yoursickuniverse

[yoursickuniverse]

Одиночество сноба

Это была воистину прекрасная звездная ночь. День влюбленных подходил к концу, пусть для многих главные забавы только-только начинались.

Джун глядел в окно на город, освещенный неоновыми вывесками, и все больше впадал в уныние. Он хотел видеть настоящие звезды, а не пластиковый светящийся дубликат в витрине 'Space Monkey'. Он хотел наблюдать безмолвное перешептывание листьев в лунном свете, а не бесконечно снующую туда-сюда толпу подвыпивших людей. Он хотел, возможно, разделить эту ночь с кем-то ценным, кто бы так же, как он, смог оценить красоту этого времени суток.

Однако в его уединении не было ничего печального. Время наедине с самим собой позволяет разложить мысли по полочкам, разобраться в собственных эмоциональных метаниях и просто-напросто расслабиться. Даже проведя целый день в кругу товарищей или семьи, Джуну необходимы были минуты, а лучше даже часы, проведенные вдали ото всех. Поэтому сейчас, наблюдая за суматохой, творившейся за окном возле печально известного 'Space Monkey', парень облегченно выдыхал, вбирая в себя тишину и спокойствие собственного убежища.

Но все-таки Джун мечтал. Мечтал с ноткой тоски и даже какого-то отчаяния. Он закрывал глаза и представлял, что стоит на своей крошечной кухне не один. Что рядом с его чашкой стоит еще одна. Что из глубины квартиры звучит чье-то бормотание. Что рядом с ним в его маленькой квартире хочет находиться еще кто-то. Джун мечтал, чтобы кто-то постучал в его дверь, прошелся по скрипучим половицам, пожурил за чтение при плохом освещении. Мечтал о том, чтобы кто-то, хотя бы один человек из 7 миллиардов населения Земли, захотел очутиться рядом с ним, на его холодной, но педантично убранной кухне. Бог свидетель, как же Ким Намджун устал…

Он не считал себя человеком, на которого стоило бы обратить внимание. Джун осознавал, что для большинства людей является немного скучным, занудным, неловким и вечно занятым. Ему сложно поддерживать контакт с немногочисленными приятелями, так как работа занимает слишком много времени и сил. Если быть откровенным, парень даже не жаловался. Ему искренне нравилась эта работа. Более того, он в некоторой степени медитировал во время реставрации древних книг, карт и картин. Менять что-либо в этой сфере жизни ему абсолютно не хотелось. Так было комфортно.

Проблема заключалась в том, что в силу скрытного характера обладателя и полного его погружения в любимую работу, социальная жизнь Ким Намджуна не то что бы совсем прекратила свое существование, но понесла ощутимые потери. И вот теперь, вечером 14 февраля, Джун стоит на своей крохотной кухне и отчаянно мечтает о ком-нибудь, кто бы захотел очутиться рядом с ним.

Намджун не считал себя человеком низшего сорта. Он трезво оценивал свою внешность и личные качества. Знал также и то, что в мире найдется с десяток людей, которые смогут по достоинству оценить его интеллект, несколько снобистское чувство юмора, широкий кругозор и мировоззрение. Возможно, даже его неловкость и медлительность могли кому-то показаться милыми. Ким Намджун любил себя и был уверен в том, что его может полюбить кто-нибудь еще. Но как же, черт возьми, встретить этого человека, не меняя при этом свой ритм жизни?

Но… Так уже бывало. Если быть точным, это происходит несколько раз в месяц. Мысли о собственном одиночестве накатывают, и сопротивляться мечтам становится невыносимо. Каждый раз Джун обещает себе что-то изменить в своей жизни. И каждый раз последующее утро расставляет все на свои места, стирает этот «неправильный» вечер и меланхоличные мечты. Поэтому каждое утро уже собранный, уверенный, эрудированный и абсолютно одинокий Ким Намджун спешит на любимую работу, где вновь примется медитировать над древними рукописями, картами и манускриптами.

[yoursickuniverse]

Suicidal head case

Unfortunately, I'll never be shot with a sniper rifle. 

The bullet won't fly with the great speed tearing the air flows. There won't be any stranger on the roof of the ordinary high-rise building holding an oblong case. These kind of things don't happen to an ordinary person. We’re not destined to get the neat hole in the forehead. If we’re supposed to die, we will rather turn into a bloody mess on the concrete while the owner of the BMW will bribe the policeman. 

It's not that I get depressed from the impossibility of being killed by the professional killer. But every time when I sit by the window in the public transport, I dream of a quick bullet in the forehead. Such bullet that won't let you realize what have just happened. Such bullet that will divide your life on before and after. 19 years of life and a couple of seconds till the death of a brain.

 I just want to end it all. Perhaps, it means that I'm just a loser and a wimp. Or a dummy. But I can't see anything more attractive than a hole in the forehead and a thin jet of blood. 

Увы, в меня никогда не выстрелят из снайперской винтовки. 

Пуля не будет с молниеносной скоростью разрывать потоки воздуха. А на очередной серой многоэтажке не притаится человек с продолговатым футляром. Потому что подобного не происходит с серым человеком. Ему никогда не получить аккуратную дыру во лбу. Если уж на то пошло, его тело будет кровавым и синюшным месивом лежать посреди дороги, когда владелец бмв будет откупаться от копов.

Не то чтобы жизнь без возможности стать целью профессионального убийцы как-то угнетала. Но каждый раз, садясь в общественном транспорте возле окна, я жажду быстрой и точной пули в лоб. Такой, которая даже не даст осознать случившееся. Такой, которая раз и навсегда поделит жизнь на 19 с половиной лет и доли секунд до смерти мозга. 

Я просто хочу закончить. Наверное, это значит, что я неудачник и слабак. Или просто тугодум. Но я не вижу ничего привлекательнее дырки во лбу и тонкой струйки крови.  

[yoursickuniverse]

Молчаливый музыкант

Она была поражена. Человек, одного с ней впрочем роста, возвышался на много метров вверх одним только своим видом. В его взгляде не наблюдались ни высокомерие, ни гордыня. Напротив, весь облик юноши говорил о стеснительности, мягкости и дружелюбии. Еще 10 минут назад она отчетливо видела, какой страстью и яростью горят его глаза, когда он играл на сцене Моцарта. Куда же оно выветрилось? А впрочем, юноша и без этих эмоций оставался великолепным и каким-то… величественным.

Без фортепиано молодой человек явно чувствовал себя неуверенно и робко. Он не проронил ни слова, пока толпа поклонников с жаром выражала свое восхищение. Мужчины активно жали руку и похлопывали по плечу, а дамы открыто улыбались, никак не показывая, почему-то, свое признание по-другому. Наша героиня терпеливо ждала, пока этот поток из любителей классической музыки рассосется, чтобы она смогла лично выразить благодарность за столь неожиданно приятный вечер.

Её звали Натали, и оказалась она в берлинском оперном театре совершенно случайно. Её рейс в Лилль перенесли на следующий вечер, так как случилась накладка у авиакомпании. В качестве компенсации девушка получила комнату в аэропорту на одну ночь и билет в театр. Последний она решительно намеревалась продать и на вырученные деньги пойти с шиком поужинать в Лоренц Адлон. Именно с этой целью в 6 вечера Натали стояла возле оперного театра с билетом в руках. Однако никто не желал покупать его из рук девицы с французским акцентом, пусть и за полцены. Выступление Чон Чонгука было слишком ожидаемым в заинтересованных кругах, так что либо все уже обзавелись билетами, либо не хотели рисковать.

В общем и целом, за целый час, проведенный под покровом прохладного осеннего вечера, Натали так и не смогла сбыть бесполезный для нее билет. Даже спустя полчаса от начала концерта желающих приобрести его так и не нашлось, что было более чем странно. С горькими думами о несостоявшемся ужине в Лоренц Адлон девушка вошла в оперный театр.

Натали никогда не была поклонницей классики. Инструментальная музыка тоже мало её интересовала. В песнях девушка всегда искала смысл и посыл, выражающиеся в тексте. Поэтому «голые» мелодии совершенно не привлекали, как ей казалось, своей пустотой и незамысловатостью.

Однако этот Чон Чонгук действительно оказался мастером своего дела, раз уже после первой же услышанной мелодии мысли Натали об ужине улетучились безвозвратно. Вместе со «всеми этими снобами и выпендрежниками» она горячо аплодировала после каждого произведения и задерживала дыхание с началом нового. Абсолютно неожиданно для себя девушка совершенно точно без слов могла определить, о чем так молчаливо хочет сказать музыкант. Она различала, где он играет о боли, где о страхе, где о любви, где о… безысходности. Мелодии Чон Чонгука не всегда были грустными, но все без исключения – искренними и пронизывающими.

Натали и сама бы не смогла объяснить, как так получилось, что она буквально вошла в транс от одних только звуков фортепьяно. Человек, передающий свои эмоции так поразительно точно без слов одной лишь мелодией, вызывал у неё самое, что ни на есть, искреннее восхищение. И молчать Натали о своих ощущениях не собиралась.

Добравшись таки до юноши, девушка принялась сбивчиво и с жаром вываливать на него поток благодарностей и восхвалений. Смотря ему прямо в глаза, она никак не замечала ни его немного непонимающего взгляда, ни возмущенных перешептываний других поклонников. Однако никто не осмелился перебить необузданную девицу со странным французским акцентом. А Натали все говорила, и говорила. Её поток из восхищенных фраз затих лишь ко второй минуте монолога. За всё это время Чон Чонгук не произнес ни слова, лишь молча смотря на странную девушку.

Наконец, смущенный донельзя музыкант слегка поклонился, как у них это принято в Корее, и совсем тихо и неуверенно произнес на английском: «Спасибо».

Натали показалось странным, что Чонгук ответил на другом языке, ведь говорила она по-немецки. Если он не понимал её с самого начала, почему не перебил? Неужели она так быстро тараторила, что это не представлялось возможным? Девушке стало невообразимо стыдно, да и осуждающие взгляды вокруг, которые она наконец заметила, вдруг приобрели смысл.

Натали дико стушевалась и поникла, коря себя за несдержанность. Она настолько зарылась в себя, что прикосновение к предплечью заставило девушку ощутимо вздрогнуть.

- Милочка, да ведь он глухой, как можно-то было… - качая головой, запричитала какая-то пожилая леди, вырывая у Натали почву из-под ног.

[yoursickuniverse]

Last Dance

Наступит завтра, туша искры,

Забудут звёзды нас с тобой,

И взгляды - лишь момент единый.

Сейчас же... потанцуй со мной.

Последний танец. Бесконечный.

Сегодня музыка для нас.

Не будет завтра этих песен,

Так потанцуй со мной сейчас.

Уйдут в былое эти строки,

Как и десятки всех других.

И беды, счастье - все другое,

Сейчас же - танец на двоих.

[yoursickuniverse]

Last Dance

Все, что у нас есть, - это момент. Только сейчас. Без прошлого и будущего. Пожалуйста, не оглядывайся.

Мы сами любили повторять: «все приходит и уходит». Следует принимать и отпускать вещи легко и с улыбкой. Такова судьба и мы сами пришли к этому. Почему же сейчас ты противишься самому себе?

Мы встретились в этом танцевальном зале. Мой друг, ты был так восхитителен! Твое тело изгибалось так плавно и грациозно, словно ты практиковал эти движения с младенчества. Запредельный профессионализм и самоотдача. Я любовалась тобой, как самым изысканным произведением искусства.

И вот уже месяц как мы танцуем вместе. Я многому научилась у тебя, хоть ты и плохой учитель. Слишком нетерпелив. Но ты старался, это было заметно, и наши дела пошли вверх. Не пытайся объяснить, как сделать плавную волну телом, это не выразить словами. Просто покажи, надави на грудь и талию в нужный момент, расслабь. Воздействуй на нутро, а не на мозг – вот мой тебе совет.

И вот нам пора расставаться. Наверное, это грустно. Я читаю в твоих глазах тоску. Но, милый, мы ведь все знали наперед, почему ты отрицаешь неизбежное? Давай лучше потанцуем. В последний раз. Сделаем это по-особенному, так, чтобы вся душа наизнанку, дыхание – к черту, а пот – ручьем. Потанцуй же со мной, как с самым близким другом, любимой женщиной, родственной душой. Так, как танцевал бы наедине с собой. Безгранично искренне.

Эй, ну ты чего? Ну же, не плачь. Этот месяц был так хорош, почему же тебе так грустно? И сейчас я с тобой, зачем плакать от тоски по мне же и нашему времени, которое, к слову, еще не вышло? Есть этот вечер, мы, танцкласс и музыка. Отпусти себя и все эти глупые мысли о прошлом-будущем. Такая бессмыслица, чтобы забивать этим голову в такой прекрасный момент. Цени его, не уничтожай виртуальной реальностью.

Наш танец длинною в месяц был замечательным. Потом в твоей жизни появится еще что-то прекрасное. Вот увидишь. Оно будет другим, не похожим ни на что былое, но не менее замечательным. Только чтобы разглядеть и принять, нужно уметь отпустить. Звучит как парадокс, да? Чтобы взять – отдай. Что ж, ты поймешь. Я ведь старательно училась у тебя все это время, теперь и ты внемли моим словам.

Так что не лей слезы понапрасну. Они так не подходят твоему улыбчивому и открытому лицу. Неестественно. Не случилось ничего ужасного, милый. Изменения – это не плохо. И не хорошо. Не бойся этого и принимай с твердостью во взгляде. Ведь все, что случается, - к лучшему.

[yoursickuniverse]

Будущее того, кому оно не было предназначено (интервью с Северусом Снейпом)

Северус Снейп: о Темном Лорде, Альбусе Дамблдоре и своем «исчезновении»

Сегодня вся Магическая Британия отмечает 10й юбилей победы во Второй Магической войне. Именно в этот день, 2 мая 1998 года, Гарри Поттер одолел сильнейшего темного волшебника современности - Лорда Волдеморта. Вместе с Мальчиом-который-выжил сражались не только обычные волшебники и Орден Феникса во главе с Альбусом Дамблдором. Люди, находящиеся в стане врага, тоже внесли свою лепту в одержание победы. Когда мы говорим о шпионах, первый, кого вспоминаем, это Северус Снейп. На протяжении всей войны он добывал информацию из лагеря Темного Лорда, а во время битвы за Хогвартс оказался смертельно ранен Нагини, змеей Волдеморта. И сейчас бывший профессор зельеварения впервые за 10 лет согласился дать интервью.

Война:

ЧТО ЖЕ ТОГДА ПРОИЗОШЛО В ВИЗЖАЩЕЙ ХИЖИНЕ, КОГДА ГАРРИ ПОТТЕР ВСЕСТЕ С МИСС ГРЕЙНДЖЕР И МИСТЕРОМ ВИЗЛИ ПОКИНУЛИ КОМНАТУ? КАК ВЫ ВЫЖИЛИ?

Как вы уже знаете, я имел неосторожность ввязаться в двойную игру, изображая как шпиона Дамблдора в стане Темного Лорда, так и притворяясь шпионом Волдеморта, ошивающемся подле Директора. В таких ситуациях ты готов ко всему. Поэтому к яду Нагини я еще в 1995 году выработал иммунитет, когда понял, что Лорд не собирается расставаться со змеей. А рваная рана от клыков на шее.. Поверьте, после рейдов с Пожирателями Смерти мне приходилось заживлять на себе и не такие повреждения.

ВОЗНИКАЛО ЛИ У ВАС КОГДА-НИБУДЬ ЖЕЛАНИЕ ОТОЙТИ В СТОРОНУ ОТО ВСЕХ СОБЫТИЙ ВОЙНЫ И ПРОСТО, НАПРИМЕР, ЗАНЯТЬСЯ НАУКОЙ?

Постоянно. Я ведь не сумасшедший, вроде тех фанатиков, которым приносят извращенное удовольствие различного рода пытки и насилие. Однако роскоши отказаться от всего и уехать мне никто не предоставлял. Я был связан  клятвой с Альбусом Дамблдором, поэтому должен был играть роль до самого конца.

ЧТО ВЫ ДУМАЕТЕ ПО ПОВОДУ КНИГИ РИТЫ СКИТЕР "ЖИЗНЬ И ГРЯЗЬ АЛЬБУСА ДАМБЛДОРА"?

Думаю, что ей слишком нравится копаться в чужом грязном белье. Я не настолько хорошо знал Дамблдора, чтобы утверждать, правда ли то, что она о нем написала. В любом случае, с Дамблдором никогда нельзя утверждать что-нибудь наверняка.

Этот человек мог оставить годовалого ребёнка лежать всю ночь на крыльце дома в ноябрьскую ночь, но при этом искренне о нем беспокоиться.

АЛЬБУС ДАМБЛДОР - БОРЕЦ ЗА ДОБРО ИЛИ ПРЕСЛЕДОВАТЕЛЬ СОБСТВЕННЫХ ЦЕЛЕЙ?

Дамблдор - игрок. Он был поразительно хладнокровен, когда дело касалось планирования. Свою собственную смерть он ведь просчитал, словно делал обычный ход в шахматной партии.

КАК ЧЕЛОВЕК, ПРОВОДИВШИЙ МНОГО ВРЕМЕНИ В КРУГУ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ, НАБЛЮДАЯ ЗА ИХ ДОСУГОМ И ВЫБИРАЯСЬ ВМЕСТЕ В ОПАСНЫЕ РЕЙДЫ, НАРИСУЙТЕ ПОРТРЕТ СРЕДНЕСТАТЕСТИЧЕСКОГО ПСа.

В самом начале восхождения Темного Лорда - я говорю о 1960-1970х годах - Пожирателями Смерти были молодые талантливые аристократы, жаждущие революции, при этом не имея понятия о том, ЧТО такое революция. Просто молодёжь, у которой были деньги и влияние, доставшиеся от родителей. А также неуемные амбиции.

В 90х годах ситуация изменилась. В то время среди последователей Волдеморта были напуганные и несущие крест своего выбора семьи аристократов, члены которых однажды приняли метку. От идеи не осталось ничего. Были только страх и ненависть.  

ЧЕРНАЯ МЕТКА - ЭТО ТО, О ЧЕМ ЖАЛЕЕТЕ БОЛЬШЕ ВСЕГО?

Я научился ни о чем не жалеть. Бессмысленно убиваться по тому, чего изменить нельзя.

Наука, деятельность:

ПОСЛЕ ВОЙНЫ ВЫ ЗАНЯЛИСЬ ИЗУЧЕНИЕМ СВЯЗЫВАЮЩЕЙ МАГИИ, А ВАШИ СТАТЬИ "СВЯЗКА РУН ДЕЛТ И КОН КАК ЯКОРЬ ПРИВЯЗКИ НА МАГИЧЕСКОЕ ЯДРО" И "РУНИЧЕСКИЙ КРУГ: НОВЫЕ МЕТОДЫ ЧЕРЧЕНИЯ" ВОЗЫМЕЛИ БОЛЬШОЕ ВЛИЯНИЕ НА РАЗВИТИЕ РУНОЛОГИИ И РИТУАЛИСТИКИ. ПОЧЕМУ ВЫ РЕШИЛИ ЗАНЯТЬСЯ ИМЕННО ЭТОЙ ОТРАСЛЬЮ МАГИИ?

Черная метка ведь тоже относится к связывающей магии. Череп со змеей заменяет руну Нам, таким образом связывая магические ядра волшебников, давая накладывающему метку огромную власть над другим человеком. Думаю, очевидно, что углубиться в эту отрасль магии я решил именно по причине наличия на моем предплечье выше обозначенной руны. Не хотелось бы по глупости наступить на те же грабли.

ВОЗМОЖНО ЛИ Б��ЛО БЫ УНИЧТОЖИТЬ ДЕЙСТВЦЮЩУЮ ЧЕРНУЮ МЕТКУ, ПРИВЯЗЫВАЮЩУЮ К ТЕМНОМУ ЛОРДУ?

Незаметно - нельзя. Разрыв связи сопровождается невообразимой болью обоих волшебников. Это не говоря уже о том, что сам ритуал требует огромных затрат энергии. Уничтожая метку, волшебник разрушает успевшие переплестись магические потоки связи. Если бы пожиратель смерти, который носит черную метку уже более двух месяцев, решился на такой ритуал, существовала бы огромная вероятность летального исхода. Лучшее, на что мог бы надеяться бедняга, - это остаться сквибом. (Прим. Сквиб - волшебник, полностью лишенный магических сил)

Личная жизнь:

ПОСЛЕ БИТВЫ ЗА ХОГВАРТС ВЫ ПРОПАЛИ НА 3 ГОДА. ДАЖЕ ПОСЛЕ ОФИЦИАЛЬНОГО ОПРАВДАНИЯ МИНИСТЕРСТВ��М МАГИИ И ПРИСВОЕНИЯ ВАМ ОРДЕНА МЕРЛИНА 1Й СТЕПЕНИ СЕВЕРУСА СНЕЙПА НИКТО НЕ ВИДЕЛ. ЧЕМ ВЫ ЗАНИМАЛИСЬ?

А Северуса Снейпа больше и нету. Я принял фамилию матери. Она была чистокровной волшебницей из уважаемого рода Принцев. Так что я взял на себя ответственность главы рода и возродил его. Собственно говоря, именно этим я и занимался все те 3 года. Восстановление почти угасшего рода требует много времени и магической энергии. А также обширных узконаправленных знаний.

ПОЧЕМУ ВЫ РЕШИЛИ ВОЗОБНОВИТЬ КОВЕН РОДА ТОЛЬКО СЕЙЧАС? ВЕДЬ ВО ВРЕМЕНА ВОЛДЕМОРТА НАЛИЧИЕ ТИТУЛА ЛОРДА ИМЕЛО КУДА БОЛЬШЕ ВЕСА, ЧЕМ СЕЙЧАС.

 И чтобы все деньги и родовые драгоценности перекочевали прямо в руки Темному Лорду?  Нет уж, увольте. Сейчас мою жизнь не контролирует ни Дамблдор, ни Волдеморт. Это самое подходящее время, чтобы начать вести дела рода.

ХОРОШО, ВЫ ВОЗРОДИЛИ РОД ПРИНЦ, А ЧТО НА СЧЕТ НАСЛЕДНИКОВ? ВАС И ТАК ВИДЯТ НА ПУБЛИКЕ ВЕСЬМА РЕДКО, А УЖ В КОМПАНИИ СПУТНИЦЫ И ПОДАВНО.

Я женат, если вас это интересует. Не беспокойтесь, род Принц не угаснет, уж я об этом позабочусь.

[yoursickuniverse]

Twink

Хлопнула дверь, подгоняемая жутким сквозняком, тем самым вырывая его из благих иллюзий. Взгляд юноши стал осмысленным, а оттого в нем появилась какая-то глубокая тоска, преисполненная безнадежности. Пустая серая комната напоминала. Не могла не напоминать.

Напоминала о чем, вероятно спросите вы? Ответ до банальщины прост: о его жизни. О том, что происходит с ним каждый день вот уже на протяжении двух лет. О каждом вдохе и выдохе, что он сделал, влача свое существование на том пути, что показался ему единственным возможным.

Он жил в бетонной коробке, где, кроме холодильника, раковины и проеденного молью матраса, ничего не было. Да и это досталось юноше непосильным трудом. Но о работе сейчас вспоминать было до тошноты неохота. Именно поэтому он часто уходил в себя, пытаясь в глубине подсознания отыскать какой-то новый мир, где он бы не был изгоем, педиком, шлюхой, засранцем и бог знает кем еще его называли за столь непродолжительную жизнь.

Но, так или иначе, действие героина заканчивалось и ему приходилось возвращаться в реальность. Тогда-то он и обнаруживал себя сжавшимся в углу, потерянным и абсолютно несчастным. В такие моменты он был несколько непредсказуем и мог совершить нечто, о чем потом невероятно сожалел. Например, однажды он успел состричь себе две пряди прежде, чем опомнился и отложил ножницы подальше. А в другой раз он поймал себя на том, что выцарапывает слово «покойник» на запястье. Все эти случаи объединяло лишь одно: он намеренно хотел причинить себе вред.

Но он не ненавидел себя, нет. Скорее презирал. Каждый раз, смотря в зеркало, он начинал ощущать тошноту. Ведь в отражении юноша видел неудачника: наркомана, проститутку и психически больного. В том, что перманентно ощущает депрессию, он не сомневался. Только о лечении не приходилось даже мечтать. Впрочем, никому и дела не будет, если однажды он пропадет и не появится на трассе.

Трасса. Место, где он проводил по 8 часов в день, в любую погоду и любое время года. Как ни странно, к проституции он относился исключительно как к работе, способу добывания денег, и ничего зазорного в этом не видел. Клиенты бывали разные: кому-то он сосал с отвращением, а кто-то даже нравился и вызывал у юноши живой интерес. Однажды мужчина (женщины среди его клиентов, к слову, не встречались ни разу) предложил юноше работу в компании по изготовлению канализационных труб. Всё, что требовалось, это готовить кофе, складывать бумаги и подрабатывать курьером. Но, сам не зная почему, юноша отказался. Было что-то унылое и неправильное в однотипной офисной работе. Всю свою жизнь он бежал от этого пути и считал, что предаст себя, если согласится на предложение. И в то же время внутренний голос не уставал язвительно повторять: «А глушить героин – это по тебе, да?»

Он знал, что такие, как он, долго не живут. Каждый день он мог умереть от передозировки, венерических заболеваний или банальной автомобильной аварии. Даже считал, что смирился с фактом неминуемой скоропостижной кончины. И вырезанное когда-то на запястье слово «покойник» не давало забыть об этом ни дня. Однако, когда смерть была на расстоянии вытянутой руки, он вдруг запаниковал. Со страхом смотря на иглу, юноша торопливо и сбивчиво называл свой адрес диспетчеру скорой помощи. Он даже не понял, как умудрился вколоть себе двойную дозу, которая стала бы для него смертельной. И пока наркотик не начал действовать, юноша сам вызывал врачей, желая лучше оказаться в палате для малоимущих, чем в морге.

Теперь он был поставлен на учет, но проходить программу для наркоманов юноша не намеревался. Почему-то он никак не мог бросить этот образ жизни, хотя судьба и предоставляла ему шансы. Он продолжал спускать все свои деньги на героин, выходить на трассу и горько рыдать по ночам от осознания своей ничтожности. Возможно, он и смог бы что-то изменить, только без помощи он никак не справится. Грустный, но, увы, справедливый факт был в том, что такие, как он, никому не нужны.

[yoursickuniverse]

Insomnia

Он медленно погружался во всеохватывающую тоску и депрессию. Его бессонница, словно давний друг, уже недели две не покидала его дома. Или уже «их» дома? Она сопровождала его и по скрипучим лестницам этого ГДР-овского бункера, и по пустынным комнатам поместья его одиночества. Он оказался проклятым призраком в его же проклятом доме. Бледным, лишенным жизни, забывшим вкус разноцветности.

Сейчас он сидел в подвале и перебирал клавиши недавно найденного пианино, пыльного, опутанного паутиной. Мелодия лилась из-под его пальцев, и от этого хотелось удавиться. Чем дольше он продолжал играть, тем более одиноко и затравленно себя чувствовал. Когда-то спасение, теперь музыка стала его самым настоящим врагом, ведущим в пучину саморазрушения. Однако во вред себе он продолжал играть.

На улице цвела весна и горело солнце. Он даже выходил из дома и гулял по саду. В зелени деревьев и хрупкости цветов он видел глубинные таинства природы, недоступные ограниченному условностями человеческому разуму. Он размышлял. Пропускал траву сквозь пальцы, наблюдая за отблеском солнца на поверхности пруда. Прислушивался. Он пытался очистить свой разум настолько, чтобы охватить им хотя бы ничтожную часть открывшегося перед ним мира. Но не смог. Его эго требовало постоянного и неусыпного внимания. И контроля.

И вот он здесь. В подвале. За окном весна, а его руки холодны. Они медленно перебирают клавиши.

Он пытался подобрать слова к мелодии, надеясь этим заглушить её и боль, что она вызывала. Но ничего не получалось. Ветер да луна – это всё, на что его хватило. Он был зол.

Возможно, слово «ветер» подходило ему как никому другому. Только что погруженный в меланхолию, он резко поднялся и с утробным рыком взбежал вверх по лестнице, убегая от отчаянья. Но удача не была его спутником. Наверху, среди хаоса из картин эпохи Ренессанса и помятых листов с нотами, он лишь ходил из угла в угол, утопая в бессилии. Ему нужны были люди. Он ненавидел людей. Он хотел любви. Он не верил в любовь. И на этом этапе его жизни возникал лишь один вопрос: «Что дальше?»

О, он ненавидел этот вопрос даже больше, чем окружавшее его невежество. Всё было очень просто. У него не было ответа.

Познав в своей жизни больше, чем среднестатистический человек, он не видел пути для благотворных изменений. После продолжительного тура, где он получал и отдавал крышесносящие эмоции, в  его сознании образовалась пустота, которая благодаря бессоннице не покидала его ни на миг. Все слова были сказаны. Все наркотики попробованы. Все мелодии написаны. И доработаны. И переделаны. И так по кругу. А в этом кругу он чувствовал себя морской свинкой, которая неустанно крутит свое колесо. Колесо в никуда. Как и последние несколько лет в его жизни.

Он понимал, что был жертвой своего самосознания. Раньше высокая организация ума сделала из него того, кем он стал. Циничный философ в поиске истины. И теперь его разум его же убивает. Мысли стучат из черепной коробки, заглушая звуки окружающего мира. Тогда он уходит в себя и пытается бороться со внутренними демонами. Пока безуспешно.

Компания бессонницы стала его тяготить всё больше. Так что он обратился за помощью. Седативы и прочие медикаменты уже располагались на прикроватной тумбе. Помогут ли? Он не имел ни малейшего понятия. Всё, что ему оставалось делать, это лежать и считать удары сердца. Его забавляло это. Контроль. Он мог ускорить его, мог замедлить. И только тот факт, что совсем остановить его никак не удавалось, несказанно печалил. Ведь именно этого ему сейчас хотелось больше всего.

[yoursickuniverse]

Кризис

Как заставить себя не повторяться? Как выудить на свет что-то новое? Неужели, помимо сказанного, ему нечего предложить этому миру?

Рука так и замерла над клочком бумаги. Он написал обо всём, что знал. Обо всём, что испытал. Но этого казалось нестерпимо мало. Он рассказал этой планете о боли, самосожжении, побеге от реальности. Иллюзии, в которых он предпочитал находиться, неумолимо выталкивали из своего тягучего кокона. И он начинал видеть гораздо больше, чем сам того хотел. Гораздо больше, чем мог выдержать.

Реальность. Писать о ней было неумолимо нудно и бессмысленно. Кто захочет воспринимать её, когда есть одна общая иллюзия с эффектом обезболюещего?

Нет, он должен продолжать. В конце концов, редактор не простит ему ещё одной бесплодной недели. Ах, маленький человек с большими мечтами. Несбыточными. Теперь он видел это ясно, как никогда. Даже затуманеный кокаином разум твердил, что пора оставить эти нелепые стенания и заняться чем-нибудь стоящим. Если бы он только слушал разум…

Тем временем рука, замершая над бумагой, вновь начала движение. Он вновь писал о выборе, любви, таблетках и метафизике. И чем же их только привлекал этот нескончаемый цикл жалоб неудачливого человека? Человека, что по собственной глупости выбрал эту жизнь, в заточении собственной каморки и слишком пытливого ума.

Он попытался вспомнить, когда в последний раз чувствовал хоть что-то, отдаленно напоминающее свободу. Это оказалось сложнее, чем он ожидал. Воспоминания лениво ворочались вокруг его детства, не давая искать ответ где-то еще. Тогда он был еще слеп, как и любой другой ребенок, окруженный теплым молоком да маленькими радостями.

Ощущение свободы прошло вместе с прозрением. И как бы он порой не желал вновь окунуться в беззаботность невежественности, понимал, что это невозможно. Да уж, он предпочел бы сбежать от проблем, чем мучиться от так приевшейся уже бессонницы. Только вот кто бы ему позволил?