#композитор Рахманинов

[newssocialite]

II Международный конкурс имени С. В. Рахманинова объявляет прием заявок

С 14 по 26 ��юня 2025 года в Москве пройдет II Международный конкурс пианистов, композиторов и дирижеров имени С. В. Рахманинова. Организатором события выступает ФГБУК РОСКОНЦЕРТ при поддержке Правительства Российской Федерации и Министерства культуры РФ. Конкурс, ставший знаковым для музыкального сообщества, вновь объединит талантливых исполнителей, композиторов и дирижеров со всего мира. Прием…

[heghogsblog]

лишившись родины, я потерял самого себя. у изгнанника который лишился музыкальных корней, традиций, и родной почвы, не остаётся желания творить , не остаётся других утешений, кроме нерушимого безмолвия и нетревоженных воспоминаний. я записываю на бумагу музыку которую слышу внутри себя, и записываю её как можно естественнее. я - русский композитор, и моя родина наложила отпечаток на мой характер и мои взгляды. моя музыка, это плод моего характера , и поэтому, это русская музыка.

С. Рахманинов

[genealogyrus]

Загляните в семейный альбом Всегда ли мы знаем своих предков? Помним ли, как звали прабабушку, чем занимался дед? Год семьи – побудительный стимул к тому, чтобы заглянуть в свою родословную, изучить корни, вспомнить семейные традиции… Из глубины веков Дворянская семья Термен имеет давнюю историю, задокументированную в родовой книге еще в 1525 году. Первая запись гласит, что именно тогда во Франции появился на свет Шапаз-Пьер, который в двадцатилетнем возрасте покинул страну. Термены разъехались из Франции кто в Швейцарию, кто в Бельгию и в Германию. Впоследствии часть из них перебралась в Америку, а часть обосновалась в Санкт-Петербурге, и это было 1793 году. На Смоленском лютеранском ��ладбище похоронен доктор Эмиль Федорович Термен, внук которого Лев родился в 1896 году. Дворянин, обрусевший потомок французских и немецких аристократов Лев Термен с юных лет проявил способности к музыке, физике и технике. После окончания гимназии, он получил консерваторское образование по классу виолончели и физико-математическое – в университете. Во время Первой мировой войны Термен работал в Царском Селе, был военным радиоинженером, а после войны попал в лабораторию Абрама Иоффе, где начал изучать электрические свойства газов. Именно там в 1919 году он создал прототип нового музыкального инструмента, который журналисты позже окрестили терменвоксом (от латинского vox — голос). Термен говорил, что исполнитель должен управлять звуками, а не добывать их. Принято считать, что уже по тому, как человек подходит к музыкальному инструменту и пробует играть, можно многое узнать о нем. Можно, к примеру, определить его темперамент, понять, импульсивен он или спокоен. В овладении терменвоксом есть свои сложности, достаточно сказать, что здесь звучит… электричество. Некоторые говорят, что это не академическая музыка. А тогда, в начале 20-го века, современники воспринимали новинку иначе. Одни слушатели — в лучших традициях Серебряного века — приходили в мистический восторг и восхищались невиданной доселе свободой исполнителя. Рерих называл новое изобретение «музыкой небесных сфер», а Мандельштам говорил, что звук терменвокса столь же естественен, как растущий цветок. Во-вторых, детище Термена воспринималось как инструмент для классической музыки: о нём лестно отзывались Шостакович и Рахманинов, а один из концертов Льва Сергеевича Термена проходил в зале Парижской оперы. Музыка сфер Представитель этой семьи Петр ТЕРМЕН сегодня считается лучшим исполнителем на инструменте, изобретенном когда-то его прадедом. Бабушка Наталья Львовна ТЕРМЕН – председатель Петербургского общества терменвокса и куратор одноименной школы тоже замечательно владеет терменвоксом. Недавно Петр Термен побывал в Выборге – перед концертом мы и встретились, и разговорились: – У нас музыкальная семья, и традиции передаются из поколения в поколение. Моя тетя, композитор Ольга Термен, писала музыку для этого инструмента. Мы с ней часто импровизировали, музыка окружала меня с детства. Это семейная история, это династия, и для меня ценно и важно, что линия, идущая от Льва Термена, не прерывается. Для терменвокса, как для любого другого инструмента, есть понятие аутентичности – аутентичности звука, определенного подхода к инструменту, который мы стараемся сохранить и передать тем людям, которые приходят к нам учиться. Петр Термен Правнук великого изобретателя не только концертирует, но преподает в организованной им Школе терменвокса, исследует историю создания инструмента, читает лекции на эту тему. А началось это увлечением 14 лет назад – именно тогда в руки Петра впервые попал фамильный инструмент – до этого он писал стихи и мечтал заниматься литературой. – Конечно, это у нас семейное: с бабушкой мы выступаем на концертах в Петербурге и в других городах. Моя мама, Мария ТЕРМЕН, занимается исследованиями семейного древа. Прадед ушел из жизни в 1993-м, через два года после моего рождения. Рассказывают, что Лев Сергеевич активно со мной общался, это видно в том числе и по семейным фотографиям. Возможно, поэтому я и занимаюсь терменвоксом… Связь времен В отличие от Петра, который в Выборге впервые, органистка Юлия ЛОТОВА частый гость собора Святых Петра и Павла. Как же родилась идея совместных с исполнителем на терменвоксе выступлений? – Мы познакомились, когда я работала в музее музыки. Я вела программу с органом, а Петр очень увлекательно и образно рассказывал о терменвоксе. А потом этот молодой человек очень интеллигентного вида подошел ко мне и предложил вместе сыграть «Аве Мария» Каччини. Мы экспромтом сыграли, и я была потрясена тем, как органично сочетаются эти два инструмента! Представьте себе: один электронный, молодой инструмент которому всего-то сто лет, а первое упоминание о другом относится к третьему веку до Рождества Христова! И вместе с тем, когда мы играем вместе, возникает ни с чем не сравнимое ощущение восторга… Юлия живет в Москве, а Петр в Петербурге, но это не мешает им концертировать вместе. Первый их концерт состоялся в камерном зале церкви св. Михаила на Васильевском острове. Выступали в Томске, в Челябинске… Если вспомнить историю семьи Термен, то можно проследить какие-то параллели, связывающие Юлию и Петра. Его прадед в свое время был связан с Московским университетом, где Юлия сегодня ведет органный класс. Кроме того, при Доме культуры, где работает органистка, был когда-то кружок терменвокса, который вел Лев Сергеевич, и старые профессора и поныне помнят его и его концерты. В апреле прошлого года Петр в зале МГУ с большим успехом отыграл концерт, посвященный Дню космонавтики. Проректор рассказал Петру, что слышал игру его прадеда, когда только начинал работать в университете. Вот такая замечательная семья – со своими традициями, увлечениями, со своей большой и интересной историей… ПРОШЛОЕ - РЯДОМ! 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 ✅Услуги составления родословной, генеалогического древа. По вопросам архивного поиска и составления родословной обращайтесь к координатору проекта или отправьте сообщение в группу. 📝 Анкета - заявка на архивное генеалогическое исследование: https://vk.com/app5619682_-66437473?ref=group_menu ⚠Работаем с 2008 года!

[allyouknowisalie]

(via Dangerous Moonlight / Warsaw Concerto - YouTube)

Когда я услышал это в первый раз, подумал, Рахманинов. Как я выяснил позже, создатели кинофильма "Dangerous moonlight" действительно просили С.В.Рахманинова написать к картине музыку, но по каким-то причинам наш композитор отказался. Так что англичанин Ричард Эдинселл создавал музыкальный материал к киноленте именно под Рахманинова. Оркестровка, кстати, не Эдинселла.

via

[vprki]

Когато музиката има значение

Деветото издание на Plovdiv Jazz Fest (27-29 октомври) насочи вниманието към изкуството на камерни инструментални формации с фокус върху китарата и пианото. Във всеки случай изкушените ценители на джаза у нас вече знаят: пловдивската сцена по традиция задава гореща празнична атмосфера, плод на премислена музикантска концепция. Написа за „въпреки.com” проф. Клер Леви, музикален критик.

Тя е посветена на идеята да култивира буден вкус към несекващите метаморфози в днешния свят на свободното музициране, към еволюцията и подвижната природа на музика, която поначало отказва да бъде еднозначно дефинирана.

Мирослава Кацарова

Печелившата стратегия тук, прозорливо следвана от джаз певицата и водещ организатор на фестивала Мирослава Кацарова, се свързва и с компетентния избор на водещите програмни акценти, и с похвалните усилия в привличането за участие на първокласни световни музиканти, и, разбира се, с неподражаемия чар на филибелийския артистичен уют.

Нека кажа още, че стратегията тук не се отказва и от опората на онова „хем полезно, хем приятно!“ в публичните презентации, което снема анахроничното напрежение между стереотипните разбирания за „популярно“ и „елитарно“, между хлъзгавите граници на представите за „комерсиалното бонбонче“ и експерименталния полъх на по-нови явления, отнасяни към съвременната джаз сцена.

Веселин Веселинов-Еко

Неустоими доводи в това отношение чухме още първата вечер, когато с награда за цялостен принос в развитието на джаза беше удостоен контрабасистът Веселин Веселинов-Еко – любим, предпочитан партньор в редица формации, а и универсален музикант със забележителен принос в широкото поле на популярната музика. Еко, както го наричат приятели и фенове, заедно с Милен Кукошаров (пиано), създатели на емблематичното дуо Das Weltschmerz Duett (Дует на световната болка) през 2016 г., и със специалното участие на Мартин Ташев (тромпет) представиха част от пиесите, включени в издадените неотдавна два албума. Пиеси, които импонират с талантливия, изобретателен поглед към нови естетически пространства, отворени за оригинални импровизации върху теми на Пиацола, Ерик Сати, Джон Уилямс, Рахманинов, Карлос Гардел... Чухме и забележителни авторски композиции на тримата джазмени, осъзнавани, впрочем, като перспективен знак в развитието на джаза у нас.

Милен Кукошаров, Веселин Веселинов-Еко и Мартин Ташев

От своя страна Джулиан Лаж (китара) и Хорхе Родер. (контрабас) приковаха вниманието с необикновената химия помежду им, както и с изумително мощния си музикантски профил, който борави с извънредно широк арсенал от изразни средства и някак далечни алюзии за кънтри, блус и рок мотиви, пипнати по един абсолютно оригинален, красив, виртуозен, майсторски, но и несъмнено диалогичен начин. С привидно непретенциозната си, но всъщност изключително богата, неудържима, бравурна музикална природа, това необикновено дуо представи свои нови пиеси, отхвърляйки клишета, задавайки неочаквани обрати в сценичния диалог, вдъхвайки един като че неограничен простор за увлекателни импровизационни сола, разгръщайки необикновени мелодични линии, играейки с колорита на потърсени китарни тембри  – изящно, красиво, съсредоточено, неподражаемо и същевременно без капка външна показност.

Джулиан Лаж и Хорхе Родер

Не случайно американският китарист и композитор Джулиан Лаж, прочут със своята удивителна техника и импровизационна свобода, три пъти номиниран за наградата „Грами“ в категориите „Най-добър джаз албум“ и „Най-добър инструментален албум“, години наред изучава пъстрите преплетени корени на американската музикална история. А перуанецът Хорхе Родер напълно оправдава името си на един от най-експресивните контрабасисти в полето на.съвременната джаз сцена, обединил различни страни на привидно несъвместими влияния, свързани с мъдростта на класиката, афро-перуанските корени и агресивната рок енергия.

Същинско предизвикателство в представата за новостите в света на съвременната европейска джаз сцена зазвуча в соловата изява на австрийския китарист Волфганг Мутшпил, вдъхновяван от образци в полето на ренесансовата музика, но и с подчертан вкус към експеримента и тънкостите по отношение на метроритъма, разбиран като ключова страна в изкуството на джаза.

Волфганг Мутшпил, снимка: ©Laura_Pleifer

В не по-малко вълнуваща насока бих откроила забележителното участие на квартета на китариста Шико Пинейро, чиято осезаема бразилска идентичност очевидно не е бариера в многостранните му космополитни колаборации с артисти като Пласидо Доминго, Кърт Елинг, Хърби Хенкок и много други. В хода на пр��фесионалната си биография Шико Пинейро е отличаван многократно от списание Downbeat, наред с музиканти като Джулиан Лаж, Питър Бърнстейн и Адам Роджърс. А шестият му албум “City of Dreams” е номиниран за наградата „Грами“ през 2021 г. в категорията „Най-добър латино джаз албум“.

Шико Пинейро

С търсения в посока на съвременни изразни пространства (както в авторските композиции, така и в някои изненадващо необичайни интерпретации на джаз стандарти) свързвам участието на квартета на младата италианка Франческа Тандои (пиано и вокал) – единствената дама в концертната програма на фестивала. Познала опита, придобит на редица престижни джаз сцени по света, Франческа днес се радва на международно признание. Подходът тук видимо залага на клавирен виртуозитет, свободни импровизационни сола, но и на своеобразен минимализъм, настойчива репетитивност и някак преднамерено пестеливи внушения.

Франческа Тандои

И докато този род търсения донякъде размиват комуникативната страна на музицирането, идеята за споделено преживяване пребивава съвсем пълноценно в горещото изкуство на Джоуи Калдерацо – един от най-значимите съвременни джаз пианисти и композитори, носител на наградата „Грами“, лидер в реализацията на 15 албума. Финалният концерт на деветия Plovdiv Jazz Fest ни срещна с неговото трио, к��ето включва Орландо ле Флеминг (бас) и Доналд Едуардс (барабани), съпроводено от специалния гост, знаменития саксофонист Мигел Зенон, обявен за джаз композитор на годината от Асоциацията на джаз журналистите в САЩ и 11 пъти номиниран за наградата „Грами“.

Вечно търсещ, вечно неспокоен, а и с живо чувство за хумор, което някак с лекота рефлектира в музиката му, Калдерацо е верен на себе си, когато споделя в интервю за радио JazzFM: „Ако аз самият се забавлявам и харесвам това, което правя, вероятно то ще се хареса и на хората около мен“. А по друг повод той не пропуска да каже нещо съвсем в духа на класическото джаз музициране: „Не гледам на концертите и записите като на крайно музикално решение“.

Джоуи Калдерацо

Широтата и дълбочината на Калдерацо като пианист са поразителни. Едно единствено негово соло може да загатне за свиренето на редица поколения майстори на джаз пианото, филтрирани през неговата проницателна, щедра чувствителност. Музиката му въплъщава набор от стилови насоки: суинг блус и пост-боп, традиционен джаз, импровизация без граници... Познал опита на дете-чудо, на студиен музикант и на елитен член на знаменити джаз формации, Калдерацо споделя през годините сцената с прославени музиканти като Майкъл Брекър, Бранфорд Марсалис, Джак Де Жонет, Дейв Холанд... За него импровизацията е ключова, свободата е норма. Заедно с басиста Орландо Льо Флеминг, барабаниста Доналд Едуардс и забележителния Мигел Зенон, Калдерацо тази вечер разигра по своя си начин увлекателен материал, вдъхновен от невероятно широкия му оригинален подход към джаза.

А аз, вслушвайки се в приповдигнатата атмосфера наоколо, неволно си припомних думи на Майлс Дейвис, който навремето бе казал, че свиренето трябва да съзира не толкова видимия, колкото невидимия смисъл на музиката. Какво по-добро предписание за тази особена порода будни свирачи, които търсят свободата в интерпретацията, следват приключенския си дух, увличат с лекотата и виртуозитета на мимолетното живо преживяване, страстно градят, но и оспорват конвенции, овладяват стилове и професионални техники, но и бягат от нормативната сянка на академичното музициране. Поне за мен феноменалният завършек на тазгодишния фестивал в Пловдив някак обобщи ревниво отстоявана цел, която поощрява гъвкавите страни на безкомпромисния професионализъм, вътрешно осъзнатата свобода в музикалното мислене, а и градивния потенциал на общностната комуникация. ≈

Текст: Клер Леви

Снимки: Анастас Търпанов и архив на Пловдив Джаз Фест

[metodordnews]

                    Родная   природа в музыке С. В. Рахманинова

18 сентября Центральной районной библиотекой им. М. Горького для группы пожилых и маломобильных людей отделения дневного пребывания Комплексного центра социального обслуживания населения Ордынского района и филиала «Специальный дом для одиноких престарелых» был проведен музыкальный час «Родная природа в музыке С. В. Рахманинова», посвященный юбилею композитора.

Присутствующие прослушали рассказ библиотекаря о великом русском композиторе, его судьбе и творческом наследии. Мероприятие сопровождалось прослушиванием музыкальных композиций С. В. Рахманинова, воспевающих красоту природы.

Библиотекарем была подготовлена электронная презентация «С. В. Рахманинов – русский композитор в мировой музыке».

[linguocafe]

На репетиции первой оперы Сергея Рахманинова «Алеко» к молодому, ещё никому не известному, двадцатилетнему автору подошел Пётр Ильич Чайковский и смущённо спросил: — Я только что закончил двухактную оперу «Иоланта», которая недостаточно длинна, чтобы занять целый вечер. Вы не будете возражать, если она будет исполняться вместе с вашей оперой? Потрясённый и счастливый Рахманинов не смог ответить и молчал, будто воды в рот набрал. — Но если вы против... — начал Чайковский, не зная, как истолковать молчание молодого композитора. — Он просто потерял дар речи, Пётр Ильич, — подсказал кто-то из окружающих. И Рахманинов в подтверждение слов о потери дара речи усиленно закивал головой. — Но я так и не понял, — засмеялся Чайковский, — против вы или нет. Если не можете говорить, то хоть подмигните... Рахманинов так и сделал. Подмигнул. Для убедительности несколько раз подмигнул. — Благодарю вас, кокетливый молодой человек, за оказанную мне честь, — совсем развеселился великий композитор Пётр Ильич Чайковский.

[mihaylovblog]

80 г. от смъртта на руския композитор Сергей Рахманинов (1873 – 1943) Снимка: https://www.biography.com/

[ruspeach]

SOUND: https://www.ruspeach.com/en/news/10434/ 1 апреля 1873 года родился Рахманинов Сергей Васильевич. Это русский композитор, пианист, дирижёр. Он создал свой оригинальный стиль, который оказал влияние как на русскую, так и на мировую музыку XX века. ��ахманинов проявил интерес к музыке в раннем детстве. За свою жизнь он много гастролировал по Америке и Европе и был признан одним из величайших пианистов и крупнейшим дирижёром своей эпохи. On April 1, 1873 Rachmaninov Sergey Vasilyevich was born. This is a Russian composer, a pianist, a conductor. He created his original style which made impact both on the Russian, and on world music of the 20th century. Rachmaninov had interest in music in early childhood. For his life he was on tour across America and Europe for a long time and was recognized as one of the greatest pianists and the greatest conductors of the era. Сергей [sirgèj] - Sergey много [mnogo] - many композитор [kampazitor] - composer интерес [intirès] - interest жизнь [zhìzn'] - life музыкант [muzykant] - musician музыка [muzyka] - music детство [detstva] - childhood европейский [evropejskij] - Euoropean www.ruspeach.com

[books-things]

26 сентября приглашаем вас на Концерт фортепианной музыки.

В программе:

Ф. Шопен — Три мазурки, соч. 7, скерцо №2, два вальса, три ноктюрна

С. В. Рахманинов

Исполняет лауреат международных конкурсов Иван Соколов (фортепиано).

Пианист, композитор и преподаватель Иван Соколовродился в 1988 году в Москве. В 2013 окончил МГК имени П. И. Чайковского в классе специального фортепиано Народного артиста России, профессора М. С. Воскресенского. За время обучения выиграл международные конкурсы «Возрождение» в Гюмри и «Романтизм. Истоки и горизонты» в Москве, также прошел стажировку ��ак пианист в Германии у профессора Е. А. Левитана и в Ивановке у Народного артиста России, доцента Н. Л. Луганского. В это же время познакомился со своим тезкой, доцентом И.Г. Соколовым, впоследствии это знакомство переросло в творческий союз. К этому же времени относятся первые серьезные сочинения, в частности, альтовая соната Соколова получила приз Московского СТАМ-фестиваля.

Сейчас Соколов — востребованный пианист и композитор, в графике которого значится более 100 концертов в год.

Начало в 15:00, Каминный зал

Вход по билетам. Цена 100 рублей

[genealogyrus]

В Мичуринском краеведческом музее провели презентацию книги краеведа Олега Сазонова «Рахманиновы на Тамбовской земле». Встречу приурочили к 150-летию со дня рождения выдающегося русского композитора, пианиста и дирижёра Сергея Рахманинова. Мичуринский краевед Олег Сазонов презентовал свою книгу, посвящённую роду Рахманиновых. Тамбовский край тесно связан с именем Сергея Рахманинова. В селе Знаменском родились и жили его прадед, дед и отец. А в селе Ивановке (территория современного Уваровского района) он почти ежегодно с 1890 по 1917 год проживал как один, так и с семьёй – женой и дочерью. Здесь, в сердце Тамбовщины, он с упоением работал, создав произведения, которые впоследствии стали шедеврами мировой классической музыки. На чернозёмной Тамбовщине им были написаны четыре фортепианных концерта, две оперы, кантаты, сонаты и циклы романсов. Однако не только музыкальному творчеству отдавал дань наш земляк – великий русский композитор ХХ столетия. Благодаря Сергею Васильевичу в Ивановке появились водопровод, сноповязки, косилки и сеялки. Согласно воспоминаниям современников он даже ��ланировал выписать из-за границы трактор, чтобы лично на нём работать. – Уникальность издания заключается в том, что впервые была предпринята попытка всестороннего исторического исследования этой древней фамилии, уходящей своими корнями в XV век. В своём генеалогическом исследовании автор проследил связь рода Рахманиновых с династиями Пушкиных, Терпигоревых, Зилоти и Голицыных, отметил доктор исторических наук Сергей Сазонов. Свой добрый след оставили представители рода Рахманиновых и на Мичуринской земле. Начиная с XVII века, в селе Казинка проживали его родственники, среди которых были писатели и книгоиздатели, учёные и врачи. В память об одном из них – Иване Герасимовиче Рахманинове, основавшем в Казинке на излёте XVII века первую провинциальную типографию, в 1995 году учреждена именная премия, которая вот уже почти 30 лет вручается журналистам, учителям, библиотечным работникам и деятелям культуры. В Козлове-Мичуринске долгое время жили представители этого древнего рода: врач-фтизиатр Иван Рахманинов, музыкант Василий Рахманинов и многие другие. Тамбовская область неразрывно связана с именем Сергея Рахманинова. Наиболее яркая часть его жизни и творческой деятельности прошла в Ивановке Уваровского района. Это одно из живописнейших мест Тамбовской области. Здесь находится единственный в мире музей-заповедник композитора. https://michpravda.ru ____________________________________________________________________________ ✅Найдём информацию о ваших предках! ✅Услуги составления родословной, генеалогического древа. 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ на нашем сайте: www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie-rodoslovnoj 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ в нашей группе ВК: https://vk.com/app5619682_-66437473 🌐https://www.genealogyrus.ru

[delovidenie]

Шедевры СССР: Вокзал мечты. В программе: Данелия, Гурченко, Луганский, Райкин, Гринденко (1994) (Советское телевидение. ГОСТЕЛЕРАДИОФОНД)

Вокзал мечты. В программе: Данелия, Гурченко, Луганский, Райкин, Гринденко В очередном выпуске передачи принимает участие кинорежиссер Георгий Данелия, актриса Людмила Гурченко, скрипачка Татьяна Гринденко, пианист Николай Луганский, актер Константин Райкин. Студия музыкальных и развлекательных программ Телерадиокомпании “Останкино”. Совместно с фирмой «Ник», 1994 Композитор — Сергей Рахманинов Ведущий — Юрий Башмет #гостелерадиофонд #ВокзалМечты #музыка #КамернаяМузыка #ИнструментальнаяМузыка …

Читать далее «Шедевры СССР: Вокзал мечты. В программе: Данелия, Гурченко, Луганский, Райкин, Гринденко (1994) (Советское телевидение. ГОСТЕЛЕРАДИОФОНД)»

Сообщение Шедевры СССР: Вокзал мечты. В программе: Данелия, Гурченко, Луганский, Райкин, Гринденко (1994) (Советское телевидение. ГОСТЕЛЕРАДИОФОНД) появились сначала на Деловидение.

https://delovidenie.com/shedevry-sssr-vokzal-mechty-v-programme-daneliya-gurchenko-luganskij-rajkin-grindenko-1994-sovetskoe-televidenie-gosteleradiofond-2/

[yatskevichmusic]

Партитура дирижера ⚡️ Настольная книга, Библия, закон истины, руководство по использованию - все это партитура. ⚡️ Партитура - это мысли и голос композитора, оформленные в ноты, знаки и артикуляцию. ⚡️ Получив 3-е высшее образование, я понял, что все, что написано в партитуре - свято, и это и есть высшая энергия, смысл произведения, который дирижеру нужно разобрать, узнать, внимательно обдумать и только потом вынести на репетицию с оркестром «Сити» @moscow_orchestra ⚡️ У каждого дирижера свои любимые композиторы и произведения. Для меня все великие композиторы - это светила, к партитурам которых я всегда подхожу трепетно: Моцарт, Бетховен, Верди, Сен-Санс, Свиридов, Рахманинов, Чайковский и др. Этот список можно продолжать бесконечно. ⚡️ Партитура- это главное. Как дирижёр я всегда внимательно прорабатываю музыкальный текст, проигрывая на фортепиано или пропевая пассажи и оркестровые партии. ⚡️ Эта работа требует много времени - но только так можно добраться до смысла и глубины. ⚡️ Как сказал Бетховен: «Музыка должна высекать огонь из людских сердец». ⚡️ И для меня важно донести смысл и глубину шедевров. ⚡️ В общем, работа над музыкальными творениями непроста и энергозатратна, но я точно знаю, что нет людей, равнодушных к музыке. ⚡️ Больше полезной информации на моем сайте 👉vladimiryatskevich.com или в шапке профиля . . . #яцкевич #яцкевичвладимир #композитор #дирижер #Yatskevich #conductor #дирижер #симфоническийоркестр #камерныйоркестр #оркестр #music #vladimiryatskevich #yatskevich #conductor #музыканты (at Московская филармония) https://www.instagram.com/p/CNrvD3dpk6a/?igshid=t7dq8pxo26v4

[bat-nur-kissa-world-blog]

"Во дни сомнений" http://nurkissa.kz/biblioteka            Сергей Рахманинов – великий композитор и пианист первой половины двадцатого столетия. Россия считает его русским музыкантом. С таким же успехом Соединенные Штаты Америки считают его своим. Сам же Сергей Рахманинов никогда не претендовал на принадлежность к какой-либо стране или нации и был прав, ведь гении являются достоянием всего человечества. Он прожил долгую и плодотворную жизнь, наполненную до края творческими исканиями. Только в самом начале своего творческого пути его жизнь на время омрачилась случайной неудачей, из которой, в конце концов, он вышел победителем. Нижеследующий рассказ плод моей фантазии об одном, но, пожалуй, самом главном, ставшим переломным, дне великого композитора. Мне кажется, события этого дня должны были развиваться приблизительно так.      Всю ночь шел дождь, он продолжал идти и утром. В водосточных трубах гудела дождевая вода. За оконным стеклом стояла сырая серая мгла. Казалось, что сырость проникла уже и в помещения – от постельного белья несло сыростью. Желтый свет керосиновой лампы смешивался с темнотой промозглого дня и покрывал грязными пятнами стены и мебель. Рахманинов зарылся головой под одеяло.       Вдохновение не возвращалось, хотя время от времени он делал серьезные усилия браться за работу. После яркого взлета, такое падение! Ведь ему еще не было и тридцати лет. Мысль о том, что творческая жизнь на этом закончится, иногда целиком овладевала им. Тогда приходили приступы болезненной хандры. Они усиливались от недовольства своими работами, от мысли, что сознание больше не в силах передать в звуках то, что рождалось в его свободном воображении. Тусклый свет посредственности лежал на всех его последних работах. Когда приходила хандра, он становился грубым, замкнутым. Со злобой рвал на клочки свои записи, уходил в отдаленные уголки какого-нибудь парка и, долго и без цели, бродил там. В такие дни только тишина природы и уединение были для него единственным утешением. Болезнь на некоторое время отступала. Но очень скоро душевная угрюмость возвращалась и прочно овладевала сознанием. Депрессия продолжалась уже третий год.      Часы пробили полдень. Надо было вставать – к трем часам дня он должен быть у своего врача – известного в Москве психотерапевта Николая Даля. Предстояло шлепать по мощенным улицам Москвы около пяти верст – ходить пешком рекомендовал врач. На лечение настояла его невеста, Наталья Сатина, в родительском доме которой он жил в эту пору. Лечение должно было вывести музыканта из депрессии. Но сеансы гипноза, посредством которых проводил лечение доктор Даль, результата не давали. С каждым днем Рахманинов все больше и больше убеждался в бессилие своего лечащего врача. Не хандра была причиной отсутствия вдохновения, а отсутствие вдохновения вызывало хандру. Об этом Рахманинов начал догадываться еще в самом начале лечения, сегодня же был твердо убежден в этом.  «Надо кончать с этим бесполезным делом», -  мысленно проговорил композитор и, резким движением откинув одеяло, встал с постели. Через полчаса он уже стоял у огромного зеркала и скреплял булавкой пластрон к жесткому воротничку. «Господин доктор, Вы все-таки оказались бессильны перед Господом Бога. «Не по нашему хотенью, а по Божьему изволенью», не так ли? Или Вы возомнили себя самим Господом Богом?, - усмехнувшись, в полголоса проговорил Рахманинов. - Как бы там ни было, мы сегодня же распрощаемся навсегда». От своего решения на душе стало легко. Накинув на плечи пальто, композитор решительными шагами направился к выходу.      Шел дождь. Крупные дождевые капли зашуршали по шелку раскрытого зонта. Улица была безлюдна. Редкие брички, гремя по мостовой коваными колесами, проносились мимо. Над серой ноябрьской Москвой плыл колокольный звон. Придерживаясь края улицы, чтобы не быть забрызганный грязью, Рахманинов направился в сторону Тверского бульвара.  Скоро дождь поредел, но небо так и не прояснилось - тяжелые тучи низко ползли над городом. С Тверского бульвара Рахманинов свернул в сад «Эрмитаж». Сегодня ему торопиться было не зачем - решение прекратить лечение было принято окончательно. В саду было безлюдно и сыро. Рахманинов долго бродил по ворохам опавшей листвы, один посреди серого сада, наполненного ��ихой грустью и одиночеством. Наконец устав от ходьбы присел на мокрую скамейку и, вытянув далеко в перед ноги, откинулся на спинку. Запрокинув назад голову и закрыв глаза, композитор сделал несколько глубоких вдохов. Просидев так минуты пять, он открыл глаза. По небу все еще ползли тучи. Дождь окончательно перестал.  Теперь в воздухе кружили редкие хлопья снега. Над самой головой свисали вниз отсыревшие от влаги ивовые ветки, образуя вертикальные линии. Оставшиеся на них одинокие листочки напоминали ноты на нотном стане. «Если пропеть их, возможно получится какая-нибудь мелодия» - отметил про себя композитор, наклонив голову на бок так, чтобы представить воображаемый нотный стан в горизонтальном положении. «Вон тот, самый крайний, это си первой октавы, а этот похож…Пам-па-пам, прам-па-пам-па, прам-па-пам-па… Где-то он уже слышал эту мелодию. У Чайковского? Да, да, это завершающие ноты его Первого фортепьянного концерта…» - он снова закрыл глаза. Со стороны Брюсовского переулка донесся тонкий звон зазвонного колокола храма Воскресения Славущего, ему присоединился второй малый колокол, потом третий, четвертый. Вот теперь ударили в самый большой колокол. И опять перезвон малых колоколов. И снова удар в большой колокол… Скоро колокола замолкли, но их звон продолжал теперь звенеть где-то в глубине его тела. «Все в Твоих руках» - тихо проговорил Рахманинов. На душе стало тепло и чисто.  Просидев некоторое время в забытье, он открыл глаза. Ивовые листочки, слегка раскачиваясь, висели на месте, но от легкого дуновения ветерка успели поменять свои места. «Пам, па-па-пам-па-па-пам, па-па-па-па-па-па-пам…, - пропел композитор новые нотки, -пам, па-па-па-па-па-па-пам…». Тут он запнулся, кровь ударила в виски, сердце бешено заколотилось. На мгновение закрыв глаза, Рахманинов сделал несколько глубоких вдохов. Затем осторожно раскрыл веки. На этот раз листочки не поменяли свои положения. «Пам, па-па-пам…, - теперь уже громче пропел композитор, - пам, па-па-па-па-па-па-пам…». Он резко встал со скамейки и, вскинув руки в верх, крикнул во весь голос: «Вернулось, вернулось…я знал…я чувствовал…все в Его власти». Повторяя вслух ноты, Рахманинов быстрыми шагами направился к выходу из сада. Теперь к пропетым нотам присоединялись другие и музыка стала самостоятельно развиваться в его голове. Он не сопротивлялся хлынувшей волне мелодии. Тело ликовало. Делая огромные шаги по мостовой и пересекая по прямой линии дождевые лужи, он помчался ��братно домой. «Вернулось, вернулось…», - громко шептал он. Одинокие прохожие подозрительно оглядывались на него. Извозчики бранились, вынужденные объезжать его, идущего по самой середине улицы.      Подойдя к парадной двери квартиры Сатиных, Рахманинов так сильно дернул за веревку колокольчика, что оторвал ее у самого основания. Тогда он начал кулаком колотить дверь.      «Что это с Вами?, - открывая дверь и пропуская композитора в переднюю, ужаснулась Наталья Сатина, - Вы весь забрызганы грязью! Вы в таком виде шли по улице?».      «Представьте, да! Терпеть не могу условности!» - воскликнул восторженно Рахманинов, скидывая с себя отсыревшее пальто прямо на пол передней, - и мораль тоже». Усевшись на стул, он начал стягивать с ног насквозь промокшие ботинки и уже более спокойным тоном добавил, -  знаете, Наталья, я думаю папуасы Новой Гвинеи во сто крат счастливее нас, моралистов, хотя бы потому, что они не успели обрасти моралью как мы».      «И Вы предпочли бы ходить голым, как они?», - поднимая с пола пальто, улыбнулась Наталья – в таком хорошем расположении духа она не видела своего жениха давно.      «Что Вы, это было бы слишком – оставил бы фиговый лист! Да здравствует фиговый лист!», - весело произнес он и, сорвав с головы ��отелок, швырнул его в сторону вешалки. Котелок описал в воздухе красивую дугу и зацепился за рожок. «Это к удаче», - в один голос прокричали молодые люди и рассмеялись.       Забыв снять свои мокрые носки, Рахманинов поспешил к роялю. «Модемуазель Натали, - крикнул он из зала, - Вы сейчас будете свидетелем рождения великой музыки, несите же скорее карандаш и чистые листы».  Через мгновение загремела музыка. Пальцы композитора бешено бегали по клавишам. Он играл, не замечая протянутые нотные листы и карандаш - теперь в них не было необходимости – музыка до последней черточки уже была в его голове.      Всплеснув руками, Наталья кинулась в соседнюю комнату, к телефону. «Милый доктор, - радостно крикнула она в трубку, - мне кажется у Вашего пациента миновал кризис. Он у рояля. Послушайте, - она оторвала трубку от уха и повернула ее в сторону приоткрытой двери зала, - слышите?».       «Да, да, слышу, - спокойно произнес доктор, - Этого следовало ожидать. Я навещу его завтра».       Над вечерней Москвой звенели колокола. В небе кружил долгожданный первый снег.      

      Адилхан Акбопе. МГК им. П. И. Чайковского, 2019 г. (из интернет-журнала «Нур кисса», ссылка на журнал в соц. сетях – Искусство. Нур кисса. Г. Астана).

[nurkissa-blog]

   "Во дни сомнений".   http://nurkissa.kz/biblioteka            Сергей Рахманинов – великий композитор и пианист первой половины двадцатого столетия. Россия считает его русским музыкантом. С таким же успехом Соединенные Штаты Америки считают его своим. Сам же Сергей Рахманинов никогда не претендовал на принадлежность к какой-либо стране или нации и был прав, ведь гении являются достоянием всего человечества. Он прожил долгую и плодотворную жизнь, наполненную до края творческими исканиями. Только в самом начале своего творческого пути его жизнь на время омрачилась случайной неудачей, из которой, в конце концов, он вышел победителем. Нижеследующий рассказ плод моей фантазии об одном, но, пожалуй, самом главном, ставшим переломным, дне великого композитора. Мне кажется, события этого дня должны были развиваться приблизительно так.      Всю ночь шел дождь, он продолжал идти и утром. В водосточных трубах гудела дождевая вода. За оконным стеклом стояла сырая серая мгла. Казалось, что сырость проникла уже и в помещения – от постельного белья несло сыростью. Желтый свет керосиновой лампы смешивался с темнотой промозглого дня и покрывал грязными пятнами стены и мебель. Рахманинов зарылся головой под одеяло.       Вдохновение не возвращалось, хотя время от времени он делал серьезные усилия браться за работу. После яркого взлета, такое падение! Ведь ему еще не было и тридцати лет. Мысль о том, что творческая жизнь на этом закончится, иногда целиком овладевала им. Тогда приходили приступы болезненной хандры. Они усиливались от недовольства своими работами, от мысли, что сознание больше не в силах передать в звуках то, что рождалось в его свободном воображении. Тусклый свет посредственности лежал на всех его последних работах. Когда приходила хандра, он становился грубым, замкнутым. Со злобой рвал на клочки свои записи, уходил в отдаленные уголки какого-нибудь парка и, долго и без цели, бродил там. В такие дни только тишина природы и уединение были для него единственным утешением. Болезнь на некоторое время отступала. Но очень скоро душевная угрюмость возвращалась и прочно овладевала сознанием. Депрессия продолжалась уже третий год.      Часы пробили полдень. Надо было вставать – к трем часам дня он должен быть у своего врача – известного в Москве психотерапевта Николая Даля. Предстояло шлепать по мощенным улицам Москвы около пяти верст – ходить пешком рекомендовал врач. На лечение настояла его невеста, Наталья Сатина, в родительском доме которой он жил в эту пору. Лечение должно было вывести музыканта из депрессии. Но сеансы гипноза, посредством которых проводил лечение доктор Даль, результата не давали. С каждым днем Рахманинов все больше и больше убеждался в бессилие своего лечащего врача. Не хандра была причиной отсутствия вдохновения, а отсутствие вдохновения вызывало хандру. Об этом Рахманинов начал догадываться еще в самом начале лечения, сегодня же был твердо убежден в этом.  «Надо кончать с этим бесполезным делом», -  мысленно проговорил композитор и, резким движением откинув одеяло, встал с постели. Через полчаса он уже стоял у огромного зеркала и скреплял булавкой пластрон к жесткому воротничку. «Господин доктор, Вы все-таки оказались бессильны перед Господом Бога. «Не по нашему хотенью, а по Божьему изволенью», не так ли? Или Вы возомнили себя самим Господом Богом?, - усмехнувшись, в полголоса проговорил Рахманинов. - Как бы там ни было, мы сегодня же распрощаемся навсегда». От своего решения на душе стало легко. Накинув на плечи пальто, композитор решительными шагами направился к выходу.      Шел дождь. Крупные дождевые капли зашуршали по шелку раскрытого зонта. Улица была безлюдна. Редкие брички, гремя по мостовой коваными колесами, проносились мимо. Над серой ноябрьской Москвой плыл колокольный звон. Придерживаясь края улицы, чтобы не быть забрызганный грязью, Рахманинов направился в сторону Тверского бульвара.  Скоро дождь поредел, но небо так и не прояснилось - тяжелые тучи низко ползли над городом. С Тверского бульвара Рахманинов свернул в сад «Эрмитаж». Сегодня ему торопиться было не зачем - решение прекратить лечение было принято окончательно. В саду было безлюдно и сыро. Рахманинов долго бродил по ворохам опавшей листвы, один посреди серого сада, наполненного тихой грустью и одиночеством. Наконец устав от ходьбы присел на мокрую скамейку и, вытянув далеко в перед ноги, откинулся на спинку. Запрокинув назад голову и закрыв глаза, композитор сделал несколько глубоких вдохов. Просидев так минуты пять, он открыл глаза. По небу все еще ползли тучи. Дождь окончательно перестал.  Теперь в воздухе кружили редкие хлопья снега. Над самой головой свисали вниз отсыревшие от влаги ивовые ветки, образуя вертикальные линии. Оставшиеся на них одинокие листочки напоминали ноты на нотном стане. «Если пропеть их, возможно получится какая-нибудь мелодия» - отметил про себя композитор, наклонив голову на бок так, чтобы представить воображаемый нотный стан в горизонтальном положении. «Вон тот, самый крайний, это си первой октавы, а этот похож…Пам-па-пам, прам-па-пам-па, прам-па-пам-па… Где-то он уже слышал эту мелодию. У Чайковского? Да, да, это завершающие ноты его Первого фортепьянного концерта…» - он снова закрыл глаза. Со стороны Брюсовского переулка донесся тонкий звон зазвонного колокола храма Воскресения Славущего, ему присоединился второй малый колокол, потом третий, четвертый. Вот теперь ударили в самый большой колокол. И опять перезвон малых колоколов. И снова удар в большой колокол… Скоро колокола замолкли, но их звон продолжал теперь звенеть где-то в глубине его тела. «Все в Твоих руках» - тихо проговорил Рахманинов. На душе стало тепло и чисто.  Просидев некоторое время в забытье, он открыл глаза. Ивовые листочки, слегка раскачиваясь, висели на месте, но от легкого дуновения ветерка успели поменять свои места. «Пам, па-па-пам-па-па-пам, па-па-па-па-па-па-пам…, - пропел композитор новые нотки, -пам, па-па-па-па-па-па-пам…». Тут он запнулся, кровь ударила в виски, сердце бешено заколотилось. На мгновение закрыв глаза, Рахманинов сделал несколько глубоких вдохов. Затем осторожно раскрыл веки. На этот раз листочки не поменяли свои положения. «Пам, па-па-пам…, - теперь уже громче пропел композитор, - пам, па-па-па-па-па-па-пам…». Он резко встал со скамейки и, вскинув руки в верх, крикнул во весь голос: «Вернулось, вернулось…я знал…я чувствовал…все в Его власти». Повторяя вслух ноты, Рахманинов быстрыми шагами направился к выходу из сада. Теперь к пропетым нотам присоединялись другие и музыка стала самостоятельно развиваться в его голове. Он не сопротивлялся хлынувшей волне мелодии. Тело ликовало. Делая огромные шаги по мостовой и пересекая по прямой линии дождевые лужи, он помчался обратно домой. «Вернулось, вернулось…», - громко шептал он. Одинокие прохожие подозрительно оглядывались на него. Извозчики бранились, вынужденные объезжать его, идущего по самой середине улицы.      Подойдя к парадной двери квартиры Сатиных, Рахманинов так сильно дернул за веревку колокольчика, что оторвал ее у самого основания. Тогда он начал кулаком колотить дверь.      «Что это с Вами?, - открывая дверь и пропуская композитора в переднюю, ужаснулась Наталья Сатина, - Вы весь забрызганы грязью! Вы в таком виде шли по улице?».      «Представьте, да! Терпеть не могу условности!» - воскликнул восторженно Рахманинов, скидывая с себя отсыревшее пальто прямо на пол передней, - и мораль тоже». Усевшись на стул, он начал стягивать с ног насквозь промокшие ботинки и уже более спокойным тоном добавил, -  знаете, Наталья, я думаю папуасы Новой Гвинеи во сто крат счастливее нас, моралистов, хотя бы потому, что они не успели обрасти моралью как мы».      «И Вы предпочли бы ходить голым, как они?», - поднимая с пола пальто, улыбнулась Наталья – в таком хорошем расположении духа она не видела своего жениха давно.      «Что Вы, это было бы слишком – оставил бы фиговый лист! Да здравствует фиговый лист!», - весело произнес он и, сорвав с головы котелок, швырнул его в сторону вешалки. Котелок описал в воздухе красивую дугу и зацепился за рожок. «Это к удаче», - в один голос прокричали молодые люди и рассмеялись.       Забыв снять свои мокрые носки, Рахманинов поспешил к роялю. «Модемуазель Натали, - крикнул он из зала, - Вы сейчас будете свидетелем рождения великой музыки, несите же скорее карандаш и чистые листы».  Через мгновение загремела музыка. Пальцы композитора бешено бегали по клавишам. Он играл, не замечая протянутые нотные листы и карандаш - теперь в них не было необходимости – музыка до последней черточки уже была в его голове.      Всплеснув руками, Наталья кинулась в соседнюю комнату, к телефону. «Милый доктор, - радостно крикнула она в трубку, - мне кажется у Вашего пациента миновал кризис. Он у рояля. Послушайте, - она оторвала трубку от уха и повернула ее в сторону приоткрытой двери зала, - слышите?».       «Да, да, слышу, - спокойно произнес доктор, - Этого следовало ожидать. Я навещу его завтра».       Над вечерней Москвой звенели колокола. В небе кружил долгожданный первый снег.      

      Адилхан Акбопе. МГК им. П. И. Чайковского, 2019 г. (из интернет-журнала «Нур киса», ссылка на журнал в соц. сетях - Искусство. Нур кисса. г. Астана)