#Том Харди imagine

[hoteldreamss]

Imagine 7 || alfie solomons

Предупреждения: попытка изнасилования, убийство второстепенного персонажа.

*Бет Викер – твоё фальшивое имя, по сюжету поймёте почему*

Когда ты переезжала в тихий семейный район, то надеялась, что до тебя никому не будет особого дела. Ты была уверена, что сможешь скрыться. И ты была уверена, что не задержишься долго в этом месте.

Но у жизни или судьбы были другие планы. Например, познакомить тебя с мужчиной, который станет твоей головной болью.

— Ваш пёс, — произносишь ты, когда дверь дома Соломонса открывается.

Перед тобой стоит мужчина средних лет, он выше тебя в несколько раз, огрубевший и походивший на медведя. Ты бы напрягалась, не видя его раньше и не привыкнув к его габаритам.

Алфи хмыкает и оглядывает тебя с головы до ног, без всякого стыда и сразу выдавая отсутствие манер. Он оценивает твоё тело и может ещё наряд.

— Вы отлавливаете собак? Я думал, что вы домохозяйка. Обычная соседка, да. 

Ты натянула улыбку.

— Ха-ха, — выдаёшь ты, давая понять, как тебе "смешно". — Заберите своего пса. Он вырыл мне несколько ям на заднем дворе. 

— Он искал кости, — произносит Алфи, усаживаясь на корочки перед псом и почесав его за ушками. — В вашем дворе их наверное много, раз Сирил решил там копать. Да, парень любит кости. — Соломонс немного отходит, чтобы пёс пробежал в дом, а потом становится снова перед тобой.

— Если ваша собака не перестанет искать воображаемые кости у меня на заднем дворе, то они станут не воображаемыми. — Ты выглядишь злой и недовольной.

Хотя Соломонс почему-то умиляется такому виду. Он видел тебя, новая соседка, живущая рядом с ним уже около двух с лишним недель. Алфи сразу тебя заметил, и был уверен, что ты замужем. Он видел, как ты переносила лёгкие вещи в дом, как тебе помогали другие мужчины – грузчики, и Соломонс был уверен, что твой муж просто приедет позже. Но от других соседок он узнаёт, что ты не замужем и живёшь одна, рядом с ним. Алфи хотел пригласить тебя куда-нибудь, но не успел, ему нужно было сначала присмотреться к тебе, учитывая, кем он был.

— Они станут вашими. — Твои уголки губ поднимаются вверх, притворная и жуткая улыбка сразу же появляется на твоей милой мордашке, а глаза становятся чуть ли не безумными. — Всего доброго, мистер Соломонс.

Алфи понимает, что ты умеешь запугивать и отталкивать людей.

Ты отходишь и спускаешься с крыльца дома, направляясь к своему. Тебе не нужны были друзья, ты не хотела этого. Тебе безопаснее было одной. Когда ни с кем не общаешься, то уверен в том, что не скажешь лишнего, не проболтаешься или ещё что-то.

Поэтому ты была так уверена в том, что делаешь правильно, отталкивая людей и не проявляя дружелюбие.

***

Алфи был уверен, что не может столь молодая, красивая и одинокая девушка быть и впрямь злой и грубой.

Он видел, как ты натягиваешь улыбку, когда с кем-то здороваешься и как стараешься избегать встречи с соседями, переходя на другую улицу или делала вид, что очень занята почтой, что даже не замечаешь никого вокруг.

— Отловительница собак, — слышишь ты, когда забираешь почту из ящичка.

Ты поднимаешь голову и видишь Алфи. Он в своём пальто, шляпе и без трости, хотя ты видела, что мужчина иногда был с ней.

— Боже... — Ты вздыхаешь и закрываешь почтовый ящик.

Соломонсу не хотелось бегать за тобой, но ты разворачиваешься и направляешься по бетонной дорожке из плитки к своему крыльцу.

— Чтоб меня, чёртова девчонка, — ворчит мужчина, но в пару шагов догоняет тебя прямо у твоих ступенек. — Я бы подумал о том, что ты оглохла, но ты посмотрела на меня, да. Поэтому будь добра, натяни эту свою безумную дружелюбную улыбку и повернись ко мне.

— Меня не «отловительница собак» зовут, — произносишь ты, повернувшись к Алфи.

— Ты не говорила своего имени, куколка. Только привела ко мне моего пса и угрожала убить меня, верно. Представиться ты видимо не успела, думала о том, как прикончить меня, да?

Ты только глубоко вздыхаешь, а потом выдыхаешь, надеясь, что Соломонс заговорил с тобой имея весомую причину.

— Ладно, чего вы хотели? Ваша собака сбежала? — явно с сарказмом, спрашиваешь ты.

— Не представишься, верно?

— Вы тоже не представились.

— Ты и так таки знаешь моё имя. Зачем мне представляться?

— Я прочла ваше имя на ошейнике пса. И соседи любят рассказывать о вас и вашей пекарни. Вы мне лично не представлялись.

Ты идёшь на принцип, хотя тобой скорее движет желание немного позабавиться, нежели показать свой характер.

Алфи что-то ворчит на незнакомом тебе языке, опустив взгляд вниз, доставая свои часы и наблюдая за временем.

— Ладно, куколка, — выдаёт он, громко вздохнув. — Алфи Соломонс, а ты...

— Бет Викер, — произносишь ты, хотя прекрасно понимаешь, что ему известно твоё имя, ты уверена в этом.

И это говорит о том, что Алфи также пошёл на принцип. Хотел ли он позабавиться или может просто валял дурака. Однако вы теперь с ним в расчёте.

— Бет, — выдаёт он. — Я уезжаю на пару дней. Да, и мне было бы спокойнее, если бы за собакой кто-то присмотрел. Ему не стоит оставаться одному. Он привитый, не укусит, можешь просто выпустить его из дома, он погуляет и вернётся через пару часов. Тебе просто нужно будет присматривать за ним и кормить. Без проблемный и умный пёс.

Ты невольно хмуришься и скрещиваешь руки на груди. Тебе не хотелось напрягаться. Не хотелось брать на себя лишнюю ответственность. Не сейчас, когда ты каждую ночь проверяешь все ли окна и двери закрыла.

— Если я откажусь, то с кем вы его оставите? — спрашиваешь у Алфи, сосредоточенно смотря на него.

— Наверное, с той старой женщиной, что в паре домов от сюда. Да, она вряд ли с ним управится. Но она должно быть сможет накормить его, когда нужно, и он не помрёт от голода, как бродячий пёс.

Ты прекрасно понимаешь, что Соломонс тобой нагло манипулирует. Но собаку тебе и впрямь жалко. Сирил забавный и умный, хоть и перекопал тебе половину двора.

— Разве у вас нет друзей, которые могли бы присмотреть за вашим псом? Бывшей жены, нынешней девушки? Или ещё кого-нибудь, кто любит, когда в его дворе копают?

— Я не был женат, на своё счастье. А все женщины, что у меня были не настолько любят собак, чтобы держать их у себя в доме. Друзья заняты не меньше меня, Бет. Да. И некоторые из них имеют детей, поэтому боятся пускать в дом бульмастифа. Собаку, которая участвует в бойцовских боях.

Ты колеблешься. Что если с евреем что-то случится? И пёс останется у тебя. Вряд ли ты сможешь найти собаке хороший дом и быть спокойна. Да, Сирил пёс не той породы, которых ты любишь, но собаки тебе нравятся.

— Почему я? Здесь полно соседей?

— Ему нравилось копать в твоём саду, — произносит Алфи, почесав бороду.

— Я не стану снова закапывать несколько ям в своём дворе. — Ты разворачиваешься от Соломонса.

— Я заплачу, — произносит мужчина, но ты не поворачиваешься. — Пять стерлингов.

Ты не поворачиваешься, только поднимаешься на крыльцо.

— Чтоб меня, десять.

Ты не против денег и не хочешь сдирать с мужчины больше положенного. Ты бы и бесплатно последила за его псом. Но он предлагает деньги, может не так и плохо. И ему явно нужна помощь, ты можешь это сделать.

— Ладно! — Ты вдыхаешь и поворачиваешься к Алфи. — Я послежу за псом, не нужно платить за это.

— Ты ещё и благотворительностью занимаешься, верно? Верующая?

— Сколько вас не будет?

— Пару дней. Я заведу тебе пса сегодня вечером.

Ты киваешь, выдавливаешь «хорошо» и уходишь, держа в руках свою почту. Тебе не хотелось попадать в неприятности. Но тебе казалось ты и впрямь была единственным вариантом для Алфи.

Соломонс заводит пса к тебе уже вечером, когда стемнело и многие даже легли спать. Ты не пускаешь мужчину в дом. Но пропускаешь пса. Алфи замечает твою усталость. Ты наверняка хочешь спать и сразу же ляжешь, как он уйдёт.

В твоём доме горит слабый, тёплый свет в гостиной, ты проводила время за чтением книги, когда услышала стук в дверь.

— Что он ест?

— Всё, что можно. Сирил не прихотлив, да. Ему нельзя на кровать, не пускай его на неё, иначе он привыкнет. Насчёт его прогулок, да, утром, как проснёшься можешь отпустить его, днём и вечером. Он знает команды, если нужно – выполнит.

Ты слабо кивнула и приняла вещи, которые тебе протянул Алфи. Парочка игрушек и поводок. Тебе всегда хотелось завести собаку, ещё в детстве. Но обстоятельства не позволяли. Сейчас же, ты отчасти рада, что согласилась.

Соломонс садится на корточки, перед псом. Мужчина чешет его за ушками и что-то говорит на родном языке, но ты не разбираешь. Однако сцена умилительная и вызывает у тебя лёгкую улыбку. Алфи поднимается со своего места и лезет в карман пальто.

— Я не говорю тебе приглядывать за домом, Бет, да, не нужно за ним приглядывать. Просто если вдруг что, то тебе следовало бы иметь ключи от этой берлоги. На всякий случай. Верно? — Соломонс протягивает тебе ключи, и ты принимаешь их.

— Собака, дом. У тебя детей надеюсь нет, — кидаешь ты, даже не думая на что-то намекать или закладывать в это какой-то подтекст.

— Нет, на сколько мне известно. Да, я бы знал, будь у меня дети.

— Когда ты вернёшься?

— Через пару дней. Максимум три-четыре. — Он ещё раз смотрит на своего пса и думает о том, что с ним должно быть всё в порядке. Ты кажешься надёжным человеком, хоть и скрытной, закрытой и даже загадочной, что Соломонсу нравилось меньше всего. Даже твоё хладнокровие было не таким подозрительным и непривлекательным, как загадочность. Он терпеть не мог таких женщин.

— Ясно. Удачи, — произносишь ты. — Пока, Алфи.

— Увидимся, Бет, — произносит Соломонс, уходя с твоего крыльца.

Ты захлопываешь дверь, а потом закрываешь её на замок.

***

Дни в компании Сирила были не такими скучными, как без него. И тебе даже подумалось, что можно было бы завести себе пса, когда этот вернётся домой.

Но идея сразу была зарублена на корню, потому что тогда тебе придётся отвечать не только за свою жизнь, но и за чужую. Ты не хотела такой ответственности и в случае чего чувство грусти и опустошения. Всегда жалко, когда питомец умирает.

Алфи вернулся только через четыре дня, но всё было не так плохо, как он мог предположить.

Тебе повезло, что Сирил не умеет говорить, иначе он точно рассказал бы какой милой и заботливой ты можешь быть.

— Как он себя вёл? Есть за что ругать? Он может иногда быть достаточно беспокойными, да, не любит быть не дома. — Соломонс усаживается на корточки перед псом, поглаживая его мутоновый лобик и голову.

— Он вёл себя хорошо, — произносишь ты, а твои губы растянулись в тёплой улыбке от вида того, как Сирил радовался приезду Алфи.

Пёс махал хвостом, становился даже на задние лапы, опираясь на своего хозяина, тяжело дышал и слабо покусывал руки Алфи.

Ты обняла саму себя, чувствуя наступление осеннего холода, который забрался тебе под пальто, когда ты стояла на крыльце своего соседа.

— Спасибо, что присмотрела за ним, — произносит Алфи, поднявшись и сказав псу спокойно сидеть.

Со��ака сразу выполнила его поручение. Сирил сел рядом с хозяином, но переминался с ноги на ногу, сгорая от нетерпения. Пёс хотел ещё внимания Алфи, но команда говорила о том, что он должен быть спокойным и послушным мальчиком.

— Пожалуйста. — Ты не выглядела злой или недовольной или уставшей, сдержанная улыбка и добрый взгляд, который Соломонс видел впервые и который доказывал, что у тебя есть сердце.

Алфи воздерживается от шутки про снежную королеву и то, что тебя заставил, видимо, "растаять" его пёс. Ему нравилось видеть улыбку на твоём лице, и видеть слабый блеск в твоих глазах.

Он расплачивается с тобой за еду, которой ты кормила Сирила.

***

Ты не спешила сближаться с Алфи, после того, как отдала ему его пса. Но вот Соломонс не терял надежды узнать тебя ближе. Он впервые не знал с какой стороны подойти к девушке, которая ему нравилась.

Из дома ты выходила не часто, только по необходимости или в менее людное время. Соломонс знал, что может встретить тебя только если сам придёт к твоей двери. Мужчина даже думал о том, чтобы послать Сирила к тебе, чтобы тот снова перекопал твой двор. Но он подумал, что увидит тебя ещё злее и никакой тёплой слабой улыбки не будет на твоём милом личике.

— Добрый день, Бет, — произносит Алфи, как только ты открываешь перед ним дверь.

— Алфи?

— Да, точно. — Он держал в руках корзинку с хлебными изделиями. Ты не была фанатской выпечки, тебе подавай что-нибудь похожее на шоколад. — Ты сказала, что не возьмёшь денег, за время, которое потратила на Сирила. Да. Но мне всё же кажется, что сказать тебе простое «спасибо» маловато. — Он видит лёгкое непонимание и нескрываемую заинтересованность на твоём лице. — Это тебе, да. И ты не можешь таки от этого отказаться, потому что вряд ли когда-нибудь кто-то из моего народа отплачивал хлебом и ромом тебе.

Ты слегка удивлена и это видно. Но ты всё же понимаешь, что стоит быть милой и дружелюбной, чтобы Алфи поскорее ушёл, оставив тебя в покое.

Твой взгляд переходит за спину Соломонса. Ты оглядываешь улицу, ища что-то подозрительное. Однако всё вроде нормально, не считая незнакомой машины, которая стояла на противоположенной улицы.

— Ладно. — Ты принимаешь корзинку, ставишь её на небольшой стеллаж, что был у двери, на полках которого стояла твоя обувь. — Это твоя машина? — спрашиваешь у Алфи, кивнув в сторону авто.

Соломонс не совсем понимает почему вдруг ты вместо того, чтобы поблагодарить его и может даже пустить к себе, чтобы выпить немного, смотришь на какую-то машину.

Но он всё же оборачивается, чтобы посмотреть, что именно заслужило больше твоего внимания, чем он.

— Нет, нет, я бы не припарковал авто у противоположенного дома и уж не купил бы таки такую, — Алфи почёсывает бороду, повернувшись к тебе.

Ты уже ставила бутылку рома на стеллаж.

— Ты больше общаешься с соседями, это не их?

До Соломонса доходит, что ты скрываешься здесь. Твоя недружелюбность, отстранённость и холодность были не просто так. Хотя не исключено, что это часть твоего истинного характера.

Поэтому, он не смог на тебя ничего найти. И не только поэтому, ведь настоящего твоего имени он не знал.

— Не знаю, не помню, чтобы они покупали машинку, — с лёгкой издёвкой говорит Соломонс, показывая своё пренебрежительное отношение к таким моделям машин.

— Ясно. Спасибо, за хлеб и ром, — произносишь ты, решив перевести тему, чтобы мозг Соломонса перестал работать и думать о том, что это за машина и почему она тебя заинтересовала.

— Да, да, пожалуйста. Это моё «спасибо» тебе, поэтому тебе не нужно благодарить меня, верно.

— Хорошо. — Ты замечаешь, что Алфи ещё раз оборачивается на машину и тебя это слегка волнует. — Хочешь зайти?

Сейчас, в это время, приглашение от женщины, в её дом, являлось тем, что могло дать зелёный свет мужчине. И ты знала это, но надеялась, что Алфи расценит это за чувство долга. Мол он принёс хлеб и ром, а ты просто пригласила к себе. Ничего такого.

***

Алфи не придал значение машине на противоположенной стороне улице. Она исчезла ночью и он предположил, что это чей-то любовник, любовница. Но он придал значение тому, что о тебе не было никакой информации. Ты казалась тенью. Никой информации о прошлом, толком не выходишь из дома, стараешься не знакомиться и не сближаться ни с кем, даже ради приличия.

Ты уже собиралась ложиться спать, когда услышала звук разбитого стекла на первом этаже.

Твоя паранойя эти месяцы не затихала, поэтому ты реагируешь моментально. Вытаскиваешь пистолет, что был между матрасом и спинкой кровати. Как только ты выходишь из спальни, то делаешь аккуратные шаги к лестнице, держа пистолет направленным вниз.

— Не шуми. — Ты слышишь мужской незнакомый голос в стороне кухни, где был второй вход. — Нужно сделать всё тихо, а не с оркестром.

— Сам тогда бил бы стекло, раз умный такой, — произносит второй и тебя в этот момент пробирает дрожь.

Двое незнакомых мужчин в твоём доме, и ты можешь только догадываться зачем они пришли. Либо ограбить, либо забрать тебя туда, откуда ты сбежала и к тому, от кого скрывалась.

Ты также понимаешь, что тебе нельзя звонить в полицию. Те могут придраться к твоему нахождению в этой стране.

— Иди наверх, найди её, — произносит один из мужчин, и ты слышишь шаги в сторону лестницы, на которой стоишь.

— Обыщи первый этаж, — произносит второй, уже подходя к лестнице, пока ты медленно отступала назад.

Тебе становится слегка жарко, ты волнуешься, обливаясь холодным потом и надеясь, что тебя не прикончат сегодня ночью или не отвезут обратно.

Лестница предательски скрипит под шагами мужчины, который поднимается. Ты прячешься за ближайший угол на втором этаже и ставишь пистолет так, чтобы сразу же выстрелить в того, кто пройдёт мимо.

Тебе хватает пары минут, чтобы убить человека и вдохнуть больше воздуха. Почти оглушающий выстрел разносится на весь дом, от чего мужчина внизу вздрагивает. Тело убитого падает на пол, а мозги парня пачкают твой ковёр и немного стену.

У тебя слегка руки трясутся. Ты не можешь успокоиться, но стараешься собраться с мыслями.

Если бы не он, то тебя.

Этот парень должен был понять, какую работу выполняет. Ты не виновата, что он не подумал о рисках. К тому же, женщин часто недооценивают, ты не виновата, что он предвзято к тебе отнёсся, и был невнимателен.

— Влад! — слышишь ты с первого этажа и сразу же вся сжимаешься внутри.

Быстрые, тяжёлые шаги доносятся до тебя.

— Эй! — Мужчина пробегает мимо тебя, и ты не уверена, что и второго человека можешь убить.

Поэтому ты пробегаешь к лестнице, надеясь, что тебя не прикончат выстрелом в спину. Тебе нужно было хотя бы выбежать из дома, за вещами ты можешь вернуться потом.

— Сука, — слышишь ты позади себя мужской голос, как и тяжёлые шаги.

Ты только хочешь выбежать через задний двор, схватиться за ручку двери, но мужская рука обхватывает твою талию, другая хватает тебя за волосы и тащит назад.

Твой вскрик раздаётся по всему дому, но тебе сразу же зажимают рот, накрыв его ладонью. Пистолет падает на пол из твоих рук, пока ты пытаешься вырваться и укусить обидчика.

Но он что-то шипит и ворчит, ругаясь на тебя, на твоём родном языке. Ты стараешься изо всех сил, цепляешься за попавшиеся под руку предметы, но те только падают и создают лишний для твоего нежеланного гостя шум. Тебе не удаётся зацепиться за косяк, по твоей руке сразу ударяют, заставляя тебя отпустить его и недовольно замычать. На глазах появляется слабая пелена из слёз, и теперь ты всё видишь размыто.

— Если бы ты не рыпалась, то мы бы просто отвезли тебя обратно. К Константину. И не было бы никаких жертв, — произносит тебе на ухо мужчина и кидает тебя на диван.

Ты выставляешь руки вперёд, но опомниться не успеваешь, как слышишь звон его бляшки на ремне. И только сейчас до тебя дошло, что он собирается сделать.

— Константин говорил, что ты сбежала до свадьбы. Значит, мне предоставлена честь быть первым, — в его голосе слышатся нотки самодовольства и усмешки. — Или я потом передам своему боссу, что он чуть не женился на шлюхе.

Ты только хочешь подняться и убежать, но он хватает тебя за волосы и заставляет тебя поменять своё положение на диване, на который тебя толкнули. Можно сказать, что ты просто сидела, а не была страхом и запугиванием прижата к небольшому бархатному дивану.

— Влад бы идиотом, говорил, что тебя можно просто забрать и привезти. Но я сразу подумал, что можно воспользоваться случаем, — на губах мужчины средних лет скользнула ухмылка.

Ты смотришь на него с нескрываемым отвращением. Боль в руке и теле всё ещё была, но уже не вызывала слёзы.

— Видишь это? — Он достаёт пистолет, направляет его вверх и не снимает с предохранителя. — Он выстрелит, если ты воспользуешься зубками, поняла?

Ты нервно сглатываешь ком в горле. Меньше всего тебе хотелось делать кому-то приятно своим ртом. И ты уверена, что этим всё не закончится.

— Давай, — усмехнувшись произносит мужчина махнув в область своего паха оружием, давая тебе команду.

Твои руки трясутся, а ты молишься о том, чтобы произошло чудо, которое помешает подобному. Ты готова даже к концу света, лишь бы не делать всего этого.

Ты знаешь, что мольба не поможет, как и слёзы. Они только могут разозлить, он может стать агрессивнее. А этого тебе тоже не хотелось. Но и сделать рывок к двери, рискнуть ты боишься.

— Константин убьёт тебя, если ты прикончишь меня, — произносишь ты.

— Нет. Влад мёртв, я сбегу, если убью тебя. Он и не станет искать. Тебя то хрен нашёл. А ты так, дилетантка. Уж я то смогу скрыться.

Ты веришь ему. Он похож на того, кто так сделает. Тебе даже в голову приходит мысль о том, что лучше быть убитой, чем изнасилованной куда только можно.

Но в твою главную дверь раздаётся стук. Мужчина и ты замирая смотрите на неё, напрягаясь. Ты не можешь сообразить, что тебе сделать, чтобы спастись, потому что всё ещё не хочешь быть убитой.

— Кто это?

— Не знаю, — произносишь ты.

— Сиди, блять, тихо, — шипит мужичка, направив пистолет на тебя. — Дёрнешься, я нахуй выстрелю!

Ты и не дёргаешься. Сидишь смирно и боишься, что пистолет и впрямь выстрелит.

Стук становится настойчивым, и ты понимаешь, кто это может быть. Но мужчина не трогает тебя, он ждёт, как и ты, действия того, кто за дверью. Но за ней затихает, и вы всё ещё ждёте в напряжении.

Только благодаря этому, вы не обращаете внимание на то, что задняя дверь открывается и на кухне слышатся тяжёлые и твёрдые шаги.

Ты не сразу замечаешь Алфи, но стоит тебе это сделать, как Соломонс выстреливает. Мужчина падает замертво, а ты шарахаешься назад, прижимаешь одну согнутую ногу к себе, а вторую отрываешь от пола. Сама прижимаешься к спинке дивана и с шоком смотришь на труп мужчины упавшего перед тобой. Ты просто не ожидала этого.

Тихое, чуть слышное «Боже» срывается с твоих губ.

— Ты в порядке, куколка? — Алфи встревоженно смотрит на тебя, ища какие-то ранения или признаки того, что тебе нужна медицинская помощь. — Я видел в окно, как к тебе зашли двое мужчин, да, и слышал выстрелы, через пару минут. Твой крик. Тебе повезло, что соседи не вызвали копов, да. Они контролируют этот семейный район.

Алфи видит, что ты всё ещё отходишь от шока. Твоя юбка чуть задралась, но из-за темноты в гостиной, Соломонсу не удаётся увидеть лишнего. Зато он подмечает, что тонкая бре��елька твоей комбинации спала с твоего плеча. Ты сняла кофту, как раз собиралась готовиться ко сну. Осталась в одной юбке, чулках, нижнем белье и комбинации. Твой пистолет был у Алфи в кармане, он не решился им воспользоваться.

Твои волосы слегка растрепались, а дыхание было тихим, но сбивчивым.

— Спасибо, — произносишь ты, опуская ноги на ковёр с коротким и грубым ворсом.

Ты хватаешь домашний кардиган с кресла, накидывая его на себя, чтобы прикрыться. Тебе не известно, как объяснить Алфи всё происходящее. А он наверняка спросит.

— Да, не за что, всего лишь убил человека, что собирался изнасиловать тебя, верно.

До тебя доходит, что часть разговаривать он наверняка слышал.

— Ты слышал про?..

— Какого-то Константина. Да, и мне хотелось бы знать кто это, потому что я не хочу, чтобы в мой дом забирались похожие люди желая меня... да, что они хотелось кстати сделать? — Он "ненавязчиво" переводит тему на тебя, желая узнать больше.

— Он мой бывший жених, — произносишь ты, подходя к Алфи, ты не знаешь, чего он ждёт. Хочет просто узнать информацию или историю, причины взлома в твой дом.

— Хорошо, да, я это тоже понял из твоего незамысловатого разговора на русском с этим ублюдком.

— Мне нужно что-то сделать с телами, Алфи. Иначе они начнут разлагаться, — говоришь ты, проходя на кухню и закрывая заднюю дверь. Ты аккуратно обходишь осколки, не наступая ни на один.

— Я разберусь с телами, хорошо? Мои ребята смогут справиться с этим, да, только дай я позвоню им и потом, ты мне расскажешь всё, верно. Где у тебя телефон? — произносит Соломонс, когда ты подходишь к плите, желая поставить чайник.

— В гостиной, в правом углу, возле кресла, круглый столик, — говоришь ты.

Когда Алфи сделал звонок, он возвращает своё внимание к тебе. Ты в это время уже проверила карманы трупов.

Соломонс был только в пальто, без шляпы. Он не снял его, даже когда ты налила ему чай, потому что от спиртного он отказался. Зато ты решила выпить.

— Мене не стоит тебе рассказывать, Алфи. Если ты не будешь знать, то будет лучше, — предупреждаешь мужчину, понимая, что расскажи ты ему правду, он может не понять или вовсе посчитать тебя сумасшедшей.

— Я прикладываю руку к твоим проблемам, Бет, думаю, я бы мог узнать хотя бы как они возникли, верно. И может даже узнать твоё настоящее имя. Тебя ведь не Бет зовут, да. Ты хорошо говорила на русском с тем мужчиной, и не трудно, знаешь ли, догадаться, что ты русская.

Ты поправляешь волосы и садишься возле Алфи. Твой опустевший стакан стоял на столе, за которым вы сидели с Соломонсом. Ты бы заняла диван, но в гостиной труп.

— Меня зовут Т/И. Я сбежала от своего жениха. Константин – ужасный человек. Владеет незаконным бизнесом, ведёт себя, как животное и у него напрочь отсутствует сострадание. Я не говорю о том, что он должен был быть хорошим и пушистым, но он настоящий мудак. Если бы я осталась с ним, то чокнулась бы.

— Как ты стала его невестой? Это за один, два дня не делается, да. Для этого нужно время, Т/И. И мне интересно сколько тебе нужно было времени, чтобы понять какой он.

— Он помог моему отцу и тот решил, будет интересно предложить меня в жёны Константину. Я думала он откажется, мол не знает меня, мало ли. А он стал только настойчивым собственником. И я сбежала благодаря маме. Я не могу здесь остаться. Если эти люди нашли меня, то уже скоро сюда, и он явится.

Соломонс не подумала об этом. Но он подумал о том, что не хочет тебя отпускать. Особенно сейчас, когда узнал о тебе чуть больше и помог. Ему казалось, что он может повлиять на то, чтобы ты осталась здесь.

И тогда наверно Алфи совершил самую большую ошибку в своей жизни, как он тогда думал. Его дом в Маргите, который он купил достаточно давно, для своей матери, которая скончалась так и не успев там пожить, Алфи предложил тебе на какое-то время.

Но через год, когда ты будешь счастливая идти к алтарю, в белом платье и с самой яркой, солнечной и красивой улыбкой, которою когда-либо видел Соломонс, он только будет рад, что предложил тебе пожить у него первое время, а потом перевёз тебя в Центр Лондона.

Он будет благодарен судьбе, за то, что ты выбрала жить рядом с ним и, что он вовремя пришёл в твой дом.

[hoteldreamss]

Imagine 6 || alfie solomons

Когда Алфи заходит в дом, то сразу же его встречает Сирил. Пёс прыгает и гавкает, виляет хвостом, всем своим видом даёт понять, что очень рад видеть своего хозяина.

На улице уже была глубокая ночь, а мужчина только сейчас вернулся домой. Он знал, что ты засыпаешь рано. Твоя беременность может и была немного стрессовой для тебя, живот ещё не вырос сильно, но спина уже болела, грудь стала чувствительной и увеличилась, а аппетит возрос, сонливость тоже постоянно была и поэтому, ты мало чем занималась, уделяя много внимания своему сну и сытости. Отчасти, для Соломонса были одни плюсы во всём этом. Его жена не видела, что он гробит себя на работе, а ещё твоя голова не была забита мыслями о том, чтобы съесть меньше нужного, ведь до этого, ты постоянно от чего-то отказывалась. Ну, и твоя грудь увеличилась и, как мужчина, Алфи не мог это игнорировать.

Вы ждали ребёнка и хотели его. Ты не сразу согласилась на брак и уж тем более на ребёнка, но Соломонс уговорил тебя. И он был бесконечно рад этому, казалось, что теперь у него есть личный, собственный рай, который он ни на что бы не променял.

Когда Алфи ложится рядом с тобой, надеясь не разбудить, то всё его тело сразу расслабляется. И он уже не так сосредоточен на боли в спине, которая убивала его под конец дня. Начались холода, поэтому его военная травма стала напоминать о себе.

— Парень сегодня много пинался, — произносишь ты, сонным голосом, немного просыпаясь. — Он скучает по тебе, также как и я.

Алфи понимал, что упускает слишком многое. Он станет скоро отцом, но даже не проводит достаточно времени со своей женой. Твоя беременность нравилась мужчине, он ни раз ловил себя на мысли, что ты нравишься ему такой, с его ребёнком, набухшей грудью и очень ленивая, спокойная, тихая. Соломонс и так любил тебя обнимать и прижимать к себе, но теперь это его желание возросло в сотни раз. Видимо в нём просыпался защитник и отчаянный семьянин.

— Правда? Уже начал пинаться, невероятно. — Алфи прижимает тебя к себе, когда ты пододвигаешься к нему. Он говорит тихо, но ты всё равно его слышишь. — В выходные я буду дома, любимая.

Он чувствует как твоя рука скользит к его. Ты берёшь его ладонь и подносишь к своему животу, кладёшь на него. Твои глаза прикрыты, и ты всё ещё хочешь уснуть. Но из-за того что ваш малыши почему-то сегодня был слишком активным, у тебя это никак не получалось.

— Он пинается весь день. Я уснуть не могу, — произносишь ты.

Губы Алфи невольно искажаются в улыбке. Он не может не радоваться тому, что его ребёнок пинается. Соломонс никогда бы не подумал, что будет так счастлив. Он целует тебя, ты лениво и не сразу отвечаешь ему, прижимаясь ближе.

— Он, кажется, успокоился, — говоришь ты, всё ещё держа руку на ладони Алфи, пока он держит её на твоём животе. Малыш и впрямь перестал буйствовать. — Кое-кому хочется, чтобы папочка был рядом чуть чаще, чем ночью.

— На выходных я весь ваш, сладкая, — произносит Алфи, когда ты прижимаешься к нему и прикрываешь глаза.

[hoteldreamss]

Imagine 5 || alfie solomons

Вы встретились случайно. Алфи был уверен, что с ним подобного никогда не произойдёт. Но это случилось, он влюбился с первого взгляда.

В несчастном баре, тогда было шумно, много опасных людей для одного места, много алкоголя, бьющиеся стаканы, музыка и женский, непристойно наигранный, смех.

Тебя он не сразу заметил, только после того, как вся твоя компания состоящая только из девушек тоже рассмеялась. Мужчина тогда обратил на вас внимание, но взгляд зацепился только за теб��. Алфи пытался заставить себя посмотреть куда угодно, только не пялиться на тебя, но не смог. Слишком долго рассматривал тебя. 

Ты же моментально заметила, что Соломонс смотрит на тебя. Твоя улыбка и взгляд не были такими, как у многих женщин, девушек. Ты казалась какой-то иной, нежной, чистой, не тронутой пороками человечества. Отчасти так и было.

И Алфи просто не смог упустить свой шанс. Он понимал, что не стоит ему тянуть свои грязные ручонки к такому нежному цветку, как ты, но желание было громче разума. Он был уверен, что если не сейчас, то никогда. Упустит тебя и больше не встретит. Алфи ведь впервые видел тебя здесь и его уже немного напрягло, что такая как ты в таком месте, как этот клуб.

Твоя фигура проскальзывает сквозь людей. На тебе уже драповое пальто, прикрывающее твоё красивое платьице и приминающее твои волосы, что были чуть длиннее плеч. Твои подруги ещё у столика, собираются, говорят с какими-то парнями, кто-то друг с другом.

Соломонс извиняется перед итальянцами и выходит за тобой из клуба. Он застаёт тебя одну, возле входа. Февральский снег медленно опускается на твои волосы и на твоё пальто. Алфи готов поклясться, что не видел девушек красивее и даже, если ты окажешься дурочкой, он всё равно готов влюбиться у тебя.

Вряд ли ты итальянка. Н�� похожа. Слишком воспитания, скромная и итальянки не выглядят так как ты, даже самые красивые.

— Вам не стоит быть одной в такое время суток и возле такого места, — произносит он, привлекая твоё внимание.

Твои губы невольно расплываются в улыбке. Толи от того, что была слегка пьяна, толи от того, что с тобой всё же заговорил мужчина, что весь вечер прожигал тебя взглядом.

Ты ещё за столиком про себя отметила, что он красив и, если подойдёт к тебе, ты постараешься удержать его, хотя бы для небольшого разговора.

— Я не одна, я жду друзей.

— Алфи Соломонс, — произносит он и протягивает тебе руку.

— Т/И Т/Ф, — представляешь ты и протягиваешь руку, думая, что он пожмёт её, но Соломонс переворачивает твою ладонь и целует тыльную сторону.

У тебя нежная кожа, а у мужчины все пальцы в мозолях. Но у вас двоих горячие руки, ты не успела ещё замёрзнуть, да и алкоголь в тебе делает своё дело.

Алфи видел, что ты немного пьяна. Может без спиртного в крови ты не будешь такой дружелюбной с ним, он не знал. К тому же, ты не была осведомлена должным образом и понятие не имела, что этот мужчина глава еврейской мафиозной группировки. Могла предположить, что он просто какой-нибудь банкир или кто-то на подобие. Его украшения, шляпа и пальто выдавали его достаток.

— Я хотел было угостить вас, но вы достаточно, таки, быстро покинули бар, к моему огромному сожалению, — говорит Алфи, на пару секунд развернувшись к заведению, из которого ты вышла.

Твой взгляд невольно устремлён на девушек, что только что начали выходить из заведения.

— Извините, мне пора, не хочу, чтобы меня ждали, — произносишь ты. — Но при следующей встрече, я бы не отказалась выпить с вами, — мило улыбнувшись, добавляешь следом. — Хорошего вам вечера.

— Взаимно, Т/И.

Ты быстро подходишь к своей компании. Алфи лишь провожает тебя взглядом и задумывается над тем, как ему тебя найти.

* * *

Соломонс был взволнован всё это время. Он был уверен, что его удар может хватить, если он не выяснит, где ты и кто ты, не считая твоего имени.

Мужчина всю эту неделю думал о тебе и поручал своим парням искать тебя. Он явно влюбился в тебя с первого взгляда и был уверен, что при следующей встрече, ему нельзя тебя отпустить просто так. Алфи всё чаще и чаще думал о тебе, поэтому не мог просто взять и забыть тебя.

* * *

Ты толком и не запомнила вечер в том ресторане. Но мужчину, который обратил на тебя внимание и подошёл к тебе познакомиться, ты запомнила. Он невольно покорил твоё сердце, в чём ты вряд ли признаешься ему или ещё кому-то.

И теперь ты видишь его в этом же баре. Только прошла уже неделя. Твои подруги снова пьяны, но ты ещё трезва. Не успела так много выпить, да, и не совсем любила быть пьяной.

Алфи подошёл к барной стойке. Он сразу же заметил тебя, как зашёл, а ты его. Соломонс снова прожигает тебя взглядом, и ты, в итоге, первая подходишь к нему, предварительно договорившись с девушками, чтобы не мешали.

— Не думал, что встречу вас здесь снова, — произносит Соломонс, явно врёт.

Ты хитро улыбнулась, почему-то сразу же видя, что он лжёт.

— Я сделаю вид, что поверю, — произносишь ты, совсем без злобы и насмешки, скорее кокетливо. — Вы всё ещё хотите угостить меня?

— И не только, — говорит Алфи, жестом прося бармена налить вам и тот в момент всё выполняет.

— Я узнала, кто вы. И, что вы пытались разузнать обо мне, — говоришь ты, но уголки твоих губ приподнялись.

Алфи выдаёт неловкий смешок, он не привык к прямолинейности от девушек. Он почёсывает свою щёку, его короткая щетина слегка отросла. Ты понимаешь, что немного ввела его в неловкость. Хотя мужчина понимал, что ты совсем не злишься на него и не осуждаешь. Скорее заигрываешь.

— Вы можете спросить меня, а не выспрашивании других, — предлагаешь ты, уже держа стакан с виски в руках.

— Хм... ладно, прелесть, — выдаёт Соломонс. А ты не обращаешь должного внимание на это прозвище. — Почему бы тебе не ответить мне на вопрос. Есть таки у тебя муж или мужчина? Который может составить мне конкуренцию, когда я буду ухаживать за тобой?

— У меня нет ни мужа, ни мужчины, — произносишь ты. — Если бы был, то я бы не сидела рядом с вами.

— Можешь обращаться ко мне «Алфи». Думаю, я не настолько старше тебя, — говорит он.

Алфи и впрямь был не так уж старше тебя. Мужчина только начинал свой небольшой бизнес связанный с "хлебом", но уже имел авторитет и власть. И ты знала, что он старше тебя только на лет десять.

[hoteldreamss]

Wild at heart

Часть 4.

Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5

— Алфи нужно завоевать обратно территории, взять власть в свои руки, отобрав её часть у итальянцев. И для этого ему нужна помощь девушки, которая слишком упряма и своенравна.

На улице было прохладнее, чем обычно. Ты была в пальто и надевала сейчас перчатки, потому что твои руки уже немного покраснели. Алфи и ты ждали на большом складе его секретаря, который будто специально опаздывал, что тебя раздражало до ужаса.

Ведь ты была уверена, что ваша личная встреча не требуется. Но Соломонс настоял на встречи, у нового склада, в котором теперь хранился его ром. 

Алфи видел, что ты замёрзла. Твой недовольный вид, красный кончик носа, которым ты шмыгала, и гневный взгляд, выглядели забавно. 

С каждым твоим выдохом появлялся слабый пар. 

Твои глаза блуждали по всему, кроме мужчины, что был рядом. О том, что это слишком странное место для встречи, ты сразу ему сообщила, но Алфи всё это объяснил тем, что купил новый склад для хранения рома. Поэтому тебе пришлось попросить своих людей подъехать сюда, и Соломонс попросил и тебя явиться, мол для подписания нового контракта. Где сообщается о точности места, откуда забирается товар.

— Сколько нам ещё ждать? — спрашиваешь ты, скрестив руки на груди и посмотрев с недовольством на Алфи. 

— Немного. Олли слегка беспечен, наверняка скоро будет, не переживай, — произносит Соломонс посмотрев на свои часы, а потом убрав их в карман жилетки. — Для обморожения, ты слишком тепло одета. 

— Мои люди могут начать грузить машины, как будет контракт – подпишу. Они тоже замёрзли, странно, что ты нет. 

Соломонс был достаточно массивным мужчиной. И ты не была удивлена тому, что ему не холодно, и он стоит в растёгнутом пальто. 

Алфи о чём-то задумывается, не совсем уверенный в своих мыслях. Он старался понять тебя. Увидеть всю эту ситуацию ясно и трезво. Но не мог. В его голове назойливо крутилась мысль о том, что ты уже сотрудничаешь с итальянцами и это дело время, когда ты решишь его предать. 

Ведь Соломонс понимал, что преданность и верность в этом мире не имеет никакого значения. У тебя есть право быть на стороне того, с кем тебе выгоднее. 

— Да, ты и впрямь можешь так сделать, верно? Если, конечно, в контракте будет всё так, как должно быть? Тогда, да, они уже сейчас могут загружать машины, потом им не нужно будет их разгружать, верно? Если что-то будет не так. 

Ты слегка напрягаешь и смотришь на Соломонса с замешательством, что ясно просвечивается в твоих глазах. Решаешь отмолчаться, подождать пока он что-то ещё скажет, чтобы ты поняла о чём он. 

Люди Алфи и твои стоят достаточно далеко, на улице, пока ты и Алфи были под крышей склада, в паре шагов от дверного прохода. 

Он не хочет быть мудаком. Он вообще-то никогда не хотел им быть, никогда не хотел казаться тем парнем, что портит тебе жизнь и кому-то ещё жизнь. Но его работа вынуждала, из раза в раз быть агрессивным, жестоким, наглым, хитрым и жёстким человеком. 

Алфи не мог поспорить, ты определённо была красива и выглядела, как чёртов цветок во всём этом прогнившем мире преступности. Месте, которым называли «мир мужчин». Соломонс был уверен, что тебе сложнее, чем ему, и ты, как и любой человек, заслужила чего-то более нежного, светлого и хорошего. Но судьба или кто-то другой сделал то, что сделал, и ты всё же в «мире мужчин». И Алфи сейчас стоит рядом с тобой, думая о том, быть ему вежливым или прямолинейным. 

— Знаешь, Т/И, Лондон не такой большой город, верно? Есть города больше, — хрипловатый и спокойный голос Алфи доносится до тебя, пока ты в недоумении молчала. Ты сразу переводишь на него заинтересованный взгляд, ожидая дальнейшей реплики. — И в городах, которые больше, такие люди, как я, ты, ебучий Сабини, намного требовательнее относятся к доверию. Например, отрезают части тела за предательство. Или вырезают всю семью, убивают предателя. Иногда запугивают иначе. 

Твоё тело немного напрягается. Ты чувствуешь, как твои лёгкие получают кислород и, как ты выдыхаешь углекислый газ в виде пара, но всё равно не можешь вздохнуть спокойно. Холод уже не становится таким колючим, и ты чувствуешь, что тебе даже становится тепло, из-за того, как твоя кровь ускоряется, вместе с сердцебиением. 

— Да, я не столь слеп и глух, как тебе хотелось бы, — произносит Алфи, заметив твой лёгкий шок, как ему показалось. 

Он видит твои непонимающие глаза и готов поклясться, что впервые ты выглядишь безобидно, похожа на грёбаного оленёнка и Алфи уверен, что многим мужчинам нравилось видеть тебя такой. Слабой, запуганной и бессильной, неопасной. Но этот твой мимолётный вид в скором времени исчезает. 

Он всегда имел слабость перед женщинами. Конечно, Алфи не терял головы, когда общался с дамами, но он всегда старался быть чуть мягче и уважал женщин. Поэтому вести дела с тобой ему было трудно чисто физически. Если бы ты была мужчиной, то Соломонс уже давно бы мог вести себя как обычно, но ты не мужчина и к тебе нужен другой подход. 

Ещё и перешагивать через себя. 

Сотрудничать с тобой, было для него чем-то странным. Алфи видел тебя девчонкой, что наверняка не сама создала свой бизнес, той кто раздвинет ноги ради выгодного договора и похлопает ресницами. И, что ему приходится вести себя с тобой так, как он вёл себя со своими коллегами мужчинами, угнетает Соломонса. 

Будь ты просто девушкой, что стремится к созданию семьи, и её одно из главных желаний – быть красивой, угодливой мужчине, то Алфи определённо вёл бы себя иначе и не чувствовал себя немного некомфортно. 

— Меня не совсем интересует насколько ты слеп или глух, Алфи, — произносишь ты. Твои брови сводятся немного к переносице, а уголок верхней губа слегка приподнялся, показывая твои верхние зубы, будто сообщаешь, что можешь укусить, ведь есть чем. Ты даже немного наморщила носик, давая понять, что в замешательстве и слегка раздражена. 

— Если бы тебя это интересовало, то может ты была чуть в большей безопасности и знала хотя бы, как обманывать, верно. Чем больше знаешь, тем легче наебать, да. 

Ты понятие не имеешь о чём говорит Соломонс и тебя напрягает, что он говорит с тобой так странно. Ещё и повышает немного тон. 

— Что не так, Алфи? — прямо спрашиваешь мужчину, пока твой взгляд устремлён только на него. 

Твои глаза не смотрят на кого-то ещё. Только на еврея в чёрном пальто и фетровой шляпе. 

Его неряшливая борода придавал�� ему возраста. Ты понимала почему Алфи Соломонса боялись. Он напоминал чёртового медведя. Его часто хмурое выражение лица, взгляд, что изучал каждого досконально. Ты слышала и видела, как он кричал на своих людей. И тебе доводилось видеть людей, что пугали одним только своим видом, голосом и словами, Алфи был одним из них. Ему не хотелось перечить или грубить, легче было подчиниться такому человеку, как он.  

Ты не сомневалась, что он легко может убить человека своими собственными руками. В к��нце концов, они выглядели огрубевшими и сильными. 

И он всё ещё был человеком войны. Тем, кто убивал не по собственной воле, а на благо государству, которое принудило его. Его собственная страна сделала насильно убийцей, ведь иначе он стал бы трусом. И для Алфи это было хуже. 

— Что не так? Ох, да, наверное, всё же что-то и впрямь не так, например, то, что ты ведёшь дела за моей спиной с грёбаными итальянцами, верно, — повысив тон, произносит Соломонс. Его взгляд отвлекается от тебя, когда он видит подъезжающую машину, но ты даже не оборачиваешься, продолжаешь смотреть на Алфи пристальным и требовательным взглядом. 

— Я с тобой уже месяца четыре дела веду, — произносишь ты. — И ты должен был бы хоть немного доверять мне, потому что ничего, что могло бы подорвать твоё доверие ко мне не произошло. Я не заслужила того, чтобы ты меня обвинял в подобном. 

— Знаешь, куколка, если к тебе кто-то приходит, например ебучие итальянцы, которые хотят переманить тебя, то ты можешь сообщить мне, да. Ведь у меня с ними чёртова война. 

Он отчасти прав. Но ты не думала, что у вас тут настолько большая преданность друг другу, и вы должны докладывать подобные вещи. Уговор был о другом. Поэтому тебя это слегка злит. Как и его "куколка", которая резала тебе уши. Но ты пока что не делаешь на этом акцент, позволяешь ему так называть тебя.

— Угу... — Ты киваешь, опускаешь взгляд, будто задумываешься и считаешь Соломонса правым. — То есть если бы к тебе пришли мои враги, то ты бы сообщил мне об этом? 

— Да. Потому что... 

— Не заливай мне, Алфи! Ты чёртов двуличный, лживый мужчина... Который ни за что нихрена не способен, на что-то в виде преданности или правды! Не выставляй меня лживой сукой, — ругаешься ты, даже повышая голос и сократив невольно расстояние между собой и Алфи. На вас оборачиваются твои и его люди. — С твоим народом всё в порядке. У них есть места для проживания, макаронники не ходят в мои заведения, и я всё ещё отправляю твой ром в грёбаную Францию. Поэтому тебя не должно даже волновать с кем я сотрудничаю, а с кем нет. И если я захочу предать тебя, ты узнаешь об этом. — Ты хоть и выглядела ужасно угрожающей. Твои глаза наполнены гневом, злостью и даже кажется безумие. Соломонс мог поклясться, что ты могла бы прямо здесь убить его. Твоя грудь вздымалась от глубоких и тяжёлых вздохов. Но Алфи почувствовал что-то странное внизу живота.

И Соломонс был уверен, что в тебе сейчас кровь бурлит. Он бы показал испуг, который мимолётно охватил его. Но вместо этого чувствует что-то странное внутри себя. 

— Алфи, — слышишь ты и Соломонс, голос паренька. — Я контракт привёз. 

Ты отходишь от мужчины, становясь рядом с ним, а не перед ним, как стояла до этого. 

— Ты опоздал, Олли, у тебя же есть часы, — произносит Алфи, делая шаги к своему секретарю. — Почему ты ими не пользуешься, дружок? 

Паренёк что-то бубнит, но ни ты ни Алфи не обращает на это внимание. Соломонс забирает конверт с документами и поворачивается к тебе, отдавая бумаги. То, что Олли что-то бубнит не волнует его сейчас, хотя раньше он определённо сказал бы парню, чтобы тот нормально и чётко говорил. 

Тебе всего требуется минут десять, чтобы изучить контракт. Ты подписываешь его и говоришь своим парням загружать грузовики. 

Алфи был озадачен ещё в начале вашего общения, когда увидел, как парни, даже мужчины, выполняют каждое твоё поручение. Он знал, что руководить людьми сложно, и ему было просто любопытно, как ты достигла того, что эти люди уважают тебя и слушаются. 

Ты говоришь своим людям, что когда они закончат, то могут быть свободны. Водителю грузовика говоришь ехать к пирсу. Сама даже не думаешь говорить Алфи «до свидание» и он видит, что ты вот-вот улизнёшь. 

— Эй, я наслышан о твоей вежливости, Т/И, а ты даже не попрощаешься со мной, верно? Мы с тобой увидимся наверное через пару месяцев, в лучшем случае, — говорит Алфи, подойдя к тебе, когда водитель грузовика отходит, кивнув. 

Ты тяжело вздыхаешь и смотришь на Алфи безразличным взглядом. Тебе не стыдно, что ты на него накричала. И не стыдно за свои слова. Он мужчина, а по твоему опыту общения с мужчинами, они всегда думают, что им кто-то что-то должен. 

— До свидания, Алфи, — произносишь ты и только хочешь развернуться и направиться к машине. 

— Ты же понимаешь, что мой вопрос касаемо итальянцев был вынужденным. Да, у нас такой бизнес, время сейчас не то, чтобы бояться спрашивать о доверии, — произносит Соломонс. 

Он запомнит, как ты выглядишь в гневе. И пока ты там стояла и шипела на него, он ещё и понял, что ты чертовски хороша в таком состоянии и это можно было бы использовать на благо тебе. 

Алфи был уверен, что если у тебя кто-то есть, то этот кто-то определённо самый счастливый и удовлетворённый человек на этой бренной Земле. 

Соломонс и подумать не мог, что ты бываешь иногда не холодной и несдержанной. Ведь твоё спокойствие было всегда при тебе, на каждой вашей встречи. 

— Я не стану извиняться за свои слова и поведение. Не выбесил бы меня – я бы не накричала. 

Из груди Алфи вырывается хриплый смешок. Он знает, что женщины не любят извиняться и признавать свою вину. Хотя, кто вообще любит это? Поэтому присутствие женского стереотипного качества у тебя забавляет его. 

— Да, верно. Я просто иногда могу выбесить человека, задав вопрос ему про доверие, куколка. Такое бывает. Люди бесятся, когда их прижимают к стенке или пугаются до такой степени, что становятся немыми. Ты когда-нибудь была напугана до такой степени? 

Тебе не ясно, как расценивать его слова. Он хочет напугать тебя, намекнуть, что знает, о тебе и сотрудничестве с Сабини, пытается извиниться. 

Но ты всё же знаешь, что чиста перед Соломонсом. И его паранойя бесит тебя. 

— Если ты хочешь перестать сотрудничать со мной, то вперёд. Я ничего не сделала, чтобы проснуться рядом с отрубленной головой лошади. Меня раздражают твои намёка. Знаешь, кто пользуется намёками? Трусы и женщины. Не все, конечно, но большинство женщин точно. И я не заметила, чтобы ты был женщиной, Алфи. 

— Значит, да, ты вот, прямо сейчас намекаешь, что я чёртов трус, потому что напрямую не сказал тебе о том, что знаю о твоей встречи с Сабини, верно? 

— Я встретилась с ним пару недель назад. И я не намекаю, я говорю тебе прямо. 

Алфи видел только одну настолько смелую женщину, в своей жизни. Его мать. Она была смелой, сильной и отважной. И либо ты имела те же качества, либо была глупа и безрассудна, что скрывала под прямолинейностью и спокойствием. 

Один чёрт, Соломонс не злится на тебя, на своё и твоё удивление, если бы ты узнала об этом. 

Но он замолкает на пару секунд. Обдумывает свои слова, твои и пристально смотрит на тебя. В тебе так и виднеется гнев. Ярость прекрасно видна в твоих глазах и Алфи чувствует лёгкую тревогу, ведь выбесить тебя ему не хотелось. 

— Хорошо. Да. Не стоило тебя обвинять, верно. Тебя таки задевает, да, когда кто-то обвиняет тебя в предательстве, верно? 

Кровь в твоих венах бурлила и Соломонсу было прекрасно известно об этом. Та агрессия, что ты выдала, могла говорить о том, что предательство тебе не свойственно и тебя оскорбляют такие намёки. Или ты всё же сотрудничаешь с Сабини и всё это было спектаклем для Алфи. 

Он не знает, что ему думать, но он точно постарается быть аккуратнее с тобой и настороженнее.