#воспоминание из дества

[dimalinkrus]

Желтое здание. Таких много и мне они нравятся очень. Что-то из детства напоминает. Очень солнечное. Они желтого цвета как солнышко. И дуб такой. Большое массивное дерево рядом. Тоже что-то такое – что было всегда. И в детстве и сейчас есть.

И такая погода, кажется, всегда была. Она такая повседневная. Подходит для осени, подходит для зимы и подходит для весны.

Кстати, сам еще любитель зеленого цвета внутри зданий или желтого или коричневого. Также напоминает детство. И как-то положительно становится.

А заодно на улице сегодня первый день весны! Зимой тоже хорошо. Но любителям лета и солнышка и дачи – весна – это уже подготовка к лету.

[vasilysha-blog]

«Материнская любовь»

1.1.

Каждый раз накатывает грусть от осознания того, что в моей семье не умееют спокойно общаться.

Как-то относительно недавно мы с мамой ходили в гости к друзьям. И вот у них есть двое детей, в возрасте вроде бы 4 и 11 лет ( не столь важно на самом деле). И вот я наблюдала как они между собой общаются, какие эмоции показывают и это все так сдержанно и спокойно. Дети даже если капризничали с ними общались так же адекватно, без единой агрессии и повышения голоса на овердохера тонов. И я сидела анализируя ситуацию, и в один момент у меня начали наворачиваться слезы от того, что в моей семье просто не умеет так общаться. С самого дества и соответсвенно до сейчас всегда идет негатив, агрессия и злоба какая-то. Спокойно обьяснить без того что бы не съязвить, или как-то перейти на личности и унизить практически не бывает. И мне от этого очень больно. Я и так не чувствувала материнской любви никогда, за 23 года мне ни разу не сказала мать «я тебя люблю». И я очень отчетливо помню момент, когда я была мелкая совсем лет до 10 и к нам приезжали мамины подруги-однокурсницы. И мы сидели что-то делая за компом с одной из этих подруг пока мамы где-то не было. И я не помню о чем был наш разговор но я сказала фразу: «Меня никто не любит». На что она мне говорила «Да ну что ты, как это тебя никто не любит, мама тебя любит» и я сказала «Нет, не любит». И потом на следующий день мама ко мне с предъявой начала: «Что это ты всем говоришь, что тебя никто нк любит?!». Вот эту часть всего происходящего я помню хорошо, а что я ей уже отвечала к сожалению не помню. И до сих пор, у меня часто флешбэками всплывает это воспоминание. И даже из этой ситуации можно сделать вывод, что у мамы нет ни капли теплоты ко мне, что уже говорить о любви. Это должно было послужить звоночком для неё ещё тогда, что если её ребёнок говорит чужому человеку о том, что его никто не любит то нужно бы задуматься почему он это говорит и понять, что явно что-то ты делаешь не так. И вместо злостного допроса на тему как я вообще посмела кому-то говорить, что меня не любят родители, спокойно сесть и погорить. Узнать почему я так считаю и что нужно сделать, что бы я эту любовь почувствовала. Анализируя личность моей мамы, я понимаю что наверняка её повидение обусловлено воспитанием её родителей. Что они так же были жёсткими, грубыми и черствыми по отношению к ней, она всё это переняла и теперь проецирует на своих детей. И самое ужасное, что я так же в себя впитала весь этот негатив. И хоть я сейчас и осознаю это, но изменить что-то уже сложно. При условии того, что я так же каждый день с ней коммуницирую, продолжаю наблюдать её повидение оно видимо дальше всё укрепляется во мне. Исходя из всего вышеперечисленного по итогу имеем то, что я не хочу детей вообще ( есть ряд причин почему я их не хочу, но это одна из них). Я понимаю, что я буду так же на них орать вместо спокойного обьяснения ( это я поняла после смены в лагере, где я была вожатой и только так мне казалось я могу усмирить детей), так же буду груба по отношению к ним. И по этому я не хочу рожать только потому что «так нужно/ это женский долг/родители хотят внуков» и т.п. Я не хочу рожать не желая этого, и тем самым испортить жизнь человеку. Так, как испортили её мне. Я зажатая в себе, очень стеснительная, закомплексованная, малообщительная, у меня повышенная тревожность. И всё из-за неправильного воспитания. Кто бы что не говорил о том, что люди ищут проблему и делают виноватым кого-то в этой жизни, вместо того что бы искать проблему в себе и решать её. Я знаю в чем проблема во мне, я знаю что её нужно решать, но я не могу с этим справиться, увы. И возвращаясь к началу, мне реально безумно больно из-за того, как меня воспитали и очень жаль, что мои родители в особенночти мама воспитывала меня таким образом, что я её боялась в дестве. Я боялась что-либо попросить, куда-то отпроситься погулять потому что знала, что она мне откажет. Я боялась получать плохие оценки, т.к. знала что дома меня просто могут избить...*продолжение часть 1.2.*

[xx-marci]

Если вы кого-то любите, кричите об этом сейчас, „потом“ может не настать никогда.

В носу щиплет от воспоминаний. От мыслей, что влекут за собой слезы, но остановить их - эти живые, яростные, неуничтожимые воспоминания-мысли - нельзя. Не хочется. В них вся бездна отчаяния, и в них вся суть.

Когда ты теряешь значимого человека, ты теряешь часть себя. Не большую, но и не маленькую, чтобы назвать её «частицей». Это банально. Это так банально, что.. Но разве истина не в простом? Всеми доступном?

Терять человека родного, кровного очень-очень, до скрипа в зубах больно. Тяжело. Непосильно. И жить с этим.. Жить с этим еще хуже, да правда в том, что продолжать существовать - обязанность, и ничего не остается, как мириться с поставленным фактом.

Иногда (слишком ��асто) я пишу непонятно, странно, быть может, плохо, но это то, что сейчас мечется внутри, то, что срывается не с языка, но с рук. Пальцев, стучащих по клавиатуре. Это буря или даже ураган, это удушливые слезы, это крик, который удалось подавить год назад, и еще год приходится утирать слезы.

Это слова, которые льются потоком в голове, но остаются там и гниют. Гниют в душе, в сердце. Нерушимой стеной встают перед глазами и всё - баста! - их не стереть.

Прошло два года. А кажется, словно пара недель или, максимум, месяц. Когда уходят друзья, мир немножечко, совсем недолго дрожит, но трещин пока не дает. Когда уходят любимые сердцу люди (и это не обязательно друзья, всего лишь те, кто засел в сердце и уже не смог оттуда уйти, а почему они оказались там - непонятно; „сердцу не прикажешь“, не так ли?) проползает трещинка. Еще совсем крошечная, незаметная, но чуточку чувственная, как укол. Но когда уходят родители - мир трещит по швам и рвется. Когда уходят родители, ты тоже уходишь и после не возвращаешься прежним. Эта потеря не сравнима ни с чем. Эта потеря - удар. Тебя прижимает к самому Аду, но обратно вытряхивает лишь через долгое-долгое время. Если и вытряхивает вовсе.

Когда уходят родители, ты вдруг начинаешь незаметно для себя глядеть по сторонам и замечать то, чего прежде никогда не видел. Ты замечаешь возможности, которые тебе больше неподвластны, и тоску. Ты зачемаешь детей и их родителей, видишь, как они чему-то учатся, к чему-то стремятся или попросту держатся за руки. Ты слышишь, как звонко и весело они смеются. Так искренне, так болезненно приятно на слуху. И обнимаются. Внутри все застывает, сжимается и холодеет. Больно.

Неисправимо больно.

Мама говорит: «Он мог бы научить тебя водить машину. Никогда прежде не видела человека, который умел бы так хорошо управляться с машиной. Он был лучшим из луших». И ты вырываешь лишь: «Он мог бы научить тебя».

«Он мог бы..»

«С тобой..»

«Вы вместе..»

Ты срываешь куски, самые ядовитые, самые жалящие, и давишься ими, как самой прекрасной и неисполнимой мечтой. Словно ты калека без ног, мечтающий бежать на марафоне. Словно ты глухой, мечтающий услышать первое слово ребенка. Своего ребенка.

Это - еще раз и еще, еще, еще - больно.

Я думаю о нем. Слишком частно. И мне становится грустно, а порой я и вовсе плачу. Я думаю о нем и стараюсь улыбаться, потому что знаю - не вернешь. Время стремится вперед, но никогда не оборачивается назад. Никогда не делает и шага в прошлое. Ничего не изменить. Ничего не исправить. А мне многое хотелось бы поменять.

Я виновата. Столько раз отворачивалась. Столько раз уверяла себя: «Будет время. Еще будет время. Его слишком много, чтобы о чем-либо переживать».

И я вынесла урок: времени никогда не бывает „слишком“, и уж точно не будет „потом“. Судьба - та еще сука, но злиться не на что. Мы сами к этому пришли. Я и он. Вместе.

И, пожалуй, последнее на данный момент, потому что, сколько бы я не говорила, не писала, не пыталась излить душу - всегда мало. Эта утрата неисчерпаема. Против нее нет лекарства, только терпение и смирение. Так что.. Самое грустное и, почему-то, засталяющее меня улыбаться - это воспоминание из дества, где мне каких-то 6-7 лет, я в желто-сине-зеленой пижаме и загадываю желание. Летом. А может, и весной, просто помню, что было тепло и сочно во дворе. Я прошу у Бога, чтобы мы всей семьей сели за стол и позавтракали, как обычная, счастливая семья. Я, мой отец, мама и братик. Больше не помню иных желаний, только это.

Мне грустно, потому что я мечтала об этом в 6 лет. Я улыбаюсь, потому что приятно щемит в груди. Потому что, кажется, мое желание так и не исполнилось. И я больше не могу надеяться, верить.

Потому что, это самое наивное и.. такое нелепо-прекрасное „хочу“, что не улыбнуться - грех.

Потому что я все еще та малышка, у которой есть семья - ее образ, - но она расколота и разбросана в недосягаемых местах. Потому что „папа“ - это человек, который любит, но не рядом. Которого люблю я, но никогда не признаюсь. Потому что все, что у меня есть, - это „хочу“.

И это „хочу“ - лепет, неслышный никому, помимо меня.

Мне больно, потому что я никогда больше не смогу спросить тебя, любил ли ты меня когда-то по-настоящему, потому что я никогда не услышу ответа. Я никогда не окажусь в твоих объятьях. И твоя ложь о скором возвращении домой более не согреет мне сердце.

Потому что я выросла, папа, а ты так и не увидел этого.

Потому что я не увидела гордости в твоих глазах, хотя слышала, как ты сказал обо мне: «Это моя доча».

Ага, я твоя доча.

И я люблю тебя.

24-ому декабря; тебе.