Альварес открывает дверцу духового шкафа, позволив густому аромату специй и выпечки заполнить кухню. Ряды золотисто-коричневых печенюх заставляют испытывать гордость — и вовсе готовить по рецептам из интернета не так сложно! Лайла наваливается на подругу со спины, хищно высматривая очередную жертву для съедения.
— Уйди, акула, нам нечем будет хрустеть под какао! — защитница беззлобно отпихивает девушку, поворачиваясь к Моро, — Хьюстон, доложите обстановку!
Жан лишь дергает головой, с присущей ему педантичной аккуратностью выводя глазурью очередной витиеватый узор. Кажется, только он волновался насчет результата: Лайла использовала правило «меньше рисунка, больше посыпки», а Альварес еще в самом начале заявила, что «печенье похожее на ловушку для насекомых с раздавленным на нем тараканом» никто есть не будет.
В последнюю неделю учебы, когда все Троянцы обсуждали предстоящие каникулы, Моро единственный из команды собирался остаться в общежитии. Праздник в кругу семьи казался ему слишком сложным испытанием, может быть в следующем году, но не сейчас, пока память о Гнезде еще была чересчур яркой.
Узнав это, Альварес, Дермотт и Нокс едва ли не в один голос заявили «Отлично, тогда мы составим тебе компанию!». Зря Жан убеждал этих троих, что прекрасно проведет праздники в одиночестве, что это будет новый интересный опыт, да и не собираются же они все время следить за ним как за малым ребенком!
Теперь Сочельник обещал запомниться ароматным печеньем, звонким смехом и голосом Фрэнка Синатры («Милая, останься, ведь снаружи так холодно!»*).
Дверь комнаты, которую занимали девушки, кто-то пинает, через секунду повторяя жест еще раз. Лайла вскакивает с места, едва не переворачивая баночки с разноцветной посыпкой, кидается открывать, чтобы вернуться уже в сопровождении Джереми Нокса, раскрасневшегося и помятого.
— О капитан, мой капитан! — Альварез салютует ему двумя пальцами, пытаясь хоть немного скрыть детский восторг, охвативший ее в предвкушении очередной праздничной забавы, — Привез?
— Да. — Джереми отвечает на улыбку своей, потирая мелкую царапину на щеке. — Без боя она не сдалась, но ель успешно захвачена.
Что тут начинается!
Жан удивленно хлопает глазами, наблюдая, как Дермотт и ее заклятая подруга носятся вокруг далеко не маленького рождественского дерева, помогая Ноксу закрепить ствол в держателе, наливая воду в специальный резервуар, доставая купленные пару дней назад игрушки. Картина вызывает умиление, ведь Моро знает — по большей части стараются для него.
Шагнув в гостиную, прикрывает глаза, вдыхая наполненный терпкостью хвои воздух.
Приятное ощущение. Словно вышел на прогулку в укутанный снегом лес.
— Нравится? — пока девушки скачут около ели, Джереми рассматривает Жана, доброжелательным, но цепким взглядом, пытаясь увидеть настоящего его под напускным спокойствием и отстраненностью.
— Да. Выглядит высокой.
Нокс смешливо щурится, безошибочно угадывая завуалированное «И как ты только дотащил ее без моей-то помощи?». Жан правда хотел составить Джереми компанию, только вот его оставили в тепле, напомнив про полученное неделю назад растяжение плеча.
Можно подумать в «Воронах» он не выходил на поле в куда более плачевном состоянии!
Да-да, Южная Калифорния это не Западная Вирджиния, а «Троянцы» похожи на «Воронов» еще меньше, чем Крампус похож на Святого Николаса.
— Жан, эй, Жан! — Лейла виснет на руке товарища по команде, пытаясь переключить внимание на себя. — А ты знаешь праздничные песни на своем языке? Они вообще существуют?
— Брось, глупая, конечно же там поют нашу Джингл Беллз! — невнятно бормочет Альварез, зажимая в зубах хвостик блестящего стеклянного шара, пока вторым украшает еловую ветку, — Классика, как-никак!
— Ну, парочку, может быть.
Моро неуверенно пожимает плечами, пытаясь вспомнить знакомые с детства названия. «Petit Papa Noél», «Vive le vent».
Вся малышня их распевает!
— Я знаю! — глаза Джереми вспыхивают азартным огоньком, пока он с режущим слух акцентом проговаривает название песни, которую в праздники крутят в каждом доме Парижа и окрестностей.
— Правильно звучит «Mon beau sapin»! — Жан едва сдерживается, чтобы страдальчески не поморщиться. Нельзя так коверкать французский язык! — «Моя прекрасная ель» в переводе.
— О, так ты ее помнишь! — теперь капитан «Троянцев» почти смеется, — Напой мотив, пожалуйста.
— Загугли.
— Не вредничай, иначе ее начну петь я, а твоя национальная гордость этого не выдержит.
Альварез хохочет, пользуясь их шутливой перепалкой, чтобы накинуть на шею Нокса отражающую огоньки гирлянды мишуру. Джереми морщится от щекотки, но терпит.
— Пожалуйста! — Лайла разве что в глаза ему просительно не заглядывает, и то по причине разницы в росте.
Не остается ничего другого, кроме как согласиться, ведь трое на одного расклад совсем не честный. Пару секунд Жан постукивает пальцами по бедру, пытаясь поймать полузабытый мотив, а после нараспев тянет:
— Mon beau sapin, tes verts sommets et leur fidéle ombrage. De la foi qui ne ment jamais, de la constance et de la paix…**
Джереми и девушки стараются не двигаться, боясь спугнуть это почти рождественское чудо. Мелодичные, незнакомые слова шуршат как сахарные звездочки в банке с кондитерской посыпкой. Моро выглядит счастливым, разговаривая на родном языке.
Красиво.
Только вот замолкает быстро, смущенно бормоча «А вообще, загуглите Гару***, он намного лучше поет».
— Жан, звучит просто сказочно! Ты должен меня научить! — Дермотт реагирует первой, от избытка чувств взмахивая руками.
Капитан «Троянцев» перехватывает взгляд товарища по команде, улыбается уголками губ, прекрасно понимая, насколько их новый защитник еще не привык показывать остальным людям настолько личные стороны собственной натуры, поэтому переключает внимание девушек на украшение дерева, давая Жану возможность собраться с мыслями.
Закончив с елью, все четверо пьют какао, валяясь на полу перед проектором, пока Кевин (не Дэй из «Лисов»!) на импровизированном экране пытается выжить дома без родителей; хрустят печеньем, стараясь урвать особо приглянувшиеся фигурки.
Глядя на этих людей, так непохожих на его прошлую команду, Жан в который раз с начала сезона позволяет себе насладиться ощущением покоя и защищенности. За прошедший год жизнь Моро несколько раз перевернулась с ног на голову: он сменил черную форму на бордовую с золотом, оправился от травм, нанесенных Рико, переехал в другой штат. Даже купил подарки этим невозможным «Троянцам», променявшим уют родных домов на его компанию.
Жан позволяет себе легкую улыбку.
Наступающий год будет намного, намного лучше уходящего.
Он уверен в этом.
* «Baby it’s cold outside» Frank Sinatra
** «Моя прекрасная ель, твои зелены верхушки и их верные тени. Из веры, которая не лжет никогда, из постоянства и мира…»
*** Garou — франко-канадский музыкант, певец и актёр.
3 notes
·
View notes
Рождество для Нила это не запах имбирных пряников или огни ели, вместо них парень обычно получал лишь резкий аромат антисептиков и колющий свет фонарей аэропортов. От того было так странно наблюдать за лисами, которые готовились к Рождеству.
Это был последний год девченок и они хотели отпразновать его полным составом. Начиная с начала декабря Никки уже носился по новогодним ярмаркам с диким на взгляд Джостена энтузиазмом закупая игрушки, нобилис и мишуру. В их комнате сразу обосновалась пара гирлянд, которые своим миганием заставляли вести борьбу Эндрю и Никки. Один молча их включал, другой включал, пока брата не было в комнате.
С 15 декабря в стороне кампуса начало пахнуть сладким запахом печенья, сдобы и чем-то кремово-алкогольным, и если до этого Миньярд воспринимал все предзнаменования Рождества холодно, то тут не отказался от тарелки с печеньем, что принесла Рене, и с удовольствием трескал, роняя мелкие крошки на свою темную футболку. Нил улыбается, стряхивая остатки угощения с чужой груди, и ему кажется, что он почти проникся рождественским духом.
С 20 декабря начались фильмы. Нил даже представить не мог, как много снято на эту тему. Они собирались в гостиной комнаты Мэтта чуть ли не каждый вечер и Джостен бы соврал, если бы сказал, что это ему не по душе — даже Дрю согласился присоединиться к компании и, Нил готов поклясться, порой даже ухмылялся над проделками вечно одинокого в Рождество Кевина Маккалистера.
2 notes
·
View notes
Если вы слышите имя Эллисон, вы сразу вспоминаете, что она богатенькая сучка, зазнайка и вся такая дива, но только некоторые из лис знают, что все намного сложнее чем может показаться.
Да она богата, да она сучка, Эллисон даже гордится этим, но ещё она преданный друг, у неё остро развито чувство справедливости и она храбрая.
Со стороны могло показаться, что они с Сетом не пара, ну или наоборот, идеально подходят друг к другу, что бы не испортить жизнь нормальным людям. .
А на самом деле он восполнял в ней то, чего у неё никогда не было.
Он как большой верный пес, порой рычал на неё, но чаще был рядом даже в самый странный период её жизни.
Когда его не стало она почувствовала как внутри неё все разбилось.
Была большая дыра с выломанными краями. Кусок её души, который потерялся на совсем.
Первое Рождество после происшествия она помнит смутно. Кажется там были родители и Швейцария.
А может это прошлое Рождество.
Но у неё были друзья, у неё была Рене которая пусть и не была верным псом, но словно кошка ложилась на её обугленные раны и пыталась их залечить.
Она берёт за руку, ведет куда-то, толкает в эту бессмысленную жизнь.
Краски бледные после смерти Сета, постепенно начинают наполняться цветом.
В какой то момент она понимает, что снова может быть сильной.
Следующее Рождество становится лучше.
Они с Рене и Дэн украшают комнату, покупают шампанское и дурацкие красные колпаки.
Огни гирлянд больше не огорчают, а чужое веселье не бесит.
Рейнольдс делает маленькие, но уверенные шаги в сторону нормальной жизни и когда милая Рене её ласково целует под омелой, Эллисон отвечает.
Уокер знает, что она будет делить место в сердце подруги с Сетом, но она и не против. Если от этого Эллисон будет лучше, то так тому и быть.
А это Рождество Рейнольдс чувствует себя снова счастливой, прогулки под снегом, посмотреть оленей в местном питомнике, кинуть снежок в Ники и участвовать в снежной битве с лисами.
Все это маленькие кусочки пазла её новой жизни. Эллисон тянет подругу к себе и крепко обнимает, чувствуя как мягкие девичьи губы целуют её в шею.
Она снова будет счастливой, вместе со своей милой лисой.
3 notes
·
View notes