#фа | Explore Tumblr Posts and Blogs

para-system · 1 year

Text

Терминология ДРИ

Всем привет, сегодня я решила, что составлю для вас список, где вы можете составить свои подходящие слова для обозначения простых (и не очень) процессов диссоциации, амнезии, смены лиц.Если же вы собираетесь ввести общепринятые термины, то стоит подключить больше людей и использовать латинские корни, кои и чаще мы видим в медицине, психиатрии.Мои примеры вы можете видеть в кавычках, копировать текст и писать своё вместо них; это пригодится для тех, кто ведет дневники или ему надоело говорить одно и то же. Язык: эсперанто.Внизу будет прикреплен файл для удобства.

БАЗА:

Джоёр — положительный триггер

Пенор — отриц триггер

Безоноть — потребность

Вунду — травма

Наскотаго — день памяти/день рождения

Пацоть — реальность

Алия-веро — иллюзорное/разряженное пространство, пространство разума.

"Конвенциональная" или "Прицезекая" — ход событий согласно реальному времени.

"Неконвенциональная" или "Некутимая" память — ход событий ощущаемый изнутри, искаженное восприятие.

"Вагадая" память — фрагментарная память лиц о их жизнях

Фремдижо (фрем) — диссоциация

Фремить — диссоциировать

МНОЖЕСТВО БЕЗ КОНКРЕТНОГО ИМЕНИ:

Униформесо (унифо/унисо) — представление о нас, как о едином.Важно! Униформесо ≠ единство, это вынужденная форма, характеризация как единого целого. Это данность.

Фикцес (фикцесы) — индентичность/ти

Окуло — начало разума

Конжуго — активация элементов, качеств разных личностей в один момент, слияние.

Теамо — сознания бодрствующих лиц равноудалены от фронта, поток мысли выстраивается за счёт внесения слов, мыслеформ каждого.

Дорманта — автопилот

Фациес (фа/фаци) — альтер

Хемифаци — интроекты

ФОРМЫ БЫТИЯ:

Пропеде — впереди всех, контроль тела

Унуальная зона — у экранов, фронт

Сюпера — ведущий

Апуди — наблюдение со стороны, борствование, сосознание

Атендо — сон, нейтральное время, режим ожидания

Хараро — состояние, напоминающее кому. Причины внизу.

Элволажо (Элжо) — личность перестает развиваться, деградирует, терять воспоминания, отрицает себя. Её качества и замысел, составляющие лица, расщипляются и уходят в забвение.

ПОЧЕМУ ЛИЧНОСТЬ ПОГРУЖАЕТСЯ В СОН.

Основные причины.

Лабиринт — глубокий личностный кризис.

Амасиджи — бессознательное отношение большинства блокирует доступ личности.

Саго — переизбыток опыта, ощущений, воспоминаний, усталость от бытия

Малсато — недостаток энергии

Тедо — болезненное состояние, при котором сознание изменения присутствует, но при этом 2/3 его жизненного пути не удовлетворяют личность.

СТРУКТУРА ЛИЧНОСТИ:

Грацессо — тело в иллюзорном пространстве

Скиволемо — энергия жизни, желания

Маниеро — совокупность всех характеристик изменения, его черт, потенциала, опыта и памяти

Этико — фрагмент, качество общего представления о лице.

Санго — качества, которые повторяется в разных лицах и определяет степень родства

Мембиографио — блок воспоминай конкретного изменения в общем архиве

Грата — Синоним слова боль.

Парфюмо — синоним слова аура, общее впечатление, ощущение от личности

Плуво — код, которым изменения из идеи сознания реализуются в качества, а затем в характер. Тема, музыка, слово.

Кадро — поведенческие вариации одного изменения

#Психология #Психиатрия #Диссоциация #Диссоциативное расстройство идентичности #ДРИ #did osdd #did alter #osdd #dissociative identity disorder

10 notes · View notes

deavile · 1 year

Text

VI Пусто

— У тебя неплохо получается, — заметила Марго.

Я пыталась аккуратно оформить нарезанные яблоки на сыром тесте. Недавно мне захотелось научиться печь. Обычно мне помогала Кира, но сегодня она с утра пораньше сорвалась куда-то в поля, пробормотав мне что-то про вдохновение. Наверняка ринулась рисовать вересковые поля на рассвете.

Марго была неплохим учителем. Её рецепты, что она записывала мне на листочках, зачастую были понятны и подробны. Под её присмотром я чувствовала себя более уверенной, когда занималась нечто подобным. Мне никогда не нравилось готовить и печь. Меньше всего в жизни я хотела торчать возле печи. Готовкой в основном занималась Кира, конечно, если речь идёт про грандиозный и полноценный обед или ужин. Я могла приготовить только что-то лёгкое и простое, но мне вполне хватало моих навыков, чтобы не умереть с голоду.

— Видишь, не так уж и сложно. Сейчас засунем в печь, и через некоторое время будет у нас шарлотка. Уверена, вкусной получится, — сказала Марго.

У неё был спокойный и утешающий голос. Она не ругалась на меня, если я делала что-то не так или даже портила блюда по случайности. Она лишь хихикала надо мной иной раз и дразнила, что такая себе из меня хозяйка на кухне. Я и не отрицала.

Убираться я любила, но вот готовить — никогда. Кира всегда хвалила меня за вычищенные до блеска полы. К несчастью, я до сих пор проигрывала цу-е-фа с Шепотом и Кирой, из-за чего полы в основном мыла я. Пару раз с ними возилась Кира из-за проигрышей, а вот Шепот хорошо устроился — он был чёртовым везунчиком. Он ни разу не проиграл, а следовательно участь мыть везде полы ему никогда не выпадала. Только в своей комнате, если только. На наши комнаты правило мытья полов не распространялось. В своём углу, как у нас говорилось, каждый сам себе хозяин, и, судя по тому, как блестела комната Шепота, он был тем ещё чистюлей. Это меня даже привлекало. А вот Кира...

— Давай сюда.

Я подала Марго ещё не готовую шарлотку. На сыром тесте аккуратно были выложены дольки яблок — кругом. Выглядело уже вполне себе аппетитно. Та приняла из моих рук нашу общую выпечку и направилась к нашей кухонной печи.

Я решила убраться на столе, схватившись за тряпку. Внезапно скрип со стороны лестницы привлёк моё внимание.

Это всего лишь Вита. Она выглядела необычно — по-домашнему. Обычно она носила огромные и широкие брюки и такие же огромные рубашки из плотной ткани. Я бы сказала, носила она явно мужскую одежду, что была ей не по размеру, но до раздражения отлично на ней смотрелась. Сейчас же она была в свободной красной футболке и...

— Ты где штаны потеряла? — неожиданно раздался над моим ухом насмешливый голос Марго.

Вита оглянулась на нас. Её волосы были взъерошены, и так она напоминала мне сонного и растрёпанного воронёнка. Она усмехнулась, а после без каких-либо церемоний немного задрала свою футболку.

— У меня нет привычки ходить голышом, не переживайте, — ответила она.

Там были не особо длинные чёрные шорты. Мне впервые удалось увидеть её без этих широченных брюк, и... могла сказать, что она была вполне себе в форме. Я прекрасно видела, как мышцы передвигались под кожей её подтянутых бёдер. Даже завидно немного стало.

— А фигуру не покажешь? — подмигнула ей Марго.

— Не наглей, — спокойно ответила Вита с хитрой улыбкой.

— Да нет, я серьёзно. У тебя ноги очень красивые. Тебе бы платья носить.

— Ненавижу платья.

С этими словами она приблизилась к нам и вгляделась в ингредиенты, что были на столе.

— Тоже платья не переношу, — пожала плечами Марго.

Стало даже как-то неловко. Пускай я никому не говорила, но платья мне очень даже нравились.

— Нет, серьёзно, Вита, покажи талию, — вернулась к прошлой теме Марго.

— Зачем?

— Ходишь в своих мешках. Посмотреть на тебя хочется.

Вита покачала головой с понимающей улыбкой, а после натянула свою футболку назад так, чтобы можно было узреть её формы.

Неплохо.

— Вижу, в груди ты такая же везучая, как Кира, — прокомментировала Марго с усмешкой. — Но вау, обалдеть, ты такие линии прячешь.

— Я вовсе ничего не прячу, — тихо, но уверенно ответила Вита. — Я ношу ту одежду, в которой мне комфортно.

— Ты поставила шарлотку? — привлекла я к себе внимание Марго.

Та резко перевела взгляд на меня, а после кивнула. Вита хмыкнула, а после схватилась за целое яблоко на столе и шумно откусила.

— Любишь яблоки? — спросила я едва слышно.

— Yah, — ответила она, неторопливо и тщательно жуя.

— Значит, шарлотка тебе тоже понравится.

Я изо всех сил старалась относиться к ней дружелюб��о и миролюбиво, как относилась ко всем, однако получалось не всегда. Мне было сложно. У меня часто мелькала мысль просто игнорировать её существование, но я понимала, что это неправильно. Не думаю, что Рите принесёт пользу моё пренебрежение к Вите. Как никак, она одна из личностей человека, и у неё весьма важная роль.

В гостиной появился Шепот с книгой в руках. Он молча оглядел обстановку на кухне, а после занял кресло. Недавно я поняла, что иногда он любил здесь читать, когда за окном светило не жаркое, а приятно тёплое солнце. Грелся под весенним солнышком — даже звучало забавно.

Я перевела взгляд на Виту.

— Ой, Кирилл, я кое-что для тебя выяснила. Я вчера с Альтусом поговорила, и он мне побольше рассказал, как работает наш дом на энергии, — оживилась возле меня Марго, вытирая руки об полотенце.

Она бросила его на спинку стула и направилась к Шепоту, что заинтересовался ею и отложил книгу на маленький столик.

— Может, оденешься? — тихо поинтересовалась я у Виты.

— Я одета.

Вита внезапно оглянулась через плечо, вновь откусывая яблоко, а после повернулась обратно ко мне с ухмылкой.

— Он даже на меня не смотрит.

Я вздохнула, не выдержав её насмешливого взгляда.

— Дело не в нём, — выдавила я.

— А в чём?

На удивление, Вита продолжала выглядеть спокойно и вовсе не оскорблённо, хотя я бы на её месте почувствовала или смятение, или злость. В её глазах горел вопрос, однако, не услышав моего ответа, она подкинула яблоко и ловко поймала его.

— Знаешь, не хочу никуда лезть, но я тебе не нравлюсь, — легко произнесла она.

— Нет, я вовсе...

— Не надо врать.

Её взгляд внезапно окаменел, однако на губах по-прежнему продолжала играть мягкая улыбка.

— Давай будем друг с другом честны, — сказала она, протягивая мне своё яблоко. — Так и скажи, «ты мне не нравишься».

Я растерялась.

— Давай, тебе станет легче.

— Ты мне не нравишься, — подобралась я.

— А теперь «я ревную своего блондинчика к тебе».

— Я ревную сво... Погоди. Я что, похожа на попугая? И при чём тут опять он?

Где-то в моих глубинах вновь начал просыпаться разъярённый зверь.

— Я не позволю тебе издеваться надо мной, — пыталась я сказать как можно строже, однако дрожащий голос меня выдал. — Просто прекрати, пожалуйста.

— Но я ведь ничего не делаю, — даже как-то удивлённо ответила Вита. — Я просто хочу помочь тебе признать то, что ты не можешь. Мне жаль, что я тебя так нервирую.

— Прости, — тихо выдохнула я. — Ты не виновата. Но ты мне в самом деле не нравишься.

Я слишком жестока и эгоистична, чтобы принять её в свою семью так быстро. Вместо того, чтобы смириться с её появлением, я смирилась с тем, что я — ужасный человек.

— О, я прекрасно понимаю. А вот ты мне нравишься, — по-доброму улыбнулась Вита. — Не стесняйся своих эмоций и чувств. По крайней мере, со мной можно быть честной. Я не буду обижаться.

Вита обескуражила меня.

— Нельзя ведь нравиться всем, — уже тише добавила Вита. — Не бойся, я сейчас оденусь. Просто я только что встала, решила проверить обстановку.

— Не стоит. Я ляпнула это... по глупости. Если тебе так удобно, ходи на здоровье. Поверь, наша Кира порой в одних трусах ходит. Все тут уже привыкшие к таким казусам, — тут же исправилась я.

Вита усмехнулась, а после оглядела меня сверху вниз и обратно. Это меня слегка смутило.

— Это моя пижама, поэтому я в любом случае бы переоделась. Однако приму к сведению. Если вдруг мне захочется, обязательно продемонстрирую вам всем своё бельё.

Это заставило меня улыбнуться от забавности её слов.

— Улыбайся чаще. Ты красивая, — бросила напоследок Вита, прежде чем развернуться и быстро ретироваться наверх.

Я осталась стоять в ступоре. Вита не относилась ко мне как-то поверхностно или высокомерно, несмотря на то, как к ней относилась я. Сколько же в ней мужества и достоинства...

Вновь я чувствовала себя паршиво и отвратительно. Как бы мне однажды не захлебнуться в своей желчи. В последнее время я совершенно теряю над собой контроль. Раньше я не была такой озлобленной, и вообще не думала о ревности. Невозможно поверить, что я в самом деле такая недоверчивая и ревнивая — настолько, что не контролирую свою пассивную агрессию в сторону Виты.

Что со мной случилось? Я себя не узнавала.

Однако меня утешало то, что Вита не воспринимала это близко к сердцу. Это мне даже позволило сейчас смягчить своё презрение по отношению к ней. Я знала. Мой разум знал. Вита не плохая. Моё сердце же было иного мнения.

От этого мне было больно. Я могла причинить боль другим, а это мне никогда не нравилось, но с собой так сложно совладать — почти невыносимо. Одна только мысль, что кто-то может променять на что-то или кого-то более лучшее, выводила меня из себя. Я не хотела чувствовать унижение. Я не желала слышать оскорбления, коих натерпелась Рита.

А всё просто потому, что она — правильная девочка.

Я тоже правильная девочка. Мы правильные девочки, которым было не позволено чувствовать гнев, зависть и что-то крайне негативное — некрасиво, неприлично, отвратительно. Зато радовать чей-то глаз, улыбаться всем и прятаться за маской мнимой робости и хрупкости...

Мои кулаки непроизвольно сжались. Рита была ребёнком, когда в ней стали воспитывать сдержанность. Была ребёнком и я. Мы не совсем в этом виноваты, но... прямо сейчас ответственность упала на наши плечи. Рита скоро станет взрослым человеком. Теперь ей стоило самой отвечать за свои поступки.

И если мне, даже ей, так претило быть правильной девочкой, это пора исправлять. Пора найти себя. Пора открыться. Пора не бояться изменений, не дребезжать перед ними, как фарфоровые куклы.

Шепот старался измениться. Я в самом деле видела его старания над собой. Да, он иногда по-прежнему вёл себя, как скот, мог быть замкнутым и приносящим негатив... Не всё же сразу. По крайней мере, он уже научился разговаривать, а не сбегать.

Почему он отвечал за свои ошибки, в которых виноват даже не совсем он, а я — нет? Я не особенная. Я тоже должна работать над собой в полной мере.

И прямо сейчас я прекрасно знала, что одна огромная проблема процветала во мне. Никто из присутствующих здесь не виноват, что внутри я таила на них обиды и злость. Никто не виноват. Не был и не будет. Это всё мои накопившиеся эмоции, что никак не могли найти выход — они перетекали в безосновательную агрессию, давили на мои мозги, и я злилась. Злилась до скрежета зубов.

Злилась даже сейчас.

Всё можно исправить, если взять себя в руки, воспитать силу воли.

Я ведь не слабая. Не слабая. Так говорил даже Шепот. Он восхищён мной. Я должна оправдать его восхищения, не так ли? Но стараться в первую очередь я обязана для себя и Риты. Я и Рита — самое главное, что у меня есть.

Шарлотка вскоре была готова.

Она была вкусной.

На удивление.

Из-под моей руки получилось что-то мягкое и вкусное. Разумеется, не без надзора Марго. Успешная выпечка немного подняла мой настрой. Теперь я не чувствовала себя так загнанно и беспомощно.

Мне просто нужно взять себя в руки.

Взять в руки и не думать о плохом — контролировать свои эмоции и чувства, найти выход им в другом. Писательство и стихоплётство, конечно, помогали в каком-то роде, но этого было недостаточно. Белый лист не в силах понять и поддержать, когда нужно. Он мог только выслушать, не перебивая, а после молчать — чертовски, по-мертвецки, почти что убийственно.

— Дай угадаю, — начала я, приближаясь к Шепоту, что сидел за столом в библиотеке, — это снова физика?

— Тебе бы в битву экстрасенсов.

— И правда, — пожала я плечами, пытаясь разглядеть его записи. — Что решаешь?

— Пытаюсь найти напряжённость, зная лишь массу подвешенного на нити шара и заряд, — спокойно ответил Шепот.

— Что-то с электричеством?

— Электростатика.

— О, — выдохнула я. — Как жаль, что мне это мало что дало.

Шепот взглянул на меня с насмешкой, а после вернулся к своим записям.

— Напряжённость — это, грубо говоря, сила влияния, которую может оказывать определённое электромагнитное поле? — уточнила я.

— Ты разбираешься?

— Нет, так, поверхностные знания, — хмыкнула я.

— Допустим.

— Напряжённость находится по формуле...

— Есть сила взаимодействия зарядов, делённая на сам электрический заряд. Я пытался найти силу через уравнение Кулона, но это не то...

Я задумалась, глядя в его записи. Рисунок шара, что висел на нитке от горизонтальной поверхности...

— Кажется, я поняла! — спохватилась я.

Шепот взглянул на меня как-то сомнительно.

— Неужели?

— Шар же у тебя висит, правильно? На него действует скорость свободного падения, но из-за нити он, собственно, не падает. Насколько знаю, есть формула силы, популярная такая, одна из ньютоновских... Сила равна массе, умноженной на ускорение, кажется.

Я замолчала, когда увидела, как загорелись глаза Шепота.

— Точно. Третий закон Ньютона. Я и думаю, к чему в задаче дана противная нить и прямой угол, — пробормотал он, тут же принимаясь что-то писать дальше. — Учитывая формулу, которую ты только что озвучила, сила будет равна массе, умноженной на скорость падения. Дальше — сущие пустяки.

Где-то в душе у меня взорвался фейерверк восторга, что я смогла ему помочь, и, судя по всему, верно.

— Ну, Карина, удивила, — откинулся он на спинку стула, втыкая перо в чернильницу. Его взгляд был устремлён на меня.

— Надеюсь, что приятно.

— Разумеется, никак иначе, — улыбнулся он. — Я возился с такой лёгкой задачей около двадцати минут...

— Такое бывает. Порой с чем-то сложным справляешься за миг, а с лёгким — нет. Мне кажется, тебе иногда просто свойственно чересчур много думать и всегда по-сложному. Лично я сейчас взглянула самым простым способом, вспомнив простейшую и почти всем известную формулу силы.

— В любом случае не каждый умеет пользоваться формулами, даже зная их на зубок. А ты как раз попала в яблочко, к тому же пояснила. У тебя наверняка есть понимание и способности к физике.

— Может быть, — окончательно растаяла я. — Но физика не так мне интересна, как тебе.

Мне нравилось чувствовать себя полезной и нужной, даже пускай я поспособствовала всего одной лёгкой формулой. Шепот вновь углубился в мир своей излюбленной физики, и я решила больше не тревожить его.

Я ушла на поиски полезного занятия. Однако мало что могло доставить мне удовольствие. Казалось, я постепенно возвращалась в свои творческие порывы, но по-прежнему не было того самого ощущения лёгкости. Я стала зависима от наслаждения, которое я испытывала во время написания своих историй и стихотворений. Но этого больше не было. Мне не хватало тех эмоций, того воодушевления.

Творческий кризис? Меня он никогда не останавливал. Я считала это своеобразным оправданием. По-прежнему я писала, но писала... ни о чём. Это могли быть красивые и прекрасные лиричные отступления, описания чувств и действий, однако... я не видела в этих текстах себя — тексты были мертвецки мёртвыми, чернее чёрного, просто бельмом, мазком графоманства, без души.

Это были просто тексты. Красивые тексты.

Но пустые.

Пусто.

3 notes · View notes