maks1976 - Tumblr blog

[maks1976]

Алкоголь и дипломатия.

Итак, о чём я? Ах, да! О связи дипломатии с дарами Бахуса))) Всем, конечно, известно, что как только иноземный посол пересекал границу и попадал в диковатую Московию, то он сразу подлежал полному обеспечению продуктами питания и, естественно питьем. Да, напитки были не только безалкогольными, но и очень даже пьянящими.

Такая щедрость стимулировала злоупотребления, причем как со стороны представителей Русского государства, так и со стороны иностранных послов.  Нередко численность литовских, польских, крымских и ногайских посольств пополнялась за счет людей, присоединявшихся к послам, в надежде на содержание, подарки, а также либерализацию торговли. Это приводило к тому, что такое посольство могло насчитывать несколько сотен человек и превращалось в угрожающий отряд. Особенно, часто, это наблюдалось в русско-ногайских отношениях. Так, русский посол Д. И. Губин затруднялся определить всех кочевых послов, которые сопровождали его в Москву в 1535 г. «Только мне  ведоме послов, а иные, государь, Кудояр послы учинил, а мырзы того  и не ведают, которые, государь, ардобазарцы иные люди пошли  к тобе, ко государю с торгом и полону искати…», - писал он в отписке.

Но перейдем к делу, а именно расскажем чем поили и в каком количестве дипломатов просвещенных (и не очень) стран.

Вообще весь конец XV  века среди русского спиртного безраздельно господствует мед. Пиво, очевидно, играло второстепенную роль. «Там нет винограда», - писал Барбаро, - «но одни изготовляют вино из меда, другие варят брагу из проса». Ему вторит А. Контарини, уточняя, что мед неплох, особенно если он старый. В XVI веке начинает фигурировать и водка, впрочем, которую выдавали в ограниченном количестве. С. Герберштейн вспоминал, что ему полагался «графинчик с водкой», а так же три сорта хорошего меда и два сорта пива, «одно из них было приятно сладкое». Мед и пиво сохраняли свои позиции и позднее. Так, в 1614 г. английскому посольству (по дороге в Москву) выдавалось – 6 ведер 10 кружек меда и 21 ведро пива на день. До середины XVII века в ведре было 12 кружек. Кружка, как считается, была мерой стабильной и равнялась около 1, 23 л. Следовательно, англичане получали на день 100, 86 литра медовухи и 309, 96 литра пива. Много ли это? Посольство Д. Меррика в 1614 г. насчитывало 41 человека, включая посла. Получается, что на человека приходилось 2, 46 литра меда в день и 7, 56 л пива! Эти показатели впечатляют. В XVII веке в Англии потреблялось около трех литров в день, включая детей. Легко представить насколько «острым» был взгляд этих сторонних наблюдателей, после подобных ежедневных возлияний. Более того, указанное выше количество спиртного, дополнялось вином горячим (100 чарок или 12, 3 л) и романеей для посла. Подобное количество спиртного поражающее воображение современного человека, казалось Д. Меррику недостаточным. Претензии к количеству и качеству продовольствия и питья не были редкостью. Особенно настойчивым в своем недовольстве напитками был датский посол Якоб Ульфельдт, посетивший Россию в 1578 г. Так, он обвинял приставов в уворовывании части провианта, включая мед и пиво.  На обратном пути датский дипломат тосковал по пиву, которое ему не давали, а мед находил не пригодным для питья, похожим на воду. Недовольство Ульфельдта, конечно, во многом было связано не с качеством содержания, а с откровенным провалом своей миссии. Претензии к  качеству медовухи вызывают определенные сомнения. Итальянский дипломат Франческо да Колло писал, что этот напиток употребляется благородным населением страны. Сама по себе медовуха приготовлялась путем смешивания меда с различными ягодами, особенно, да Колло выделял землянику. Не казалась медовуха не симпатичным напитком и А. Контарини, С. Герберштейну, английским дипломатам. Но среди поклонников этого напитка можно найти не только представителей христианского мира, но и правоверных мусульман. Мед активно использовался и во времена Золотой Орды и позже. Не смотря на запрет на употребление алкоголя, эта привычка была присуща и мусульманам. Знаменитый крымский хан Мухаммед-Гирей известен как большой поклонник «зеленого змия», другой крымский правитель Гази-Гирей писал стихи, высмеивающие любителей хмельных напитков среди духовных лиц ханства. Плененная семья сибирского хана Кучума получала по 7 – 10 ведер меду, постоянно требуя вина, меда и пива.Так, сыновья Кучума Асманак и Шаим 4 чарки вина, четверть ведра меда паточного, ведро меда княжьего. Жены Кучума с малолетними детьми (всего 9 человек) получали полведра меда паточного, ведро меда княжьего. Алтанай сын Кучума в 1615 г. получал на день 3 чарки вина, 3 кружки меда, 4 кружки пива. На год выходило 6 ¾ ведра вина, 136 ¼ ведра меда, 182 ½ ведра пива.  На свадьбу крымского выходца князя Бориса Кулюкова было выдано 20 ведер меду паточного, 10 ведер вина горячего, 8 ведер меду красного и вешневого, 2 ведра «романеи» и 2 ведра «алкана». Царевич Калинник Сибирский получил на свадьбу 5 ведер вина горячего, ведро «романеи», ведро красного меда. Получали спиртное и дипломатические представители мусульманских стран. Так, иранское посольство (16 человек) в 1613 г. на три месяца получило 30 ведер вина, то есть это составляло 442, 8 литра, а на человека приходилось почти 28 литров. Впрочем, учитывая, что эта норма на целых три месяца, то ее, сравнивая с «английской нормой» на день 1614 г, можно считать символической.

    Очевидно, что нормы выдачи спиртного, определялись далеко не только «жаждой» посольства, но  имели и ритуальный характер. Наиболее заметным значением было подчеркивание статуса. Так, посол, получал больше, чем остальные члены посольства, секретарь посольства, доктор (если был) меньше, обслуга же посольства содержалась еще скромнее. Д. Меррик на день получал 4 чарки вина, доктор и секретарь (песец) по 3 чарки, «остальные люди» - по 2 чарки. Также можно полагать, что объем содержания посольства, включая и спиртное, был связан с его статусом, характером отношений между странами.  

Это, конечно, не все. Ждём продолжения.

Пересказано из: Моисеев М. В. Алкоголь и дипломатия. Спиртное в практике русского Посольского приказа XVI – нач. XVII вв.//История в подробностях. № 4 (46) 2014. Питейная культура. С. 14 – 17.  

[maks1976]

Беседа с византологом Сергеем Ивановым

[maks1976]

Афоризмы Федора Ивановича Карпова

Федор Иванович известен не только как дипломат и мыслитель, но и как человек умеющий кратко и образно излагать свои мысли. Вот несколько его афоризмов:

 - Не следует непонимающему стыдиться того, чего он не понимает, но рассказывать о незнании своем знающим людям.

 - Как раздор является причиной смерти преждевременной, так любовь доброе единомыслие, жизнь совершенно безбоязненную и спокойную приносит. 

- Злые люди в этом бренном мире всегда будут с добрыми смешаны, и всегда добрые будут страдать от преступлений злых.

- Законы нужны, чтобы страхом перед ними человеческая дерзость обуздалась и чтобы спокойно существовала между негодными невинность

- Терпением проверяются избранные, как золото в горниле, очищенное семь раз.

- Милость без правды есть малодушество, а правда без милости есть мучительство, и обе они разрушают царство и всякое общежитие. Но милость, правдой поддерживаемая, а правда, милостью укрощаемая, сохраняют царю царство на многие дни.

- Вредными и дурными путями с хромыми ногами, со слепыми глазами эта земная власть и вся природа человеческая ходит теперь.

Утащено отсюда: http://ariosto.ru/tag/f-i-karpov

[maks1976]

Bayerische Staatsbibliothek. Weltchronik. Sibyllenweissagung. Antichrist - BSB Cgm 426, [S.l.] Bayern, third quarter 15th century.

[maks1976]

Вплоть до Петра I твердые сыры на Руси не производили, а то, что в то время русские называли сыром, сегодня назвали бы творогом. Собственно, вопрос - почему так?…

[maks1976]

Medieval Food Preservation

Fruits were often dried, but a far more tasty method of preserving them past their season was to seal them up in honey. Occasionally, they might be boiled in a sugar mixture, but sugar was an expensive import, so only the cooks of the wealthiest families were likely to use it. Honey had been used as a preservative for thousands of years, and it wasn’t limited to preserving fruit; meats were also stored in honey on occasion.

image (x)

[maks1976]

Medieval Islamic Art

Blue and White bowl, Iran, 13th century, fritware, painted in cobalt blue under a transparent glaze

Capital, 10th century Spain, Madinat al-Zahra

Qur’an Bifolio- Probably Tunisia, late 9th – early 10th century, vellum, ink, gold, silver, blue dye

Casket, 13th century Mosul, decorated with polychrome lustre

Chess pieces, quartz., 10th century, Fatimid period

[maks1976]

Унижение - дело обоюдное.

В 1535/36 г. крымские послы во время процедуры выдачи им даров стояли на коленях, сняв колпаки. РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Кн. 8. Л. 296об. Вот такой московитский ответ на принятый в ханстве жёсткий церемониал встречи.

[maks1976]

Поминки-посольские дары из Казани в Крым.

Очень часто, говоря о "девятных поминках" мы имеем в виду отношения постзолотоордынских ханств с Русским государством и/или Великим княжеством Литовским. Однако это не совсем так. Есть данные о поминочных отношениях между восточными государями. Правда они редкие, но есть и это главное. Самое любопытное (на мой взгляд) это сообщение крымских посольских книг 1523 - 1532 гг. Так известный казанский Шах-Хусейн-сейиид привез из Казани от Сахиб-Гирей-хана к крымскому хану Саадет-Гирею поминки две девяти,"да от собя девять". В состав даров входили: суды серебряные, платье и кони.

Источник: РГАДА. Ф. 123. Оп. 1. Кн. 6. Л. 49. 

[maks1976]

It is not impossible to conserve historical architecture without damaging its integrity in any way. Modern and old can be tastefully and unpretentiously bound together. The perfect example is the Waterford Museum.

The Medieval Museum has won Best Public Building in the RIAI Awards in Dublin on Tuesday 24th June 2014, and there has been a Highly Commended Award for the public realm works in the Viking Triangle.

Visit

[maks1976]

The Great Fire of London

2 – 5 September 1666

The Great Fire of London began in a bakery on Pudding Lane, on this day in British history, 2 September 1666. The City of London was almost completely destroyed by the four day fire, but was subsequently reconstructed along the same street plan of the old city. Old St. Paul’s Cathedral was among the most famous of the destroyed structures, but it gave way to the modern St. Paul’s designed by Sir Christopher Wren.

The painting above depicts Ludgate in flames, with St. Paul’s Cathedral in the distance. Oil painting by anonymous artist, ca. 1670.

[maks1976]

Что видели иностранные послы в Москве XVI века?

Развитие международных связей Русского государства в XV – начале XVII столетий приводило к формированию посольского церемониала, который постепенно усложнялся. Одним из существенных моментов церемониальных действий был ритуал приема и содержания иностранных послов, который в общих чертах изучен в базовой для этой темы работе Юзефовича (Юзефович Л. Путь посла. Русский посольский обычай. Обиход. Этикет. Церемониал. СПб., 2007. – 344 с.). Вместе с тем, нам представляется, что пока еще не прояснен вопрос как реальная топография города отразилась в символическом конструировании пространства посольского «гостеприимства», какую эволюцию прошел этот своеобразный топографо-семиотический инжиниринг. Иначе говоря, что было принято показывать иноземцам в начале XVI века, что в середине и конце столетия. Именно этим проблемам и посвящен наш доклад.

  Несмотря на то, что каждый исследователь русского средневековья испытывает очевидный источниковый голод, именно для изучения означенной проблемы мы имеет уникальную возможность осветить разные стороны изучаемого явления различными источниками, так как в нашем распоряжении не только сочинения иноземцев о Московии, но и синхронные русские дипломатические материалы, сохранившиеся как в виде посольских книг, так и столбцов. В данной работе я постараюсь следовать компаративистской методе, сравнивая показания указанных источников. Для «чистоты эксперимента» в работе будут использованы только те сочинения иностранцев, которые были в Москве в качестве дипломатов.  

  Общий маршрут следования иноземных дипломатов в Москве от посольского двора в Кремль был установлен еще Л. Юзефовичем (С. 133 - 142). Что они видели на этом пути? Р. Ченслор так описывал свои общие впечатления: «Сама Москва очень велика. Я считаю, что город в целом больше, чем Лондон с предместьями. Но она построена очень грубо и стоит без всякого порядка. Все дома деревянные, что очень опасно в пожарном отношении. Есть в Москве прекрасный замок, высокие стены которого выстроены из кирпича. Говорят, что стены эти толщиною в 18 футов, но я не верю этому, они не кажутся такими. Впрочем, я не знаю этого наверно, так как ни один иностранец не допускается к их осмотру. По одну сторону замка проходит ров, по другую — река, называемая Москвой (Moscua), текущая в Татарию и в море, называемое Каспийским. С северной стороны расположен нижний город; он также окружен кирпичными стенами и таким образом примыкает к стенам замка» (Р. Ченслор. Книга о великом и могущественном царе России и князе московском//АПМГ. М., 1937. С. 56). Из этого описания, равно как из других ясно, что послы имели представления о Москве весьма общее. Они видели крепости, особенности застройки, однако имели поверхностное представление об административном устройстве города, чаще всего у них не было информации, позволяющей идентифицировать большинство увиденных объектов. Сам маршрут, что подтверждается и большинством других описаний, выстраивался таким образом, что бы сконцентрировать взгляд дипломатов на Кремле и отчасти Китай-городе. В целом, посольские книги фиксируют некое разнообразие маршрутов следования послов по Москве, но при этом указывают на их строгость. Так, имперских послов в начале XVI века везли по Тверской дороге, этот же маршрут использовался и для иерархов, приезжавших с православного Востока (Сношения великих князей Иоанна Васильевича и Василия Иоанновича с императорами германскими Фридрихом  III  и Максимилианом I 1488 – 1517 //Памятники дипломатических сношений с империею Римскою. Т. 1. 1488 – 1594.// Памятники дипломатических сношений Древней России с державами иностранными. Ч.1. Сношения с государствами европейскими. Спб., 1851.  Стб. 26; Посольская книга по связям России с Грецией (православными иерархами и монастырями), 1588 – 1594 гг./ подг. текста М. П. Лукичёв, Н. М. Рогожин. М.: «Ин-т истории СССР», 1988(1989). С. 25). То же самое можно сказать и о польско-литовских дипломатах (Хорошкевич А. Л. Московский посад середины XVI в. по данным польско-литовских посольских книг// Столичные и периферийные города Руси и России в средние века и раннее новое время (XI – XVIII вв.). М., 1996. С. 119 – 120). Английские же послы следовали по Сретенке и затем въезжали в Китай-город (Посольская книга по связям России с Англией 1614 – 1617 гг./ под. к печати  Д. В. Лисейцев. М.: «ИРИ РАН», 2006. С. 46).

Это условное многообразие путей следования по городу окончательно исчезло в XVII веке, когда появился единственный маршрут. Вместе с тем легко заметить, что это многообразие скорее кажущееся, чем действительное. Точки следования жестко фиксировались, и все это больше напоминает современные маршруты для туристов, которые выстраиваются, так что бы показать лучшее гостям города. Итак, совершенно очевидно, что само следование иностранных послов  выстраивалось с учетом презентационных нужд, и было существенным моментом в деле репрезентации страны и власти московских правителей.

    Дальнейший путь послов в Кремль и по Кремлю красочно описывался самими дипломатами и позднее был полно рассмотрен Л. Юзефовичем.         Послов встречало множество людей разных чинов, нарядно одетых. «Они представляли собой миниатюрный слепок социальный структуры русского общества, точнее – верхних его слоев» (С. 147). В кремлевском дворце, на пиру начинался апофеоз роскоши. «Когда великий князь занял свое место, толмач пришел за мною во внешние покои, где сидели сто или больше дворян, все в роскошном золотном платье; оттуда я прошел в зал совета, где сидел сам великий князь со своею знатью, которая составляла великолепную свиту. Они сидели вдоль стен комнаты на возвышении, но так, что сам великий князь сидел много выше их на позолоченном сидении в длинной одежде, отделанной листовым золотом, в царской короне на голове и с жезлом из золота и хрусталя в правой руке; другой рукой он опирался на ручку кресла». «Посередине палаты стоял стол, или поставец для посуды: он был полон золотых кубков, среди которых стояли четыре чудесных жбана, или кружки (crudences), как их здесь называют. Я думаю, что они были высотой в добрые полтора ярда. У поставца стояли два дворянина с салфетками на плечах; каждый из них держал в руках золотую чашу, украшенную жемчугом и драгоценными камнями: это были личные чаши великого князя, когда у него являлось желание, он выпивал их одним духом Что касается яств, подаваемых великому князю, то они подавались без всякого порядка, но сервировка была очень богата: все подавалось на золоте не только ему самому, но и всем нам, и блюда были массивные, кубки также были золотые и очень массивные». Так описывал увиденное Р. Ченслор (АПМГ. С. 57, 58). Ему вторит Кобенцель: «В Московском Дворце Государя так много серебра и золота, что почти не возможно сосчитать всех сосудов. Там же хранится казна, в которой, кроме денег, есть разные драгоценности» (Письмо Иоанна Кобенцеля о России XVI века//Журнал министерства народного просвещения. 1842. № 9. С. 149).

  Очевидно, что на протяжении большей части XVI столетия репрезентация власти в России осуществлялась через показную роскошь, демонстрацию сокровищ, дорогой посуды и парадного платья. Сам же город в этом процессе был задействован минимально. Однако постепенно картина стала меняться. В городе появляются дополнительные достопримечательности, которые тоже начинают использовать в репрезентации царской власти. Особенно ярким, но недолгим, было функционирование своеобразного зоопарка на Красной площади, который показывали персидским послам. Общий маршрут выстраивался таким образом, чтобы показать различные диковины: отражавшие дипломатические успехи (демонстрация в разных видах даров), мощь оружия (раскат) и деловую активность Годуновской России (торговые ряды).

  В целом, можно сказать, что именно ко времени Бориса Годунова посольский церемониал, особенно в части использования города как символического пространства репрезентации власти, пережил очевидные изменения. Но и в данном случае использовалось лишь ограниченное число мест, и которые никогда не выходили за границы Кремля и Красной площади.

  Моисеев Максим Владимирович

Кандидат исторических наук,

Зав. сектором научно-просветительной работы ГБУК г. Москвы «Музейное объединение «Музей Москвы» отдел «Музей археологии Москвы»