#обитатели Крыма | Explore Tumblr Posts and Blogs

molchaniebudet · 5 years

Text

17 добрых дел: "Нам бы духовку - пекли бы детям торты"

Шестилетняя Ева Кривенко из Евпатории еще в марте боялась быть украинкой: на митинге в родном городе ее хотели ударить сторонники присоединения полуострова к России. Сейчас Ева с отцом-одиночкой Евгением живет в Днепропетровске и ходит в первый класс украиноязычной школы. Правда, в ноябре семье придется съехать из гостиницы, и где они будут жить дальше — неизвестно. Сегодня в Украине сотни тысяч семей остались без крова: кто-то — из-за аннексии Крыма, кто-то — из-за военных действий на Востоке. Семья Калининых вот уже три месяца живет в Харькове. В Луганске у них осталась квартира, но в каком состоянии она сейчас, никто не знает. Надеются перезимовать в Харькове: старшая дочь Татьяны страдает сложной формой мышечной атрофии. А в санатории имени Пирогова в Куяльнике, под Одессой, сейчас проживают 148 переселенцев с Востока, среди которых — 45 детей и 35 инвалидов-колясочников.

[[more]]

Всем им очень нужны теплые вещи. Но есть у детей и потаенные желания. Семилетний Владик из Луганска, перенесший онкозаболевание, мечтает о велосипеде. Взрослые в лагере под Киевом хотят получить духовку, чтобы печь торты своим детям. А пятилетний Вова из Донецка сперва сказал, что мечтает о мире в Украине, а потом добавил, что не отказался бы от шоколадки.

Более 100 переселенцев из Крыма и Донбасса сейчас проживают на территории базы отдыха столичного метрополитена, что в селе Летки Киевской области. Среди беженцев — 53 ребенка. С ними периодически работают детские психологи. Первое время одеждой и продуктами помогали волонтеры, но с осени переселенцы перешли на самостоятельное обеспечение. Большинству женщин удалось найти работу довольно быстро, чего не скажешь о мужчинах — некоторые до сих пор не могут трудоустроиться. У школьников тоже возникла проблема: сельская школа находится в трех километрах от базы «Метро». «Родителям, у которых есть свои машины, мы даем деньги на бензин, и дети по 10-12 человек набиваются в салон, — рассказывает переселенец из Крыма Петр Молитвенник. — Но не у всех родителей есть возможность каждый день давать деньги на топливо. Мы неоднократно поднимали этот вопрос в сельраде, но там разводят руками: автобуса нет, ничем помочь не можем. Надеемся, что все-таки найдутся добрые люди, которые помогут решить эту проблему».

На этом трудности жителей базы отдыха не заканчиваются. Зима на носу, а переселенцам катастрофически не хватает теплой одежды и обуви. Также неизвестно, включат ли отопление, а обогревателей на базе отдыха нет. Но, несмотря на неудобства, обитатели поселения не отчаиваются, по вечерам собираются у костра и поют песни. «Мы мечтаем, чтобы на базе появилась хотя бы одна духовка. Тогда мы сможем печь торты на дни рождения наших детей», — скромно говорят переселенцы.

МНОГОДЕТНАЯ СЕМЬЯ: мечтает о видеокамере

В конце марта семья Молитвенник переехала из крымского поселка Нижнегорский в Киев. С тех пор беженцы больше не видели своего дома. В семье — пятеро детей школьного возраста. Они очень скучают по старой школе и друзьям, которые остались на полуострове. Братья с сестричкой всегда держатся вместе, поддерживают друг друга, когда бывает грустно. Ребята мечтают о видеокамере: благодаря ей они смогли бы показать товарищам в Крыму, как живется им в столице.

ОЛЯ: хочет куклу Монстер Хай

В начале апреля 8-летняя Олечка Леонтьева со старшим братом и родителями вынуждена была переехать из Севастополя в Киев. Малышка уже подружилась с другими детишками. Как и многие девочки на базе отдыха, она мечает о кукле Монстер Хай.

МАРЬЯМ: грезит о кукле Винкс

На базе отдыха «Метро» живет татарская семья Нежмединовых из Симферополя. 7-летняя Марьям твердо решила: когда вырастет, станет юристом. Малышка хочет защищать права людей. А пока у нее еще детская мечта: она хочет куклу Винкс.

КОЛЯСКА, ВЕЛОСИПЕД И РОБОТ

Евгений Кривенко с шестилетней дочуркой Евой приехали в Днепропетровск из Евпатории еще 15 марта. К такому решению отца-одиночку подтолкнул митинг сторонников России в их родном городе. Пока Евгений снимал толпу, на его дочь набросилась разъяренная женщина, хотела ударить девочку. После этого Ева призналась, что ей страшно быть украинкой. В Днепропетровске семье помогли устроиться другие переселенцы из Евпатории и местные волонтеры. «Как только мы приехали, нам принесли вещи, книжки и еду, — говорит Евгений. — Мы не ожидали такой поддержки». Пару месяцев семья жила у волонтеров. Сейчас их дом — гостиница «Жовтнева» возле парка Шевченко. За все время Ева успела закончить садик и пойти в первый класс украиноязычной школы №10. Евгений говорит, что в ноябре им нужно будет освободить номер, где будут жить дальше — не знает. Пока мы разговариваем, веселая девчушка успела разложить на кровати фантики от конфет, собрать пазл и покрасоваться перед зеркалом. Как всякой маленькой девочке, ей хочется коляску для куклы. Но папа просит для дочки велосипед — у Евы скоро день рождения.

«КОГДА ДОМОЙ?». Семья Чубаровых — Александр, Алина, ее мама Лариса Борисовна и двухлетний сынишка Демид — перебрались в Днепропетровск из Ясиноватой, когда оставаться дома уже было невозможно. Обстрелы, несмотря на объявленное перемирие, становились все чаще. «Из Ясиноватой стреляют боевики „ДНР“ по Авдеевке, в сторону донецкого аэропорта», – рассказывает девушка. Недавно Александр ездил к своим родителям в Макеевку: туда билет еще можно было взять, но вот назад — только если водитель решится ехать. «Как только муж выехал — начался обстрел», — рассказывает Алина. Пока мы беседуем, Демид рассказывает истории, прыгает и выглядит вполне счастливым. Только иногда спрашивает: «Когда мы снова поедем в Енакиево и Мариуполь?». За Демида просит мама: сын уже несколько недель бредит роботом. Увидел в каком-то мультике и теперь просит его у родителей.

ОСОБЕННЫМ ДЕТЯМ — КНИГИ И ПИАНИНО

Харьковский центр реабилитации «Проминь» на Алексеевке, куда ежедневно приводят детвору с генетическими заболеваниями и различными патологиями, теперь стал домом для нескольких семей из Донбасса. Совсем недавно здесь их было семь, но как только боевые действия в родных городах поутихли, большинство вернулись домой. Сейчас спортивные и учебные классы обживают лишь семейства Калининых и Зибровых. Казалось бы, они, так же как и многие другие переселенцы, под пулями выезжали из зоны АТО, с ужасом вспоминают звуки бомбежки и то, как пытались оградить от происходящего ужаса детей. А ведь они у них особенные и без помощи специалистов попросту не адаптируются на новом месте и не смогут развиваться.

ГРЕЗЯТ О МИРЕ И ПИАНИНО. Ирина и Валерий Калинины приехали в Харьков в сентябре с тремя детьми: 12-летним Артемом, 5-летним Вовой и 7-летним Ваней, у которого синдром Дауна. Старшему сыну Калининых уже 25, и он решил остаться в Донецке с бабушкой. «Наш дом находится возле аэропорта, где постоянно идут бои. Дети очень боялись, поэтому дальше находиться там было невозможно. Выбирались на автобусах, маршрутках, ехали по огородам и прочими окольными путями, чтобы только не попасть под пули», — рассказывает Ирина, добавляя, что в новом доме мальчишкам не страшно, но они очень скучают по старшему брату.

Сейчас семья обживает новое жилище площадью в 50 «квадратов». «Наверное, нас поселили сюда из-за диагноза Ванечки, он у нас солнечный ребенок. Конечно, ничто не сможет заменить родной дом, но нам здесь нравится. У многих и этого нет, — рассказывает Ирина. — Особенно хорошо, что здесь с Ваней занимаются специалисты, психологи. Получается, что мы не прекращаем его реабилитацию».

Старший, Артем, уже учится в шестом классе. Смущаясь, мальчик рассказал нам, что мечтает о планшете. «Пускай даже самый маленький, но это же очень полезная штука. Мы с братьями смотрели бы мультики, и для учебы пригодится», — грезит Артем. А 5-летний Вова сперва сказал, что мечтает о мире в Украине, а потом добавил, что не отказался бы от шоколада. А еще ему очень хочется радиоуправляемую машинку, потому что свою он оставил дома. За Ванечку нам ответил его папа и сказал, что мальчику очень нравятся музыкальные игрушки: все, что поет и играет. К примеру, игрушечное пианино ему бы точно пришлось по душе.

ТЕРМОБЕЛЬЕ, ЧТОБЫ НЕ МЕРЗЛА. По соседству с Калиниными уже третий месяц живет семья из Луганска. В Харьков Татьяна Зиброва приехала с мужем и двумя дочерьми. «Я буквально почувствовала, что в нашем городе скоро начнется бомбежка, поэтому позвонила на горячую линию МЧС и попросила о помощи. Когда добрались в Харьков, нас даже встретили на вокзале и привезли сюда», — вспоминает Таня. В родном городе у семьи осталась квартира, но в каком она сейчас состоянии, женщина не представляет и лишь надеется, что перезимовать получится в Харькове.

Старшая дочь Татьяны страдает сложной формой мышечной атрофии. Уже два года 11-летняя Диана не может ходить, а в развитии существенно отстает от сверстников. Сейчас мама девочки — в декретном отпуске по уходу за полуторагодовалой Лизой, а единственный кормилец в семье — папа. «Недавно мужу удалось устроиться промышленным альпинистом, правда, неофициально. Кое-какой заработок есть, мы рады и этому», — рассказывает Татьяна.

К сожалению, Дианка не смогла ответить, о чем она мечтает, но ее мама подсказала, что девочке очень нужно термобелье. «Из-за болезни она мерзнет, а когда надеваем на нее много одежды, ей сложно двигаться. Еще нужна инвалидная коляска, желательно с велоприводом, чтобы дочь сама смогла ездить», — говорит Татьяна. К слову, Диана, как и все девочки, любит куклы и мультфильмы. А малышка Лиза обожает красочные книги и была бы счастлива, получив в подарок развивающую игру.

В санатории им. Пирогова в одесском Куяльнике сейчас проживают 148 переселенцев с Востока. Среди них — 45 детей и 35 инвалидов-колясочников. Как рассказал «Сегодня» начальник отдела размещения в санатории Севак Хачатрян, переселенцы живут в номерах эконом-класса и обеспечены трехразовым питанием и медицинским обслуживанием. У санатория есть своя котельная, но комнаты на зиму необходимо утеплять. Сейчас гостям нужны одеяла и средства утепления окон: пена, поролон. Большинство переселенцев очень нуждаются в теплых вещах, но есть и индивидуальные потребности.

Так, Алена Петренко из-за болезни костей и переломов срочно нуждается в ортопедическом матрасе. В пору разных вирусных заболеваний и простуд к которым особенно восприимчивы дети, переселенцам необходимы противовирусные лекарства и витамины.

Татьяна Валерко — мать-одиночка из Макеевки Донецкой области. Выезжая из Ясиноватой в августе, попали под обстрел «Градов» прямо на вокзале. «Мы лежали на полу, повылетали стекла. Думали, уже не доедем», — вспоминает Валерко. Татьяна одна воспитывает 5-летнюю Марину и 6-летнего Василия, у которого тяжелая форма эпилепсии и ДЦП. Сейчас мальчику очень нужен теплый костюм, так как у него плохое кровообращение. Сам Вася хочет набор для игры в настольный теннис, а его сестренка Марина попросила игрушечный кораблик.

ВЛАДА: зимняя куртка и теплая обувь

13-летняя Влада Афанасьева из Луганской области передвигается в инвалидной коляске. И хотя наша собеседница скромно говорит, что ей вдали от дома не хватает общения с друзьями, на самом деле она нуждается в зимней куртке и обуви. «Приехали с летними вещами», — говорит девочка.

ВЛАД: интернет, ботинки и детский велосипед

Семилетний Владислав Добровольский из Луганска недавно перенес онкологическое заболевание. А нам признался, что хотел бы что-нибудь с «выходом в интернет»: планшет или ноутбук, чтобы играть. «А еще хочу детский велосипед и теплые ботинки», — говорит Владик.

ПОЛЯ И ЮЛЯ: котик, зонтик и планшет

Шестилетняя Поля Комарова попросила в подарок игрушечного котика и зонтик, ведь в школу порой приходится идти под дождем. Ее 15-летняя сестра Юля призналась, что ей для учебы нужны тетрадки и хотя бы старый планшет: домашние задания связаны с поиском информации в интернете.

НАДЯ: пластилин и мультик «Рапунцель»

Четырехлетняя Надежда Киевская, приехавшая, из Донецка, призналась, что больше всего на свете скучает по просмотрам мультиков и поеданию конфет. Потому в подарок девочка попросила диск с мультфильмом «Рапунцель», сладости и пластилин: она очень любит лепить.

Чтобы помочь детям-переселенцам, обращайтесь:

В Киеве — к Яне Гришкиной: ул. Борщаговская 152-б, тел. (044) 457-24-03.

В Днепропетровске — к Ирине Логуш, ул. Ленина, 14, офис 6, тел. (056) 376-52-65.

В Харькове — к Игорю Беспалову, ул. Полтавский Шлях, 31, 4 этаж, офис 415, тел. (093) 366-42-72.

В Одессе — к Екатерине Фоминой, Люстдорфская дорога, 92/94, офис 209, тел. (096) 212-91-09.

0 notes

111novosti-blog · 7 years

Text

New Post has been published on News Today

New Post has been published on http://111novosti.tk/russkij-russkomu-drug-tovarishh-i-vrag/

Русский русскому — друг, товарищ и враг

Раскол между «народом» и интеллигенцией — явление в России давнее и типичное не только для нее. Свежий пример — США, где Дональд Трамп победил именно как представитель условного «народа» в противовес вашингтонской «интеллигенции» (ну или назовем ее «либеральным истеблишментом»).

Однако, как бы ни презирали Трампа голливудские организаторы «женских маршей», они, как и все американцы, верят в свою конституцию и слово «народ» произносят с уважением, как в преамбуле к основному закону — «Мы, народ Соединенных Штатов…»

Соответственно, в победе Трампа они не винят рядовых избирателей или неправильные законы. Все эти звезды кино и эстрады, майклы муры и мерил стрипы — вовсе не антисистемные игроки. Они так же истово верят в американскую демократию, как и обитатели Белого дома, просто считают, что элиты либо популисты типа Трампа ставят ее под угрозу.

И вот здесь проходит водораздел между нашей и «ихней» прогрессивной общественностью. В Америке нет биологического презрения ни к народу вообще, ни к отдельным этническим общностям в частности. В России же и на постсоветском пространстве, говоря шире, среди «образованщины» — по Солженицыну — бытует самая свирепая ксенофобия, помноженная на элитизм и социальный снобизм. Но только в этой фобии в роли «чужих» («ксено») выступают не пришельцы, а аборигены. Интеллектуал ужасается соотечественников и отрекается от них.

В Украине эта этнокультурная неприязнь и вовсе получила статус почти официальной идеологии. И распространяется она не только на русских. «Буряты» стали в тамошних СМИ и соцсетях вполне себе эрзацем расистских прозвищ. Правда, с чеченцами вышла промашка — они должны были бы сражаться с «Ордой» (синоним России в современном киевском дискурсе), но каким-то образом оказались на неправильной стороне истории, в передовом стане «рюського мира», заслужив совсем уж неприличные прозвища.

Апофеозом стала реплика в Фейсбуке некогда известного журналиста Виталия Портникова, предложившего изучать Пушкина исключительно в… переводе на украинский. В противном случае, видимо, школьники окажутся жертвой российской пропаганды. Кстати, неприязнь к Пушкину — это четкий маркер национальной ограниченности. Приписывание его поэтическому наследию имперской зловредности точно диагностирует эстетическую глухоту и этическую несостоятельность. А представим себе Гоголя в переводе на украинский, ведь это же было бы еще логичней, чем с Пушкиным. Вот до какого абсурда можно дойти, утопая в этнической неприязни.

Любопытно сравнить в этом смысле Украину с Финляндией. Все те, кто относится к ее национальной гордости, имели родным языком шведский: художник Галлен-Каллела, поэт Рунеберг, композитор Сибелиус, полководец Маннергейм. Вообразите себе возможную реакцию на то, если бы некий финский журналист предложил запретить шведский язык и читать того же Рунеберга в переводе!

Множество украинских авторов без конца пишут тексты о неминуемом распаде России, закате «Русского мира», биологической и генетической несостоятельности русского человека. Это и понятно: творить в жанре ненаучной фантастики легче, чем заниматься анализом актуальных проблем украинской экономики и политики.

Но вернемся в Россию.

Чувство отчуждения от своих земляков давно известно в истории отечественной мысли — Чаадаев, его младший современник Печерин (автор знаменитых строк «Как сладостно отчизну ненавидеть! И жадно ждать ее уничтожения!», считавший Россию «Некрополисом» — городом мертвых). Пушкин подобным настроениям активно оппонировал. Но до 1917 года они все-таки оставались уделом маргиналов. Никому из властителей умов не приходило в голову основывать на комплексе неполноценности свою философию. Чехов, автор «Палаты №6» (в трактовке Ленина — «вся Россия — это «Палата №6»), в то же время писал про современных ему чаадаевых: «Я не верю в нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется».

Резкий количественный скачок по части самоуничижения и отчуждения произошел в советское время, причем в вегетарианский его период — после смерти Сталина. Тут совпало сразу много факторов: частичное открытие заграницы, которая за минувшие десятилетия ушла недосягаемо вперед; реакция на сталинский патриотизм из серии «Россия — родина слонов»; острое недовольство существующей ситуацией без возможности как-то на нее повлиять. Осмысливая то положение, в котором оказалась страна, для многих соблазнительно было считать, что виновато «вечно русское».

В перестройку и в последующие годы настроение только усиливалось на фоне развала, как бы доказывающего генетическую неполноценность и историческую обреченность страны проживания. Когда же начался «подъем с колен», то чувство отчужденности уже базировалось на страхе перед усилением государства, также вечно враждебного. Сейчас, после Крыма, Донбасса и Сирии, опасения только увеличились, а экономический кризис подкидывает питательный материал.

Позицию этой части интеллигенции, вздыхающей, что ей не повезло с народом, можно сравнить с отношением к собственным одноклассникам. У меня есть знакомый — вполне образованный человек, который говорит, что абсолютно не интересуется судьбой тех, с кем вместе сидел в одном классе, мол, они сугубо случайно попали в его жизнь, ничего общего, несмотря на проведенные десять лет вместе, у него с ними нет, они абсолютно чужие для него люди. Такая же философия характерна для многих, для кого Россия — всего лишь место рождения и в��нужденного проживания.

Насильно мил не будешь: если у человека торжествует именно такое отношение к стране, то он вряд ли переменится. Радует, однако, то, что для молодого поколения такое настроение менее свойственно. Большинство зацикленных на комплексе неполноценности — а его обратная сторона именно активное отрицание источника недовольства — порождение позднесоветского периода. Нынешняя молодежь в массе своей чужда пороков родителей и чувствует себя абсолютно свободно и раскованно по отношению и к Западу и к родной истории. «Не повезло родиться» в России — это не про нее.

Источник

0 notes