#хрупкое

[obsessive-compulsive-diary]

[youroselion]

... oh no, stop them

... Марни стало не хорошо. У неё, конечно, здоровье очень хрупкое после вторых родов. Почти сразу по приезде, она поднялась наверх, отказавшись есть вместе со всеми. Ей вызвали врача, а после она уснула. А Миккелю только дай повод обвинить Сержа во всех смертных грехах, ну и понеслась. Кайла даже пожалела, о том, что они приехали. ... Ну что ж, надеюсь дальше будет получше.

[colettedelon]

Она обнимала меня, пока я поддерживала её голову. Её хрипы были слышны на весь этаж. Но очевидно это стало после шагов за дверью.

У меня иногда такая явная ненависть к людям. Не потому, что кто-то конкретный мешает ей или мне. Не потому, что мешали раньше или могут мешать в будущем. Просто ненависть, просто желание стереть их, как что-то ошибочное, причинившее боль.

И я знаю, что не мне.

Я смотрю на шрамы на её теле, на зашитую грудную клетку, и я знаю, что ненавижу.

Простила ли их она?

В любом случае, мне куда сложнее прощать кого-то, чем ей. Я знаю, что им тоже было больно, что они просто боялись. Наверное. Но я смотрю на её хрупкое тело и мысленно молю её разрешить мне сделать с каждым то же самое. Причастным или непричастным. Я знаю, что она могла не встретить меня, не случись с ней этого. От этого мне только сложнее ровно дышать и просить её не закрывать глаза. Хотя, всё же страшнее, когда её взгляд стекленеет и останавливается, а она замирает.

Ручка двери дёргается. Дверь не заперта, я точно помню.

– Прости, Птица, осторожнее, я сейчас.

Она мягко отстраняет меня, и за долю секунды бросается к двери и впечатывает её внутрь, потянув ручку на себя. С той стороны её дергают, но это очевидно бессмесленно.

Она вздыхает и даже улыбается. Адреналин дело такое.

– Ты успокоилась? – шёпотом спрашиваю в полутьме комнаты.

– Почти. – отвечает она в тон мне и осматривает свою ногу. Вставляет коленный сустав на место. – Хватит тут сидеть, пошли.

Мы улыбаемся, молча переглядываясь.

Шаги быстро отдаляются вниз по коридору.

[marinakrinicina]

сохранить бы тебя навеки, мой дождливый и синий май: я пытался быть человеком, затеряться, пропасть средь стай, забывать о тебе и боли, прожигающей до нутра, оставаться в твоих ладонях, целовать тебя до утра; мне сломать бы тебя, мой звонкий, мой безудержно-нежный миг, метко целить в зрачок иголкой, сквозь аккорды рассыпать крик. синеглазый и пьяный, вечный, серебристо-рассветный сон – утыкаться в родные плечи, завывая побитым псом; все кончается среди точек, среди черточек, запятых – торопливый неясный почерк

(пусть останемся только мы).

слепо прятаться по конвертам, убегая к чужим губам – я скучаю по боли лета и весенним смешным глазам: моя вечность, мой смех, бессонница, мой крылатый упрямый друг, как мне справиться, успокоиться, как чужих не бояться рук; все кончается бледным золотом, все кончается синевой

задыхаюсь прозрачным холодом и смеюсь над самим собой

сохранить бы тебя навеки, мой разбитый смешной чудак: ты прикинулся человеком и я верил, что это – так, мое хрупкое потемнение, васильковая боль и грусть

все кончается,

все кончается,

все кончается.

ну и пусть.

(с) весенний воин

[za001]

и если спросят меня, что для меня любовь — это , в первую очередь, беречь покой ближнего, как самое важное и самое хрупкое в этом мире.

обволакивать нежностью, хотеть радовать и каждую минуту согревать в мыслях и в поступках. укрыть собой от любых тревог, жизненных бурь и невзгод.

заставлять улыбаться и любить эту жизнь сильнее. и просто быть всегда. быть рядом.

[sailortim]

шкурка лошадки побитая временем и копытца измазаны потресканным лаком сердце тоской отравленное в хрупкое тело обратно вшиваю 

[sims4littlebird]

Шеннон переписывался в инете с одной девушкой, на страничку которой забрел совершенно случайно. В его профиле не было ни фото, ни личной информации, но каким-то чудом завязалось общение. И как это часто бывает, болтать они могли часами, интернет сближает. Шон узнал, что она учится на первом курсе университета Бритчестера. Он сказал, что заедет за ней, но она не поверила. Кстати, Лиам не хотел отпускать босса одного без охраны ибо опасно, но тот с воплями удачно вырвался 😂

На самом деле Хлоя была эм... невинной девочкой и она очень боялась, что ей воспользуются. И впервые в жизни Шеннон повел себя не как м$дак. Это правда. В нем не было ни грамма подобных мыслей. И даже поцеловал ее не сразу. Еще каких-то пару лет назад он бы насильно поимел девушку прям в машине или где-нибудь в безлюдном уголке, и чувствовал бы себя самцом. Но сейчас все изменилось. Перед ним стояло хрупкое произведение искусства, до которого он даже боялся докасаться. Все было другим. И ее звонкий смех, и ярко-зеленые глаза, и то как наивно и мечтательно она смотрела на жизнь.

Она могла легко его развеселить, он умилялся любой ее выходке.

[youroselion]

mistress : от автора

...

Когда пришло время постов с Патриком, я задумалась,

'Может быть, я нечестно поступила по отношению к Кайдену?'

Я как могла обходила стороной почти все моменты их близости (какой бы эта близость не была). Можно было раскрыть их отношения глубже, и те неопознанные чувства, стали бы более оформленными. Но едва ли мы все выдержали бы еще хоть пару постов с Каем...

Мне сказали, что Кайден меня еще не отпустил. Да, как не отпустил и Альфи, потому что там, где есть Альф — есть Кай.

Он словно похоронен внутри самого Альфа (татуировка с крестом на его руке значит именно это, хоть и является перекрытием шрама от пули), и теперь в его словах сквозит манера общения Кайдена, он носит аккуратные рубашки, как учил его Кайден, и продолжает мучаться мыслями о том, что совершил ошибку.

Ему кажется, что вернись он назад, нашел бы возможность и вовсе не делать выбор 'Винсент или Кайден'. Он постоянно проигрывает в голове, (также затуманенной нарк*тиками), происходящее тогда, с каждым годом всё больше забывая детали и искажая события. Хоть он и сказал Кайдену, что убив его, станет свободным — свободным он не стал.

Как-то Винсент сказал Альфи 'Даже после того, как я победил своего демона, он продолжил жить внутри меня', И это роднит их друг с другом. Даже образуя некую некровную семью из Винсента, Элис и Альфи.

Альфи сложно понять, что есть чувства куда глубже, и то, что было с Кентой, Кайденом или сейчас, с Барни, для него потолок отношений. У него перед глазами нет ни одного достойного примера. Кента был первым и отвечал за понятие Ал��фа, как 'безотказного', когда он еще не умел говорить 'нет', и лишь старался приспособиться и жить с тем, что дают, хотя нельзя сказать, что Кента был плохим. Плохим был Кай. Он действительно принуждал его быть с ним, и тогда, в противоречие этому, Альф, в целом, начал учиться выбирать себя, хотя всё равно был подвержен стокгольмскому синдрому.

Однажды он сам сказал ‘Я способен полюбить каждого, кто погладит меня по голове с улыбкой’ — настолько низки его критерии.

Что насчет Барни? Он любит и его. Но Альф знает, что такое терять и не хочет испытывать это снова, ведь Чи такой же, как и все, кто его оставил — человек, связанный с криминалом, способный сгореть по одному выстрелу. Винс, Кента, Кайден, и обязательно дальше в списке стоит Барни. Он считает, что уже потерял его, что он уже мертв, просто это время еще не пришло. Но он всё равно выбрал его, потому что в Барни есть и Кайден и Кента. И даже так, он не видит за этими отблесками прошлых романов самого Барни. И не хочет. Поэтому тут уже сам Альфи для Барни губителен. Альф очень слаб к выстраиванию собственной личности, он перенимает все, что видит вокруг. Наверное, потому что уже начиная с детства у него не было четкого понимания о том, кто он и чей он ребенок. Превращение его в вампира-подобного усугубило и без того хрупкое положение его мыслей. Теперь, он просто позволяет людям определять его. Если ты скажешь, что я жиголо без права голоса — я буду им. Если ты скажешь, что я твой жалкий пёсик — я буду им. Если ты скажешь, что я часть группировки — я буду этой частью. Даже Винсент видел в нем не иначе, как себя или своего возможного сына, и хотел переделать его, сделать его сильным и таким же влиятельным, как он сам. Ведь это, вроде как, главный и единственный путь мужчины (?) И лишь Патрик приходит к нему и спрашивает ‘Кем ты себя считаешь?’. И здесь, пожалуй, начинается его путь отрыва от прошлого и поиска настоящего себя. А точнее, обретения себя.

[c222]

Чтобы прийти в себя я беру игольницу с чужого кабинета. Запираюсь. Двумя пальцами давлю на ткань и все иголки тихонько появляются из недр синтепона. Второй рукой давлю на ребра, но они не появляются как те иголки, только скрипят немного. Тут двадцать шесть штук. Не ребер, а металлических.

У меня совсем не видно вен. Только жёлтая, горящая кожа. Я и не был уверен, что такое тонкое и хрупкое сможет, но мне было все равно.

Игла за иглой я протыкаю кожу. Я оставляю иглы почти полностью в моей руке. Торчит только миллиметр ушка. Я делаю узор. Интересно, получится ли продеть нить? А потом, завязав в узелок, дёрнуть. Чтобы все вылетели. Чтобы ни одной не осталось.

Но у меня слишком грубые руки. Слишком толстые, даже с когтями. Они, вместо нити, воткнут иглу полностью, до конца в плоть. А вот нежные ручки смогли бы..н

Но никого нет.

Это пустой кабинет.

Это пустое здание.

Моя голова пустая.

Ее тоже хочется наполнить иголками.

[hoteldreamss]

Ivar the boneless || imagine

Метки: ранения; флафф; лёгкая грусть

Слов: 1 118

Потерять тебя даже на день из виду уже было для Ивара трагедией. Но когда тебя нигде не было после битвы, он чувствовал, как паника захватывает его. Но Боги явно всё же сжалились над ним, когда его люди принесли тебя, без сознания, израненную, еле дышащую, в грязи и крови. Ты на руках одного из крупных мужчин. Прикрытые глаза, свободно свисающая рука, заставляя на мгновение задуматься, что ты ушла из этого мира, грязные волосы с остатками опавшей сухой листвы, твоя кожа частями виднелась из-под слоя грязи, одежда помятая, но кажется её было больше раньше.

Он выдыхает с облегчением, но в груди сердце предательски сжимается. Это было чудом, что тебя смогли найти. Его люди говорят, что ты была у какой-то женщины в жуткой хижине, может именно она не позволила тебе умереть.

Твоё бессознательное тело лежит на вашей с Иваром кровати, ты накрыта мехами, рабы очистили тебя от всей грязи и распутали твои волосы. Единственный свободный целитель обработал раны и наложил повязки.

Ивар наблюдает за его работой, глаза слипаются от усталости. Пара свечей возле тебя дают немного света. Ивар занял бывшую королевскую спальню, расположившись там с тобой.

Когда старый и на вид дряхлый мужчина заканчивает, Ивар смотрит на него с ожиданием. Старик кажется совсем напуган, и заставляет Ивара понять, что ничего хорошего ждать не придётся.

— Говори уже, — рявкает Ивар.

— Она дышит, но раны серьёзные... должно быть она потеряла много крови. Нельзя быть уверенным, что она придёт в себя.

Ивар опираясь на костыль поднимается со своего места, делая всего пару шагов к кровати, на которой тебя расположили.

— Её кожа выглядит хорошо, нет бледности мертвеца, она дышит, и заражения ран тоже нет. С чего бы ей умирать?! — С каждым словом он наращивает интонацию и в конце срывается на крик.

Старик вздрагивает. Ивар убил бы его во время рейда, если бы тот не назвался знахарем. С другой стороны допускать саксонца к раненным воинам было бы глупо. И теперь Ивар думает, что идиота следовало лишить его тупой головы.

— Проваливай. Если она выживет, может быть я сохраню и твою жизнь.

Старик исчезает быстрее, чем Ивар успевает дойти до кровати. Его силуэт тенью падает на стену с окном, через которое Ивар может увидеть полную Луну. Он хочет думать, что это хороший знак, что завтра ты придёшь в себя, скажешь ему почему оказалась так далеко от поля битвы, а он скажет, что ты больше не будешь девой-щита. Он предложит тебе стать его женой, и ты согласишься. Ивар протирает глаза, указательным и большим пальцем, опустив голову.

Свечи с твоей стороны единственное, что помогает ему видеть в ночной темноте комнаты.

Раздевшись, он ложится рядом с тобой, дотрагивается до твоей щеки, удивляясь нежности кожи. Как он мог допустить тебя до войны, такое нежное, хрупкое и беззащитное создание. Безусловно, ты доказывала из раза в раз своим умения в битвах, и он восхищался этим, но сейчас смотря на тебя и видя последствия сражений, Ивар не понимает, почему не решил держать тебя подальше от всего этого. Ты точно разозлилась бы, услышь его мысли.

***

Ты не приходишь в себя уже пару дней. Это пугает Ивара, но ты дышишь, а твои раны не заражены, тебе меняют повязки все эти дни. Некоторые уже начали говорить о твоей причастности к Хель, и как ты держишь путь в её царство, Ивар не хочет слышать эти глупости.

Он готов начать свой очередной день, снова оглядываясь на тебя, в надежде увидеть, что ты шевелишься. Опять жалуешься на жару от мехов и проклинаешь яркий свет проникающий через не зашторенное окно.

Но всё происходит немного по-другому. Ты хмуришься. Медленно открывая глаза. Ивар срывается со своего места, направляясь к тебе. Он садится на стул рядом с твоей стороны кровати.

— Ты слышишь меня? — его тон озабоченный, а взгляд переполнен тревогой.

— Ивар... мы в Англии? — он не думал, что твоим первым вопросом будет вопросом об Англии, но это лучше, чем ничего.

Твой голос сиплый, тихий, почти неслышный. Горло ужасно болит. Тебе нужно попить.

— Да, мы в Англии. Ты пропала во время боя. — Страх и гнев смешиваются в едино. — Где ты была?! Я искал тебя несколько дней! А когда нашёл, ты ещё два дня лежала без сознания! Я переживал за тебя! Ты могла умереть! — его голос наверняка доносится до обитателей первого этажа.

Ты хмуришься, чувствуя пульсирующую боль в голове и поднимаешь руку, чтобы коснуться лба, а заодно прикрыть глаза от режущего света.

— Пожалуйста... Ивар...

Он замолкает. Понимая, что не имеет права кричать на тебя. Всё это время он думал, что потеряет тебя снова в любой момент. В этот раз лишится тебя навсегда. Если при твоём исчезновении он мог бы надеяться, что ты жива, просто пропала без вести, то в этот раз ты была бы очевидно мёртвой.

— Извини. — Он видит твоё вялое состояние, заставляющее его снова чувствовать вину. Не стоило позволять тебе участвовать в этой битве. Что если бы всё закончилось намного хуже для тебя, Ивар не знал бы, что делать. Но теперь ты поправляешься, и он испытывает облегчение. Ты снова с ним. — Я боялся, что больше не увижу тебя.

Он хочет добавить, что боялся не только этого. Кошмары об одиночестве, страх потерять дорогого ему человека и любовь всей его жизни преследовали его всю эту неделю, пока тебе не было рядом и пока ты была без сознания. Но Ивар умалчивает о том, насколько был напуган.

— Я подам тебе воды, — произносит он, поднимаясь со своего места и подходя к продолговатому и узкому столику у стены, на котором раньше были размещены иконы и свечи. Теперь же здесь кувшин с водой и немного фруктов, которые удалось достать.

Наливая воды в чашку, Ивар проливает немного, но наполняет стакан полностью. Он подходит к тебе, и ты дрожащей рукой забираешь воду.

— Что произошло? — твой голос настолько тихий, что Ивар с трудом расслышал тебя. Опираясь на локоть, всё ещё лежа в кровати, ты подносишь кружку к губам. — Только не кричи...

— Ты потерялась после битвы, должно быть была сильно ранена, и в бреду забрела слишком далеко в леса. Мои люди искали тебя несколько дней, пока не наткнулись на хижину какой-то старой женщины. Она наверное спасла тебя.

Ты допиваешь стакан залпом, не думая о том, может ли тебя стошнить этой же водой или нет.

— Когда тебя принесли, то нашли много ран. Ты потеряла много крови и поэтому пролежала два дня без сознания здесь.

Ты оставляешь стакан, и ложишься обратно на подушку, медленно, без резких движений. Всё твоё тело болит. Сил совсем нет. Твои руки тряслись, когда ты держала чашку, и ты уже устала, даже если ничего не сделала. К счастью, Ивар ничего не спрашивает, а значит ты не должна говорить.

— Я рад, что ты пришла в себя.

Переведя на него взгляд, ты стараешься передать ту же любовь, которой он оградил тебя. Ивар тянет к тебе руку, смыкая свою ладонь над твоей.

— Позову лекаря, может он сделает что-нибудь полезное.... Или я наконец прикончу его. — Ивар поднимается со своего места, не замечая твоих слабо закатных глаз, и покидает комнату.

[colettedelon]

Есть в её образе нечто такое, настолько бледное и хрупкое, что не кажется лёгкой добычей, а кажется неестественным и опасным, неживым. Есть в её женственности нечто такое, что не кажется покорным, а кажется тихим и абсолютно черным омутом. Есть в её «ангельском», по словам людей, голосе, такие ноты, что он не кажется наигранным, а кажется садистически сладким, лeтальной дозой сахара.

Есть в ней нечто такое, подобное ярчайшему свету фонаря в лесной глуши. Единственный источник света на десятки километров вокруг, белые лучи которого жгут также безжалостно и со знанием дела, как кислота.

[ggondae99]

не побоюсь сказать, что у меня безумно хрупкое эго и я сама себя считаю очень хрупкой, потому что в большинстве случаев я стараюсь жить в соответствии со своими взглядами и принципами, и окружать себя только тем, что соответствует этому, но если вдруг я натыкаюсь на противополжное мнение или кто-то считает нормой, то что совершенно не норма для меня, то я сразу впадаю в пучину отчаяния и апатии, потому что становится грустно от того что мир и люди могут быть такими 😔😔😔

[igrofox]

[previous_next]

Заведя девочек в дом, Дэн начал знакомится с новой гостьей, пока Лия побежала к Лидии. Девушка прижала «падчерицу» к себе, пока мальчишки стояли за её спиной и искоси смотрели на гостью.

-Так.. Как тебя зовут, принцесса? – Даниел присел перед девочку и взял её за ладошки.

-Винтер Увайт, мне 7 лет. –робко, но гордо ответила малышка. –А тебя?

-Меня Даниел, я друг твоего папы. –повернувшись в сторону остального семейства, Дэн сразу понял, что дети не рады –Эту красивую девушку зовут Лидия, она так же друг Брэдли и мама одного из твоих братьев, рядом с ней твои братья и сестра – Лия, Джеймс и Мэттью. –переведя взгляд за Лидию, Дэн продолжил – За ними твои бабушка с дедушкой и тетя со своей семьёй.

-За дверью твоя мама, да? –Невыдержав, Джеймс взял сестру за руку и встал рядом с ней. –Вы теперь будете жить с нами?

Лидия переживала как данную новость воспримут дети. –Джей, давай…

-Да или нет? Отвечай! – перебив женщину, Лия буквально вцепилась взглядом в новообретенную сестру.

Снова прижав к себе девочку Лидия старалась её успокоить. –Звёздочка, иди ко мне. Давайте не будем ссорится в начале знакомства.

Винтер посмотрела зелёными глазами на единокровную сестру. –Да, за дверью моя мама и мы будем жить в Бриндлтон-Бэе, а не здесь.

Неправильно поняв, кого имеет Винтер в виду, Лия вырвалась из объятий женщины и, оттолкнув девочку в сторону, выбежала на крыльцо.

Оказавшись на улице, девочка увидела взявшихся за руки отца и женщину. Лия злобно со слезами на глаза посмотрела на Виолетт. -Это всё ты!

-Лия, что случилось? -видя состояние старшей дочери, Брэдли поспешил присесть перед ней, но девчушка проигнорировала отца и набросилась на гостью с кулаками.

-Ты хочешь увести его, чтобы он жил с вами, да?! Разрушить нашу семью! –с простых слез, Лия переходила на истерический крик -Если папа уйдёт к тебе, мы снова останемся одни!

Буквально оторвав дочь от бывшей, Брэдли взял её на руки и прижал к себе -Тише, звёздочка, ты всё не так поняла. Я никуда не уйду. -вцепившись в отца мёртвой хваткой, Лия уткнулась в накаченное плечо. -Виолетт, вам с Винтер лучше уйти.

-Прости -Вио была растеряна от такой сцены -Я не хотела, чтобы так получилось.

-Просто уходите, Вио, прошу. -Грустно посмотрев в голубые глаза девушки, мужчина развернулся и понёс дочь в дом, пока девочка продолжала сверлить гостью взглядом переполненными практическ�� животным страхом и ужасом. Она была ещё ребенком, но зеленые глаза уже источали самый настоящий яд, для каждого кто осмелиться нарушить хрупкое семейное равновесие.

[casualbos-bir]

Морковь, яйцо и кофе

Мудрая притча об отношении к сложностям, которые преподносит жизнь:

Приходит к отцу молодая девушка и говорит:

— Отец, я устала, у меня такая тяжелая жизнь, такие трудности и проблемы, я все время плыву против течения, у меня нет больше сил… что мне делать?

Отец вместо ответа поставил на огонь 3 одинаковых кастрюли с водой, в одну бросил морковь, в другую положил яйцо, а в третью насыпал кофе.

Через некоторое время он вынул из воды морковь и яйцо и налил в чашку кофе.

— Что изменилось? — спросил он свою дочь. 

— Яйцо и морковь сварились, а кофе растворились в воде — ответила она.

— Нет, дочь моя, это лишь поверхностный взгляд на вещи. Посмотри — твердая морковь, побывав в кипятке, стала мягкой и податливой. Хрупкое и жидкое яйцо стало твердым. Внешне они не изменились, они лишь изменили свою структуру под воздействием одинаковых неблагоприятных обстоятельств — кипятка. Так и люди — сильные внешне могут расклеиться и стать слабаками там, где хрупкие и нежные лишь затвердеют и окрепнут…

— А кофе? — спросила дочь 

— О! Это самое интересное! Кофе полностью растворились в новой враждебной среде и изменили ее — превратили кипяток в ароматный напиток. Есть особые люди, которые изменяют сами обстоятельства и превращают их в нечто новое и прекрасное, извлекая пользу и знания из ситуации…

[lzssssssssss]

|19:44 pm|

— Мальчишки, ну-ка успокоились!

Топот маленьких ножек охватывает периметр дома, который сопровождает детский смех. Это трое озорных мальчишек увлечены игрой в догонялки. Кареглазые мальчишки с вьющимися волосами, словно ангелочки, но такие сорванцы, которые будто не услышали свою маму на кухне и продолжили резвится в увлекательной игре.

— Мальчики, а ну-ка тихо, — твой ласковый голос не справляется с детским шабашем, поэтому за дело берется отцовский голос, вроде и строгий, но при этом нежный, — сестричку разбудите.

Сестричке тоже этот шабаш не по нраву – закряхтела в руках папы. Но в пробуждение не переросло. Белый шум, что шёл из широкой мужской груди, сладко уволок малышку обратно в царство снов.

Маленькие хулиганы слушаются папу и замолкают. Забывают о игре и плавно подходят к нему, где повторяют за ним — устремляют свои глазки на сестричку, что посасывала пустышку во сне. Недавно ты её покормила, а после Крис взял её у тебя, чтобы подержать «столбиком», как подобает после кормления, а потом провести время с ней. Вот ты занята готовкой ужина, а твой муж не может её положить в кроватку уже которое время.

Несколько месяцев назад, ты подарила Чану эту очаровательную малышку Доминику. Как с первого появления в вашем доме он не отрывался от неё глаз, так и сейчас, в который раз не может наглядеться на неё. Эти маленькие ручки, маленькие ножки — всё такое ещё маленькое, нежное, хрупкое — боишься прикладывать силу, чтобы не загубить, и ослабить боишься, чтобы не упустить. Эти густые волосики, на височках завивающиеся — прорисовывается порода папы. Её прикрытые глазки, которые такие же озорные, как у мальчишек. Её маленький носик, который явно от мамы.

— Я думала, ты её уложил в кроватку, — через некоторое время, ты отвлекаешь своего мужа от девочки своим удивлением.

Крис откликается также сразу, как и мальчишки, и сталкивается с твоей нежной улыбкой. Вроде за твоим телом четыре беременности, но выглядишь так, будто и не была в интересном положении: ты всё та же прекрасная, немного уставшая, в его футболке и шортиках и с собранными в пучок волосами.

Такой же теплой улыбкой отвечает тебе. Затем переводит свои глаза на сыновей, на каждом из которых понемногу остановился. Говорят, что мальчишки похожи на мам, но не в случае вашего семейства — эти непоседы нарушают этот стереотип, лишь только излишки твоего характера у них. А вот Доминика следует правилу «дочки похожи на пап», правда только по внешности пока, про характер особо не скажешь.

Именно в этот момент, он пришёл к выводу, что самый счастливый на этом свете. Конечно, он и чувствовал себя таковым и раньше: в момент, когда он встретил тебя; когда ты сказала «да» на его предложение руки и сердца; когда его руки ты прикладывала к своему животу, при твоей вести о беременности – но то самое главное счастье он познал именно сейчас, вот оно – в отражении его глаз: ты и ваша малышня – история вашей любви.

— Ну она такая милая, не могу её отпустить…

[kiss-my-face-pls]

я боюсь потерять то хрупкое общение, что возникло между нами, поэтому я не касаюсь её

поэтому я с болью в сердце смотрю на её красивое лицо, не имея возможности зацеловать его, как раньше

сложно сдерживать слезы, когда я вижу её