокаиниста и рассказ-сценку из зала суда, - произведения, породившие немало споров, не утихающих по сей день.