#мертвые деревья

[vestaignis]

"Вызывающе-оранжевенькая серия" от фотографа Moro.  Россия  (Москва).

"Provocatively orange series" by photographer Moro. Russia (Moscow).

Расположенный в Намиби�� Национальный парк Намиб-Науклуфт занимает часть пустыни Намиб и горной цепи Науклуфт. Пустыня Намиб считается самой старой на планете. Площадь парка составляет примерно 50 000 квадратных километров, и поэтому он является самым большим в Африке и четвертым по величине в мире. Создание Науклуфта началось в 1907 году. Самыми посещаемыми и наиболее известными частями парка являются Соссусфлей и Дедвлей.

Плато Соссусфлей— царство песчаных дюн, из которых около 90 % состоят из кварцевого песка. На некоторых из них заметны места с песком более тёмных красновато-чёрных оттенков. Пески появились здесь благодаря восточным ветрам, которые принесли их сюда из центральной части восточной Намибии. Некоторые песчинки покрыты оксидом железа, который придаёт им характерный красный цвет. В некоторых частях Соссусфлей встречаются двухцветные красно-жёлтые дюны.

Дедвлей (Deadvlei) — это высохшее, после окружения дюнами, болото в русле этой же реки. На высохшей несколько сот лет назад глине серого цвета, остались деревья (верблюжья акация). В сухом жарком климате, древесина акаций окаменела. Деревья сохранили свой первородный вид, только без листьев.

Впечатляют своей красотой горы заповедника, выступающие прямо посреди пустыни. Их склоны довольно скалистые и укрыты редкой растительностью, оврагами и зелеными долинами. Эта область привлекает мало посетителей, так как является труднопроходимой. Она подходит для организованных серьезных походов.

Located in Namibia, the Namib-Naukluft National Park occupies part of the Namib Desert and the Naukluft Mountain Range. The Namib Desert is considered the oldest desert on the planet. The park covers an area of ​​approximately 50,000 square kilometers, making it the largest park in Africa and the fourth largest in the world. The creation of the Naukluft began in 1907. The most visited and best known parts of the park are Sossusvlei and Deadvlei.

The Sossusvlei Plateau is a kingdom of sand dunes, about 90% of which are made up of quartz sand. Some of them have areas with darker reddish-black sand. The sands were formed here by easterly winds that brought them here from the central part of eastern Namibia. Some grains of sand are coated with iron oxide, which gives them a characteristic red color. In some parts of Sossusvlei, two-tone red and yellow dunes are found.

Deadvlei is a dried-up swamp in the same river bed after being surrounded by dunes. On the gray clay that dried up several hundred years ago, trees (camel acacia) remained. In the dry, hot climate, the acacia wood petrified. The trees retained their original appearance, only without leaves.

The mountains of the reserve, jutting out right in the middle of the desert, are impressive in their beauty. Their slopes are quite rocky and covered with sparse vegetation, ravines and green valleys. This area attracts few visitors, as it is difficult to pass. It is suitable for organized serious hikes.

Источник: /35photo.pro/photo_523453/#author/523453, //yii2.rutraveller.ru/place/11744, /35photo.pro/moro/, /ru.wikipedia.org/wiki/Намиб-Науклуфт, //awd.is/sossusvlei-dune-dedvlei-trees.

[rheo-tu]

На заднем дворе у нас имеется садик, поле, чернеющее горбинами голой земли из-под снега. Я брожу по нему взад и вперед, втыкая палочки аккуратными рядами. Когда будет весна, думаю я. Когда будет весна, этот сад зазеленеет, и из земли потянутся ростки деревьев, которые мы высадили. Палочки будут им помогать, пока они не подросли; каждому дереву — своя подпорка. Я делаю шаг назад, в тень дома, и, заложив руки за спину, любуюсь проделанной работой: ровные, как по линейке, ряды палочек в метр высотой каждая. За ними простирается холодная черная гладь реки. Задний двор нашего дома выходит на север. ��ид реки внезапно вселяет в меня тревогу. Это сейчас она замерзла. Но что будет весной, думаю я. С половодьем река разольется и подступит вплотную к нашему саду, скорее всего даже, затопит его. Тогда земля превратится в болото и все наши деревья погибнут. Только мертвые подпорки останутся, бесполезные и ненужные…

[saltatio-crudelitatis]

Нужно несколько шагов чтобы облегчить своё состояние, они не очень сложные, но сейчас они сложные

Не могу сказать что чувствую себя мертвой ведь метафора не работает потому что мертвые не чувствуют себя плохо

Я так далека от жизни, что деревья в окне кажутся чем-то из другого мира, кажется странным, что реально возможно выйти на улицу и где-то оказаться. Других людей по-настоящему не существует тоже. Вещи, которые всё же существуют, существуют в основном для того, чтобы меня мучить, или быть недоступными, или то и другое вместе. Даже ежедневные привычки не даются автоматически

Не вполне могу чего-то "хотеть", но будто бы хотелось заснуть на пару недель. Находиться в чём-то вроде околоплодных вод и оттуда не вылезать. Почему две недели, а не навсегда, я думаю, что высплюсь? Не знаю. Ещё хотелось бы наркотиков. Чувствовать что-то без усилий и сложных путей. Ещё думаю о больнице часто в последние дни. В начале там спишь первое время, сильно накачивают, несколько первых дней сливаются в один, поступивших пациентов сначала медсёстры поддерживают под руку на всякий случай, чтобы они не упали, когда их ведут мерить давление или ещё что-то. Советуют не вставать с кровати резко. Слюни я не пускала, но в общем приятное во многом состояние. Потом уже возвращаешься в жизнь, но она очень размеренная и можно почти позволить себе ничего не решать и передать контроль другим. А потом много таблеток и капельницы и ещё что-то и становится лучше. Наполняешься витальностью постепенно. Помню, было очень странно, что испытываемое мной это скорее всего обычное "хорошее настроение", которое у людей бывает не редко и ��ногда даже совершенно просто так. Становится скучно, но это не страшно. В общем, в больницу бы хотелось, но пока не время, может, я и так вылезу. Но пока существование будто на паузе, "жизни" в этом нет, опять просто погружаешься в болезнь и всё сливается в одно

[wandererherz]

275

это мир, который мы хотели? этот мир? похоже на плохую шутку. впрочем я не очень разбираюсь в юморе. все, кто видел нас мертвыми, сами мертвые. все, кто хотел видеть живыми, вряд ли живы. прорывается чей-то крик, за ним ещё один. крики сплетаются — люди называют это разговором. о чём разговор мы не слышим, лиц их не видим. но так даже лучше, не нужно отвлекаться на каждый случайный шум. я как-то однажды на сайте для религиозных людей прочитал, что бог прежде всего любит терпеливых, тех, кто может вытерпеть все те страдания, что он им послал. поэтому думаю, что бог должен любить больше всего меня, ведь я постоянно терплю эту жизнь. но бог тот ещё садист оказывается, ведь не каждый хочет, чтобы его ближний страдал. интересно, он хоть как-то вознаграждает за это? вроде вот вам прямой билет в рай и никакой визы? не хочу говорить об этом, не моя любимая тема, среди всех выдуманных вещей можно найти что-то получше. хотя теперь же в моей памяти что-то вроде пробела, длинный пробел и звук такой вроде писка, который затянулся в ожидании чего-то, чего я ещё не знал. я часто вспоминаю объятия твои, но со временем, с опытом этой жизни, стал путать их с удушением. и я часто думаю о том, что люди прежде всего голодные до любви, но среди них многих таких, а вообще большинство, что, если бы разрешили каннибализм, то только так они бы свой голод утолили. каюсь, я много сплю, но никогда не бываю голодным.

так почему же я не забываю? мой отец запирает дверь, закрывает все окна, не допускает мыслей подобных, иногда говорит, что этого дома не существует, и в тайне думаю, он бы хотел его сжечь. ведь годы прошли, деревья и те подросли. пора бы забыть, ведь больше никто не помнит. даже ты? не помнишь, как летними днями, теплыми вечерами, цветными полями, озерами рек, руками нежными, глазами прежними, другой человек шёл на встречу тебе, только тебе? как будто этого и не было. но это ведь где-то есть, в памяти моей лежит сложенное, акуратно запечатанное, хранится в закрытом сундуке. и я могу достать это, показать тебе. смотри! но ты не хочешь смотреть. и доказательства мои блекнут, и слова становятся тихими, теряются по комн��там.

но я убил бы ради тебя. странно, но мне легко это сказать, как будто я прямо сейчас готов это сделать. и в то же время, я, человек, который не хочет жить. как это абсурдно и как это печально. и как это как? это мир, который мы хотели? этот мир?

ночами, когда сам с собой остаюсь, я к тебе обращаюсь, я тебя обнимаю, руки вверх поднимаю и прижимаю к себе. но тебя рядом нет. я один. вот, что реально. вот мир, который остался. мне нужный всемирный потоп или пожар или ещё куча бедствий. мне хочется быть свидетелем его конца.

[notes-on-growing-plants]

Взаимодействие с другими животными

Домики и ящики для летучих мышей

Большие или маленькие, поддерживают ли они пять летучих мышей или пятьсот, создание ящиков для летучих мышей и поддержка местных летучих мышей — отличный способ повысить биоразнообразие! Мало того, что они будут есть комаров и других видов вредителей, вы также можете использовать гуано (помет летучих мышей) в качестве удобрения! Будьте осторожны, если решите это сделать — 

Обеспечьте точки прохода

Если вы хотите, чтобы ваша область была более доступной для существ, которые не могут летать или лазить по заборам ,создайте отверстия в нижней части стен или заборов . Их можно закрыть растениями, чтобы животные могли пройти через них.

Аналогичным образом, если вы добавляете приспособление для воды, важно предоставить животным способ войти в пруд и выйти из него . Создание натуралистического пандуса из деревянных балок или палок или ступенчатых платформ из кирпичей, камней или бревен может помочь.

Получите или сохраните бревна и кучи ще��ок

Для использования в качестве пандусов или в качестве мест гнездования для одиночных пчел. 

Бревна на земле служат убежищем для всех видов животных — от мышей, рептилий и земноводных до таких вещей, как грифы-индюки и медведи, используют упавшие бревна в качестве убежища. 

Внутри гниющего бревна очень много влаги, поэтому амфибии его большие любители, а между тем верхние стороны бревна могут использоваться в качестве площадок для загара такими существами, как ящерицы.

 Другие животные также могут использовать внутренности бревен в качестве гнезд и укрытий от хищников, которые слишком велики, чтобы поместиться внутри. Грибы, пауки, жуки, термиты, муравьи, личинки, черви, улитки, слизни и, вероятно, многое другое можно найти внутри гниющих бревен, используя гниющую древесину в качестве источников пищи или мест для гнездования. 

Затем они могут давать пищу млекопитающим, амфибиям, рептилиям и птицам.

Имейте в виду, что вам не нужно иметь огромные бревна, лежащие вокруг вашей собственности, чтобы оказать влияние — даже маленькие бревна могут очень помочь. 

Ветви. Если возможно, создание и оставление кучи кустарника на краю вашей собственности может значительно повысить биоразнообразие , даже если вы не видите , как дикая природа использует это. 

Они обеспечат укрытие от непогоды и хищников, а нижние части прохладны и тенистые, чтобы существа могли избежать палящего солнца. 

Верхние слои могут использоваться в качестве насестов и мест гнездования певчих птиц, а нижние слои являются местами отдыха амфибий и рептилий и местами побега многих млекопитающих. 

По мере разложения материала они также привлекают насекомых, а значит, и животных, питающихся насекомыми.По мере того, как все больше мелких животных будут находить мусор в вашей куче хвороста, они будут привлекать и их хищников. Известно, что совы, ястребы, лисы и койоты посещают кучи кустов для охоты.

Просто сложить ветки и листья в кучу, большую или маленькую, как вы хотите. Вы даже можете использовать пни или старые столбы забора рядом с основанием и продолжать складывать обрезки растений и упавшие ветки. 

Оставляйте коряги там, где они есть

Коряги — это мертвые деревья/мертвые ветки на живых деревьях. Они обеспечивают важную среду обитания диких животных- многие птицы гнездятся в них или используют их, чтобы укрыться от дождя, и многие насекомые также будут жить в корягах (что делает их дополнительным источником пищи для птиц и других существ). Некоторые деревья образуют полости еще при жизни, но у хвойных они чаще образуются после смерти. Щели между стволом мертвого дерева и его шелушащейся корой обеспечивают защиту от солнца для летучих мышей и амфибий, а безлистные ветки служат отличным местом для охоты сверху хищных птиц. Гниющая древесина является домом для насекомых и грибков, которые затем кормят птиц, млекопитающих, амфибий и рептилий. Регулярно проверяйте коряги, чтобы убедиться, что они не представляют угрозы для каких-либо близлежащих построек.

Источник: https://www.tumblr.com/anipgarden (полный текст, без сокращений можно найти тут!)

[kai-kairos]

"для древнего германца мир, им освоенный, простирается во все стороны до горизонта, а может быть, и далее горизонта на расстояние четырех-пяти дней пути и носит название «митгард» — срединное селение, срединная усадьба. за его пределами лежит внешний мир — утгард. он бесконечен, почти лишен света, там дует ледяной ветер и текут реки, полные яда; повсюду сидят чудища, полулюди, полузвери, глаза которых излучают противоестественный свет, а дыхание режет как ножом.

локализация утгарда двойственна. в определенном смысле он всегда «там» в противоположность «здесь», вдали, неотделим от представления о пути, о человеке, ушедшем из дома и либо сгибшем в безднах утгарда, либо вернувшемся неузнаваемо преображенным. мифы о нисхождении в ад есть у очень многих народов, но именно у германцев они отчетливо связаны с уходом из дома, странствием, со страхом перед далью и пространством. в другом смысле, однако, утгард не предполагает никакого отдаления, ибо лежит не только вдали от дома, но и под ним. поэтому любая пещера, дыра в земле, глухой овраг могут быть ходом в утгард или даже им самим. его непосредственная близость к дому становится особенно очевидной по ночам, когда чудища, в принципе живущие где-то за горизонтом, могут поджидать человека прямо у крыльца. при такой двойственности утгарда двойственным оказывается и митгард. с одной стороны, он действительно простирается до горизонта и за него; он везде, где светит солнце и люди пашут землю. но в той мере, в какой чудовища утгарда угрожают непосредственно моему дому, именно он воспринимается как единственное защищенное от них место, а митгард сокращается до размеров моей усадьбы. поэтому самое страшное в утгарде — не чудища, ледяной ветер и ядовитые реки, а то, что его действительность абсолютно чужда моему мирку, подчинена другим, не нашим законам. вода в реке живет, обладает волей и губит вступившего в нее человека, скала расступается, чтобы открыть проход в логово дракона, мертвые вещи при прикосновении оживают. соответственно и в митгарде главным становится то, что все в нем свое, понятное, привычное, соответствующее обычаю и здесь заведенному порядку. по замечанию старого проницательного исследователя, «люди здесь стоят на своей земле, окруженные дружиной своих. деревья и камни, животные, оружие, сами земля и природа существуют для них. все, что их окружает, им известно, является тем, чем кажется, они знают, что здесь царит порядок, на который они могут положиться»."

-г.кнабе, "историческое пространство и историческое время в культуре древнего рима"

[gualewoualendtroppe]

Очень хочется, чтобы скорее наступило лето.

Куда-нибудь поехать. Попутешествовать.

Коллекция моих лучших и самых интересных фоток из путешествий:

форелевое хозяйство в Абхазии

[моя сестра уронила свой телефон прямо в воду к рыбам, а потом упала туда же сама. остаток экскурсии она ехала вся мокрая. там деревья такие красивые, все обвешаны мхом. я думаю, это место достойно лучших режиссёров]

дача Сталина

[там внутри дома у него такой фен стоял, в который надо голову засовывать, прямо как в фитнес-центрах с бассейном]

Санкт-Петербург наизнанку

[это была самая необычная экскурсия в моей жизни. нам показывали дворы и парадные ��итера. да, я понимаю, что странно выкладывать фотку помойки. но эта лошадь меня очень вдохновляет]

араукария чилийская в парке в Краснодаре

[оказывается Краснодар чертовски загруженный пробками город]

замок Шато-Эркен рядом с г. Нальчик

[я ходила по этому замку, рассматривала бутылки с вином, и у меня чертовски болел живот]

новороссийский кот, который смотрит на море и море, на которое смотрит новороссийский кот

[осталась на пляже читать "Мертвые души", но в итоге вместо чтения гуляла и медитировала]

национальный парк в Кисловодске

[тогда была дождливая погода и я ходила в жёлтом дождевике и пила какао, который взяла за немыслимые деньги в ларьке. чего не сделаешь ради удовольствия]

костница в каком-то (не помню каком точно) монастыре в Муроме

[это такое маленькое разочарование в конце. я раньше часто бывала в Муроме. точнее мои родственники таскали меня туда каждый год. в церковь таскали. и вот когда я впервые побывала в этой костнице, будучи пятилетним ребенком, то очень испугалась. знакомство с такой стороной русской духовности стало одной из причин раннего появления у меня тревожности]

все фотографии были сделаны в 2019 году.

[solnechnyeveter]

У каждого внутри таится свой заповедный лес. Там тянутся к небу новые, нежные ростки чувств и ожиданий, есть незыблемая зрелость стволов и крон, но всегда лежат и мертвые, покрытые мхом деревья – и неизвестно, когда ветры и дожди развеют, растворят их. Там живут эльфы, призрачные и прекрасные, и вместе с тем обитают чудовища, которые время от времени выползают из своих нор. И люди, другие люди, как никто изменяют этот лес.

Надея Ясминска.

[steellegacy]

“The trees are about to show us how lovely it is to let the dead things go” (Unknown) ⠀ Kastelburg Castle Ruins, Waldkirch, Germany Date: 1260-1270 📸: Volatus ⠀ - - “Деревья вот-вот покажут нам, как прекрасно отпустить мертвые вещи” (Автор неизвестен) ⠀ Руины замка Кастельбург (Брайсгау), Вальдкирх, Германия Дата: 1260-1270 📸: Volatus ⠀ #fall #castle #kastelburg #Germany #германия #замок #кастельбург https://www.instagram.com/p/B4KFgwmntWE/?igshid=1dep1asxc7p48

[qray-gaming-blog]

Отрывок, vol. 1.0

“Мне хотелось уничтожить что-то красивое...”

- Что это?

Громогласный грохот с треском разорвал привычную тишину, будто мощнейшая молния ударила по толще льда. Кольтира, рыцарь Кель’Таласа, прислушался и поднял глаза к небу, - с юга сплошным облаком летели птицы, крича и словно предупреждая, что идет ужасная напасть.

- Капитан, нам следует вернуться в Ан’овин, - послышался голос следопыта Мерриэль, - наверное это опять тро…

- Это не тролли.

Кольтира обернулся на эльфийку, в его взгляде читалась тревога.

- Это барьер. 

Вскочив на своих крылобегов, они понеслись во весь опор в сторону границы земель Вечной Песни. Кольтира не мог представить себе силу, способную в одно мгновение разрушить барьер, защищающий эльфийские территории, ведь знание о его строении имелось лишь у высокопоставленных доверенных магов столицы. Впрочем, сейчас рыцаря больше интересовала судьба его брата, Фальторы, который остался в патрулировании рядом со святилищем Ан’овин.

Красноперые наземные птицы перебирали мощными лапами вздымая под собой землю, в то время как остальная живность, попадавшаяся им на пути, бежала прочь, пытаясь спрятаться от еще незримого врага с юга.

- Кольтира! Мерриэль!

Им на встречу, огибая деревья и кустарники, мчались верхом на крылобегах Фальтора и еще два следопыта. Всадники натянули поводья, призывая скакунов остановиться, и уже готовились спрыгнуть с седел, но Кольтира жестом руки приказал им следовать за собой, не останавливаясь.

- Что случилось? Что с барьером? - Кольтира обернулся на брата.

- Барьер разрушен, - ответил Фальтора, - рунические камни погасли, южные врата подверглись нападению.

- Как разрушен?! Кем?!

Мерриэль, что держалась позади все это время, нагнала двух братьев. Фальтора не сраз�� ответил ей, лишь крепче сжал кулаки, что держали поводья, и нахмурился.

- Это мертвецы… Целая армия мертвых, - наконец произнес он и посмотрел на Кольтиру, - я не знаю, как они проникли через барьер.

- Кто сейчас обороняет границы? - Спросил Кольтира.

Ветрокрылая и ее следопыты, также мы послали гонца верховному лорду командующему, чтобы он прислал подкрепление и подготовился к обороне города.

Кольтира ничего не ответил, лишь кивнул, но в его голове уже крутилась масса вопросов, и в первую очередь - к разведчикам, что следят за границей эльфийских земель. Почему не предупредили? Неужели никто из следопытов не разглядел идущую на них армию нежити? Кто послал ее сюда? Как они разрушили сильнейший магический барьер? Зачем мертвые вообще идут в Кель’Талас?.. Вопросов было много, а времени - мало.

Когда их небольшой отряд наконец достиг южного святилища, взору эльфов открылась картина, которую никто из них никогда не видел и даже не мог себе представить в самых страшных и мрачных кошмарах: сплошной поток отвратительных существ двигалась в сторону самого сердца земель Вечной Песни, уничтожая на своем пути все живое, словно нож, идущий лезвием сквозь нагретое масло.

- Какая вонь!..

Мерриэль с отвращением поморщилась и прикрыла рукой лицо. Но от едкого смрада этот жест явно бессилен.

Среди многочисленной армии противника Кольтира разглядел не только полуразвалившиеся трупы и сшитых из кусков плоти поганищ, но также воинов в латных доспехах, вооруженных увесистыми мечами, которые слабо походили на безмозглую нежить. Скорее, они были больше похожи на людей, с которыми эльфы в прошлом заключили союз для защиты от троллей племени Амани. 

Во главе ужасающей армии не спеша и уверенно двигался всадник, держащий в руке меч из сияющей холодом стали.

Они не должны пройти через Элрендар, - озвучил свои мысли Кольтира и мотнул головой, отгоняя наступающий приступ страха, - мы должны отыскать других следопытов и дождаться подкрепления из Кель’Таласа.

- Я отыщу их!

Один из сопровождавших Кольтиру лучников развернул своего крылобега и помчался вниз по склону холма, направляясь в чащу леса.

...

За холод��ой каменной стеной темницы, покрытой плесенью и паутиной, доносились еле-различимые звуки Подгорода. Столица Отрекшихся жила и дышала холодным дыханием мертвецов, что населяли её. Единственным товарищем Кольтиры и его “братом по несчастью” были почти превратившиеся в тлен останки предыдущего заключенного. Рыцарь смерти не знал, кем был этот бедолага, но одиночество и скука вынуждали его иногда бросать сокамернику ироничные фразы.

Кольтира Ткач Смерти, рыцарь ордена Черного Клинка, ветеран войны за Кель’Талас, сходил с ума без сражений.

Эльф встал с пола, сделал пару шагов и крепко потянулся. Раздался хруст суставов, а по телу пробежала легкая дрожь. Со стороны соседнего тюремного блока послышалось гулкое шарканье и из-за угла показалась громадная тень, - надзиратель с броским именем Хукохват совершал очередной обход своих владений. Огромная зловонная туша этого поганища источала не только “чудесный” запах, но и издавала отвратительные булькающие звуки, словно кого-то вот-вот стошнит, но никак не получается. Кольтира поморщился и, дождавшись когда Хукохват скроется из виду, резким движением припал к каменной плитке пола: во-первых, ближе к земле вони было меньше (ее перебивал запах сырости), а во-вторых так было удобнее отжиматься, чтобы хоть чем-то себя занять.

Несмотря на то, что Кольтира Ткач Смерти уже довольно долгое время пребывал в ряду Отрекшихся, он все же никак не мог привыкнуть к новой компании. В конце концов, эстетика и надменность высших эльфов никуда не исчезает - она остается где-то в подкорке...

[nurewigkeit]

Проснулась улица. Глядит, усталая

Глазами хмурыми немых окон

На лица сонные, от стужи алые,

Что гонят думами упорный сон.

Покрыты инеем деревья черные, —

Следо�� таинственным забав ночных,

В парче сияющей стоят минорные,

Как будто мертвые среди живых.

Мелькает серое пальто измятое,

Фуражка с венчиком, унылый лик

И руки красные, к ушам прижатые,

И черный фартучек со связкой книг.

Проснулась улица. Глядит, угрюмая

Глазами хмурыми немых окон.

Уснуть, забыться бы с отрадной думою,

Что жизнь нам грезится, а это — сон!

1908

[deadfuckingseller]

��адение

Мой поезд не выключил огни дальнего света и я ослеплённый пал на высоковольтные ступени. Тело в последний раз дрогнуло в оргазменной агонии и распалось на три неровные части. Когда-то и я был целостным, пил водку на кухне среди маргиналов, читал стихотворения вслух кактусу, крепко целовал маму в щеку, жаловался на погоду, слушал странную музыку и курил по пачке сигарет в день. Мечтал заработать много денег, читая книги по рекламе и создавая странные видео. Мой дом был полон друзей и мы все пили сидр, посасывая вонючие сигаретки. Мертвые проститутки раздвигали резиновые ноги, я был рад кончать их лицом в кровать. Сальными пальцами от еды перелистывал страницы и стряхивал неосторожно упавший пепел, ещё старина Буковски был жив и огромным бревном тёр мою сетчатку глаза. Дни проходили с выпавшей и седой волосней, было страшно трезветь и ходить с недокуренным креком. Над моей комнатой столпились тучи, как на похоронах, в чёрных одеяниях и со слезами. Я злил суд.мед. Эксперта, который склонялся над моим располосованным телом. Он каждую минуту трогал красные глаза и всем своим видом показывал, что ему пора ложиться в уютную кроватку, а не штопать тельце очередного придурка. Мой последний портной жизни глубоко вздохнул и принялся за своё дело. А меня уже не было ни на минусовом этаже холодного морга и ни на безжалостных путях. Я гладил мокрую расу и целовал деревья в каждый ещё непожелтевший листочек. Я избавился от вечного праздника с налетом пошлости и похмелья. Пришло Осознание, что не имеет смысла менять локацию, где хотеть прикончить себя, ведь исход всегда одинаков. Настоящая смерть будет мокрая, но я этого уже не почувствую. А пока я здесь и улыбаюсь друзьям, ведь они у меня такие хорошие; посылаю далеко собственную девушку потом целую и плачу - раскаиваюсь; пытаюсь сосредоточить своё внимание хоть на одной странице книги; не допиваю чай и там рождается плесень. По моей многоквартирной жизни ползают тараканы и они жрут мою кожу, залезают под неё и все-все окутывает дымка бесконечного зуда. Последняя надежда - это последний поезд за сегодня, который забыл отключить огни дальнего света...

[svyat0s]

На море

#Hi_from_reality

art by Ol Albireo

Не стесняйтесь писать свои истории

и давать артам свои названия

Я сидел и думал на берегу о всяком. Море меня слышал. Он слышит мысли. Но не появлялся. Может, ночью придет.

На побережье раздался женский крик. Я вскочил и обернулся. Н��чисть не приходит на берег, но все-таки.

Ламара. Новенькая. Несколько месяцев шла пешком, пыталась найти то ли тетку, то ли кошку… как что-то случается действительно большое, когда мир действительно меняется,  люди едут крышей. Они ничего не могут изменить, и они находят смысл в том, чтобы докуда-нибудь дойти. До города, до соседнего города, до Черной башни, до Красного замка, до моря. Надеясь, что уж там-то все в порядке. Уж там-то тот, кто может навести порядок. И идут. Пополняя ряды нечисти. Теперь в мире все нечисть - и живое, и неживое. Неживое - ожило, дома, машины, деревья, предметы, мертвые не умирают, но это уже не они, их одерживает кто-то, а куда деваются их души непонятно. Живые превращаются в ту же нечисть или попадают к ним в плен.

Ламару мы нашли на крыше небоскреба, хотя какие сейчас небоскребы? Она собиралась прыгать, потому что за ней шла толпа игрушек. В небоскребе был игрушечный, а Ламара зашла туда в поисках еды. Зачем прыгать? И так, и иначе ты станешь добычей нечисти. Я помню, она стояла там, на крыше, а ниже уже летали темные куски бывших птиц. Ждали. Она бы до асфальта не успела долететь собой. Приземлилась бы уже с комком птицы в глотке.

А теперь она кричит на море. Тот искрится и искажает реальность, раскалывая ее. Я-то знаю, что это нужно для нас. Так образуется проход к островам, куда мы ходим за едой, да и сами острова тоже.

- Что ты кричишь? Тебе же сказали, что море безопасно, - с досадой говорю я.

Всем новеньким сразу сообщают, что нас защищает море.

- Там тьма… - указывает она испуганно.

Под лазурной волной действительно черная бездна. Я улыбаюсь.

- Это добрая тьма.

Ламара недоверчиво смотрит как Море ломает реальность на клочки.

- Почему ты доверяешь… этому?

- Кому-то нужно. И лучше доверять тому, кто дает для этого основания.

Кошка в окне, АльбиреоМКГ

[wettrace-blog]

Все ее страхи. Часть 2

Не могу сказать точно, сколько времени я полз по узкой норе, опутанной черными сухими корнями. Мне постоянно казалось, что земля вот-вот обрушится, что это место станет мне могилой. Корни вели себя как живые, постоянно цеплялись, пару раз я останавливался, чтобы сорвать их с одежды, это только подпитывало тревогу.

Наконец, я выбрался из адского туннеля, прополз на коленях несколько шагов и упал на сухую траву, пытался отдышаться. Из горла вырывались стоны и хрипы. Неизвестно, сколько времени прошло с тех пор, как я попал сюда, но это самые тяжелые минуты моей жизни.

Отдышавшись, я поднялся, чтобы осмотреться, куда меня занесло. Это был лес, странный и неестественный. Голые деревья окутывал густой туман. Пахло тленом. Крайне долго я сидел в одной позе и не шевелился, вслушивался в могильную тишину. Ни одного живого существа не было слышно. Никто и ничто не тревожило покой этого места.

«Это место немного похоже на лес, в котором мы с Лизой играли в детстве, – подумал я, – Но как же здесь все изменилось. Нет, этот лес не тот, за кого себя выдает, он обманщик».

Головой я все понимал, но мои чувства, каждый сантиметр тела, кричали о реальности этого места. Тишину прерывали только мои шаги, ноги заплетались, голова гудела. Казалось, что ветви меняют свою форму, тянутся ко мне, но не было ветра, чтобы приводить их в движение.

«Почему владения моей семьи выглядят как плод воспаленного разума? Что вообще происходит? Черт, мне нужны ответы. Нужно найти Лизу, нужно найти мою сестричку. Она где-то там, впереди, я чувствую это».

Медальон доставлял неудобства, казалось, что я ношу на шее глыбу льда. Я перелез через овраг. Туман отступил, моему взору открылось поле битвы: сломанная повозка, скелет лошади, куча тряпья, по всей видимости, все, что осталось от кучера. Рядом с тряпьем лежал фонарь и воткнутый в землю меч. Мне хотелось обойти это место стороной, но медальон потянул меня туда. Я медленно подошел к тряпью, медальон дернулся. Я аккуратно склонился, почему-то мне очень сильно не хотелось трогать эти вещи. Аккуратно вытянул руку. На лбу выступила испарина.

Вдруг бесформенное нечто вырвалось из-под старой одежды и сбило меня с ног. С жутким воем оно унеслось вглубь леса и растаяло в тумане. Я наблюдал за тем, как оно испаряется. Эта картина казалась мне невероятно знакомой. В памяти всплыла картина: полная луна, Лиза, красивая, как лесной дух, бродит среди деревьев, а за ней, словно тень, ползет нечто. Она знает о его существовании, говорит с ним и весело смеется, в то время как я наблюдаю за этим и задыхаюсь от ужаса. Воспоминания погасли, я вернулся в реальность (если это место можно так назвать). Я сидел на заднице и упирался руками в землю. Невероятно сильно хотелось почувствовать дуновение ветра, вдохнуть свежий воздух, почувствовать на себе ласковые солнечные лучи. Но здесь ничего этого не было.

На том месте, где меня застали врасплох, я увидел еще один пожелтевший лист. Нет, не так, я его скорее услышал, а потом уже увидел. Обрывки воспоминаний. И почему они называются именно так? Медальон тянулся к нему, цепь резала шею. Меня обуяло дикое желание избавиться от него, сбросить. Но я не смог удержать его и доли секунды: он обжигал руку, словно раскаленный уголь. Осталось только повиноваться. Я схватил записку, и она тут же растаяла в руке. 

– Люди считают подобных мне монстрами, которых нужно уничтожить, но я никогда не желала никому зла! Ты ведь знаешь, что такое быть загнанным в угол, осталось лишь напомнить. Я хочу, чтобы ты вспомнил…

Очень скоро стемнело, туман снова стал плотный, почти осязаемый. На сломанной повозке вспыхнул фонарик со свечой внутри – единственный источник света. Я встал, вытащил из земли тронутый ржавчиной меч. Органы чувств напряглись до предела. Здесь я едва не расстался с жизнью шесть лет назад, но Лиза меня спасла. Теперь придется рассчитывать лишь на свои силы. Послышался едва слышный шорох, сердце забилось в горле, я перестал дышать. Из тьмы показались первые твари. Они едва ли были похожи на настоящих волков: красные глаза, облезлая шерсть, от них веяло могильным холодом, именно так я их и запомнил. Чахлая трава тихо хрустела под множеством лап, они прибывали. Качающиеся в непроглядной тьме красные фонарики заполонили весь лес. Вместо воя и рычания они несли с собой оживленные голоса людей.

 Я взял рукоять меча двумя руками и стал молиться, а волки обступали меня, по��бирались все ближе. Я махал мечом из стороны в сторону, во мне проснулся первобытный страх жертвы, мне хотелось кричать, рвать и метаться. Первый волк атаковал молниеносно и беззвучно. Он уцепился в запястье левой руки. Холод, как яд, распространялся по моим жилам. Я проткнул его, он беззвучно рухнула на землю, на траве появились крапинки черной крови. Когда еще один волк из стаи попытался атаковать, я рубанул сверху-вниз, раскроил ему пасть и разбил масляный фонарь. Голова подкинула мне отличную мысль. Я быстро снял свечу с повозки и бросил ее на землю. Огонь вспыхнул быстро, подпалил сразу несколько волков и продолжил распространяться. Я разозлил их, и они стали атаковать чаще, а я неистово отбивался, но каждый пропущенный укус, каждый взмах меча отнимал силы. Когда очередной волк получил в свою грудную клетку несколько сантиметров стали, я не смог вытащить меч. Я поднял голову и увидел, как через огонь перепрыгивает сразу несколько волков, почувствовал сильный толчок, свалился на землю. Боль пронзила конечности, их стали рвать на куски. Агония и чувство беспомощности наполняли все мое сознание. На меня запрыгнул большой серый волк с облезлой мордой из сгнившей плоти. Я смотрел в его мертвые глаза и увидел в них свое искаженное ужасом лицо, взбухшие вены на лбу и шее. У меня не хватило сил пошевелиться, даже закрыть глаза, оставалось только смотреть. Волк вцепился в горло, я закричал. Кричал, пока изо рта не хлынула кровь. Я чувствовал, как зубы вонзались в плоть, как тепло покидало тело, как оно становилось каменным. Остальные волки присоединились к пиру и рвали меня на кусочки, пока я медленно ускользал…

Я проснулся на боку, а когда открыл глаза, то увидел старый череп лошади. От испуга я отскочил на метр и поднял в воздух столб пыли, но затем убедился, что немой свидетель моей недавней кончины не представляет угрозы, лихорадочно осмотрел себя, схватился за горло, оно все еще чувствовало на себе волчьи зубы. Я заплакал и закричал:

– Ни бог, ни дьявол не смогли бы сотворить такое со мной, Лиза, неужели это ты сделала? Лиза, за что ты так со мной?! За что?!

[blogpicturesdonalexander]

Стихотворение – По дороге, на Японскую Фукусиму.

 По дороге, на Японскую Фукусиму,

Где рядом колышется, голубой океан,

А по небу бегут, пестрящие облака,

Гонимые ветром с севера– востока,

Холодный ветер, а рядом пустые,

Покинутые дома, по краю дороги,

Бесконечные поля, сухого бурьяна,

С пятнами стоячей, отравленной воды,

Край дороги красноватый и розовый,

Где растут, деревья и кусты,

Безлиственные побеги, мертвые листья,

Такое все безжизненное, с приходом,

Весны, новый нагой мир Фукусимы,

Закоченевшие, японцы аборигены,

Не уверенные, в завтрашнем дне,

Но вступающие, жизнью в него,

Только привычный, холодный ветер,

Холодит кости, больше ничего,

Трава вьется кудрями, дикости,

Всмотришься в формы, эти,

Они, обретают определенность,

Рисунок, трех листик радиации,

Форма, оцепенелой торжественности,

Вступление в грацию, переменой,

Радиация, уже вступила с ними,

В контакт, вцепившись в Землю,

Начитает шевелиться, пробуждаясь,

Корнями японской жизни, в Земле.

 27.02.2021

[solnechnyeveter]

У каждого внутри таится свой заповедный лес...

Там тянутся к небу новые, нежные ростки чувств и ожиданий, есть незыблемая зрелость стволов и крон, но всегда лежат и мертвые, покрытые мхом деревья – и неизвестно, когда ветры и дожди развеют, растворят их. Там живут эльфы, призрачные и прекрасные, и вместе с тем обитают чудовища, которые время от времени выползают из своих нор. И люди, другие люди, как никто изменяют этот лес. Кто-то может прогуляться и послушать пение птиц, кто-то станет собирать ягоды и грибы, а кто-то посадит дерево или же, наоборот, срубит его. Кто-то устроит такой пожар, что после него не останется никакого леса, одна пустота. А кто-то будет просто так приходить сюда снова и снова, а ты будешь тянуться к нему всеми ветвями, завитушками папоротника и серебристыми ладошками.

Миралингес. Дебри души

Надея Ясминска

Each lurks inside its own protected forest. There, new, gentle sprouts of feelings and expectations stretch to the sky, there is an unshakable maturity of trunks and crowns, but there are always dead trees covered with moss - and it is not known when the winds and rains will dispel, dissolve them. Elves live there, ghostly and beautiful, and at the same time there are monsters who from time to time crawl out of their holes. And people, other people, like no one are changing this forest. Someone can take a walk and listen to the birds singing, someone will pick berries and mushrooms, and someone will plant a tree or, conversely, cut it down. Someone will set up such a fire that after it there will be no forest left, just one void. And someone will just come here again and again, and you will reach for him with all the branches, curls of a fern and silver hands.

Miralinges. Debri soul

Nadeya Yasminsk