#whats read

[books-things]

Книги о Великой Отечественной  войне (1941-1945 гг.)

«А зори здесь тихие…» Борис Василь��в

«А зори здесь тихие…» — книга-предостережение, заставляющая ответить на вопрос: «А на что готов я ради свое�� Родины?». В основе сюжета повести Бориса Васильева лежит реально совершённый подвиг времён Великой Отечественной войны: семь самоотверженных солдат не дали немецкой диверсионной группе взорвать Кировскую железную дорогу, по которой доставляли для Мурманска снаряжение и войска. После сражения в живых остался лишь один командир группы. Уже во время работы над произведением автор решил заменить образы бойцов на женские, чтобы сделать историю более драматичной. В итоге получилась книга о женщинах-героях, поражающая читателей правдивостью повествования. Прообразами пяти девушек-добровольцев, вступающих в неравную схватку с группой фашистских диверсантов, стали сверстницы по школе писателя-фронтовика, также в них угадываются черты радисток, медсестёр, разведчиц, которых Васильев встречал в годы войны.

«Живые и мёртвые» Константин Симонов

Константин Симонов широкому кругу читателей больше известен, как поэт. Его стихотворение «Жди меня» знают и помнят наизусть не только ветераны. Однако проза фронтовика ничуть не уступает его поэзии. Одним из самых сильных романов писателя считается эпопея «Живые и мёртвые», состоящая из книг «Живые и мёртвые», «Солдатами не рождаются», «Последнее лето». Это не просто роман о войне: первая часть трилогии практически воспроизводит личный фронтовой дневник писателя, который как корреспондент побывал на всех фронтах, прошёл по землям Румынии, Болгарии, Югославии, Польши и Германии, был свидетелем последних боёв за Берлин. На страницах книги автор воссоздаёт борьбу советского народа против фашистских захватчиков с самых первых месяцев страшной войны до знаменитого «последнего лета». Симоновский уникальный взгляд, талант поэта и публициста — всё это сделало «Живых и мертвых» одним из лучших художественных произведений в своём жанре.

«Судьба человека» Михаил Шолохов

В основе рассказа «Судьба человека» лежит реальная история, произошедшая с автором. В 1946 году Михаил Шолохов случайно встретил бывшего вояку, который рассказал писателю о своей жизни. Судьба мужчины настолько поразила Шолохова, что он решил запечатлеть её на страницах книги. В повести автор знакомит читателя с Андреем Соколовым, который сумел сохранить силу духа, несмотря на тяжёлые испытания: ранение, плен, побег, гибель семьи и, наконец, смерть сына в самый счастливый день, 9 мая 1945 года. После войны герой находит в себе силы, чтобы начать новую жизнь и подарить надежду другому человеку — он усыновляет осиротевшего мальчика Ваню. В «Судьбе человека» личная история на фоне страшных событий показывает судьбу целого народа и твёрдость русского характера, который можно назвать символом победы советских войск над фашистами.

«Прокляты и убиты» Виктор Астафьев

Виктор Астафьев ушёл добровольцем на фронт в 1942 году, был награждён орденом Красной Звезды и медалью «За отвагу». Но в романе «Прокляты и убиты» автор отнюдь не воспевает события войны, он говорит о ней, как о «преступлении против разума». На основе личных впечатлений писатель-фронтовик описал исторические события в СССР, предшествовавшие Великой Отечественной войне, процесс подготовки пополнений, быт солдат и офицеров, их взаимоотношения между собой и командирами, боевые действия. Астафьев раскрывает всю грязь и ужасы страшных лет, тем самым показывая, что он не видит смысла в огромных человеческих жертвах, доставшихся на долю людей в страшные военные годы.

«Василий Тёркин» Александр Твардовский

Поэма Твардовского «Василий Теркин» получила всенародное признание ещё в 1942 году, когда её первые главы были напечатаны в газете Западного фронта «Красноармейская правда». Солдаты сразу признали главного героя произведения образцом для подражания. Василий Тёркин — обычный русский парень, который искренне любит Родину и свой народ, с юмором воспринимает любые жизненные тяготы и находит выход даже из самого трудного положения. Кто-то видел в нём товарища по окопу, кто-то давнего приятеля, а кто-то угадывал в его чертах себя. Образ народного героя настолько полюбился читателям, что даже после войны с ним не хотели расставаться. Именно поэтому было написано огромное количество подражаний и «продолжений» «Василия Тёркина», созданных уже другими авторами.

«У войны — не женское лицо» Светлана Алексиевич

«У войны — не женское лицо» — одна из самых знаменитых книг о Великой Отечественной, где война показана глазами женщины. Роман был написан в 1983 году, но долгое время не печатался, так как его автора обвиняли в пацифизме, натурализме, в развенчании героического образа советской женщины. Однако Светлана Алексиевич писала совсем о другом: она показывала, что девушки и война — понятия несовместимые, хотя бы потому, что женщина даёт жизнь, тогда как любая война — прежде всего убивает. В своём романе Алексиевич собрала рассказы фронтовичек, чтобы показать, какими они были, девчонки сорок первого годка, и как уходили на фронт. Автор провела читателей по страшному, жестокому, не женскому пути войны.

«Повесть о настоящем человеке» Борис Полевой

«Повесть о настоящем человеке» создал писатель, прошедший всю Великую Отечественную войну в качестве корреспондента газеты «Правда». В эти страшные годы он успел побывать в партизанских отрядах в тылу врага, участвовал в Сталинградской битве, в сражении на Курской дуге. Но мировую известность Полевому принесли не военные репортажи, а художественное произведение, написанное на основе документальных материалов. Прототипом героя его «Повести о настоящем человеке» стал советский лётчик Алексей Маресьев, который был сбит в 1942 году во время наступательной операции Красной армии. Боец потерял обе ноги, но нашёл в себе силы вернуться в ряды действующих лётчиков и уничтожил ещё немало фашистских самолётов. Произведение было написано в тяжёлые послевоенные годы и сразу полюбилось читателю, ведь оно доказывало, что в жизни всегда есть место подвигу.

«Горячий снег» Юрий Бондарев

«Горячий снег» — ещё одна книга о войне, основанная на реальных событиях. Сражение, описанное в романе, решило исход всей Сталинградской битвы. Юрий Бондарев описывает один день из жизни батареи лейтенанта Дроздовского, выбивавшей фашистские танки на подступах к Сталинграду зимой 1942 года. Автор не только реалистично воссоздаёт страшные танковые сражения, ужас и кровь, но также знакомит с трогательными личными историями всех персона��ей. «Горячий снег» рассказывает всего об одном подвиге советских солдат, но перед читателями предстаёт целая картина сражающихся за Родину тысяч таких же отважных мальчишек.

«В списках не значился» Борис Васильев

До сих пор герой повести Бориса Васильева считается символом всех неизвестных солдат, которые боролись до конца и умирали, не рассчитывая на славу. В повести «В списках не значился» автор не щадит читателя, он описывает войну в страшных подробностях, которые невозможно читать без душевной боли. Герой произведения Николай Плужников оказывается в Брестской крепости вечером накануне войны и по собственной воле становится её защитником. Последним защитником: «Крепость не пала: она просто истекла кровью. Я — последняя её капля». Через 9 месяцев у бойца закончились патроны, и только тогда Плужников вышел наверх. Такое мужество русского лейтенанта не просто наводило ужас на фашистов, оно вызывало уважение у противника.

 «Дожить до рассвета» Василь Быков

Василя Быкова называют автором самых пронзительных книг о войне. В своих произведениях он поднимает вечные вопросы: как в бесчеловечных обстоятельствах сохранить человечность? Ради чего страдает человек, только ли для себя живёт? На эти и другие вопросы ищут ответы персонажи одной из его самых знаменитых повестей «Доживём до рассвета». Главный герой — советский лейтенант Игорь Ивановский, которому хоть и не удаётся выполнить задание, взорвать немецкую базу боеприпасов, но он до последней минуты делает всё возможное и невозможное для победы своего народа. После сильного эмоционального финала повести (тяжело раненный Ивановский подрывает себя гранатой, чтобы уничтожить при этом врага) невозможно остаться равнодушным и не думать о страшных судьбах героев войны.

[just-french-me-up]

'ao3 needs a like and dislike button'

what you need, my algorithm-rotten minded friend, is a grip

[whitachi]

posting it here because there's no chance anyone in my family would ever see it: this is how my brother's 13-year-old child decided to announce something to me

[blueskittlesart]

knowledge long forgotten

got really into reading item descriptions on this playthrough. anyway did you know the silent princess is one of the only raw materials with a cooking effect to not explicitly list that effect in its description

[geezerwench]

In Prince's funky name, amen.

[inkskinned]

i love you vaccines i love you research i love you reading the book instead of having chatgpt summarize it i love you critically thinking rather than reacting to a headline i love you investigating the source material i love you science i love you math even though you are personally my enemy (math/yn slowburn) i love you writing even though you try to stab me a lot i love you Experts in Your Field i love you Using The Brain

[vasira96]

it's always "immortals always lose the ones they love!" and never "this family has had this incredible, powerful, loving figure present through generations of their lineage, all because they are descended from someone the immortal loved long ago" and i think that's a shame!!

[maidenvault]

Not “Only my reading of canon is correct” or “Interpretations are subjective and all valid” but a secret third thing, “More than one interpretation can be valid but there’s a reason your English teacher had you cite quotes and examples in your papers, you have to have a strong argument that your interpretation is actually supported by the text or it is just wrong and I’m fine with telling you it’s wrong, actually.”

[bookwyrminspiration]

I can behave normally around books

[nephritebabie]

the cycle of life

[books-things]

Книги, которые написаны случайно

«Трое в лодке, не считая собаки» (1889) (Джером Клапка Джером)

Первоначальная идея Джерома заключалась в том, чтобы написать путеводитель по пригородам Лондона под названием «Повесть о Темзе». «Я даже не собирался сначала писать смешной книги», – признавался он в мемуарах. Книга должна была сосредоточиться на Темзе и ее «декорациях», ландшафтных и исторических, с небольшими смешными историями «для разрядки». «Но почему-то оно так не пошло. Оказалось, так, что оно все стало "смешным для разрядки". С угрюмой решительностью я продолжал... Написал с дюжину исторических кусков и втиснул их по одной на главу». Издатель, почуявший юмористический потенциал опуса, выкинул большинство исторических эпизодов и заставил Джерома придумать другой заголовок. Тот написал уже половину текста, когда ему в голову пришла идея названия – «Трое в лодке, не считая собаки», поскольку «лучше ничего не было».

Хотя именно эту книгу в конце концов стали называть едв�� ли не самой смешной книгой в мире, сам Джером недоумевал по поводу ее популярности: «Мне думается, я писал вещи и посмешнее». Тем не менее, она была еще и новаторской для своего времени: в то время как популярные тогда авторы предлагали читателю совершенно нереальных героев и таких же нереальных злодеев, героями Джерома стали заурядные типы, которые находят себе развлечение в повседневности. Увы, продолжение приключений неугомонной троицы под названием «Трое на велосипедах» не имело столь громкого успеха и даже не очень известно читателю. Но тем не менее, и оно может смело рекомендоваться для прочтения – хотя бы как новая встреча с полюбившимися героями

«Франкенштейн, или Современный Прометей» (1818) (Мэри Шелли)

Летом 1816 года на вилле у Женевского озера собралась компания просвещенных англичан – Джордж Байрон, Джон Полидори, Перси Шелли и его будущая жена Мэри Годвин. Из-за чрезвычайно плохой погоды отдыхающие не могли покинуть дом и развлекали себя чтением «Фантасмагорианы» – сборника немецких страшных сказок и рассказов о привидениях и проклятиях.

Однажды, когда зашел разговор о секрете зарождения жизни и о возможности ее воскрешения после смерти, Байрон предложил каждому сочинить необычный страшный рассказ. Идея эта так увлекла Мэри Шелли, что во сне девушка ясно увидела бледное лицо адепта тайных наук над неподвижным отвратительным существом, которое начало подавать признаки жизни. Еще одним источником ее вдохновения стали услышанные ею слухи о замке Франкенштейн, где якобы была оборудована алхимическая лаборатория. Первый вариант этой истории так поразил Байрона, что он предложил ей превратить рассказ в полноценный роман. И весной 1818 года на свет появился «Франкенштейн, или Современный Прометей» об ученом, создавшем «омерзительный фантом в человеческом обличии». А спустя полтора столетия выяснилось, что видение, пришедшее к юной писательнице тем дождливым летом, предвосхитило не только литературу ужаса и научную фантастику XX века, но и оказалась блестящим размышлением на тему человеческой природы, отголоски которого заметны и в кино – вплоть до сериала компании Netflix «Очень стр��нные дела».

«Унесенные ветром» (1936) (Маргарет Митчелл)

Свой знаменитый роман Маргарет Митчелл начала писать в прямом смысле от безделья: по одним данным, врачи обнаружили у нее артрит голеностопного сустава, по другим, писательница пострадала в автомобильной аварии. Какое-то время она не могла ходить и, чтобы убить время, читала книги, которые каждый день приносил ей муж, причем постоянно критиковала прочитанное. В конце концов вместо новой книги супруг подарил ей печатную машинку: «Если ты хочешь книгу, почему бы не написать ее самой?».

Начав писать историю с конца, по разрозненным главам, Митчелл и подумать не могла о том, чтобы обнародовать ее: когда к ней приходили друзья, она прятала рукопись под подушку или ковер. Спустя десять лет Маргарет полностью выздоровела, но написанная ею книга так и не увидела бы свет, если бы не организованный ею литературный салон, куда весной 1935 года заглянул опытный редактор Гарольд Латем.

Дальнейшие события развиваются как сказка: редактор получает рукопись буквально в последний день, читает ее в поезде всю ночь и приходит в восторг, а выход книги сопровождается беспрецедентной по тем временам рекламной кампанией: о ней сообщали не только по радио и в газетах, но и в университетах и даже в кофейнях, где агенты оставляли фрагменты книги. Неудивительно, что она мгновенно превратилась в бестселлер, а ее автор в 1937 году стала лауреатом престижной «Пулитцеровской премии». Многие умоляли писательницу продолжить историю, но этого так и не произошло – на радость многочисленным «производителям» продолжений бестселлеров, с которыми довелось познакомиться и постсоветским читателям.

«Дом, в котором…» (2009) (Мариам Петросян)

Еще одним внезапным бестселлером, уже в наши дни, стал роман «Дом, в котором», написанный никому до сей поры не известной художницей-мультипликатором Мариам Петросян. «Самый первый вариант, совсем не похожий на этот, был написан в конце восьмидесятых. Я начала писать о Доме, когда была ровесницей его героев. А рисовала их раньше, чем начала о них писать. Так что замысел и герои намного старше, чем сама книга», – говорила Петросян. По ее словам, сюжет изначально строился вокруг мальчика, который попадает в новое место, в чужое о��ружение: она придумывала героев, создавала им ситуации, и дальше они уже действовали сами, а она с интересом наблюдала за ними.

Тем не менее автор, видимо, не особенно ценила свой труд: в 1998 году Мариам подарила рукопись своей московской знакомой, а сын знакомой отдал книгу своему другу, и рукопись пролежала у него в столе почти десять лет. Найдя рукопись, знакомый прочел ее, дал почитать брату, брат отдал подруге, а та – своему преподавателю вокала, у которой училась главный редактор издательства «Гаятри» Шаши Мартынова. Заинтересовавшись рукописью, редактор начала искать автора неподписанной рукописи, и в начале 2007 года Петросян позвонили с предложением напечатать книгу, которая даже не была еще дописана. По ее словам, финал писался с трудом – попытки собрать сюжет приводили к обрыву сюжетных нитей и дырам в изложении, а персонажи сопротивлялись концу истории. А уже перед публикацией было изменено и само название романа.

«Книга называлась "Дом, который…". Тоже, конечно, не ахти что, но старое название для меня было говорящим и ассоциировалось с "Домом, который построил Джек". А новое ни с чем не ассоциируется. В издательстве Livebook объяснили, что нынешнее название предложил какой-то очень известный поэт – уж не знаю, кто именно», - говорила Петросян.

Как бы там ни было, оригинальный сюжет и герои привлекли очень многих, книга собрала множество премий и была переведена на основные европейские языки. А в документальном фильме Стивена Фрая «Открытая книга России: Писать во времена Путина» Мариам Петросян была названа в числе одной из шести лучших современных российских писателей, которых читают и будут читать всегда. Тем не менее сама она утверждает, что новых книг от нее ждать не стоит. «Я не писала эту книгу, я в ней жила. Последние годы урывками, от случая к случаю, все реже и реже, но для меня это было местом, куда я (исписав гору бумаги) могла войти и побыть там. Других таких мест я не знаю».

[milkcryptid]

do people have no shame anymore?

[heyhanibee]

clocked

[holographings]

someone on twitter said Imagine what s2 jayce would give to talk to s1 viktor just one more time. and someone had a time travel alternate dimension fic ready to go. and i read it. and now my face is being eaten by 3750 feral dogs i think

[tawnysoup]

Finally now that the comic is fully public on comicfury, I get to share it with all of you here, too <3

If you enjoyed, please consider supporting by buying a PDF of the comic on itch.io: https://tawnysoup.itch.io/home-in-the-woods