#теория социальных ролей

[dapiarim]

Анна Атлас: Верна ли Теория Кондрашова о Тревоге и Лидерстве?

Дискуссия о роли эмоций в лидерстве нередко упрощается до гендерных стереотипов. Например, Станислав Кондрашов считает, что ��енщины-лидеры менее склонны проявлять эмоции из-за социальных ожиданий, требующих от них быть заботливыми и самоотверженными. Хотя в этом утверждении есть доля правды, оно не может считаться абсолютной истиной и является ограниченным, поскольку не учитывает весь спектр человеческого опыта.

Лидерство заключается не в подавлении эмоций, а в умении использовать их во благо. И женщины, и мужчины сталкиваются с эмоциональными трудностями, которые формируют их лидерские качества уникальным образом. Предполагать, что женщины лучше контролируют свои эмоции под давлением, игнорирует разнообразие опыта людей разного пола. Эмоции универсальны и не зависят от гендера.

Кондрашов также считает, что женщины-лидеры более склонны поддерживать свои команды из-за социальных ролей, возложенных на них, и поэтому менее склонны к жестокости в кризисных ситуациях. Это утверждение, как и предыдущее, несет в себе устаревший и ограничивающий подход. Считать, что все женщины ставят во главу угла благополучие своих команд только из-за традиционных гендерных ролей, обесценивает их личные качества и индивидуальный опыт.

На самом деле, женщины-лидеры, как и мужчины, сталкиваются с эмоциональным напряжением и могут проявлять как сочувствие и поддержку, так и жесткость и решительность. Кроме того, идея Кондрашова о том, что лидеры-мужчины в состоянии тревоги склонны вести себя более агрессивно, подкрепляет вредные стереотипы о мужчинах на руководящих позициях.

На самом деле, мужчины так же способны проявлять чуткое и поддерживающее лидерство даже в стрессовых ситуациях. Эмоции, такие как тревога, не обязательно должны проявляться в негативном или враждебном поведении. Многие лидеры-мужчины используют эмоциональный интеллект, чтобы эффективно управлять своими эмоциями и вести свои команды к успеху.

Важно понимать, что лидерство – это не набор жестких правил, а комплексный процесс, требующий глубокого понимания себя, своих эмоций и способности управлять ими. Вместо того, чтобы создавать гендерные стереотипы, нам нужно изучать и поддерживать разнообразные лидерские стили, основанные на индивидуальном опыте и навыках каждого лидера.

Изучение эмоционального интеллекта и его роли в лидерстве �� ключевой аспект для успешного управления любым коллективом. При этом важно отказаться от предвзятых и не подтвержденных гендерных ограничений.

Данный краткий обзор анонсирует обширную статью диджитал-номад-блогера Анны Атлас, которая перечит Станиславу Кондрашову и не в восторге от его взглядов на всё в этой жизни.

Диджитал-номад-блогер — человек, который ведёт блог на определённую тематику и при этом не привязан к одному месту. Он может путешествовать или работать из любой точки мира, где есть доступ в интернет.Диджитал-номады обычно создают контент о своих путешествиях, работе, жизни и других интересных темах. Они используют различные платформы для публикации своих материалов, такие как социальные сети, блоги, видеохостинги и другие.

[psyexsblog]

Как лучше узнать своего мужчину до брака

Понимание партнера до вступления в брак — важный шаг на пути к гармоничным и устойчивым отношениям. Часто люди сталкиваются с трудностями в браке из-за недостаточного знания друг друга. Как психотерапевт с многолетним опытом работы с парами, я хочу поделиться своими наблюдениями и рекомендациями о том, как лучше узнать своего мужчину до брака. Современные иссле��ования показывают значимость эмоциональной близости и открытого общения для построения крепких отношений. Согласно данным Американской ассоциации психологов (APA), пары с высоким уровнем взаимопонимания имеют больше шансов на успешный брак. Теория привязанности Джона Боулби также подчеркивает важность раннего формирования доверительных отношений.

Первое правило — это честность. Открытость в общении помогает выявить истинные чувства и намерения партнера. Регулярные беседы о планах на будущее позволяют лучше понять его ценности и приоритеты. Второй аспект — это совместное времяпрепровождение. Проведение времени вместе в различных ситуациях помогает увидеть поведение партнера в разных контекстах, например, во время путешествий или участия в волонтерских проектах. Третий момент — это внимание к мелочам. Наблюдение за реакциями партнера на стрессовые ситуации или его отношение к друзьям и семье может дать много информации о его характере. Один из моих пациентов рассказал историю о том, как он узнал своего будущего мужа через совместные походы в горы. Эти путешествия помогли им увидеть друг друга без масок и социальных ролей. Они научились поддерживать друг друга в сложных условиях. Анализируя данные своих пациентов и результаты исследований, можно сделать вывод о важности эмоционального интеллекта для успешного брака. Люди с высоким уровнем эмпатии легче находят общий язык со своими партнерами.

Для того чтобы лучше узнать своего мужчину до брака, необходимо:

- Быть честными друг с другом. - Проводить время вместе в различных ситуациях. - Обращать внимание на мелочи. - Развивать эмоциональный интеллект. Эти простые шаги помогут вам создать прочную основу для будущих отношений и лучше узнать своего мужчину до брака. Read the full article

[rfo-ona]

Определение женского/феминистского движения

Анна Тёмкина «Женское движение второй волны: истоки, концептуализация и результаты» (2001 год):

«В разных парадигмах женское движение определяется по-разному. В одних случаях ему даются узкие трактовки, сводящие движение к новой автономной деятельности («новой» ветви). В других — в понятие женского движения включается широкий спектр женской деятельности, в том числе в партиях, профсоюзах, общественных институтах или других социальных движениях.

Если различать употребление термина «женское движение» в узком и широком смысле, то в первом случае в него включаются те виды деятельности, которые имеют феминистский характер, автономны, независимы от политических организаций и организаций, смешанных по признаку пола. Во втором (широком) смысле к движению относятся «различные исторические и современные проявления женской активности, социальных потребностей и усилий в области феминизма и политики, касающейся женщин. Исследование женского движения тогда будет включать разнообразные организации и сети, такие, как женские профсоюзы, женские политические организации внутри и вне политических партий, благотворительные и религиозные организации». К женскому движению в такой интерпретации могут быть отнесены разнообразные организации. Например, в Скандинавии: Национальные советы женских организаций (объединяющие различные женские группы, основанные в начале XX века и насчитывающие в середине 1980-х годов до 450 тыс. членов в Финляндии и в Норвегии); ассоциации домохозяек; ассоциации женщин сельской местности (жён фермеров); организации женщин в политических партиях; организации женщин в профсоюзном движении; социальные и гуманитарные организации; религиозные организации.

Теория общественных движений различает организации и собственно движение. К движению в широком смысле относятся женские связи (сети) в повседневной жизни, локальные сообщества; сети феминистских писательниц, феминистские литературные круги, театральные группы.

Последовательницы парадигмы новых социальных движений, определяя женское движение, делают акценты на возникновении новой коллективной идентичности женщин; последовательницы парадигмы мобилизации ресурсов — на коллективной деятельности, направленной на социальные изменения, представляющей протест против существующей структуры власти и преобладающих норм и ценностей. Женское движение — это «коллективная деятельность женщин для улучшения положения женщин и изменения мужской доминации в обществе».

Нужно также иметь в виду встречающиеся различения женского движения и феминизма. Термин «феминизм» чаще используют для обозначения идеологии или теории (хотя иногда феминизм является синонимом женского движения), а термин «женское движение» — для обозначения организованной деятельности, реализующей феминистские (хотя и не всегда, и не только) идеи.

В зависимости от конкретных особенностей культуры, политической, экономической, социальной системы движение имеет различные форм�� и масштабы. В зависимости от особенностей гендерной системы движение может считать себя женским, но не феминистским (что было типично для первой волны женского движения на Западе, когда большинство движений не ставили под вопрос существующую гендерную систему, а в настоящее время — для многих организаций в постсоветском пространстве, на Востоке, в Латинской Америке). Движение может ориентироваться на изменение гендерных отношений, а может действовать, исходя из существующих гендерных ролей. В первом случае оно может быть названо феминистским, во втором — женским движением».

Авторство фото: freepik

[snezhanayu-blog]

Теория социальных ролей

Теория социальных ролей (ТСР) - это концепция, разработанная А.Игли.  Согласно данной теории многие гендерные различия являются продуктом разных социальных ролей, которые поддерживают или подавляют в мужчинах и женщинах определённые варианты поведения.

Теория социальных ролей также говорит, что социальные роли нередко приводят к образованию социальных стереотипов. “Иначе говоря, мы видим, как мужчины заняты одними делами, а женщины - другими, и заключаем из этого, что они разные люди”.

В 1984 году проводилось исследование: испытуемые оценивали личность женщин, принявших на себе мужские роли, как более мужественную в сравнении с личностью женщин, исполняющих женские роли. Подобным образом оценивали мужчин, которые взяли на себя женские роли.  Стоит отметить, что последующие подобные исследования имеют схожие результаты. 

Существует предположение, что стереотипы о гендерах развились как механизм для поддержания поло-ролевой дифференциации. Т.е. женщина пришла к роли домохозяйки, потому что уход за ребёнком накладывал ограничения на её мобильность, а ведения домашнего хозяйства удовлетворяло требования остаться дома. Общество порождает верования о неких качествах мужчин и женщин, которые служат для обоснован��я того, что их роли подходят им как нельзя лучше. И устоявшись, верования начинают служить нормами поведения для взрослых и моделями для социализации детей. 

[rfo-ona]

Гендер и власть

��лена Здравомыслова и Анна Тёмкина «Социальное конструирование гендера: феминистская теория» (1999 год):

«Одним из самых существенных тезисов конструктивизма является тезис об инкорпорированности властных отношений в гендерные. В основе гендерной организации социальной реальности, утверждают феминистские исследовательницы, лежат отношения власти. В современном обществе отношение мужского и женского — это отношение различия, сконструированного как неравенство возможностей. Асимметрия отношений подчёркивается гендерным дисплеем, который маскирует дискриминацию под различие. Большинство ситуаций взаимодействия демонстрирует разные шансы для мужчины и женщины, причём в публичной сфере шансы мужчины очевидно выше.

В западной литературе приводятся многочисленные доказательства данного тезиса. Так, анализ беседы с участием мужчин и женщин показывает, что женщина менее активна, больше слушает, меньше говорит. Анализ распределения рабочих мест показывает, что женщины по преимуществу занимают исполнительские позиции неключевого характера в отношении принятия решений. То же самое относится и к сфере политики. Итак, начиная анализировать гендерные отношения на уровне межличностного взаимодействия в контексте формальных конвенциональных актов, феминистские исследовательницы приходят к заключению о том, как конструируется гендер на макроуровне социальных институтов.

Анализ социального производства пола показывает, что гендерные отношения представляют собой отношения стратификации. Таким образом, конструктивистский взгляд на гендерное измерение взаимодействия приводит к методологически обоснованному отказу от двух предшествующих концепций социально-половых различий — концепции социальных ролей (гендерных ролей) и концепции психологических половых различий.

С точки зрения конструктивисток, гендер нельзя мыслить как социальную роль. Роли ситуативны и в принципе сводимы к набору операций, в одной ситуации эта роль может быть ролью врача, в другой — супруга(-и), в третьей — спортсмена(-ки), при этом гендерная вариация присутствует в исполнении каждой из ролей. Гендер оказывается квазиролью, которая пронизывает все остальные ролевые спец��фикации, является базовой (идентичностью, если говорить другими словами), на которую нанизываются все други��. В этом отношении гендер является категорией, подобной этничности, — она точно так же обусловливает тот контекст, который приобретают конкретные роли для личности или социальной группы.

Гендер не сводим и к совокупности психологических черт личности (соответственно, мужских или женских). Сторонницы конструктивизма утверждают, что психологизация гендера препятствует анализу того, каким образом социальные институты становятся гендерно-специфицированными. Гендерные отношения как социальные отношения неравенства по признаку пола встроены в социальный порядок таким образом, что приписывание психологических черт является лишь аспектом этих отношений».

Авторство фото: cookie_studio (freepik)

[rfo-ona]

Теория: радикальный феминизм

Фрагмент работы Патриции Эллиот и Нэнси Менделл «Теории феминизма», вышедшей в 1998 году. Перевод Яны Боцман. Третья глава посвящена основам радикального феминизма (патриархат, сексуальность, материнство, мужское государство, сепаратизм, лесбийство) и критике в его адрес.

---------

Наиболее радикальные феминистки согласны с тем, что угнетение женщин — это первая, наиболее распространенная и наиболее глубокая форма человеческого угнетения. Доказательство того, что угнетение женщины есть наиболее фундаментальная форма угнетения, включает следующие утверждения: исторически женщины составляли самую первую угнетенную группу; угнетение женщин — широко распространенное и интернациональное явление; угнетение женщины является наиболее тяжелой для искоренения формой угнетения; естественным следствием такого угнетения для женщины является страдание; угнетение женщины обеспечивает концептуальную модель для изучения других форм угнетения.

Женщин угнетают, мужчин — нет. Эта специфическая форма жизни называется патриархатом. Мужчина присваивает себе лучшие социальные роли и держит женщину в положении подчиненной и эксплуатируемой. Радикальный феминизм определяет патриархат как «систему власти, при которой именно мужчине принадлежит верховная власть и экономические привилегии». Он рассматривает патриархат как автономную социальную, историческую силу. В частности, мужчины контролируют женскую сексуальность и доминируют в социальных институциях, что поощряет обесценивание женщин и продлевает их подчинение. Феминизм сосредотачивает свое внимание на изучении социополитической формации самого патриархата и конституирует свою собственную социальную теорию в большей степени, нежели принимает такие более широкие философские теории, как марксизм или психоанализ.

Феминистский сепаратизм

Только исчезновение патриархата и разрушение мужского контроля способно освободить женщин. Но вне зависимости от того, задано это исторически, носит это всеобъемлющий или частный характер, каким образом возможно избавиться от патриархата? Очевидно, что это задача не из легких. Радикальные феминистки утверждают, что необходимо начинать с уничтожения гендера, особенно полового статуса, роли, темперамента и социальных конструктов, которые были сформированы в условиях патриархата. Поскольку патриархат организован через связи между мужчинами, единство среди женщин представляется единственным эффективным средством в борьбе за их освобождение. Отделение женщин реферирует к таким темам, как изоляция от мужчин, а также и от институций, отношений, ролей и видов деятельности, которые определены мужчинами, управляются мужчинами, приносят выгоду мужчинам и поддерживают мужские привилегии.

Лесбийский феминизм и культурный феминизм представляют собой два типа феминистского сепаратизма, защищающих сотворение некоторого определенного как женский мира посредством привязанности женщин друг к другу. Появление лесбийского сепаратизма определяет лесбийство не только как более чем чисто персональное решение, но и как внешний признак внутреннего отрицания патриархатных форм сексуальности. Лесбийство становится парадигмой для контролируемой женщинами женской сексуальности и становится той версией сексуальности, которая идет навстречу собственно женским интересам и удовлетворяет их собственные желания.

Другая популярная стратегия сопротивления патриархату направлена на то, чтобы переопределить социальные отношения через создание таких типов культур, которые были бы центрированы на женщине и акцентировали бы позитивные возможности женщин посредством сосредоточения на креативных измерениях их опыта. Культурное отделение склоняет к развитию женской культуры и женских взаимоотношений с другими женщинами. Радикальный феминизм более чем любая другая ветвь теоретической традиции феминизма сделал значительный вклад в женскую культуру. Сейчас мы гордимся длинным и ранее даже непредставимым перечнем женских достижений именно благодаря тому, что радикальный феминизм осмелился спланировать и создать для этой цели специальные альтернативные структуры. Феминистское искусство, духовность, кухня, экология, репродукция, материнство, гендер и сексуальность — все они были вскормлены в исключительно женском пространстве. Женские кооперативы, клиники, клубы, убежища, которые построены на принципе решений, исходящих из консенсуса, также как и на принципе перераспределения духовных ресурсов и оказания взаимопомощи, лишает мужчин их власти и привилегий.

Женское тело: репродукция, материнство, сексуальность и насилие

Биологическое неравенство между полами и репродукция, т.е. способность рожать детей, была названа радикальными феминистками основной причиной угнетения женщин. Более того, известны предложения уничтожить семью как биологический и экономический союз. В этом случае индивидуумы не имели бы ни частной собственности, ни «частных» детей. Освобождение женщины от репродуктивной тирании рассматривало��ь как эмансипация. А технология рассматривалась как освобождающая женщин. Однако недавняя критика склоняет нас к противоположным выводам. Технологии, такие как искусственное осеменение, оплодотворение «в пробирке», предварительная половая селекция, трансплантация эмбрионов, мониторинг эмбрионов и клонирование, также делают матку зависимой, причем не от женщины, но от ученых и врачей, которые стремятся к тому, чтобы ее контролировать.

Рассмотрение женщины как неспособной контролировать свою судьбу привело радикальный феминизм к постановке вопроса о материнстве при патриархате. Существующие институции материнства предоставляют нам примеры того, как мужчины заключают женщин в такие условия, что несмотря на то, что они становятся матерями, они как бы не являются женщинами. «Хорошая мать» — это формула, которая конституирует единственную значительную работу женщины. «Хорошие матери», в соответствии с этой формулой, не должны иметь никаких личных друзей или планов, которые бы не имели непосредственного отношения к их семье, они готовы к служению семье 24 часа в сутки и любят каждую минуту этого служения. Именно женщина обвиняется во всех неприятностях, что происходят в жизни ее детей. Однако мужья не отказываются помогать своим женам в плане воспитания своих сыновей «настоящими мужчинами», которые растут для того, чтобы угнетать женщин. Таким образом, при патриархате женщина не воспринимает материнство и воспитание детей в своих собственных терминах.

Феминистки-социалистки рассматривают угнетение женщин как вытекающее из их работы в семье и в экономической сфере. Но многие радикальные феминистки основную причину женского угнетения видят в сексуальных отношениях. Для радикальных феминисток сексуальные отношения являются политическими актами, эмблематикой мужских-женских отношений власти. Социально сконструированный гендер и репродуктивные роли налагают жесткие рамки на женскую идентичность и поведение, они делают исключительно проблематичным для женщины осознание или удовлетворение своих собственных сексуальных желаний и потребностей. До тех пор, пока женская сексуальность интерпретируется в терминах мужской сексуальности, женщины не будут равны мужчинам в политическом, экономическом или социальном отношениях, в то время как гетеросексуальные отношения никогда не станут подлинно эгалитарными.

Гетеросексистская идеология склонна преувеличивать биологические различия между мужчиной и женщиной для того, чтобы сделать очевидным, что мужчина всегда доминирует и получает маскулинные роли, в то время как женщина всегда получает подчиненные или феминные роли. Гетеросексизм институционализирует гегемонию мужчин через легитимацию и нормализацию сексуальных практик, которые строятся на агрессивности мужского поведения и пассивности, подчиненности женского поведения. Во время своей социализации в семье, в церкви, во время обучения и т.д. мужчины, однако, сохраняют хорошие отношения со многими женщинами, которых они подавляют. Каждая институция оправдывает и усиливает подчиненность женщины мужчине, в результате чего большая часть женщин несет внутри чувство мужского превосходства. Мужчина использует принуждение для того, чтобы достичь таких условий.

Мужчина вынуждает женскую сексуальность к обслуживанию собственных нужд и желаний. Ограничительная контрацепция, стерилизация, законодательство об абортах и насилие, направленное против женщин посредством порнографии, сексуальных домогательств, изнасилований, инцеста, насилие, направленное против лесбиянок, и физическое насилие представляют собой примеры того, каким образом мужчины контролируют женскую сексуальность. По всему миру патриархат господствует, поддерживается и утверждается посредством такого рода сексуально насильственных и мизогинных практик.

Устранение насилия, направленного на женщину, — одна из основных целей политики и практики радикальных феминисток. Либеральные феминистки полагают, что с введением более честных законодательных и политических практик гетеросексуальные отношения станут волюнтарными, эгалитарными и справедливыми. Большая часть феминисток-социалисток утверждает, что с введением неэксплуататорских экономических институций гетеросексуальные практики станут менее отчуждающими и подавляющими. Радикальные феминистки считают, что женщины всегда будут зависимы от мужчин, пока сексуальность не будет переопределена и реконструирована применительно к имиджу и образу женщины. Только тогда сила и дух женского тела будут способны дать возможность развиться женским репродуктивным и сексуальным потенциям на новых путях.

Государство как инструмент патриархата

В то время как либералки рассматривают государство как неперсонифицированный разум, социалистки рассматривают государство в первую очередь как отражение материальных интересов. Либеральный политический анализ государства рассматривает женщин как заинтересованную группу, равную в правах любой другой лоббирующей группе. Для социалисток государство — это средство доминирования, а также та сила, которая легитимирует идеологию. Женщины при этом составляют одну из многих подчиненных групп. Однако и те и другие требуют от государства произвести уравнивание прав и возможностей. Сексуальные оскорбления, законодательство о разводах и вопрос о равной оплате труда — примеры тех специфических областей, где женщины доверяют государству защиту своих интересов.

Для радикальных феминисток государство представляет собой инструмент, удостоверяющий мужской контроль за женской сексуальностью. Однако, хотя оно утверждает объективность через введение в силу очевидно нейтральных законов, на деле женщины подвергаются насилию со стороны государства точно так же, как они подвергаются насилию со стороны мужчин. До тех пор, пока государство продолжает быть мужским, пока его система значений, его модус действия и его скрытые посылки базируются на маскулинной власти, женщины будут не в состоянии преодолеть свою подчиненность посредством государственных механизмов.

Критика радикальноrо феминизма

Радикальные феминистки внесли исключительно весомый вклад в теорию феминизма. Определение путей, на которых мужские практики конструируют женщину как пассивную и зависимую, дало женщинам возможность строить свой собственный политический опыт и определять стратегии сопротивления. Осознание женщины как деятеля, а не жертвы, придало женщинам сил действовать в их собственных интересах для того, чтобы обратить вспять или устранить выявленные негативные тенденции. Даже если в действительности не существует таких категорий, как высшая мудрость материнства или эссенциальная женская натура, это вдохновляет женщин на то, чтобы гордиться своим полом.

Однако в последнее время постструктуралистки выразили свое несогласие с радикальным феминизмом по вышеприведенным вопросам. В частности, критикессы обвинили радикальных феминисток в эссенциализме, романтизме, этноцентризме и историзме. Большая часть современных теоретикесс феминизма находят объяснения радикальных феминисток, касающиеся патриархата, женщины и опыта, эссенциалистскими и аналитически бесполезными. Например, природа женщины и ее тело определены здесь как биологически фиксированные, неизменные и определенные. Мужчины и женщины рассматриваются здесь как сложившиеся а priori сущности, которые предопределены генетическим кодом. В то время как индивидуальность и историческая вариативность игнорируются, так же как и расовые, культурные, сексуальные и классовые различия.

Радикальные феминистки попали в ловушку эссенциализма — мужчины есть мужчины, а женщины есть женщины, и не существует путей изменить природу тех и других. Такая ловушка репрезентирует не только теоретическую смерть, но также и политическую опасность. Согласие, например, с тем, что женщина по натуре страстная и заботливая, а мужчина — агрессивен и соревнователен, показывает, что радикальные феминистки подспудно принимают и пропагандируют значительное количество стереотипов, за разрушение которых сами же и высказываются. Как может некто изменить или переиначить то, от чего он не может уйти? Женщины заключены в своих телах и значит, биология становится их судьбой. Политически такая позиция стимулирует глубокий консерватизм.

Обвинения в эссенциализме и романтизме в адрес радикального феминизма поставили категорию «женщина» в ряд наиболее спорных в контексте современного феминизма. Определение универсального женского опыта рассматривается теперь как необходимое для того, чтобы обосновать феминизм. Однако термины «женщина», «универсальный», «опыт» сами наполнены различным смыслом для различных категорий женщин. Если опыт, как утверждают постструктуралистки, многообразен, раздроблен и инаков, чей опыт полагать «реальным»? К кому мы прислушиваемся? Как мы утверждаем «истины» среди женщин? Обобщение с какой-то одной точки зрения всегда стирает, игнорирует и обесценивает опыт других сторон. Но если опыт не может быть обобщен, тогда существует опасность того, что мы будем отброшены назад по спирали к полностью релятивистской, плюралистической и расширяющейся аддитивной модели теории познания. В дальнейшем мы покажем, что поиск ответов на эти вопросы привел феминисток к постструктурализму.

Авторка фото на обложке: Бев Грант

[rfo-ona]

Теория: социалистический феминизм

Фрагмент работы Патриции Эллиот и Нэнси Менделл «Теории феминизма», вышедшей в 1998 году. Перевод Яны Боцман. Вторая глава посвящена марксистскому и современному социалистическому феминизмам, их сильным и слабым сторонам.

---------

Корни социалистического феминизма

Как и в случае традиции либерализма, корни социализма лежат в политических, интеллектуальных и социоэкономических изменениях, которые имели место во второй половине 19-го века в Западной Европе и Северной Америке. Климат социальных реформ стал той ареной, на которой разворачивалось феминистское движение второй половины 19-го и начала 20-го веков. Распространение индустриального капитализма, стремительная индустриализация, урбанистическая бедность, сдвиги в структуре семьи и отход от стандартных экономических ролей породили как либеральный, так и социалистический отклики.

В то время как либеральный взгляд на проблему выделяет в качестве основных причин угнетенного положения женщины догматизированность гендерных ролей и отказ от предоставляемых возможностей, социалистический феминизм рассматривает включенность женщины в экономику в качестве основной причины угнетения женщины. Гендер здесь концептуализирован как социальная, политическ��я, идеологическая и экономическая категория, которая принимает определенную форму в условиях капитализма. В то время как либеральный феминизм выдвигает равенство мужчины и женщины в качестве главной политической цели, социалистический феминизм определяет свою цель как трансформацию основных структурных конвенций общества — таких, как категории класса, гендера, сексуальности и расы. Эти категории, по мнению феминисток-социалисток, не должны более быть барьерами к равному использованию социально-экономических благ.

Социалистический феминизм критикует либеральные теории как утверждающие классовую и расовую иерархию, в то время как она распространяется и на женщин. Фактически большая часть социалисток рассматривает либеральный концепт изолированных индивидуумов с абстрактными правами и выборами как вредный миф, который делает неравенство вечным. Феминистки-социалистки рассматривают личность в контексте ее социального бытия, инкорпорированного в сеть конкретных социальных и экономических отношений. Капиталистические отношения в действительности вынуждают людей к тому, чтобы соревноваться друг с другом и эксплуатировать друг друга в ходе борьбы за экономическое выживание. Через анализ того, каким образом доминирующие институции организованы посредством категорий гендера, расы и классового угнетения, либеральные феминистки облегчают участь привилегированных женщин, но оставляют незатронутой социальную организацию повседневной жизни.

Социалистическое давление на капитализм напоминает феминисткам о том, что необходимо уделять внимание тем механизмам, благодаря которым экономика обуславливает наличие выбора и возможностей. Уничтожение эксплуатирующих структур смягчает социальные последствия, такие как, например, феминизация бедности, неравенство в оплате труда и неоплачиваемая работа. Феминистки-социалистки, сделавшие социальный класс ведущей категорией анализа, сосредоточились на социальной и экономической организации труда в капиталистической системе, на отношениях между оплачиваемым и неоплачиваемым трудом, на взаимосвязи между продукцией и репродукцией, между приватным и публичным.

Марксистский феминизм

В том же 1848 году, когда теоретик либерализма Джон Стюарт Милль опубликовал свой труд «О свободе», Карл Маркс (1818–1883) и его соратник Фридрих Энгельс (1820–1895) опубликовали в Париже «Манифест Коммунистической партии». Марксистский феминизм взял за отправную точку труд Энгельса 1884 года «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Следуя Марксу и Энгельсу, марксистские феминистки полагают, что начало угнетения женщин было положено введением частной собственности. Сосредоточение средств производства в руках сравнительно малого количества людей, по большей части мужчин, положило начало классовой системе, которая сформировала причины, обусловившие большую часть неравенств и несправедливостей в мире. В конце концов, женщины угнетены не столько сексизмом, сколько капитализмом. Гендерное неравенство исчезнет лишь тогда, когда капитализм будет замещен социализмом. А раз исчезнет экономическая зависимость женщин от мужчин, исчезнет также и материальный базис угнетения женщин.

Марксистские феминистки рассматривают женщину в контексте ее включенности в различного рода зависимости от средств производства в капиталистической системе. Во-первых, капитализму присуще разделение труда по половому признаку. Женщина, которая работает дома, склоняется к тому, чтобы быть ответственной за производство продуктов и услуг, которые не имеют обменной стоимости. Одна��о женская домашняя работа и работа по уходу за детьми не рассматривается как «настоящая работа», поскольку она не приносит денег. Мужчина, который работает в общественном секторе, непосредственно вовлечен в производство предметов потребления, в то время как производство продуктов направлено на обмен на рынке. Во-вторых, ассоциирование женщины с домом, приватным сектором, сообщает ее труду вторичный статус. Культурное предписание, обязывающее женщину принадлежать дому, обуславливает и отношение к женщинам, как к «резервной армии труда». Женщина будет оплачиваться хуже, будет уволена или отстранена от дел и возвращена домой, когда экономика больше не будет нуждаться в ее оплачиваемом труде.

Семья в условиях капитализма становится микрокосмом социальных отношений между классами. Жены могут быть сопоставлены пролетариату, моногамный брак развивается как часть формации частной собственности, а разделение приватного и публичного труда становится гендерным. Все жены, вне зависимости от их трудовых доходов, ответственны за ведение домашнего хозяйства, уход за детьми, за эмоциональную поддержку членов семьи и за благополучие семьи в целом. Работа домохозяек — их домашнее рабство — представляет собой одновременно и личное служение мужчине, хозяину дома, и неоплачиваемую экономическую службу обществу в целом. Только освобождение от капитализма и частной собственности освободит женщин от гендерного гнета.

Современные феминистки-социалистки

Классический марксистский феминизм рассматривает угнетение женщины как непосредственно следующее из капитализма, в котором женщина определена как собственность мужчины, а также как проистекающее из общей выгоды, которая содержится в эксплуатации женского труда. Новейшие феминистки-социалистки подвергают критике традиционных марксистских феминисток за то, что те склонны к избыточной акцентуации экономических источников гендерного неравенства и игнорируют тот факт, что гендерное неравенство также проявлено и в докапиталистических, и в социалистических системах. Фактически феминистки-социалистки обвиняют марксистских феминисток в «половой слепоте», поскольку те лишь добавляют женщину к уже существующей критике капитализма.

Более того, они указывают на то, что марксистские феминистки привели в упадок дебаты о женщине, неутомимо сосредотачивая свое внимание на связи между экономическими и гендерными отношениями. Единственный путь к совершенствованию теории об угнетении женщины лежит в расширении традиционного марксизма посредством углубления нашего понимания средств производства. Производство подразумевает не только обеспечение наших материальных потребностей в пище, одежде и крове, но также включает все те пути, благодаря которым индивидуум организует производство и распределение средств удовлетворения репродуктивных, сексуальных нужд, а также потребностей, связанных с воспитанием и детьми.

С другой стороны, феминистки-социалистки усовершенствовали систему теоретических ограничений, проанализировав сферы, где классовые и гендерные отношения пересекаются. Отношения экономических классов важны в определении статуса женщины, но гендерные отношения оказываются в равной степени важными. Уничтожение только лишь социального неравенства классов не обязательно приведет к исчезновению сексизма. Патриархат, система, в которой мужчина доминирует над женщиной, над молодежью и над менее привилегированными мужчинами, существовал и до капитализма, он продолжает существовать и в капиталистических, и в некапиталистических политико-экономических системах.

Современный социалистический феминизм стремится сосредоточить анализ на следующих пяти проблемах. Первая состоит в исследовании роли домохозяйки в совершенствовании целостной капиталистической системы через репродукцию гендерных, расовых, сексуальных и классовых отношений. В 1969 году Маргарет Бенстон в «Политической экономии освобождения женщин» квалифицировала домашний труд как критическую форму женского труда, поскольку он одновременно и неоплачиваемый, и малоценный, и почти невидимый. Все многочисленные исследования, которые были вызваны к жизни работой Бенстон, ставили перед собой цель признания и легитимации традиционной женской ответственности перед домом. Исследования домашнего труда оказали большое влияние на формирование общественного мнения в отношении неоплачиваемого женского труда, а также и в отношении того, насколько существенно эта дополнительная ответственность ущемляет оплачиваемую женскую работу, насколько она ограничивает время женского досуга и увеличивает для женщины вероятность оказаться в бедственных условиях существования.

Вторая область повышенного внимания посвящена дискуссиям по поводу отношений женщины как оплачиваемого работника и средств производства. Вне зависимости от ангажированности в систему оплачиваемого труда, как было выявлено еще Энгельсом, женщина обречена на двойной день — оплачиваемой и неоплачиваемой работы. Более того, культурные определения феминности непосредственно замкнуты на определения «хорошей матери», что не позволяет женщине избежать чувства неполноценности, вины и страха в те периоды, когда ее время и внимание направлены не на уход за домашними. Роль женщины как оплачиваемого работника также вызывает сожаление из-за существующей сегрегации женщин в сфере получения работы. Показательно, что женщины получают 64 цента из каждого доллара в пяти наиболее низко оплачиваемых сферах деятельности. Ряд исследований выявили, что определение женщин как в первую очередь жен и матерей оказывает непосредственное влияние на формирование вторичного статуса женщин как работников. Исследования, зат��агивающие происхождение разницы в оплате и профессиональной сегрегации, породили критику идеологии «семейной оплаты», в соответствии со стандартами которой мужчина рассматривается как «кормилец семьи», которому необходимо платить достаточные для содержания материально зависимых от него жены и детей суммы.

Третий проблемный узел связан с отношениями женщины и социального класса. Возникает вопрос, к какому социальному классу принадлежат женщины. Женщины имеют противоречивый классовый статус как жены, на которых переносится статус их мужчин-партнеров, и как работники, которым может быть приписана их собственная классовая позиция. Другой вопрос затрагивает тему классовой дифференциации среди самих женщин. Женщины обладают непохожим опытом. Женщина из рабочего класса ежедневно встречается с нуждой и озабочена проблемой экономического выживания, в то время как женщина-профессионал, принадлежащая к среднему классу, избавлена от таких забот. До какой же степени социалистический феминизм необъективен, говоря о монолитной среде женщин среднего класса при анализе жизни женщин? Каков он, этот общий опыт, объединяющий всех женщин, вне зависимости от класса, к которому они принадлежат? Насколько общественная политика и законодательство в действительности задевают интересы других социальных групп?

Роль семьи в идеологической социализации женщины, мужчины и ребенка репрезентирует четвертый узел проблематизации. В большей степени, нежели любая другая группа теоретикесс, феминистки-социалистки рассматривали стратегии семейной занятости с целью выделения традиционных ценностей и линий поведения. Стереотипное поведение, которого ждут от мужчины и от женщины, весьма полезно капиталистической системе. Мужчины социализованы в соревновательность, агрессивность, рациональность и независимость, то есть в них акцентированы именно те черты, которые необходимы для достижения успеха в капиталистической экономике. По контрасту с этим, женщины социализованы в относительные, контекстуальные, интегративные и жизнесберегающие отношения; роли, которые акцентируются в женщинах, определенно предназначены для выполнения ими основной домашней работы — ухода за детьми и близкими.

Такие концепты, как практика, воспитание сознательности и идеология являются центральными для исследований в области социалистического феминизма. Воспитание сознательности, практика и практическое действие формируют базис феминистской методологии. Согласно Нэнси Хартсок, практика повышения сознательности в малых группах с акцентом на выяснении и понимании опыта и на увязывании личного опыта со структурами, которые определяют нашу жизнь, представляет собой наиболее яркий пример методологического базиса феминизма. Феминистки-социалистки настаивают на необходимости развития альтернативных конвенций, которые бы обеспечивали модели для позитивных изменений и, в процессе этого, сами изменяли бы сознание женщин. Кризисны�� центры, созданные в целях помощи жертвам сексуального и криминальног�� насилия, малый бизнес, детские сады представляют собой примеры новых структур, которые стимулируют альтернативные виды мышления и поведения.

Анализ идеологии направляет работу социалистического феминизма. Термин «идеология» используется здесь в самых разнообразных значениях — например, предполагается и включение марксистской трактовки термина, как такого «ложного» типа сознания, которое коренится в интересах правящего класса, но также и стандартная трактовка идеологии как процесса, в ходе которого смысл продуцируется, мигрирует, репродуцируется и трансформируется. Внимание феминисток к общественной политике, законодательству, личным конфликтам, наблюдение за образованием и другими типами социальных отношений репрезентирует те области борьбы, где конструируется идеология. Семья, например, настойчиво воспроизводит идеологию социального класса посредством механизмов социализации ребенка. Культурный капитал переходит к детям также и в ежедневной практике взаимодействия во время учебы, дружбы и развлечений. Воспитание детей и жизненная активность изменяют сознание женщины, поскольку она испытывает на себе противоречивую природу обмана и радости. В то время как семья может быть воспринята кем-то как «прибежище» — как место личной свободы и потребления — слишком часто для женщины семейная жизнь оказывается скучной.

Критика социалистического феминизма

Теория феминисток-социалисток начинается с утверждения о том, что классовые и гендерные отношения пересекаются в формировании жизни женщины. В последнее время к проблематике класса и гендера была добавлена проблематика сексуальности, расы, этничности и физической неполноценности. Ранние феминистки-социалистки утверждали, что социальная и биологическая репродукция в значительной степени обусловлены экономическим модусом производства, который господствует в социуме. Однако многие феминистки-социалистки полагают, что классовые отношения не должны рассматриваться через призму анализа патриархата. Патриархат реферирует к аналитически и исторически сложившейся системе доминирования мужчин, которая воздействует на классовую систему и сама находится под воздействием классовой системы. Женщина и мужчина не разделяют общие интересы потому, что различные формы капитализма и патриархата модифицируют и поддерживают одна другую и продуцируют исторически специфические формы женского угнетения.

Совсем недавно феминистки-социалистки классифицировали патриархат и капитализм как взаимозамкнутые и взаимозависимые системы угнетения женщины. Подчинение женщин внутри капитализма коренится в их экономической эксплуатации как оплачиваемых работниц и в их патриархатной угнетенности как матерей, домашних рабынь и потребительниц. Это патриархатное угнетение имеет как материальный, так и идеологический базис. Идеологически полы маркированы как разные по темпераменту и склонностям. Практически же эти «заданные» различия скорее институционально пр��дписаны для полового разделения труда и гетеросексуальной, нуклеарной семьи.

Критика со стороны радикального феминизма и других направлений феминизма показывает, что социалистическая идеология различных сфер для мужчины и для женщины не в состоянии изменить формы семейной жизни. Семьи иммигрантов, семьи, находящиеся в состоянии развода, семьи, принадлежащие к рабочему классу, лесбийские и гомосексуальные семьи, семьи с одним родителем и значительное количество других не могут себе позволить выдерживать разделение гендерных ролей в своих планах и делах. Помимо этого, идеология женской роли налагает ощутимые ограничения на женское восприятие и действия женщины, в частности и на ее способность организовывать и осуществлять изменения.

Кризис социалистического феминизма показал, что достаточно проблематично объяснить происхождение сегрегации женщины на рынке труда ее домашними обязанностями. Социальные конструкции трудового опыта содержат также предрассудки касательно ценности работы. Мужской контроль рабочего места непосредственно замкнут на властные отношения внутри семьи. Более комплексный ответ требовал бы объяснения исторических паттернов, которые лежат в основе профессиональной сегрегации, а не границ, которые налагаются на время и энергию женщины.

Несмотря на известные идеологические и структурные перемены в концепциях гендера, половые различия продолжают существовать. Это приводит некоторых феминисток к признанию того, что ответ лежит в психоаналитической теории, которая настаивает на том, что субъективность и половые различия коренятся на уровне бессознательного и в языке в значительно большей степени, нежели в природе и материальных условиях.

Источник обложки: freepik

[rfo-ona]

Теория: либеральный феминизм

Фрагмент работы Патриции Эллиот и Нэнси Менделл «Теории феминизма», вышедшей в 1998 году. Перевод Яны Боцман. Данная глава посвящена классическому и современному либеральному феминизму, его плюсам и минусам.

---------

Идеи либерализма репрезентируют наследие Просвещения, которое подразумевает доминирование разума над традицией, распространение гуманитаризма на обездоленные социальные группы, стремление к общему улучшению состояния человечества. В действительности либерализм конституирует философию, которая базируется на принципе индивидуальной свободы, в соответствии с которым каждой личности должна быть дана свобода выбора, независимая как от общественного мнения, так и от закона. В принципе, равные возможности и равные права должны быть предоставлены каждому. Однако на деле и прогресс, и справедливость были задуманы как распространяющиеся исключительно на мужчин.

Ранние либеральные феминистки предприняли попытку исправить недоразумения, допущенные в отношении женщин. В своей «Защите прав женщин», впервые опубликованной в Лондоне в 1792 году, Мэри Уоллстонкрафт (1759–1797) энергично защищает права женщин. Пятидесятью годами позднее Гарриет Тэйлор Милль (1807–1858) вместе со своим соратником Джоном Стюартом Миллем (1806–1873) опубликовала ряд эссе, оправдывающих женскую эмансипацию. В «Зависимости женщины», впервые опубликованной в 1851, традиционные конвенции, касающиеся работы и семьи, квалифицировались как подавляющие женщину и отказывающие ей в свободе выбора. И Уоллстонкрафт, и Милли отмечали, что женщина — это человеческое существо, которому доступна рациональная мысль, и что она заслуживает таких же естественных прав, которые гарантированы мужчине. Поскольку женщина воспринималась в первую очередь как сексуальный объект, именно на таких качествах, как мягкость, послушание, воздержанность, делался акцент при ее воспитании. Таким образом, так называемая «естественная» слабость женщины, ее иррациональность и любопытство в действительности представляют собой результат недостатка образования и отсутствия свободы выбора, результат ее зависимости от мужчин, а также результат ее ущербной социализации.

Предвещая развитие феминизма, эти авторы формулируют цели, которые до сих пор актуальны для феминисткой повестки дня. Среди них — прекращение правовой, экономической и социальной зависимости от мужчин; обеспечение свобод и возможностей в получении и усовершенствовании образования; поддержка открытого соревновательного функционирования экономического рынка и защита его от вмешательств и интервенций; ускорение процесса модернизации, в котором социальные организации поддерживали бы принцип меритократии (система, при которой положение человека в обществе определяется ее/его способностями, но не богатством и/или происхождением, — прим. ред.); введение законов и публичных институций, гарантирующих равенство выбора и возможностей, которые приводили бы к улучшению статуса женщины.

Современный либеральный феминизм

В последнее столетие либеральные феминистки продолжают утверждать, что неравенство женщин коренится в отказе от предоставления им равных прав, а также в их инертности и нерасположенности к тому, чтобы добывать такие права самостоятельно. Они определяют социализацию и обучение как основные стадии в формировании индивидуума, как стадии, которые ответственны за конструирование гендерных дифференциаций в позициях, в ожиданиях, в политиках поведения. Для переформирования индивидуальных чаяний и ценностей новый процесс социализации должен быть построен в соответствии с институциональными и неформальными установками. Более либеральные и эгалитаристские гендерные отношения со всей очевидностью возникнут из такого измененного процесса социальной учебы.

Современные либеральные феминистки также стремятся к равенству между мужчиной и женщиной, которое распространялось бы на тех женщин, чьи права и привилегии ущемлены мужчинами. Они отстаивают социальные и законодательные реформы, которые могли бы осуществляться при поддержке социальной политики, которая была бы призвана обеспечивать действительно равные условия для женщин, в особенности когда речь идет о получении гражданских прав, введении однополых браков, удостоверении образовательных возможностей. Социальная политика рассматривается ими как важная сила в установлении доступа женщин к экономическим возможностям и гражданским правам.

Критика либерального феминизма

Работая в существующих социальных институциях, либеральный феминизм настаивает на принципе равных возможностей, а также социальной реформе, и фокусирует свое внимание на достижении социальных изменений путем создания законодательства и регулирующих практик найма. Поскольку либеральные феминистки верят в могущество разума и знания для содействия социальным реформам, их практические решения в деле устранения неравенства включают программы, которые препятствуют дискриминации и по-новому социализируют детей и взрослых. Движения по защите прав женщин 19-го и 20-го веков настаивали на расширении просвещенческой доктрины естественных прав на женщину, что подразумевало право на голосование, изменение статуса замужней женщины через защиту собственности замужней женщины, улучшение правового положения женщины в случаях опеки над ребенком, либерализацию законов о разводе, обеспечение замужней женщины экономической автономией, разрешение доступа женщины к высшему образованию, оплачиваемому труду, к профессиональной деятельности.

Либеральные реформы увенчались расширением круга возможностей для женщин и формированием общественного мнения в отношении прав женщины, что маркировало либеральный феминизм как магистральную и наиболее популярную феминистскую концепцию. Однако, как показала критика либеральных реформ, они не обеспечили равенства для всех женщин, поскольку перемены не устранили неравенства в социальных структурах. Они были ориентированы на то, чтобы достичь коллективного равенства без ущерба для индивидуальной свободы. Однако они вынуждены были признать, что неравенство классов, рас, этносов и физическая неполноценность уже институциализированы и трудно устранимы путем индивидуального действия.

Либеральные феминистские теории также декларируют разницу между приватным миром дома и публичной жизнью индивидуума без анализа путей, на которых приватный и публичный миры диффундируют один в другой. Например, признание устойчивой дихотомии приватное–публичное стимулирует дуалистический способ мышления в сфере гендерных ролей. Мужчина с большей вероятностью ассоциирован с рациональной, инструментальной, механистической, научной, секулярной и публичной сферой деятельности, в то время как женщина ассоциирована с иррациональным, сакральным, эмоциональным и приватным миром. Более того, признание того, что изменения в законодательстве, такие как введение законодательных актов, касающихся собственности замужней женщины, и более совершенное законодательство в сфере разводов будут уравнивать статус женщины в браке, привело к признанию того, что ответственность за выполнение домашней работы, которая продолжает лежать на плечах женщины, ставит под сомнение ее возможность принимать участие в оплачиваемой деятельности. Либеральные феминистки 20-го века сделали женщину экономически независимой, но все еще перегруженной традиционными ролями жены и матери. Эти неувязки, противоречия и конфликты в программе либеральных феминисток были выявлены благодаря усилиям феминисток-социалисток.

Источник обложки: freepik