#РукиЖенщинДержатПланету

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 15: Армения

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Зара Ованесян (правозащитница, участница Коалиции против насилия в отношении женщин) рассказывает о правах женщин, насилии и фемициде в Армении.

---------

Когда в Армении идёт речь об изменении роли женщины в частной или общественной жизни, о важности участия в жизни общества, мы часто сталкиваемся с сопротивлением и с такими, например, аргументами: «женщина — это женщина, мать», «она — хранительница очага», «у женщин одна функция — иметь и воспитывать детей», «кто будет заниматься домашним хозяйством, кто будет обслуживать мужчину, если женщина вступит в активную общественную жизнь?» и т.д. Любое обсуждение прав женщин вызывает сопротивление в обществе, так как стереотипы о гендерных ролях сильно укоренились в общественном сознании.

А закон — нет, он подождёт. Хотя у нас и принят закон о равноправии женщин и мужчин, но в повседневной жизни мы руководствуемся обычаями, а культурные нормы являются главными ориентирами в определении поведения людей.

Обобщающие стереотипы о гендере, принятые в обществе, определяют и оценивают характеристики и особенности каждого пола, создают гендерные ожидания, которые необходимо обосновать. Когда женщина демонстрирует поведение, не соответствующее гендерным ожиданиям, её воспринимают как «несоответствующую».

Домашнее насилие

Насилие в семье существует во всём мире. В Армении это проявляется на разных уровнях. По данным организаций гражданского общества, во время пандемии в июне 2020 года на 50 процентов увеличилось количество случаев домашнего насилия.

Насилие в семье продолжает оставаться серьёзной социальной проблемой в Армении. В 2020 году полиция расследовала 540 случаев домашнего насилия, а Следственным комитетом республики Армения было расследовано 730 уголовных дел о домашнем насилии.

Принятый в 2017 году в Армении закон о предотвращении домашнего насилия несовершенен, однако это уже шаг вперёд. Возможно, самым важным недостатком закона является то, что насилие в семье не считается самостоятельным преступлением. Хороший закон должен включать профилактику, защиту и карательные меры. Армянский закон о домашнем насилии не предусматривает карательных мер. Уголовный кодекс также неадекватно рассматривает домашнее насилие как преступление.

Кроме того, ссылки в законе на «восстановление гармонии в семье» и примирение, не соответствуют международным критериям, увеличивают риск повторения насилия. Государство должно защищать человека от насилия, а не пытаться сохранить семью.

Фемицид в Армении

По словам отраслевых экспертов, во всём мире от убийств на гендерной почве умирает больше женщин, чем от войн, рака или любой заразной болезни. «Глобальная проблема, требующая действий». Фемицид является одной из самых крайних форм насилия в отношении женщин, масштабы которой вызывают тревогу во всём мире.

2021 год. 1 ноября на полу кухни дома на улице Суворова в Ереване было обнаружено тело 46-летней женщины, проживающей в этом же доме, со следами насилия на шее. Женщину задушил муж.

2020 год. Наринэ Н.А. была задушена мужем 22 января в спальне своего дома в посёлке Чинар. Её муж пытался инсценировать самоубийство, повесив её на детской кроватке в спальне.

2019 год. 17 мая в городе Арарат бывший муж ударил жену ножом, и она скончалась в больнице, не приходя в сознание несколько дней.

Кристине Искандарян (1998-2018), Лусине Давтян (1977-2013), Офелия Мовсесян (1960-2014), Сусанна Галинян (неизвестно-2016), Анаит Бабаян (1962-2012), Эрмине Чилингарян (1984-2014), Нарине Даниелян (1978-2016), Заруи Петросян (1990-2010), Маро Гулоян (1992-2012), Мариам Саркисян (1975-2012), Анаит Бабаян (1962-2012), Анжела Дашян (1987-2012), Диана Наапетян (1977-2012), Анна Аветисян (1985-2013), Асмик Закарян (1988-2014), Офелия Мовсесян (1960-2014), Араксия Мартиросян (1979-2014), Женя Арутюнян (1971-2014), Лиана Манукян (1986- 2014), Эрмине Чилингарян (1984-2014), Эгине Дарбазян (1977-2015), Рузан Джумаян (неизвестно-2016), Алина Магакян (неизвестно-2016), Сюзанна Галстян (неизвестно-2017), Нинель Саакян (неизвестно-2017), Амалия Торосян (неизвестно-2017), Айкуш Саркисян (неизвестно-2016), Грета Саакян (неизвестно-2017), Егсабет Закарян (1948-2019), Джемма Мартиросян (1958-2019).

Фотографии с акций против насилия, проходивших в Армении (предоставлены авторкой):

Случаи убийства в Армении часты. Каждый год не менее 5-10 женщин убивают мужья, бывшие мужья или партнёры. Коалиция против насилия в отношении женщин опубликовала список, включающий не менее 80 женщин, убитых в течение 2010-2020 годов. Эти женщины подвергались жестокому обращению в течение многих лет, часто обращаясь за помощью к родственникам, друзьям или даже в полицию, но клеймо ухода от партнёра, несовершенство профилактики обеспечили продолжение насилия и в конечном итоге привели к фемициду.

Общество иногда обвиняет женщину в том, что она не разорвала отношения, не сопротивлялась, но исследования показывают, что риск убийства возрастает, когда женщина заявляет о разрыве насильственных отношений. 20-летняя Маро Гулоян скончалась через несколько часов после того, как объявила о разводе. Заруи Петросян выросла в детском доме вместе с сестрой. Она ушла к сестре после очередной угрозы. Муж с особой жестокостью избил жену в доме сестры, в результате чего Заруи скончалась. Нарине Даниелян, мать троих детей, заявила о намерении развестись с мужем, после чего последний задушил жену.

В традиционных обществах широко распространено чувство собственности по отношению к женщине, особенно оно усугубляется страхом потерять партнёра. К сожалению, мы воспринимаем как нормальность сцены ревности, приписываем чувства собственности и контролирующего поведения к сфере романтики. Пока в восприятии общества существует отрицание проблемы, мы будем свидетелями цепи насилия, жертвами которой будут в основном женщины.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 13: Беларусь

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. В прошлом году многие из нас, конечно, очень внимательно следили за политическими событиями в Беларуси и даже участвовали в акциях солидарности. В связи с этим было бы интересно побольше узнать и о беларусcком феминизме. Сегодня квир-феминистка, журналист_ка и правозащитни_ца Тони Лашден расскажет о ситуации в этой соседней с Россией стране. Да, мы, мягко говоря, немного припозднились с данным материалом, но лучше поздно, чем никогда.

---------

Каково сейчас положение женщин в Беларуси?

По поводу Беларуси есть расхожая шутка, что это чуть ли не самая «гендерно равная» страна в Европе, потому что прав здесь нет ни у кого.

Формально Беларусь регулярно отчитывается за высокие достижения в области гендерного равенства. В парламенте созыва 2019-го года у нас 40% женщин, доступ к образованию есть у всех, материнской смертности почти нет, 126 дней декретного отпуска предоставляются каждой, кто решает родить ребёнка. Вместе с этим, если оторваться от государственных отчётов и взглянуть на реальное положение дел, ситуация с правами женщин в Беларуси очень сложная. Ситуация с положением мужчин в Беларуси сейчас не лучше, но, так как вопрос сфокусирован на женщинах, я расскажу в первую очередь о них.

Сегодня, когда я пишу этот текст, в Беларуси в тюрьме находится 38 женщин, которые были признаны политическими заключёнными из-за протестных событий августа-ноября 2020-го. И ещё почти 50 женщин находятся под домашними арестами за своё законное право собираться и выражать мирный гражданский протест. За последние полгода мы видели, как силовики врываются в квартиры женщин и выкрадывают их на глазах детей, как к журналисткам и активисткам применяется насилие всех форм, как протестующих пенсионерок волокут по земле. А потом мы слушали о том, как женщин избивали в приёмниках, морили голодом, раздевали, унижали и насиловали в тюрьмах.

Безусловно, положение женщин — это не только о тюрьме. Но для меня то, что происходит в автозаках, ЦИП и тюрьмах, — показатель того, как на самом деле обстоит дело в стране. Происходящее в тюрьме, как мне кажется, достаточно чётко показывает, что в Беларуси любая женщина может пострадать от насилия, её политические и личные права в любой момент могут ограничить, а сама она не будет иметь никакой власти над происходящим.

Ещё до событий августа 2020-го у нас была статистика от ЮНФПА за 2018-ый, что в Беларуси каждая вторая женщина пострадала хотя бы от одного вида насилия. Это ужасная цифра, которую на тот момент признавало даже МВД. Но вместе с этим все попытки ввести закон о домашнем насилии не находили никакого отклика в парламенте, а потом в 2019-ом бывший президент сказал, что никакой проблемы нет, и чтения законопроекта отменили. Какие сейчас масштабы насилия — и домашнего, и государственного — представить сложно.

Несмотря на формальное присутствие женщин в политических структурах: и в местных органах власти, и в парламенте, и даже в правительстве, — они, по сути, не имеют никакого доступа к принятию решений. В Беларуси до сих пор существует список запрещённых для женщин профессий — в нём значится 181 профессия. Министерка труда и соцзащиты пообещала пересмотреть список, но никаких подвижек пока не происходит.

У нас очень ограниченный доступ к сексуальному образованию. В школах в старших классах проводят несколько занятий о менструации и беременности, но какого-то системного подхода к этому нет. Государство вообще проводит политику увеличения рождаемости и борьбы с абортами. В Минске, например, на центральных улицах можно встретить постеры о счастье материнства и о том, что аборт — это убийство, которые спонсируются министерством соцзащиты. Вместе с тем в Беларуси для женщин без супруга, лесбиянок и бисексуальных женщин, которые не состоят в официальном браке с мужчиной, затруднён доступ к ЭКО. Его можно делать, получив диагноз «бесплодие», и только с донорской спермой.

Гинекология и репродуктивные права — это вообще отдельная история. У нас есть куча кейсов дискриминации гетеросексуальных женщин, ЛБТК+женщин, женщин с инвалидностью, женщин старшего возраста — в общем, женщин всех профилей. Но никакой регуляции в этой сфере нет. Гинекологическое насилие и насилие при родах, особенно в государственных больницах, считается нормой.

В Беларуси до сих пор руководствуются старым протоколом ��казания помощи трансгендерным людям, поэтому трансгендерные женщины сталкиваются с огромной дискриминацией абсолютно во всех сферах, пытаясь сделать переход. У нас всё ещё нужно получать психиатрический диагноз для доступа к гормональным и хирургическим процедурам, что, конечно, в итоге ограничивает возможности трансженщин получить достойную работу.

Несмотря на все эти сложности, женщины в Беларуси участвовали и продолжают участвовать в процессах и событиях, которые они считают важными для себя. Женские протесты и марши для меня стали моментом, когда я осознал_а, как много скрытой силы и возможностей спонтанной мобилизации есть в Беларуси.

Насколько активно феминистское движение в Беларуси?

Думаю, что из-за протестов и того, как активно использовали образ сильных и смелых беларусок в медиа в последнее время, внешне возникает какое-то впечатление, что у нас есть некое национальное феминистское движение, которое охватывает всю страну во главе со Светланой Тихановской. Нужно понимать, что быть женщиной ещё не значит нести в себе феминистские ценности. Светлана Тихановская сама придерживается достаточно консервативных взглядов, и не все женщины, выходившие на протесты, выходили туда из-за своей феминистской оптики. Я считаю это абсолютно нормальным. Мне кажется, что мы всё ещё находимся на этапе построения диалога по поводу феминистских ценностей в Беларуси: что это такое, кому это нужно и как с этим жить в политической сфере.

Для меня в Беларуси есть очень богатое феминистское движение, которое работает с очень разными повестками на очень разных уровнях. У нас есть феминистская группа, которая работает в Координационном Совете (альтернативна парламента бывшего президента). Фемгруппа в основном работает с тем, чтобы проблемы женщин и феминистская оптика присутствовали в дискуссиях о будущем Беларуси, и продвигает гендерное равенство как один из принципов политической работы.

У нас есть зарегистрированные национальные организации, работающие на уровне продвижения законов и укрепления потенциала феминистского движения: это «Гендерные Перспективы», «Её права», «ИВКА». У нас есть локальные инициативы и организации, работающие с темами сексуальности (MakeOut), ментального благополучия («тендер на гендер»), сексизма в образовании («РАЗАМ»), собственного бизнеса (ProWomen), противодействия насилию («Маршируй, детка»), развития личных навыков («Имени Розы и Клары»), искусства («Красный Борщевик») и материнства («Радзины»). Мне очень радостно видеть, что в феминистский активизм приходят новые люди и делают прекрасные вещи, о которых мы и не могли мечтать пять лет назад.

Если говорить о процессах, которые происходили в низовом активизме последние полгода, то, мне кажется, многие инициативы и активистки чутко отреагировали на запрос психологической помощи. Почти все, кого я знаю, так или иначе подключились к созданию пространств и активностей, где можно было бы получить поддержку и передохнуть от происходящего в стране.

Другой процесс, который я наблюдаю, — это эмиграция. Очень многие из публичных активисток выехали из страны. Они продолжают работать с Беларусью из-за рубежа, что, с одной стороны, расширяет спектр того, что они могут делать, не опасаясь задержаний. Например, недавно в Киеве на 8 марта на «Женском Марше» была колонна беларусских активисток. С другой стороны, внутри страны осталось не так много людей, которые могли бы организовывать какие-то активности здесь и сейчас.

Я очень ценю преемственность, которая есть в нашем движении, и тем связям, которые мы строим друг с другом. Например, у нас есть «Радислава» — это организация, которая работает с пострадавшими от домашнего насилия. «Радислава» — одна из самых старых феминистских организаций в Беларуси, и в этом году для меня лично было очень вдохновляюще видеть, что и другие устоявшиеся организации, и молодые инициативы собирали для «Радиславы» ресурсы, чтобы они могли продолжать свою работу. Мне кажется, такая солидарность позволяет нашему активизму расти и даёт нам сил двигаться дальше.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 12: Польша

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Анна Седышева из города Люблин рассказывает о текущей ситуации в Польше.

---------

Кадры горящей квартиры в Варшаве на День независимости 11 ноября облетели интернет. Участники националистических движений стремились поджечь квартиру, на балконе которой висел плакат движения Strajk Kobiet («Женская забастовка»), выступающего против ужесточения доступа к аборту. Однако петерда попала в квартиру ниже. Как же так получилось, что феминистки стали мишенью националистов?

Современное феминистское движение в стране активизировалось в 2016 году. Тогда правящая партия впервые решила полностью запретить аборты. При этом в Польше и так действует один из самых строгих в Европе абортных законов. В 1993 году в угоду католической церкви, которая была значимой частью антикоммунистического протеста и движения «Солидарность» в предыдущую декаду и потому имела большое влияние на общество, польский парламент принял «Закон о планировании семьи, защите плода и условиях прерывания беременности», оставив только три условия для доступа к аборту: если беременность наступила в результате инцеста или изнасилования; если существует серьёзная угроза жизни или здоровью женщины; при тяжёлой патологии развития плода.

Правая партия «Право и справедливость», придя к власти в 2015 году, сразу же задала курс на усиление государственного контроля, ограничение прав и свобод. Попытка полного запрета абортов в 2016 привела к массовым так называемым «чёрным протестам» по стране. Никто не ожидал такого сопротивления, это оказалось сюрпризом и для феминисток в возрасте 30+. Соцсети стали очень важной платформой для объединения и распространения информации. Тогда, четыре года назад, запрет не был введён, но попытки «протащить» этот закон предпринимались снова и снова, вызывая всё новые протесты.

В тот период было организовано феминистское движение, активно участвующее в протестных акциях по сей день, — Ogólnopolski Strajk Kobiet («Всепольская женская забастовка»). Более 140 городов Польши имеют свои представительства «Женской забастовки». Осенью текущего года протесты проходят в более чем 400 населённых пунктах страны.

// Демонстрация в Гнезно. Надписи на плакатах: «Я не смурф, чтобы убегать от деда с котом», «Годек была самозванкой», «Кот ты драный, отдай нам Луну и наши права». Автор фото: Якуб Шлебда (Unsplash)

Интересно наблюдать (и до некоторой степени быть частью), как женские протесты стали важной опорой оппозиции. В последние годы феминистские активистки были видной частью протестов учителей, людей с инвалидностью, протестов против поправок в Конституцию. Конечно, влияние правящей партии и церкви велико, но и ответная волна достаточно сильна. Феминистки в Польше — важная часть левой оппозиции.

2020 год стал для Польши тяжёлым, как и для остального мира. Школы оказались не готовы переходить на онлайн-обучение, большая часть забот по обучению детей легла на матерей. Весной почти три месяца все польские границы были закрыты, а сейчас закрыты чешская и словацкая, ограничено сообщение с Украиной. Это ударило по женщинам, которые желали провести операцию по прерыванию беременности за границей. Весь год недовольство многих граждан росло, сказалась и неготовность правительства к осенней волне пандемии. Новым тригером для массовых протестов стало то, что 22 октября Конституционный суд Польши признал законоположение, разрешавшее аборт по причине тяжёлого дефекта плода или неизлечимой болезни, не соответствующим Конституции. Протестующих не остановила пандемия и новые ограничения — протесты охватили всю Польшу.

Между тем подавляющее большинство поляков поддерживает право на аборт и протесты (71%). Хотя часто создаётся впечатление, будто поляки очень религиозны, согласно официальной статистике, 60% граждан считают себя католиками, но только 5,5% из них соблюдают все ритуалы и регулярно посещают церковь, тогда как 33% из них веруют достаточно слабо и посещают церковь по особым случаям. Что насчёт остальных 40%? Из них 35% можно назвать агностиками, не принадлежащими к конкретной религии, а 5% относят себя к атеистам.

Правительство пошло на уступки после массовых протестов, отложило окончательное решение по закону о доступе к аборту, однако участниц(-ков) протестов такое решение не удовлетворило. Кроме того, протестующие добиваются освобождения задержанных и наказания полицейских, применявших силу. «Это настоящая война», — частый комментарий участниц акций и популярная надпись на плакатах. Нынешняя ситуация действительно именно так ощущается в стране.

// Люблин, акция перед представительством партии «Право и справедливость». Такие свечи обычно приносят на кладбище — подразумевается, что партия устроит кладбище для женщин. Фото Анны Седышевой

Воскресным утром 22 ноября в Кельце на скалах Кадзельни развесили огромное знамя с надписью «Ты никогда не будешь одна». Эту акцию провела организация «Всепольская женская забастовка». Флаг является выражением солидарности с женщинами в Польше, с людьми, нуждающимися в аборте, с участницами(-ками) забастовок, задержанных полицией, с небольшими городами, где организаторки протестов подвергаются преследованиям, с ЛГБТ+людьми и с жертвами священников-педофилов.

В то время как продемократически настроенные граждане, левые, феминистки, ЛГБТ-активисты объявляют войну консервативному курсу правительства, радикальные правые и националисты наносят ответный удар. Что и было ярко продемонстрировано в День национальной независимости.

Текущая ситуация в стране, конечно, тяжёлая, учитывая критическую эпидемиологическую ситуацию, экономический спад, ��ост безработицы. Радует то, что женщины и солидарные с ними настроены решительно. Формируется гражданское общество, готовое помогать тем, кого игнорирует и репрессирует правительство. Интересно, что мэр Варшавы Рафал Тжасковски, представитель оппозиционной партии «Гражданская платформа», сам принимал участие в протестных акциях. Также недавно он пригрозил лишить полицию столицы финансирования, если она продолжит применять насилие к митингующим.

Протесты в Варшаве с участием порядка 150 тысяч человек (фото Михала Венцека и Дариуша Боровица):

К другим актуальным новостям по женским вопросам: остро стоит проблема профилактики домашнего насилия. В 2015 году прямо перед тем, как к власти пришла партия «Право и справедливость», Польша ратифицировала Стамбульскую конвенцию. Но на деле это ничего не изменило. Летом 2020 года правительство страны заявило о начале выхода из Конвенции. Как и во многих консервативных странах Европы, Стамбульская конвенция подвергается в Польше критике, в частности негодование вызывает термин «гендер». В 2019 году была попытка принятия закона о декриминализации некоторых форм домашнего насилия (подобно российскому закону), но она, к счастью, не увенчалась успехом.

Однако некоторые позитивные шаги всё же были сделаны. 30 ноября 2020 года вступил в силу закон о домашнем насилии, подготовленный министерством юстиции. Новый закон предполагает ускоренную процедуру в отношении агрессора вплоть до выселения его с жилплощади и запрещения приближаться к жертве. Закон предполагает строгий контроль полиции. Конечно, время покажет, насколько он будет эффективным.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 11

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Анна Алавидзе рассказывает о ситуации в Грузии.

В Грузии слово «феминизм» мужчин смешит, а женщин пугает. Здесь всё ещё похищают невест и относятся к женщине, как к служанке. Мало того, она и сама считает это нормой. Физическое и эмоциональное насилие почти в каждой семье считается нормой воспитания, а многие жертвы умудряются продолжать любить и уважать своих насильников — будь это отец, муж или брат. Одни по религии, другие по привычке — «нет выхода». Словом, главная проблема здесь не в существовании насилия, а в том, что оно принято. А значит, это надолго.

Да, есть фонд для женщин, есть центр опеки для женщин, переживших насилие в семье, которым некуда деться (не знаю, насколько всё это работает). Какие-то группы в социальных сетях, где объединяются женщины наиболее образованные и осознанные, думающие. Но и здесь большинство лишь «по интересу», и только единицы — по-настоящему. Как и везде, страх мешает этому делу развиваться — страх, что осудят, засмеют, бросят с детьми или без денег.

Изредка бывают акции, но от них нет никакого толку, и сами же женщины их осуждают. Мужчины смеются. «Женщину я знаю на кухне» — очень любят эту фразу. Не то, чтобы тут была сильная мизогиния, но «женщина — друг человека» — такое вот отношение.

Все говорят, что психологов у нас хороших нет. Ну конечно, о каких психологах речь при таком менталитете? Говорить о проблемах в семье «стыдно». А иногда даже бывает такое: «Не дай бог, кто-то узнает, — изобью/убью». Жертвы насилия обычно не представляют, куда обращаться, можно ли что-то сделать вообще, стоит ли рыпаться. Вдруг не получится? Убьёт…

Но тема проблем и прав женщин всё же обсуждается. Время идёт — обсуждается всё чаще, слава богу. Выход пока что вижу один — терпеть, работать, как-то всё же построить карьеру и уйти. Только не замуж — некоторые не понимают, что там то же самое. Не говорю уже о том, что в Грузии вообще очень трудно устроить жизнь (но можно, если захотеть).

Слышала как-то: «О, да, в России с женщинами обращаются плохо… бьют их и совсем не уважают». Нет! Бьют и не уважают женщин везде, просто в России уже начали об этом говорить. А у нас — стыдно. Создают себе такую иллюзию, что всё хорошо. В розовых очках им легче жить…

Лексикон у нас «богатый», любые «плохие слова» связаны с унижением женщины, обычно именно матери. Произносятся мужчинами (иногда и женщинами) чуть ли не в конце каждого предложения, для выражения как злости, так и положительных эмоций. Их любимое: «Я твою мать заставил плакать» (т.е. выебал).

Есть одна надежда. Особенно хорошо это понимает тот, кто слышал о психологии поколений. Дети, родившиеся в 2000-х, — поколение более свободное. Мы знаем свои права, для нас главное — учёба, и мы думаем о карьере. Мысли о семье перешли на задний план. Многие уже с детства находят возможность подрабатывать и становятся независимыми от родителей. Семьи создаются только по любви. Есть свет в конце туннеля. :)

Внесение серьёзных изменений в систему воспитания будет нашим спасением. Это должно начаться в семьях, об этом должны говорить вслух — в коллективах, в учебных заведениях, по радио и на телевидении. Эта тема должна быть на слуху, должна обсуждаться в социальных сетях. Нужно отучить девочек от привычной зависти и приучить их быть вместе, дружить и поддерживать друг дружку.

У нас нет всех прав, которые хотелось бы иметь. Но мир в наших руках, пока у нас есть право воспитывать собственных детей!

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 4

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Вероника Фонова (активистка феминистской инициативы «КазФем») и Жанар Секербаева (активистка феминистской инициативы «Феминита») рассказывают о ситуации в Казахстане.

Вероника:

В общем, у нас всё так же, как в России, в принципе. Тоже вывели побои из УК, назначив за это маленький денежный штраф. Кризисных центров мало, в некоторых городах их нет, а если есть один-два, то они переполнены, и многие женщины идут в дома малютки, укрываясь от мужа.

В южной части практикуется кража невест. Для столицы и Алматы это не свойственно, но летом 2017 года в Алматы было два случая: в одном из них преступники сами отпустили девушку, побоявшись растущего резонанса, в другом случае они разбились на машине, пока везли девушку, — все трое оказались мертвы, женщина очень покалечена.

«Уят» (стыд) — это часть нашего менталитета. Всё стыдно: половое просвещение, секс до брака, фото в купальнике, межнациональный брак, развод, менструация — короче, всё, кроме побоев жены, детей, насилия и т.п. Тут закон и общественное мнение на стороне мужчины — сама виновата, не выноси сор из избы, спровоцировала.

Организация, помогающая женщинам в судебных процессах по изнасилованиям, говорит, что почти всегда тяжело подать заявление и добиться честной экспертизы, а тем более наказания для преступника. Думаю, у женщины, не обладающей связями с хорошими адвокатами, шансы хоть что-то доказать в участке равны нулю.

В женских тюрьмах жёсткие условия — насилие физическое и сексуальное. Где-то были цифры, сколько в стенах родили при отсутствии свиданий, но это искать надо.

Ну и по феминициативам похожая ситуация: можно, но только тихо, у себя дома, и вообще никого не звать публично и не отсвечивать. Про мирные собрания речи не идёт.

***

Жанар:

1) Положение женщин в Казахстане таково, что мы ещё долгое время не сможем говорить о гендерном равенстве, причём здесь я имею в виду не только гетеросексуальных женщин, но и вообще всех женщин: лесбиянок, бисексуалок, квир и трансгендерных. Они подвергаются двойной дискриминации: потому, что они женщины, и потому, что они принадлежат к ЛБКТ-сообществу. И гетеросексуальные, и ЛБКТ-женщины испытывают домашнее насилие; 30-процентное неравенство в оплате труда; невозможность выражать открыто свои желания и мнения в форме акций, фотосессий, мирного митинга; влияние гендерных стереотипов.

2) Феминистское движение в Казахстане, если говорить об организованных не так давно феминистских инициативах, включая и нашу инициативу «Феминита», является всё еще растущим, набирающим силу. Феминизм в Казахстане не начинается с 2000-х годов. Одна из первых казахских женщин-журналисток, педагогинь и феминисток Назипа Кулжанова посвящала свои статьи гендерным вопросам, здоровью, языку, телесности и другим важным вопросам из женской повестки. Если говорить о времени, то это 1920-е годы. Жаль, что не все мои современницы помнят или знают о Назипе, чьи труды не являются единственными.

Мне бы очень хотелось донести, что феминизм в Казахстане не привнесённый западный «продукт», а вполне осмысленная реакция на нужды женщин в то время. Например, Назипа в одной из своих статей писала о том, что необходимо называть месячными не «етеккір», что буквально с казахского языка означает «грязный подол», а «айлық» — то есть «месячными», но последнее слово до сих пор не прижилось и используется, в основном, для обозначения зарплаты. Мы до сих пор стигматизируем месячные.

3) «Уят» в переводе с казахского языка означает «стыд». Этот нарратив был поднят в Казахстане в последние два-три года. Всё началось с накидывания платка на памятник в Астане в 2016 году, где неизвестный до того момента член партии «Нур Отан» Талгат Шолтаев вдруг решился таким образом бороться за нравственность и приобрести хоть какую-никакую публичность. Он прикрыл платком обнажённую статую девушки и тем стал «знаменит». Такие случаи продолжаются до сих пор. Мы ведём стратегическую тяжбу лесбийской пары, поцелуй которой незаконно снял на видео в 2018 году и распространил в Сети Элдар Гамилзаде.

Феномен «уятменов» стал показательным — мужчины считают необходимым попрекать и осуждать в отсутствии «морали» женщин, причём за моралью и честью мужчин почему-то никто не следит. И это отражается не только на общественном уровне, но и на идеологическом. Государству удобно иметь послушных женщин, которыми можно легко руководить, а ещё лучше не давать им возможности участвовать в управлении государством. Потому что, по мнению защитников нравственности, место женщины всегда уже определено — кухня, бешпармак и любимый хан, то есть муж.

Наша команда феминистской инициативы «Феминита», сфокусированная на защите прав ЛБКТ-женщин, пытается этому противостоять — через образовательные мероприятия, презентации, исследования, тренинги, лагери для активисток, национальную и международную адвокацию. Думаю, что это и станет точкой солидаризации всех феминистских инициатив в Казахстане.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 14: Франция

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Как там дела во Франции? Сегодня Крис Гнездо, сосоздательница подкаста «Пропаганда феминизма», живущая в Париже, рассказывает о ситуации в этой стране.

---------

Дисклеймер. Заранее хочу предупредить, что живу во Франции только два года и это время совпало с пандемией, поэтому я пока не интегрирована во французскую феминистскую среду и могу только поверхностно судить о реальном положении женщин и феминизма.

Франция кажется довольно продвинутой страной в отношении законов, касающихся гендерного равенства. Здесь существует министерство, занимающееся гендерными вопросами, есть законы против физического и сексуального насилия и, если я не ошибаюсь, все профессии доступны и для женщин, и для мужчин. Также в государственных структурах существует гендерный паритет, и во всех официальных речах политики обращаются к «француженкам и французам». Но при этом здесь всё ещё существуют гендерные стереотипы, менсплейнинг, сексуализированная объективация женщин и фемицид. То есть на уровне законов ситуация развивается, но, разговаривая с отдельно взятыми людьми, можно столкнуться с сексизмом и обесцениванием феминистской борьбы. Часто можно услышать от женщин, что они за гендерное равенство, но при этом не считают себя феминистками. Слово «феминистка» скорее используется в активистской среде.

Наличие активистской среды в Париже можно обнаружить по лозунгам против фемицида, расклеенным по всему городу, и по ежегодным протестам против сексуализированного насилия и харассмента. Когда я ходила на такой протест, меня приятно поразило количество участниц/ков (около 40 тысяч человек) и присутствие не только женщин, но и мужчин. Помимо ежегодного протеста против сексуализированного насилия в этом году во Франции проходила интересная акция на 8 марта. Феминистское издательство “Gang du Clito” («Клиторальная банда») и ресурс “Simone Média” (медиа «Симона») выставили гигантский клитор напротив Эйфелевой башни. Целью акции было осветить проблемы, связанные со стигматизацией женской сексуальности.

// Источник фото: Gang du Clito / Simone Média

Отдельно, мне кажется, стоит написать про права ЛБТ+женщин. Здесь также на уровне закона насилие в отношении ЛГБТ+ карается законом, и вообще не принято быть гомофобом или гомофобкой и открыто об этом заявлять. Но это не значит, что людей или сообществ, настроенных против ЛГБТ+, нет. Так же как и сами ЛГБТ+, они могут устраивать свои митинги и быть не согласными с политикой государства. Недавно в обществе были дебаты по поводу разрешения искусственного оплодотв��рения для негетеросексуальных женских пар и одиноких женщин. Закон, разрешающий ЭКО для этих групп, был принят только в июне 2021-го.

В целом, даже если во Франции всё ещё существует проблема гендерного неравенства, темы, связанные и с феминизмом, и с ЛГБТ+сообществом, открыто обсуждаются как в повседневной жизни, так и в СМИ. Как сосоздательнице подкаста о феминизме на русском языке мне особенно нравятся французские подкасты. Говорящим по-французски советую послушать подкасты “La Poudre” и “Couilles sur la table”.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 9

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. В этом выпуске Виктория Кравцова из Берлина рассказывает об истории и современной ситуации в Германии.

Немного истории

Первые женские объединения начали образовываться в Германии в 1860-е годы. После объединения Германии в 1871 году женское движение начало набирать обороты, став действительно масштабным во времена правления императора Вильгельма II (1888–1918). Тогда отдельные женщины и женские организации начали оказывать давление на ряд учреждений — от университетов до правительства, требуя, чтобы они открыли двери для женщин. В 1894 году представительницы среднего класса создали Bund Deutscher Frauenvereine (BDF) — Союз немецких женских организаций. В начале Первой мировой войны в организации насчитывалось около 300 000 членов, а в 1920-е годы их число возросло до 900 000. Ядром движения за избирательные права женщин были активистки Анита Аугспург, Минна Кауэр, Лида Густава Хейманн, Хелен Стокер, Мари Стритт, Клара Цеткин и Марта Циц. Кроме того, феминистские группы были организованы вокруг религиозных конфессий — было много католических, протестантских и еврейских групп. Немецкие феминистки начали общаться с феминистками из других стран и участвовали в развитии международных организаций: Мари Стритт была лидеркой не только феминистского объединения Германии, но и Международного движения за избирательное право женщин (IWSA).

Активистки BDF

Около 1898/99 года в женском движении произошёл раскол, спровоцированный дискуссией по вопросу проституции, а также процедуры и организационной формы движения. Анита Аугспург, Минна Кауэр, Лида Густава Хейманн и другие выступали за более критический и программный подход и активное политическое участие. Идеи не нашли широкой поддержки — разделяющее их меньшинство с тех пор стало называть себя «радикальным» крылом движения и основало свою Ассоциацию прогрессивных женских ассоциаций (VfFV), которая отвергла разделение между работающими женщинами и представительницами буржуазии и признала требование избирательного права для женщин. Более прагматичное большинство объединялось вокруг Хелен Ланге и позже Гертруды Баумер. Новая председательница BDF, Мари Стритт, тоже разделяла взгляды умеренного большинства.

Клара Цеткин и Роза Люксембург

Крылья не отличались значительно ни в аргументации, ни в тактике. Как радикальные, так и умеренные активистки использовали формулировки, которые описывали избирательное право женщин как «конечную цель». Цель была достигнута в 1919 году: Веймарская конституция провозгласила получение женщинами избирательного права, равенство в сфере образования и при назначении на государственную службу и равную оплату труда в разных профессиях. Эти изменения поставили Германию в группу развитых стран с точки зрения прав женщин. В 1926 году в Рейхстаге Германии было 32 женщины-депутата (6,7% от Рейхстага) — больше, чем в Великобритания (2,1% от Палаты общин) и США (1,1% от Палаты представителей).

Расширение индустриальной экономики Германии в течение 1890-х годов до Первой мировой войны привело к увеличению числа женщин в рабочем классе. Интересы женщин рабочего класса представляли социалистические движения — даже радикальное крыло BDF всё равно отражало взгляды представительниц среднего класса. У феминисток рабочего класса и феминисток среднего или высшего классов было мало возможностей для совместной борьбы. Социал-демократки тоже боролись за избирательное право женщин. В 1907 году по инициативе немецких социалистов в Штутгарте состоялась первая международная конференция женщин-социалисток, благодаря которой возникло относительно независимое женское социалистическое движение. Социалистки и коммунистки открыто требовали свободного доступа для женщин к контрацепции и абортам. О себе заявляли женщины-лесбиянки, издававшие журнал Die Freundin. Наиболее известными представительницами социалистического женского движения были Клара Цеткин и Роза Люксембург. По инициативе второй конференции женщин-социалисток, состоявшейся в 1910 в Копенгагене, день 8 марта стал Международным женским днём — с 1911 по 1914 год в этот день в стране проводились женские выступления и демонстрации.

Плакат-призыв выходить на демонстрации 8 марта

Приход к власти Адольфа Гитлера поставил крест на успехах, которых женщины достигли до 1933 года. После этого события на смену активисткам национал-социалистических организаций пришли бюрократки, которые подчёркивали важность «женских» качеств и ценностей. В 1934 году Гитлер провозгласил: «Мир женщины — это её муж, её семья, её дети, её дом». Законы, защищающие права женщин, были отменены, и приняты новые, ограничивающие право женщины на свободный выбор места проживания и закрепляющие её роль в качестве жены и матери. Женщины были отстранены от государственных и университетских должностей. Женские объединения — расформированы и заменены новыми группами, которые занимались пропагандой нацистской идеологии.

После войны положение женщин было разным по обе стороны Берлинской стены. Политическая жизнь в ФРГ была достаточно консервативной — в течение нескольких десятилетий женщины составляли большую долю избирателей, но это не привело к значительному их представительству в правительстве. Тем не менее значение феминистская повестки росло. На немецкий язык переводились теоретические работы — например, Бетти Фридан. Новое поколение немецких феминисток выступало за социальные перемены. Разочарование в умеренных политических партиях как правого, так и левого толка привело к росту радикальных левых организаций в 1970-х годах, в том числе террористических. С 1974 по 1995 год антипатриархальная террористическая группа «Роте Зора» совершила около 45 взрывов и поджогов. До 1977 года в ФРГ действовал закон, по которому замужние женщины не могли работать без разрешения своих мужей. В 1977 году самая «медийная» феминистка Западной Германии Алиса Шварцер основала популярный феминистский журнал EMMA. Важным событием для немецкого женского движения стало создание в 1980 году Партии зелёных. Часть партийного руководства составляли феминистки, которые подтолкнули партию к включению реформы абортов в качестве «безоговорочного пункта повестки».

Алиса Шварцер

Ситуация в ГДР была противоречивой. Государственный социализм провозглашал равенство полов, но на практике женщины продолжали дискриминироваться во многих сферах общественной жизни. Общественность слабо осознавала конфликт между полами, хотя права женщин обсуждались некоторыми группами активисток, привлекавшими внимание «Штази» (госбезопасности). Женщинам ГДР жилось непросто: в дополнение к более продолжительной официальной рабочей неделе они выполняли большую часть работы по дому и уходу за детьми. Кроме того, нехватка продуктов и длинные очереди делали поддержание быта более трудоёмкими. Хотя мужчины имели право на один год отпуска по уходу за ребёнком, они им фактически не пользовались. К 1970-м годам некоторые писатели из ГДР отмечали, что социальные роли женщин отстают от их правового и экономического статуса. Были и позитивные моменты — к примеру, женщины получали достаточно щедрые отчисления во время рождения и ухода за ребёнком.

А что сегодня?

Сегодня Германию невозможно представить без активного женского движения. Феминизм — важная часть современного культурного ландшафта, о нём много пишут в медиа, говорят на лекциях и дискуссиях. Проходят феминистские выставки, концерты, издаются журналы, подобные Missy Magazine. Продвижением феминистской повестки активно занимаются политические фонды, такие как фонд им. Розы Люксембург или им. Генриха Бёлля. Феминистки активны в цифровом пространстве, где занимаются просветительской деятельностью и творчеством. Каждый год в Германии проходят несколько масштабных акций за права женщин, феминистская повестка присутствует и на других, не чисто феминистских демонстрациях.

Феминисткам есть, за что бороться: сохраняется неравенство мужчин и женщин в оплате труда — в среднем женщины получают на 20-25% меньше, а разница пенсий ещё больше — около 40%. В таких сферах, как IT, всё ещё занято мало женщин. Далека от идеальной и ситуация с репродуктивными правами: хотя мужчины и могут уходить в декретный отпуск, это выбирают не так много мужчин, как хотелось бы. Из-за невысоких пособий по уходу за ребёнком, женщины с детьми вынуждены зависеть от дохода их отца либо совмещать уход за детьми с работой и учёбой. Активно идут дебаты о проституции и порнографии. Положение женщин в Германии сильно отличается в зависимости от места проживания. Тем не менее немецкие женщины везде сталкиваются с харассментом и сексизмом в повседневной жизни — в рекламе и в медиа, на учёбе и на работе. Существуют законодательные инструменты для защиты от дискриминации, однако они не всегда приносят необходимый результат.

«Никакого насилия по отношению к женщинам»

Феминизм в Германии — часть глобального движения. Феминистки думают не только о положении женщин в своей стране, но и о ситуации с правами человека в мире, а также о разных потребностях разных жительниц Германии. Женщины Германии, как и женщины всего мира, живут в соответствии с разными культурными и религиозными традициями, поэтому их волнует разный спектр проблем. Феминистки стараются максимально учитывать это в своей повестке, не занимаясь «цивилизаторством» и преодолевая «евроцентризм» феминистского дискурса. В этой связи большое значение для феминисток Германии имеют вопросы интерксекциональности. Участницы женских движений всё больше обращают внимание на собственные привилегии и ищут почву для солидарности с женщинами-мигрантками и женщинами в других регионах мира. В крупных городах регулярно проходят мероприятия и демонстрации, привлекающие внимание к феминистскому движению в разных странах как глобального Севера, так и глобального Юга. Распотранён интерсекциональный, а также пост- и деколониальный феминизмы, экофеминистское движение. Немецкие феминистки много говорят о бодипозитиве и свободе самовыражения. Движение за права женщин также внимательно к проблемам ЛГБТИК+сообщества и совместно продвигает общую повестку.

Постер демонстрации в Кёльне «Наш феминизм — антирасистский. Вернём себе феминизм!»

Феминистское движение в Германии неоднородно — как и везде, разные его части выступают за разные способы достижения своих целей: кто-то активно лоббирует принятие новых законов и увеличение представительства женщин в государственных органах, а кто-то выбирает вообще не иметь ничего общего с государством и реализовывать свои цели вне структур и институций. Тем не менее борьба разных частей феминистского движения за улучшение положения женщин как в немецком обществе, так и в мире, окончательно и бесповоротно заняла важное место в общественном дискурсе. Проявления сексизма, шовинизма, ксенофобии в любой сфере общественной жизни неизменно встречают неприятие и сопротивление. Антифеминистская риторика недавно возникших на политическом горизонте Германии правых движений сталкивается с сопротивлением как среди женщин, так и среди мужчин — не только активистов(-к), но и обычных граждан(-ок).

Данная статья ни в коем случае не является абсолютной истиной и полным описанием сегодняшнего положения женщин и статуса женского движения в Германии. Будем рады любым дополнениям!

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 8

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Настя Нестеренко рассказывает о ситуации в Южной Корее.

Южная Корея — одна из немногих стран, в истории которой была женщина-президент (Пак Кын Хе, дочь военного диктатора Пак Чон Хи). Несмотря на это, она занимает 118-е место в рейтинге гендерного равенства среди 144 стран — между Тунисом и Гамбией. При всём своём технологическом развитии корейское общество остаётся глубоко патриархальным. Корни этого во многом лежат в конфуцианстве.

По количеству женщин в парламенте Корея (17%) обгоняет лишь Японию (9%), где дела обстоят ещё хуже.

В среднем женщина в Корее получает 63% от зарплаты мужчины. Вплоть до 2018 года работодатель мог официально указать в вакансии разную оплату для мужчины и женщины. Предполагается, что женщина должна быть украшением офиса, поэтому её внешности уделяется большое значение. Как правило, после замужества она уходит с работы, чтобы полностью посвятить себя семье.

В корейском обществе царит настоящий культ красоты. Красота — одно из главных достоинств девушки. Стандарты довольно жёсткие. Чтобы считаться красивой, девушка должна иметь чёткий овал лица, большие глаза, узкий подбородок и не очень высокий лоб (другие варианты не допускаются). Для этого существуют многочисленные клиники, выполняющие блефаропластику, ринопластику и даже резекцию челюстных костей. По статистике, каждая третья девушка в возрасте 18-29 лет прибегала к услугам пластического хирурга.

Ещё одно требование — худоба, которой добиваются диетами и липосакцией. Для веса тоже есть чёткий критерий — максимум 48 кг при росте от 165 см. Таблетки для похудения продаются в каждом косметическом магазине, очень много рекламы на улицах и в Сети. Девушки, не вписывающиеся в этот стандарт, подвергаются травле в школе, на улице и, в первую очередь, в собственной семье. За идеальный образец, как правило, берётся одна из известных k-pop-певиц, многие из которых борются с анорексией.

Каково быть нехудой в Корее:

Аборты в стране законодательно запрещены. Несмотря на это, их нелегально делают в ряде клиник. Многие противозачаточные средства продаются исключительно по рецепту врача.

К сожалению, очень много случаев насилия в отношении женщин. Как правило, полиция не вмешивается в «семейные дела», и даже в случае избиений мужчина редко подвергается наказанию. В 60% случаев бытового насилия с насильника снимают все обвинения. Для примера, в 2015 году лишь в 15,6% случаев преступник был осуждён. Из 118 178 мужчин были арестованы только 8762. Особенно в уязвимом положении находятся иностранные жёны, большинство из которых родом из Вьетнама. Их принуждают к тяжёлому труду, избивают, лишают возможности учить язык, убийства тоже нередки. С изнасилованиями такая же ситуация.

Одна из серьёзнейших проблем — скрытая съёмка в женских туалетах и раздевалках. Ежегодно рег��стрируются десятки тысяч (!) случаев, но за всё время расследованы только несколько сотен из них. Ролики выкладывают на специальных сайтах. Туда же часто сливают записи сексуальных сцен сами партнёры девушек. Мой пост в Telegram на эту тему можно почитать здесь.

Ролик о скрытой съёмке:

Так как Корея до сих пор во многом живёт по конфуцианским законам, детей принято после развода оставлять с мужем. Связано это и с тем, что женщина в браке здесь полностью зависима от супруга, не имеет работы и собственного заработка. К разведённым и матерям-одиночкам отношение крайне негативное («не сохранила семью», «значит плохая жена»).

В целом в обществе, судя по отношениям, рекламе и ТВ, женщина — это объект, основная роль которого — радовать глаз и полностью обеспечивать быт мужчины. На её плечах не только вся забота о собственных детях, но и о пожилых родителях мужа.

Само собой, не все женщины готовы мириться с этим. В последние годы в стране ощутимо возросло феминистское движение. Особенно ярко в Корее прошла кампания #MeToo: девушки стали делиться своими историями в Сети, несколько публичных женщин решились рассказать свои истории прессе. Огромные демонстрации проходят против скрытых камер — до 50 тысяч человек.

Также недавно прошла кампания против лукизма: девушки выкладывали свои фотографии без макияжа и с короткими стрижками. В Сеуле действуют несколько открытых феминистских заведений, куда можно свободно зайти (например, кафе Doing). И хотя пока до полного равенства очень далеко, какие-то сдвиге в этом направлении всё же есть.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 10

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Гулиза Абдыжапарова рассказывает о ситуации в Кыргызстане.

Каково сейчас положение женщин в Кыргызстане?

В начале 2020 года четыре женщин погибли от семейного насилия со стороны супругов и сожителей несмотря на то, что в нашем государстве существует закон «Об охране и защите от семейного насилия». Это те данные, которые были опубликованы в местных СМИ, — на самом деле очень часто девочки, девушки и женщины подвергаются сексуальному, физическому и психологическому насилию со стороны родственников мужского пола.

Тема сексуального насилия настолько табуирована, что девочки по-любому не обратятся ни к родителям, ни в правоохранительные органы, потому что в итоге всё равно обвинят их самих. Но перед вступлением в брак с девушкой мужчины требуют девственницу — если девушка окажется не девственницей, её отправят обратно к родителям, и это будет позором как для неё, так и для её родственников.

Из-за того, что люди очень сильно зависят от мнения родных и соседей, девочек и девушек сильно ограничивают в одежде — мол, она не должна привлекать мужчину, потому что он возбудится, то есть девушка будет виновата в случае её изнасилования; ограничивают в выборе профессии, потому что, возможно, будущий муж не одобрит такие профессии как юристка, журналистка, судья, милиционерша и т.п. профессии, связанные с опасностью и ответственностью (и которые предполагают, что в коллективе может быть много мужчин).

Также актуальны вопросы ранних браков и похищения девушек для принудительного брака — в 2018 году одну несовершеннолетнюю девушку убили за сопротивление. Эти проблемы связаны с религией, менталитетом, разными неписаными нормами — и такие вещи больше практикуются в сёлах. В городах девочки и девушки более свободны, но сталкиваются с нарушением личных границ, и это нормально для старшего поколения.

Законы страны, в сравнении со странами СНГ, не дискриминируют по половому признаку. Исключение — список из 400 профессий, запрещённых для женщин.

У женщин есть права, но нет возможностей из-за опять же патриархальной системы. Большинство мужчин и женщин считают, что всё-таки место женщины — на кухне. Даже если она работает, женщина должна совмещать домашние дела, работу и воспитание детей. Девушек готовят к замужеству с самого детства, учат готовить, стирать и удовлетворять нужды мужа и его родственников. Это сильно ограничивает женщин быть самими собой, заниматься любимым делом или же идти в политику.

В политические партии берут женщин для соблюдения формальности, потому что с 2007 года благодаря движению феминисток/активисток была введена 30%-ая квота для женщин в политических партиях, но с каждым годом их становится всё меньше на управляющих должностях и в Жогорку Кенеше (парламенте). Изначально их было 26%, потом показатель снизился до 21%, а по данным за 2018 год в «ЖК» остались всего 16% женщин. Несмотря на законы, мужской пол продолжает доминировать на руководящих должностях в государственных органах.

Насколько активно феминистское движение в Кыргызстане?

В столице есть одна феминистская организация и несколько НПО, работающих по направлениям прав человека и гендерного равенства. В южной части страны есть одна молодёжная организация, которая придерживается принципов феминизма и продвигает права человека, делая акцент больше на правах женщин.

В этом году в Бишкеке (столице) пройдёт шестой по счёту марш в честь 8 марта, Международного дня солидарности женщин, а в городе Оше (южная столица) — в четвёртый раз. Ежегодно проводим мероприятия ко дню девочек (11 октября). В декабре 2019 года проходила выставка «Феминнале», посвящённая кормилицам и женскому труду. Каждый год проводится 16-дневная кампания против насилия над женщинами — как в Бишкеке, так и в Оше. В основном мы раскрываем свои проблемы на наших мероприятиях посредством искусства, рисунков, выставок, викторин, мирных маршей, сессий по саморазвитию и самообороне, тренингов и разговоров о феминизме.

Феминистическое движение в Кыргызской Республике довольно активно и радикально, по мнению народа. Каждый раз, когда мы проводим марш (или когда провели первую выставку), народ постоянно возмущается. Особенно старшее поколение и представители госорганов не одобряют деятельность активисток/феминисток, многие шугаются, услышав слово «феминизм».

Часто всех феминисток воспринимают как лесбиянок, а друзей феминисток — за представителей ЛГБТК, и часто покушаются. Есть группа патриархальных мужчин — они всегда угрожают феминисткам. Раньше эта группа занималась воспитанием девушек, особенно мигранток. Они избивали до смерти тех, кто встречались с мужчинами другой нации как в Кыргызстане, так и (особенно) в России. Небезопасно быть феминисткой и активисткой в Кыргызской Республике.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 7

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Екатерина Менжинская рассказывает о ситуации в Канаде.

Положение женщин в Канаде может показаться недостижимым для многих стран идеалом: канадская конституция, Хартия прав и свобод, гарантирует равенство для всех, запрещая дискриминацию по полу. Канадский премьер-министр публично называет себя феминистом, а правительство включает в себя равное количество женщин и мужчин. Феминистские организации и проекты, нацеленные на достижение гендерного равенства, финансируются из госбюджета. В 2016 году были заменены слова национального гимна: вместо «твои сыновья» теперь поётся «все мы».

Значит ли всё это, что равенство было достигнуто, рай на земле наступил, и феминисткам можно расходиться, потому что мы добились всего, чего хотели? Конечно, нет. Реальная ситуация далека от идеала, а смена либерального правительства консервативным несёт угрозу большого отката в будущем. Статистика и отчёты 2018 года демонстрируют, что до настоящего равенства ещё далеко: канадские женщины по-прежнему сталкиваются с системным неравенством, насилием, финансовой нестабильностью и недостаточной представленностью в верхних эшелонах власти и бизнеса.

Несмотря на то, что Закон о справедливой оплате труда и защите прав работающих женщин был принят в провинции Онтарио ещё в 1951 году, оплата женского труда сильно отстаёт от мужского: на один доллар мужской зарплаты женщины получают 74 цента. Это официальная статистика 2018 года. Предполагалось, что в 2019 году для устранения этого неравенства будет принят ��овый закон, требующий прозрачной оплаты труда и раскрытия информации о зарплатах, однако новое, консервативное правительство провинции принятие этого закона отложило (а ещё отменило повышение минимальной оплаты труда, два оплачиваемых больничных в год и уроки сексуальной грамотности в школах — школьная программа вернулась в 1998 год и больше не упоминает ни о принципе согласия, ни о гомосексуальности). Учитывая, что консерваторы настроены победить на следующих федеральных выборах — это, к сожалению, вообще общемировой тренд, — нам всем предстоит серьёзно бороться за свои права, чтобы не потерять достижения последних лет.

Более низкая оплата труда (а ведь она ещё ниже для небелых женщин, негетросексуальных женщин и женщин коренных народов — 67 центов на «мужской» доллар) вкупе с тем, что именно на плечи женщин ложится большая часть неоплачиваемого труда (женщины в Канаде тратят в два раза больше времени, чем мужчины, на репродуктивный труд, уход за престарелыми и немощными родственниками и домашнее хозяйство), приводит к проблеме женской бедности, которая, с свою очередь, делает их беззащитнее перед лицом домашнего насилия. То, что в Канаде нет общенациональной стратегии для обеспечения ухода за детьми дошкольного возраста, т.е. ясли и детские сады для детей младше 5 лет организуются частными лицами и стоят очень дорого, не упрощает жизнь матерей.

Конечно, равное представительство женщин и мужчин в текущем, либеральном правительстве очень радует, но если посмотреть на гендерную статистику в бизнесе, мы увидим другие цифры: женщины составляют только 15% исполнительных директоров, только 25% вице-президентов, а если взглянуть на список из 100 крупнейших компаний, то всего 8,5% наиболее высокооплачиваемых позиций занимают женщины.

Очень хочется закончить на позитивной ноте, но я сегодня прочитала в газете статью о том, что нужно прекратить до сих пор практикуемую в государственных больницах насильственную стерилизацию женщин коренных национальностей, и была очень шокирована тем, что это всё ещё происходит в наши дни. Казалось бы, Канада — одна из наиболее продвинутых и благополучных стран, стремящаяся к гендерному равенству и защищающая права женщин. Но на её примере прекрасно видно, как мало ещё сделано и как много нам предстоит сделать, чтобы добиться реально��о, а не декларативного равенства.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 5

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня наша активистка Оля Ладыгина, находящаяся сейчас в Испании, рассказывает о ситуации в этой стране.

Чтобы понять позицию Испании в вопросе феминизма, достаточно вспомнить апрель этого года, когда на улицы вышли тысячи человек, скандирующие: «Нет значит нет!», «Твоя стая — это мы!», «Сестра, я тебе верю». Причиной тех демонстраций стало решение суда по делу «Стаи» (La Manada).

На суде рассматривали случай, произошедший летом 2016 года на празднике Сан-Фермин в Памплоне. Пятеро парней: офицер, полицейский и трое штатских, — которые называли себя «Стаей», поздно ночью познакомились с подвыпившей девушкой. Слово за слово, и общение переросло в нешуточный флирт. Тогда они вместе пошли в пустой подъезд, где изнасиловали девушку, засняв всё на видео, и после забрали у несчастной одежду и телефон, возможно, чтобы она не позвала на помощь. А видео вскоре выложили в Интернет.

Во время расследования выяснилось, что парни заранее готовили «вылазку», обсуждая в группе мессенджера планы на Сан-Фермин («Мы должны поймать какую-нибудь подвыпившую девицу и не растеряться. Мы Стая!»). Тогда же следователи узнали, что несколькими годами раньше, в Кордобе, ребята засняли на телефон собственные мерзкие приставания к девушке, находящейся в беспамятстве.

В апреле суд вынес приговор по делу «Стаи» на празднике в Памплоне, переквалифицируя статью обвинения в абьюз вместо группового изнасилования. Как сказал судья, на видео «выражение лица обвиняемой не похоже на выражение лица насилуемой женщины», к тому же девушка «не оказывала активного сопротивления». На основе этого суд вынес приговор по статье «Абьюз».

Тем же вечером в каждом крупном городе Испании прошли демонстрации, защищающие потерпевшую. На площади вышли не сотни, а тысячи недовольных людей, которые понимали, что если суд не признаёт насилие насилием (одним из лозунгов был «Назовите чёрное чёрным!»), то под угрозой находится каждая девочка, девушка и женщина Испании. Так, среди демонстрантов было много мужчин, желающих безопасности для своих матерей, сестёр, жён, дочерей и подруг. Кстати, ежегодно многие приходят на шествия восьмого марта семьями или парами, чтобы поддержать идеи феминизма.

Центральная площадь Сан-Жауме в Барселоне после объявления приговора

Удивительно, насколько большими шагами страна идёт к равноправию и уважению прав женщин. С приходом к власти диктатора Франко в 1930-х годах женщины лишились прав на развод, аборт, работу и собственный счёт в банке. Главным занятием девушек было — удачно выйти замуж и стать блистательной домохозяйкой, женой и матерью. Правительство в начале 50-х годов выпустило самую важную, как оно тогда считало, книгу для женщин — «Гид для женщин, или Как стать идеальной женой».

Картинка из франкистского «Мануала для женщин» 1953 года. Надпись на плакате: «Ужин должен быть готов вовремя. Заранее подумай о вкусном ужине к его приходу. Это один из способов дать понять ему, что ты беспокоишься и заботишься о нём. Многие мужчины приходят домой голодными, поэтому приготовь его любимое блюдо»

А сейчас в Испании еженедельно собираются круглые столы в разных городах, чтобы обсудить проблемы положения женщин в обществе и попытаться найти решения. Проводятся кампании в поддержку жертв насилия, а в районных центрах проходят встречи с психологами.

Кстати, насчёт дела «Стаи». То решение суда пока не отменено и, к сожалению, нет никаких гарантий, что оно поменяется.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 3

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Настя Каримова рассказывает о ситуации в США.

США очень неоднородная страна, в которой можно найти всё, что угодно: «Женский марш»; ортодоксальные еврейские семьи, где женщины рожают по 13 детей (не преувеличиваю — такова семья моего близкого друга); полиаморные квир-сообщества; амишей, не пользующихся электричеством по религиозным соображениям; изнасилования на кампусах университетов; активную системную борьбу против изнасилований на кампусах университетов…

За всю страну говорить на берусь, расскажу о том, что я вижу в своей среде:

+ Отсутствие репродуктивного давления. + Видимость женщин старшего возраста. + Общественную дискуссию и рефлексию о правах женщин и меньшинств, активное стремление сделать ситуацию лучше. + Слова «гендер» и «феминизм» не являются ругательствами (в России с помощью этих волшебных слов можно открыть портал в ад, такую бурную и сложную реакцию они вызывают у многих людей).

- Стеклянный потолок. - Огромное количество мужчин, которые переняли феминистскую риторику, но на практике (особенно в личной жизни) остаются сексистами и абьюзерами; из-за феминистской риторики их очень сложно выявить на подступе. - Неуважительное отношение, основанное на расизме, особенно к женщинам: скажем, темнокожих студенток моей суперлиберальной продвинутой школы белые студенты часто принимают за обслуживающий персонал, просят принести ещё закусок на фуршете — ужас; что уж говорить про менее либеральные и продвинутые учреждения.

Из того, что меня напрямую не касается, потому что я живу в либеральном Массачусетсе, но что меня и многих моих подруг волнует — это нарушение репродуктивных прав женщин во многих штатах США (пресловутые дни и недели тишины, навязанные консультации с психологом и так далее).

Как такового единого феминистского движения с единой повесткой в США нет, хотя прошлогодняя кампания #MeToo так или иначе связала одной темой разные разрозненные группы и вовлекла в борьбу тех, кто раньше, может быть, и не были готовы к активным действиям. Борьба с сексуальным домогательствами вышла далеко за пределы шоу-бизнеса: теперь уже в крупных НКО и международных организациях обсуждают, как сделать своих сотрудни_ц более защищённым, к дискуссии и активным действиям подключается всё больше и больше людей. В целом феминистская повестка неразрывно связана с вопросами расы, физических особенностей, возраста, социального происхождения, гендера и сексуальной ориентации. Все эти вопросы объединяет одна тема — diversity and inclusion: создание комфортных справедливых условий и продвижение уважительного отношения ко всем людям, независимо от пола, расы, возраста и других характеристик.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 2

В рамках этого проекта мы берём интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Ольга Куминова рассказывает о ситуации в Израиле.

Каково сейчас положение женщин в Израиле?

Израиль любят приводить в пример как своего рода феминистский рай на земле, любуясь фотографиями счастливых неотразимых девушек в военной форме. Что-то в этом, безусловно, есть, армия — серьёзный социальный лифт и плавильный котёл, в частности и в том, что касается гендерного неравенства. Но сказать, что благодаря обязательному призыву в армию израильские женщины становятся гражданками той же степени привилегированности, что и отслужившие мужчины, конечно, нельзя. Во-первых, никуда не девается более чем тридцатипроцентный разрыв в оплате труда, низкооплачиваемые «женские» профессии, стеклянные потолки в престижных отраслях, дефолтное ожидание от женщины большей степени вовлечённости в воспитание детей и домашнее хозяйство. Во-вторых, есть категории женщин, которых в армию не призывают, — из ортодоксального, арабского и друзского сектора, — и их положение в целом хуже, чем в светском (и особенно ашкеназском, «белом коренном») секторе.

Вообще разделённость израильского общества на малопроницаемые и относительно невидимые друг для друга сектора позволяет сохраняться, например, таким явлениям, как убийства чести (которые могут происходить в нескольких сотнях метров от пригородных вилл учредительниц частных компаний, профессорш и адвокатесс). Женщины религиозного сектора подвергаются намного более сильному репродуктивному давлению, хотя и в обществе в целом это давление очень заметно. Важно знать, что в Израиле не разрешены аборты по желанию женщины: чтобы прервать нежелательную беременность, нужно пройти комиссию, состоящую из врача и соцработника (в некоторых местах — и раввина); процент отказов очень невелик, говорят, что больше 95% получают искомое разрешение, но, к примеру, замужним женщинам часто приходится врать, что беременность не от мужа, чтобы пройти по критериям.

Положительно, на мой взгляд, отсутствие единого стандарта красоты и вообще внешнего вида для женщин — может быть, парадоксальным образом, из-за той же разнородности общества. Есть религиозная мода (для евреек — одна, для арабок — другая), светская мода, даже русская мода — и идеал анорексичного тела не слишком доминирует, по крайней мере, среди взрослых женщин; также косметика или каблуки не являются частью дресс-кода на большинстве рабочих мест.

Насколько активно феминистское движение в Израиле?

Феминистских движений в Израиле, как и в других местах, много, и их цели, задачи, язык и идеология могут сильно отличаться друг от друга. Есть знакомый и понятный условным «нам» мейнстримный феминизм образованных женщин среднего класса — против сексистской рекламы и стеклянных потолков и за удлинение отпуска по уходу за ребёнком и равную оплату труда. Одна из побед израильского феминизма — принятие закона о харассменте, который время от времени пополняется поправками. При этом вполне мейнстримные и светские (т.е. не религиозные или националистические) феминистки могут принципиально не обсуждать ограничения на доступ к абортам или милитаризованность общества как важные для женщин проблемы. Существует много организаций по поддержке и взаимопомощи для женщин: наёмных работниц, матерей, пожилых, пострадавших от насилия, владелиц малых бизнесов и т.д. Некоторые из них старше самого государства: например, женская организация «Наамат», возникшая как часть профсоюзного движения в британской Палестине в 1921 году.

Есть сильные и известные феминистские организации религиозных женщин, как реформисток («Женщины стены», отстаивающие право проводить реформистские церемонии у Стены плача), так и ортодоксальных («Колех» — «Твой голос», — продвигающие в частности женское присутствие в религиозных медиа и участие женщин в религиозных советах). Есть правозащитные организации арабских женщин, у которых своя повестка: адвокация прав женщин в жёстко патриархальных семьях и как представительниц меньшинства в своём государстве.

Особо хочу выделить академический феминизм, то есть феминистское направление исследований в общественных и гуманитарных науках. Израильская школа феминистских квалитативных исследований замечательна, на мой взгляд, сочетанием строгости, новаторства и глубокой искренней рефлексивности в своей методологии. Мне повезло поработать в Центре квалитативных исследовательских методов при Кафедре социальной работы в университете им. Бен-Гуриона, где абсолютное большинство исследовательниц составляют женщины, которые в силу своего научного опыта и знаний просто не могут не быть феминистками (интерсекциональными в силу лоскутности израильского общества).

Очень радует усиление феминистской деятельности на русском языке — прежде всего появление Лиги русскоязычных феминисток Израиля, которая собирается ежемесячно уже более двух лет, организует женские съезды, курсы и семинары. Дело не в том, что мы недостаточно хорошо говорим на иврите, а в том, что у нас как группы есть свои специфические проблемы и потребности, которыми никто не озаботится, кроме нас самих. А пишу я этот текст под эгидой маленького, но прекрасного сообщества — Тель-Авивского кружка феминистской теории. Большое спасибо подругам за отзывы и подсказки!

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб

[rfo-ona]

Руки женщин держат планету. Выпуск 1

Мы запускаем новый проект, в рамках которого будем брать интервью у русскоговорящих людей, живущих в разных странах мира, по поводу прав женщин и феминистских движений. Сегодня Алёна Вилкацис рассказывает о ситуации в Великобритании.

Я приехала в Англию на постоянное место жительства год назад. Возможно, я не так хорошо изучила местные реалии, но что-то уже могу рассказать.

Все или практически все англичане — профем. Или хотят казаться. Открытый сексизм в разговоре и поведении почти не встречается. Дискриминационные высказывания на тему пола и сексуальной ориентации — дикий моветон.

А вот у мигрантов часто проскакивает так называемый доброжелательный сексизм. Такие непринуждённые высказывания: «Есть ребёнок и нет мужа. Это же плохо, нет?» На моей прошлой работе на складе пожилой коллега посетовал на то, что выполняемая мной задача слишком трудна для меня: «Бедная девочка, ты же всего лишь женщина!» Услышать такое от англичан практически невозможно: гендерное равноправие для них очень важно. Приезжие постепенно учатся быть толерантными, и чем дольше человек живёт здесь, тем меньше токсичных высказываний он себе позволяет.

Насилие над женщинами резко осуждается обществом. Виктимблейминг в приличном обществе относительно непопулярен.

В Англии нет культа замужества. Определять твою ценность как личности на основе твоего семейного положения скорее всего никто из местных не станет. К матерям-одиночкам относятся с большим пиететом, не оскорбляя ложным сочувствием.

Феминистское движение в Англии очень активно. Центры помощи женщинам имеют обширные связи и ресурсы, это поощряется и спонсируется.

Однако разница в зарплате и стеклянный потолок в прошлое не ушли, и эти вопросы до сих пор очень актуальны. Когда активная и амбициозная девушка, пришедшая на место безынициативного предшественника, получает на порядок меньше, чем давали ему, это никого особо не шокирует. Ситуация исправляется, но довольно медленно.

Лукизм в неформальном общении не встречается вообще, однако в бизнесе он цветёт буйным цветом. При офисной работе вопросы о твоём макияже и причёске — обычное дело. Постепенно это уходит в прошлое, но люди старой закалки, крепко засевшие на своих высоких должностях, сильно мешают прогрессу в этом плане.

Большой минус Англии — это очень плохое отношение к детным людям со стороны арендодателей. Это действительно большая проблема. Ситуация, когда женщина с ребёнком вынуждена снимать плохую и очен�� дорогую комнату, далеко не редкость, к сожалению. С другой стороны, правительство делает всё, чтобы помочь и поддержать матерей. Любая работающая женщина может подать на пособие и жильё.

В целом положение женщин в Соединённом Королевстве намного лучше, чем в странах Восточной Европы. Я бы даже сказала, Англия занимает одну из лидирующих позиций. Минусы и недочёты постепенно исправляются, и курс на идеальное современное государство взят очень решительно.

Авторка иллюстрации-коллажа: Джудит Гроб