#ток цитоплазмы

[deathcontinuum]

Элодея под микроскопом: ток цитоплазмы в водяной чуме - элодее 

На видео показан ток цитоплазмы в листе пресноводной водоросли из рода Элодея. Элодея также известна как водяная чума из-за своего агрессивного роста в водоёмах. И это одно из немногих растений, в котором можно наблюдать движение цитоплазмы. Ток цитоплазмы, или циклоз, хорошо виден если рассматривать лист этой водоросли под микроскопом. И лучше всего цитоплазматическое движение наблюдается ближе к месту повреждения листа Элодеи.

[kolodarlife]

Для увеличения жизненного потенциала делаются вращательные движения телом или рычагами (руками или ногами). В живой клетке имеется постоянный ток цитоплазмы вокруг ядра. Как только это движение останавливается – клетка погибает. Поэтому можно чисто механически раскручивать клеточный ток вокруг ядра. Чем быстрее он, тем больше у организма потенциал.

 Шемшук В.А. «Обереги»

[chrdkru]

Сафари в стакане воды .

Микроскопия как увлечение

Мой интерес к этой теме возник несколько лет назад, когда в одном журнале я прочитала статью, в которой автор рассказывал о своем опыте домашних микроскопических наблюдений. Мне тоже захотелось увидеть собственными глазами — что же там скрывается в микромире? Я купила микроскоп и завела аккаунты в соцсетях, где начала выкладывать фото и видео своих наблюдений. Сначала я думала, что публика не слишком этим заинтересуется, так как это очень узкоспециализированная тема. Но интерес оказался достаточно живым — я получаю очень много откликов, сообщений и вопросов от подписчиков.

Здесь я расскажу подробнее о нюансах данного хобби на случай, если после этой статьи у кого-то тоже, как и у меня когда-то, возникнет интерес к микроскопии или просто к невидимым микроскопическим существам, живущим совсем рядом с нами, но о которых мы даже не задумываемся.

Микроскопия — достаточно редкое хобби. В России, по моей оценке, ей всерьёз увлекается не более пары-тройки десятков человек.

[-block-]

Объекты наблюдений

В основном я наблюдаю водный микромир. Я беру пробы из различных водоемов, рассматриваю их под микроскопом и снимаю сюжеты о жизни микроорганизмов. На первый взгляд это кажется скучным занятием. Со школьной программы у нас складывается впечатление, что мы знаем всех жителей микромира: амеб, эвглен и инфузорий-туфелек, которые представляются нам примитивными и весьма инертными созданиями, просто болтающимися в воде. На самом же деле — это невероятно захватывающие наблюдения. Микроскопические обитатели прудов просто поражают своим многообразием. Здесь есть свои хищники и травоядные, паразиты и падальщики. Их можно застать за самыми разными интересными занятиями — как они едят, охотятся, размножаются, спариваются, борются за еду, защищаются от хищников и так далее.

По сути, это уникальная возможность, не выходя из дома смотреть вживую на совершенно неведомых существ. Это как посетить сафари-тур или экскурсию в дикую природу, сидя на одном месте в привычной обстановке.

Инфузория амфилептус дважды избежала смерти, оказавшись прямо во рту у хищника, червя щетинкобрюхаMicrobia / YouTube

Особенно впечатляет разнообразие инфузорий и сложность поведения инфузорий-хищников: ведь они успешно охотятся, представляя собой всего лишь одну клетку, не имея ни охотничьих инстинктов, ни рефлексов, ни даже зачатков нервной системы и зрения. Хотя у меня биологическое образование, я никогда раньше не подозревала, насколько удивителен и многообразен микромир, я не думала, что в обычных прудах, прямо под нашим носом существует столько видов инфузорий, и что капля воды может содержать целый зоопарк разнообразных причудливых существ.

Для меня увлечение инфузориями в некоторой степени похоже на игру в Pokemon Go. Пару лет назад люди толпами ходили по улице в поисках редких покемонов. Я тоже каждый раз, взяв пробу воды, надеюсь, что встречу там редких инфузорий, и невероятно радуюсь каждой интересной находке. Это настоящая охота за микробами, и интрига тут одна из главных прелестей. Никогда не знаешь, что тебя ожидает в очередном пруду, и с нетерпением ждешь, когда придешь домой и увидишь, кто же там живет. Образцы из одного и того же водоема могут так сильно измениться за несколько дней, что кажутся пробами из совершенно разных мест. В водной среде постоянно происходят смены сообществ микроорганизмов (сукцессии), так что даже если с вами рядом всего один-единственный пруд, вам никогда не будет скучно. Реки тоже подойдут, но все же лучше брать образцы из стоячих водоемов — там плотность существ значительно выше. Любая лужа может служить отличным источником микроорганизмов, особенно если она не на асфальте, а в траве или листве.

Отобранные пробы можно хранить на окне, и в них тоже будут постоянно меняться преобладающие виды микроорганизмов. Каждый день там можно находить что-то новое. Хорошо, если образцы будут содержать листья, водоросли и другую органику, тогда разнообразие видов будет поддерживаться там дольше. К сожалению, через одну-две недели оно все же пойдет на спад и нужно будет ��зять более свежие пробы. Я беру их при любом удобном случае, а в моей сумочке всегда есть маленькие емкости для образцов. Даже из путешествий я привожу не сувениры, а бутылочки с прудовой водой. Микроорганизмы нормально переносят дорогу, если оставить в емкости побольше воздуха, а еще лучше иногда её открывать и проветривать.

Если держать культуры на подоконнике, то здесь есть несколько нюансов. Во-первых, нельзя допускать перегревания на солнце, ведь простейшие плохо переносят высокие температуры. Во-вторых, нельзя доливать в них хлорированную воду. И в-третьих, их нужно чем-то прикрывать, например, марлей, иначе там будут разводиться комары, которые доставляют неудобства не только человеку, но и одноклеточным, которых едят личинки комаров.

[-block-]

Протозариумы — так Вероника называет банки, в которых живут простейшие (Protozoa)Вероника Microbia

[-block-]

Есть и несколько минусов в моем хобби. Зимой водоемы в Москве замерзают, поэтому приходится запасаться прудовой водой с осени, а биоразнообразие там быстро скудеет. Я нашла весьма оригинальный источник одноклеточных в холодное время года — горшочки с салатной зеленью из продуктовых магазинов. Почву из горшочка нужно залить водой, и через пару дней там будет резвиться огромное количество разных микроорганизмов. Но все же, по количеству видов, такая среда будет уступать прудам и водоемам.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Here is a really fast ciliate catching its prey/ Очень шустрая инфузория ловит и быстро пожирает добычу. Взято из почвы, а почва - из горшочка, в котором продается салатная зелень. #microbe #microorganisms #microorganism #Microscope #underthemicroscope #biology #science #pondlife #ciliate #protist #микромир #микробиология #микроскоп #инфузория #биология #наука #микроб #подмикроскопом

Публикация от Veronica (@microbia.ru) 2 Мар 2019 в 3:34 PST

[-block-]

Можно также рассматривать другие биологические объекты, но здесь выбор не так уж велик. Дело в том, что препарат должен быть тонким и прозрачным, поэтому необходимо либо делать очень тонкие срезы, что сложно, либо рассматривать различные мазки и соскобы. Примеры объектов: клетки лука, мха, листьев, кожицы ягод и фруктов, срез картофеля или банана, которые можно окрасить йодом, чтобы увидеть зерна крахмала. Можно рассматривать кровь, но стоит иметь в виду, что никаких диагностических функций любительская микроскопия не предполагает. Также можно смотреть мазки из разных мест, например, мазок с миндалин или соскоб со слизистой рта, где можно увидеть огромное количество бактерий и клетки эпителия.

Посмотреть эту публикацию в Instagram

Cyclosis in eladea, 400x & 600x / Циклоз в клетках элодеи. Cyclosis, or cytoplasmic streaming, occurs in plants, animals, fungi and protists. Plant cells are much larger than animal cells and rely heavily on cyclosis to distribute nutrients, metabolites, genetic information throughout cell. Moreover cyclosis help plants to orient chloroplasts into positions that maximize exposure to sunlight. Циклоз, или цитоплазматический ток, это движение цитоплазмы внутри клеток, которое характерно для клеток растений, животных, грибов и простейших. Благодаря циклозу происходит перемещение питательных веществ, метаболитов, генетической информации и органелл внутри клетки. Растительные клетки гораздо больше животных, поэтому циклоз в них особенно интесивен и помогает быстро распределять мельчайшие частицы по всей клетке. Животные клетки достаточно малы и, наряду с циклозом, могут полагаться на диффузию при перемещении веществ. Кроме того, в растительных клетках благодаря движению цитоплазмы происходит перемещение хлоропластов, чтобы сориентировать их в направлении солнечного света. #микроскоп #микроскопия #биология #циклоз #хлоропласты #элодея #cyclosis #microscopy #microscope #chloroplasts #elodea #biology #science

Публикация от Veronica (@microbia.ru) 31 Май 2017 в 12:31 PDT

[-block-]

Их, правда, предварительно нужно окрасить, для чего пригодятся, например, краситель метиленовый синий, который продается в зоомагазинах, или обычные фиолетовые чернила, которые содержат краситель генцианвиолет.

Также к небольшим минусам можно отнести то, что зрелищные сцены, например, как инфузория-хищник поедает жертву, можно застать достаточно редко. Многие мои подписчики-микроскописты жалуются, что им не удается увидеть такие сюжеты, как у меня на видео. Вес�� секрет в усидчивости и продолжительности наблюдения. Но даже и без подобных сцен можно просто наслаждаться погружением в микрокосмос, красотой и изящностью инфузорий, диатомовых водорослей, коловраток и цианобактерий.

Если проводить много времени за микроскопом и отбирать в сезон много проб, то недостатка в интересных сценах не будет. Когда я сажусь за микроскоп, то я немного теряюсь во времени и не замечаю, как оно проходит. Однажды я просидела за микроскопом восемь часов, всю ночь, наблюдая за одной достаточно редкой хищной инфузорией, при том что утром мне нужно было идти на работу. Мне очень хотелось увидеть, как эта инфузория ест, а в интернете не было ни одного ролика с этим процессом. Эта инфузория встречается нечасто и я не знала, когда у меня будет следующая такая возможность, и будет ли вообще. В итоге она так на славу поела, что мое видео этой трапезы принесло мне ценный приз в конкурсе научно-популярных роликов.

Сцена поглощения одоклеточной инфузорией многоклеточной коловраткиMicrobia / YouTube

Сцена поглощения инфузорией Homalozoon, одной клеткой, многоклеточного организма, коловратки, состоящей из 1000(!) клеток. Видео: Microbia / YouTube

[-block-]

Микроскоп

Что касается самого микроскопа, у меня сейчас достаточно дорогой аппарат стоимостью около $1000. До него у меня был простой школьный микроскоп ценой в 15000 рублей, и, в принципе, его вполне хватало для рутинных наблюдений. Однако мне захотелось снимать фото и видео, поэтому возникла потребность в более продвинутым приборе, к которому можно присоединить зеркальную камеру.

Вообще, микроскоп — очень не user friendly прибор. С его выбором и настройкой может быть много сложностей. Отдельная проблема — присоединение камеры. У меня это получилось каким-то чудом.

Часто новички выбирают микроскоп только по максимальному увеличению, что в корне неправильно. Этим пользуются производители, особенно китайские, указывая увеличение в 2000, а то и в 3000 раз, хотя полезное увеличение микроскопа — около 1000 раз, и гнаться за бóльшим не имеет смысла. Увеличение микроскопа определяется как произведение увеличений объектива и окуляра. Для того, чтобы рассматривать одноклеточных, достаточно максимального увеличения 400х, то есть объектива 40х и окуляра 10х. Объектив 100х, который дает итоговое увеличение в 1000 раз, предполагает использование иммерсионного масла, что неудобно. Применяется такой объектив редко, в основном для мазков и бактерий, так что без него можно обойтись. За все время я пользовалась объективом с увеличением 100х всего несколько раз, так как фиксированные мазки с бактериями наблюдать скучно.

Важно иметь набор объективов с разными увеличениями. Малые увеличения хороши для навигации по препарату и для просмотра крупных объектов, например, частей тела насекомых. Хороший набор будет состоять из объективов 4х, 10х, 40х и, возможно, 20х.

Из других приспособлений может пригодиться бино��улярная насадка, чтобы можно было смотреть двумя глазами; и тринокуляр, чтобы можно было при этом снимать фото или видео. В качестве источника света лучше выбирать светодиод — он, в отличие от лампы, светит ярче и не нагревается. Для роли первого микроскопа, возможно, имеет смысл купить скромную бюджетную модель, чтобы понять, насколько это хобби вам подходит, и что конкретно для вас является важными характеристиками. Однако эта бюджетная модель должна быть полноценным прибором, а не игрушкой. Покупать детский микроскоп, зачастую имеющий пластиковую оптику, нет никакого смысла. Отличить более-менее нормальный микроскоп от игрушечного можно по наличию препаратоводителя.

Кроме микроскопа, еще необходимо будет купить стекла — предметные и покровные. Стекла хоть и расходный материал, но их можно мыть и использовать повторно сколько угодно раз. На этом, в общем-то, все траты заканчиваются. Объекты для наблюдений бесплатны. Хотя нужно упомянуть, что есть категория людей, для которых хобби — микроскоп, а не микроскопия. Они тратят много денег на постоянный апгрейд своих приборов, и предпочитают смотреть на микроскоп, а не в микроскоп.

http://bit.ly/2uWQeEG

[chrdkru]

Связанные одним телом .

We're going to go on. Cells. They were all put together at a time. Cells. Millions and billions of them. Cells. Тест на стабильность, к/ф «Blade runner 2049»

Клетки. Абсолютно все заметные глазу существа связаны. Клетки. Эта универсальная черта строения связывает величественных синих китов с едва заметными глазу нематодами, состоящими всего из пары сотен клеток. Клетки. Ставят на одну клетку царственные секвойи и канарейку в клетке.

Клетки. Если сравнить многоклеточное существо с хоть и не очень простой, но все же единственной клеткой инфузории, то осознание сложности многоклеточных структур может напугать до жути. Клетки. Организм человека — 70 кг биомассы — состоит из примерно 38 триллионов (3,8×1013) клеток. Все они — клетки — глубоко специализированны, разнообразны, а судьбы их жестко связаны. Многоклеточный организм — это триллионы клеток, синхронизированных друг с другом. Клетки, объединившиеся в органы и ткани наших тел, делятся, растут и умирают, связанные жесткими правилами.

Как возникла столь сложная система клеток, связанных внутри нас? Для того чтобы разобраться в этом сплетении, нам придется отмотать время на несколько миллиардов лет назад.

Привычка расти

Если прикинуть, как менялись размеры живых существ в ходе эволюции, то окажется, что за последние 3,5 млрд лет максимальные размеры (масса/объем) живых организмов заметно увеличились — аж на целых 16 порядков!  Посмотрев на график их роста, мы обнаружим на кривой две хорошо заметные ступени.

Первый взрыв безудержного роста случается в палеопротерозое, примерно 1,9 млрд лет назад. Он связан с появлением эукариотической клетки. Вторая ступень на нашем графике случается 600—450 млн лет назад (конец эдиакария — начало ордовика), ее начало совпадает с появлением загадочных комплексов ископаемых организмов — вендской биоты, а ее середина приходится на знаменитый Кембрийский взрыв. За этот период жизнь буквально расцветает во всем своем разнообразии, а  максимальные размеры организмов увеличиваются еще в миллион раз. Запускается этот резкий рост размеров и разнообразия жизни появлением многоклеточности. Да и в целом кажется, что увеличение размеров становится одним из важных направлений эволюции и на каком-то этапе его может поддержать только многоклеточность.

Еще немного о размере

Кто бы что ни говорил, но размер, несомненно, имеет значение. Хищнику значительно легче справиться с добычей, когда он больше ее, а самый простой способ не быть съеденным — быть крупнее того, кто пытается тебя проглотить (прости, Экзюпери, удав не сможет проглотить слона). Так что размер тела является важным фактором отбора.

Но вот незадача: упрямые законы физики создают проблемы для очень больших клеток. При увеличении размера клетки объем растет быстрее, чем площадь поверхности, через которую осуществляется весь обмен веществ. Особенно критично это для сферических клеток с их минимальным соотношением площади и объема. Для них трудности с диффузией веществ начинаются уже после 50 мкм.

Кроме того, геному в ядре клетки-переростка крайне проблематично управиться с гигантским объемом цитоплазмы. Нет, конечно, природа нашла множество путей решения этих проблем: гигантские клетки протистов принимают самые причудливые формы, чтобы захватывать своей мембраной куч�� пузырей-везикул, подселяют внутрь себя домашних животных-эндосимбионтов, насыщают мембрану белками-транспортерами, обзаводятся кучей ядер и сложнейшими системами транспорта мРНК по цитоплазме. Так что для свободноживущих клеток размер в 1 мм (типичная амеба-фораминифера) далеко не предел. Так, водоросль ацетабулярия, имеющая вполне осязаемые размеры 6—12 см, состоит всего лишь из одной клетки. А вымершие нынче фораминиферы вообще дорастали до 20 см в диаметре! Но нужны ли все эти ухищрения, когда можно увеличить свои размеры гораздо более легким способом — просто сплести свои судьбы в одну, объединившись в колонию?

Несколько клеток, сгрудившиеся в клеточный комок, становятся гораздо более сложной жертвой для пожирателей. Особенно, если клетки надежно сцеплены друг с другом и покрыты общим слизистым чехлом. Да и плавать, загребая жгутиками в одну сторону, оказывается намного более удобно — это же поняли много миллионов лет спустя и люди, создав гребные галеры. А если нужно, наоборот, держаться на месте, чтобы не унесло течением, то крайне удобно хвататься друга за дружку, а после всем вместе — за что-нибудь устойчивое. В общем, плюсов достаточно. Есть, конечно, и минусы: например, в колониях легче распространяется инфекция, да и издержки энергии и ресурсов на строительство коммунальной собственности вроде слизистого чехла или цементирующих веществ никто не отменял. Но раз уж естественный отбор начал благоприятствовать размеру, то колония во многих случаях оказывается успешнее одиночной клетки-гиганта (что, конечно же, оставляет свою, довольно широкую нишу и для простейших-гигантов вроде радиолярий).

РадиолярииDr. Norbert Lange / Фотодом / Shutterstock

Одним из таких колониальных организмов являются хорошо знакомые нам со школьной скамьи представители рода вольвокс. Их колония может насчитывать до 50 000 клеток. Внутри — жители двух видов: первые, со жгутиками, обеспечивающие движение, находятся снаружи шара-колонии, а лишенные жгутиков генеративные клетки погружены в слизистое содержимое его центра. В подходящих условиях эти клетки легко меняются ролями и заменяют друг друга, но, тем не менее, разделение по функциям тут уже налицо. Подобная колониальная организация известна в 36 таксонах водорослей, причем у многих из них она появилась независимо. В общей сложности таких независимых появлений колониальности насчитывается не менее 22. То есть клетки эукариот, эволюционируя, уже неоднократно принимали решение, что вместе им жить удобнее.

Колониальные простейшие — идеальная модель для изучения развития многоклеточности. Они сделали первый шаг на пути в сторону светлого многоклеточного будущего. И, судя по всему, именно через эту стадию когда-то посчастливилось пройти и нашим предкам.

Что ж, если этот этап так многократно повторялся, возможно, нам удастся воспроизвести процесс становления хотя бы этой, самой простой многоклеточности в лабораторных условиях?

Как спроектировать коммуну

Вообще, в эволюционной биологии существуют три основных приема, позволяющих реконструировать давнишние эволюционные события. Во-первых, можно сравнивать характерные черты (например, последовательности нуклеиновых кислот или белков) ныне живущих организмов, находить среди них общие и делать выводы о родстве этих организмов, реконструируя геном/особенности строения их общего предка. Во-вторых, можно попробовать найти ископаемые останки организмов из интересующей нас эпохи. И наконец можно поставить эксперимент и воспроизвести нужный нам этап развития жизни прямо в лаборатории. Третий вариант идеально подходит для нашей задачи: эволюционные эксперименты на сравнительно легко культивируемых и быстро размножающихся одноклеточных давно стали одним из любимейших занятий эволюционных биологов.

Читайте также: Эволюция in vitro. Как в эксперименте длиной почти в 30 лет монокультура бактерий трансформировалась в простейшее экологическое сообщество

Именно такую работы выполнили американские исследователи, результаты которых были недавно опубликованы в журнале Scientific Reports. В качестве модельного объекта ими была выбрана подвижная одноклеточная водоросль хламидомонада Рейнгардта (Chlamydomonas reinhardti). Затем ученые  подобрали фактор отбора — хищника, который легко выедал хламидомонад-интровертов, предоставляя адаптивное преимущество социально активным хламидомонадам, не брезгующим при случае сбиться в тесный коллектив-колонию. В качестве такого страшного хищника была выбрана инфузория Paramecium tetraurelia. Этот безжалостный хищник мира простейших примерно в тысячу раз крупнее беззащитных перед ним хламидомонад. Биение сотен ресничек, покрывающих тело инфузории, создает вокруг нее мощный ток жидкости, почти не оставляя шансов для плавающих по отдельности одноклеточных водорослей. А вот плотная колония скленных друг с другом хламидомонад уже более сложная добыча — она попросту не влезает в рот реснитчатому монстру.

Инфузория туфелькаDavidpBowman / Wikimedia commons / CC BY-SA 4.0

Итак, в смешанной популяции хламидомонад и инфузорий шел отбор первых на устойчивость ко вторым, в то время как контрольная популяция хламидомонад безбедно жила, не зная угрозы со стороны зловещих инфузорий.

И вот что в итоге: всего лишь за 750 поколений хламидомонады в двух из пяти экспериментальных популяций смогли выработать колониальность, в то время как их контрольные родственники остались убежденными индивидуалистами и совершенно не планировали что-либо менять. Оказалось, что формирование кластеров действительно помогает хламидомонадам эффективно противостоять хищникам-фильтраторам, что было дополнительно продемонстрировано в эксперименте с коловратками Brachionus calyciflorus — другим фильтратором из той же весовой категории, что и инфузории. (Что характерно, в отличие от инфузорий коловратки уже многоклеточные, но, как мы видим, размеры и экологическая ниша у них почти одна и та же.)

Аналогичные эксперименты с эволюцией одноклеточных хлорелл в колониальную форму были проведены в 1998-м, а совсем недавно, в 2015-м, похожая работа была сделана с дрожжами и коловратками. Тогда дрожжи, оказавшись под давлением хищника, довольно быстро дошли до строительства колоний, не влезающих в рот коловраткам, ровно так же, как их дальние фотосинтезирующие родичи, — хлореллы и хламидомонады.

«Мы» или «я»?

Конечно, описанную в статьях колониальность еще нельзя назвать многоклеточностью, хотя многие авторы и называют подобную организацию «простой» формой многоклеточности. Клетки колоний еще не специализируются по функциям и могут легко заменить друг друга. Они не связаны сложными системами регуляции, а главное, им незнаком типичный для многоклеточных тотальный альтруизм клеток-клонов. Настоящая многоклеточность начинается, когда большинство клеток принимает обет служения, концентрируясь на формировании смертного тела — временного пристанища для половых клеток. Им они и делегируют свое право на размножение. Такое самоотречение вовсе не противоречит законам эволюции, ведь все клетки тела содержат одинаковый (за вычетом небольших исключений) геном.

По совести, лишь с этого момента мы сможем говорить о рождении новой индивидуальности — многоклеточного организма. Но кажется, что фундаментом всех этих надстроек вполне может служить простая коллективизация — колониальность, которая в должных условиях, как мы видим, формируется всего-то за несколько десятков дрожжевых поколений.

Самое интересное, что такая упрощенная, колониальная форма одноклеточности настолько незамысловата и легкодостижима, что десятки раз независимо возникала не только внутри эукариот, но вообще во всех трех доменах жизни, включая бактерий и архей!

Например, магнетотактические бактерии (те самые, что умеют ориентироваться в пространстве по магнитному полю) формируют высокоорганизованные колонии, которые по своей сложности и организации не сильно уступают настоящей, сложной многоклеточности. Тут же нужно вспомнить нити сине-зеленых водорослей с их зарождающейся специализацией клеток, биопленки бактерий и архей с их саморегуляцией и биоритмами.

Рост бактериальной пленкиSuel Lab @ UCSD / Youtube

Получается, что переход к колониальности и многоклеточности — одно из магистральных направлений эволюции. Пока, кажется, у нас нет достаточных эмпирических оснований для перевода этого суждения в ранг всеобщего закона, но опыты и естественная история показывают, что в достаточно разнообразной популяции одноклеточных существ простая форма многоклеточности возникает практически наверняка.

Появление же сложной многоклеточности, судя по всему, является более редким явлением. Для ее формирования клетки должны просто полыхать революционным стремлением к изменениям и реорганизации и быть способны найти на эти преобразования ресурс.

Тут эукариотам несказанно повезло: колоссальный, избыточный геном с ворохом дупликаций и повторов, битком забитый изощренными регуляторными последовательностями, сложнейшая система внутриклеточных мембран и эффективный энергетический метаболизм, построенный вокруг бывших симбионтов — митохондрий и пластид. Все эти уникальные черты эукариот позволили им на базе колониальности развить истинную, сложную многоклеточность. И, судя по всему, даже не один раз.

https://ift.tt/2Fp64Ov