#renegade! hakon | Explore Tumblr Posts and Blogs

marshalllir · 5 months

Text

Бернард (Бьёрн) Рид. Его отец француз, всю жизнь утопил, не в бутылке, но в работе в армии, имел сомнительный моральный компас относительно человеческих жизней. Мать немка, довольно строгая женщина с тяжелой рукой, юрист. Семья жила не в Вилледоре, но в той же стране. И Бернарду пророчили путь в юристы/адвокаты по знакомству, поэтому история и оценки должны были быть на высшем уровне. Также спорт и стрельбище - по стопам отца.

Что не мешало Бернарду ввязываться в проблемы - неспокойный район, либо ты отобьешься, либо тебя запинают ногами в грязной луже. Полиция не справлялась, дети сбивались группами, чтобы дойти от школы до дома. У Бернарда развивалось желание обладать достаточной властью и силой, как отец, чтобы давать отпор, и одновременно он учил законы, чтобы при полицейской облаве знать свои права.

Отец будет вспоминать подростковый период Бернарда и говорить, что у него были 50/50 шансы вместо правосудия закона выбрать самосуд и уйти в банду. Несмотря на строгость отца, именно с ним он проводил больше времени, с ним можно было отдохнуть душой и разумом, разряжая обойму в мишени на стрельбище.

Мать выбивала дурь из головы единственного сына физически, в то время как отец умел стыдить одним лишь взглядом. Бернард считает женщин такими же опасными, как и мужчин, если не больше, потому что они хитрее. В общем, не недооценивает противника просто из-за пола.

Бернард ввязывался в драки только защищая кого-то. Он был довольно крупным и сильным. То, что ему самому доставалось до кровавых соплей я просто бережно не упоминаю. Кто надо, те знали этого бешеного, который с каждым годом становился умнее и сильнее. Штопать свою форму и одежду он научился рано - нести ее матери драную и грязную было суицидальной миссией.

Благодаря дисциплине и среде знакомых отца, к выпуску Бернард Рид все же загорелся пойти против матери и поступить в полицейскую академию. Через два года, в свои двадцать он выйдет на службу в патрули, и закомые, сотни раз битые рожи бандитов все чаще будут мелькать в полицейском участе за решеткой - офицер Рид расправлялся с ублюдками по закону. Власть и неприкосновенность опьяняла - можно было скрутить бандитов за препятствование аресту или грязное ругательство в свою сторону. Напарник, Джон, подтрунивал, что они буквально перевыполняют план по арестованным, и скоро мест не останется, придется реально вместо камер по бутылкам рассаживать.

После необходимого года обучения Бернард подал документы на повышение квалификации в спецназ (переобучение заняло около пяти месяцев) - группа охраны границ (за основу взяла GSG-9, Германия). В этом отрезке времени он совсем разделяется с семьей, списываться списываются, но отношения становятся все более прохладными и мать начинает намекать на женитьбу и детей, потому что уже пора. Бернард еще в подростковом возрасте встречался и с девушками, и с парнями, но ничего серьезного не вышло, а потом с учебой и работой в полиции вообще не до того было, да и он не спешил приковывать себя к дивану и бутылке пива, с тиром по выходным и орущим младенцем в люльке.

В спецназе на охране границ страны Бернард Рид проведет девять лет. Если не пускать террористов и сомнительных ублюдков, то полиции сразу становится меньше работы. Оснований всегда достаточно, просто многие берут взятки. Бернарду есть что рассказать, за девять лет успеваешь наслушаться и надышаться чужими жизнями и историями, нет да нет думаешь о чужой жизни, планах на будущее и слушаешь пасту о больных детях, которые без отца то никак не проживут, а у мужика семь килограммов наркоты под днищем машины.

Падение Бернард встретил в свои тридцать лет, слухи ходили за несколько дней, что что-то будет, но подготовиться к такому было невозможно. На границе сто человек личного состава - маловато для апокалипсиса. Много кто дезертировал от страха за себя, за семью, нашлись и те, кто пытались, смешаться с гражданскими и эвакуироваться, сразу вскрылись и крысы, идущие по головам и герои-смертники, у кого-то просто не выдержала психика. Граница страны это самое страшное место в период ввода ЧС. Еще страшнее приказ сверху - держать позиции до последнего солдата.

После первой волны был небольшой перерыв просто продышаться от криков гражданских. Командир, австриец Грэхэм, в один из этих дней положил на стол пачку контрактов. Можно было отказаться, перейти под другое командование или на несколько месяцев принять участие в экспериментальной программе ВГМ (и они были далеко не единственными, кто получил приглашение). Благодаря командиру они все еще были живы, хотя и устали до смерти. Вторая волна скорее всего накрыла бы их с головой и утопила в мертвых телах, хотелось продохнуть. Хотя бы поспать больше пары часов, сидя у стены в обнимку с автоматом. Командир первым поставил размашистую подпись. Это не было побегом, это было обещанием вернуться, чтобы защищать с новыми силами.

В итоге в лабараториях ВГМ они провели далеко не несколько месяцев, а почти целый год.

"Самонадеянные идиоты, жажда выжить, мир падал и разваливался, не сегодня, так завтра ебаный апокалипсис и конец человечества"...

"Вальц экспериментировал не только на детях. Целей было две - вакцина и сыворотка. Одна на благо мира, вторая на благо правительства"...

"Обещали сделать из нас суперсолдат, типа этого, звездно-полосатого из комиксов"...

"Казалось, мы прошли через ад, что нам какая-то сыворотка... пиздец. Это состояние даже словами не описать. Блять, мы, прожженые солдаты умирали в ебаной агонии каждые четыре дня, это был беспросветный пиздец без права соскочить. Нас тогда почти сломало. Они чем-то подобным детей обкалывали, а тут двадцать здоровых мужиков и дохли как мухи ебаные"...

"А потом начались последствия. Сила, слух, зрение, вот это все, что наобещали, даже либидо встало обратно"...

"А потом случился пожар. Диверсия, точно тебе говорю. Мы детей оттуда выносили, черным ходом. На улице хаос, ад на земле - ученых забивают насмерть битами, вздергивают на фонарных столбах, везде журналюги эти ебаные. А нас тринадцать мужиков и выводок детей разных возрастов. И мы абсолютно не ебем, что происходит, и что делать. В итоге нашли забившегося на край парковки копа, он связался с кем-то, и детей увезли. А мы остались, в форме и с оружием наперевес, только с полигона, с грузом ответственности в виде Вальца, с ожогами черт знает какой степени, и его больной дочурки"...

"А там ебаные ракеты, "черный понедельник", химикаты на город, гражданка, разделение на фракции. Хотели быть супергероями? Бойтесь своих желаний, блять"...

"Чертовски повезло, что нас вместе с доктором Вальцем загребли военные, Полковник Уильямс, если быть точным. Забавно, что с нами даже разбираться особо не стали, людей не хватало критически. Снова служба, благо на тот момент расформировывать нас не стали, так и были спецотрядом с зашкаливающими показателями, которых можно было кидать в пекло - и выживали же ж"...

"Как встал на ноги, Вальц в полной мере продемонстрировал нас как результат экспериментов ВГМ, к тому моменту в комплексы уже стекались, как мухи на мед и другие выжившие солдаты из программы ВГМ"...

"Мы были личным, блять, отрядом наемников-телохранителей, верными Вальцу псами, оттуда и зародилось название Вальцевы Псы, считай, что бешеные звери на поводке. Мне повезло вытянуть короткую спичку, стать новым командиром и сблизиться с Вальцем достаточно, чтобы мое слово имело для него вес. Теперь понимаешь, почему ты все еще жив, Хакон?"...

"За военными была сила, мощности, которые и не снились полиции и добровольцам, будущим миротворцам. Мы остались на месте, не рыпаясь. Кто занимал высокий чин, знал, что за совершенным стоит майор, ублюдок-психопат, дорвавшийся до власти"...

"Когда дела стали совсем плохи, Полковник согласился на воссоздание сыворотки для своих солдат. Ага. Вот только той же сыворотки сделать у Вальца не вышло. Ты видел этих ренегатов. Черные вены, искривленные голосовые связки, шарики за ролики еще похлеще, чем у нас, сдвиг на силе и возбуждение иного характера. И чем дольше обкалываешься этой дрянью, тем меньше мозгов в черепной коробке остается. И все же я уважаю Вальца за его умение создать целую фракцию суперсолдат, бешеных и тупых, но пиздецки сильных."

В тот период Грэхэм, их командир, попытался второй раз подписать их на сыворотку Вальца. Они и так сдавали свой биоматериал для воссоздания сыворотки, появлялись в лабораториях, кто-то успевал перекинуться парой фраз с тяжело больной Мией на больничной койке, пристегнутой к аппаратам, Вальц выглядел живым мертвецом, возможно где-то в формуле допустил ошибку. Грэхэм обратился прямо в лабораториях. Бьерну, Джону и остальным, срочно вызванным по рации, пришлось убить собственного командира, с которым они служили больше пятнадцати лет. В погоне за большей силой Грэхэм переоценил свои возможности, и никто из отряда не повторил его ошибки.

Когда подобие сыворотки все же получилось создать и вскрылись нелицеприятные последствия, было принято решение сформировать больше отрядов из солдат, получивших сыворотку еще до Падения. Название взяли существующее от отряда Бьерна - Вальцевы Псы, вне системы ��ваний, со своей системой меток, карт, шифрами, нашивками и паутиной связей по городу. Десять отрядов из солдат под ингибиторами или старой версией сыворотки должны были контролировать ренегатов в городе, не допускать нарушений дисциплины и устранять "бешеных собак".

Незадолго до событий канона Вальц собрал всех Псов, чтобы отдать приказ о поиске ключа ВГМ, чтобы вскрыть Х13 как консервную банку и включить там питание для медицинского оборудования. К тому моменту Вальц уже начал эксперименты на себе. Он игнорировал риски, мирился с новым ударом ракет по городу и считал это необходимым злом ради всеобщего блага. Бьерн, положивший всю свою жизнь во спасение людей мгновенно пришел в ярость - с горя потерявший голову Вальц готов был уничтожить последний уцелевший город.

Бьерн ударил первым - в челюсть, Вальц же схватил его за грудки и приложил спиной и затылком о стену. А дальше все было как в тумане - адреналин запустил эффект чистой звериной ярости от сыворотки. С трудом, но их смогли разнять. Вальц оказался сильнее, и Бьерн был на грани жизни, но все равно не отступал от мнения, что план хуйня и подписывать себя и своих людей он на это не собирается. За неподчинение приказам и нападение Вальц мог добить Бьерна на месте или прилюдно казнить, но не стал. И Бьерна и Вальца буквально собирали и сшивали как паззл, обоих спасла только регенерация.

Вальц не отступил от приказа о поиске ключа ВГМ, но изменил конечную цель (когда один из твоих лучших и доверенных людей бьется с тобой насмерть за город и его жителей, это заставляет задуматься). Новая цель заключалась в том, чтобы вскрыть Х13 и вынести оттуда все оборудование, генераторы, припасы и прочее, что полтора десятка лет пылилось на складах. А ключ ВГМ следовало найти только для того, чтобы он не попал не в те руки, как например ублюдку-психопату, майору Мэтту.

#dying light 2 #dl2 #dying light #oc lore #dying light oc #dying light 2 stay human #dying light renegade #renegades #bjorn reed #dying light waltz #vincent waltz #dl2 mia #dl2 renegade #dl2 peacekeepers #dl2 hakon

7 notes · View notes

stolen-breath · 2 years

Text

𝕨𝕙𝕖𝕟 𝕙𝕖 𝕗𝕚𝕟𝕕𝕤 𝕠𝕦𝕥 𝕪𝕠𝕦❜𝕧𝕖 𝕓𝕖𝕖𝕟 𝕙𝕦𝕣𝕥 -- 𝕕𝕪𝕚𝕟𝕘 𝕝𝕚𝕘𝕙𝕥 𝟚 𝕞𝕖𝕟 𝕖𝕕𝕚𝕥𝕚𝕠𝕟

!! TRIGGER WARNING !! blood and gore strong language violence suggestive themes !! MINORS DO NOT INTERACT !! :: author's note :: god, i love this game so much. i've only just gotten to central, so sorry for having so few characters -- but if you want more of the guys from old villedor (vincenzo, klaus, hermann, carlos, etc) please let me know!

:: DYING LIGHT 2 GIRLS EDITION COMING SOON ::

If a Renegade hurt you – how would your boyfriend react?

𝒉𝒂𝒌𝒐𝒏

Hakon’s not really the kind to fight, but if he caught the Renegade in the act of hurting you, he’d see red.

He’ll take advantage of his innate stealthiness and sneak up behind him – you may not even notice him, being a bit distracted fighting for your life

He won’t even reach for his own weapon – he’ll grab the nearest thing in reach and bash the Renegade over the back of the head until he slumps over (unconscious? Dead? Who knows? Who cares?)

He’ll drag you to your feet, whispering “We gotta go, Y/N – who knows when the rest of them will show up.”

He won’t even try to carry you. It’s a waste of precious time, especially since he can’t really roof-run with you in his arms. Bit hard to grab gutters and pipes when his arms are full of you.

He will run slowly – carefully – picking the safest and easiest options. He won’t leave you behind like the others. You’re different. You’re special. You’re not like his four wives.

When he gets you home (to his place – yours isn’t safe), he’ll tuck you carefully into bed and fuck off for a while. You feel abandoned, alone, resigned to die in a bed that’s not even yours, and drift away into the blissful warmth of unconsciousness.

When you wake up again a few hours later, it’s night, and Hakon is treating your wounds with chamomile and honey, stitching any cuts with a trembling but oh-so-careful hand.

“Hold still,” he scolds, gently pushing you back down. “He’s not getting you.”

There’s a special kind of comfort in knowing that Hakon, sneaky slippery Hakon loyal only to himself, is putting his entire existence at risk to protect you.

You drift off again, feeling safe for the first time since your arrival in Villedor.

𝒃𝒂𝒓𝒏𝒆𝒚

Barney. Snarky, aggressive, anger-issues Barney.

He tears the Renegade off of you and throws him to the ground.

You don’t recognize the corpse when he finally pulls back, splattered in so much blood that you barely recognize him either.

He doesn’t even wipe the blood off his hands before they’re cupping your face, turning your head this way and that.

Your ears are ringing, you hardly hear his questions, but you answer what you can.

“Should’ve fucking been here,” he snarls as he tears his radio from his belt. He calls for Hermann and a few others to give him backup. “Should’ve known this was fucking coming. Should’ve locked your ass up. Goddamn Pilgrim. You ain’t a one man fucking army, dumbass.”

He and Hermann fight over who gets to carry you – in the end, you choose Hermann. He’s larger, stronger, able to block more blows.

You have to calm Barney down with your logical explanation – “plus,” you add with a pained smirk, “leaves you open to beat the shit out of any Renegades that follow us. You really wanna leave that fun to Hermann?”

He grins back at you, relieved that you can still joke, the dead man’s blood smeared across his teeth. “Fuckin’ A, Y/N. You read me like a book. Let’s get my girl back to the Bazaar – then, we’re gonna wipe the Renegades off the fucking planet.”

𝒂𝒊𝒕𝒐𝒓

The deaths of his wife and children weighed heavily on his mind for so long. The guilt tore him to pieces. His duty kept him from mourning them, from fucking burying them. He didn’t even know if there were corpses to bury, or if they were shambling about Central with the thousands of other nameless faceless ghouls.

He never expected that a Pilgrim, of all people, would help him find closure.

Being the commander of the PKs of Old Villedor, he isn’t there when you get the shit kicked out of you. You manage to escape on your own – you’re a Pilgrim, you’re thrifty.

You’re not upset that he couldn’t help you. You understand. He has more things to worry about than you.

He, however, is devastated. Furious. He stares at your resting body as you lay in the metro station infirmary, a medic checking your vitals every fifteen minutes.

Horror. Fury. Gut-wrenching guilt.

He’s finally found someone that makes him feel loved again, and he’s failed you. Just like he failed his wife and kids.

Is he going to lose you like he lost them?

But you pull through, of course. You’re a Pilgrim – you’re made of tougher stuff.

When the raw overwhelming power of relief releases him, he turns his fury to his soldiers.

With strict orders and threats of worse punishments than he’s ever doled out before, they wipe out entire Renegade camps and drag in any survivors to parade them in front of you.

It takes weeks, but you finally ID the one who fucked you up.

Aitor pulls you from the room so you don’t have to watch it – but you can still hear his gurgling screams as his soldiers take revenge for what happened to you.

While you wait for him to be brought in (and for quite some time after), he spoils you rotten. Jewelry, fresher food than you’ve eaten since you got here, first choice of any spoils that come in from their looting runs.

And of course you sleep in his bed. It’s the most comfortable bed in the metro station – and it’s the perfect place for him to keep you safe, even in his sleep.

𝒅𝒐𝒅𝒈𝒆𝒓

You and Dodger used to butt heads a lot – you didn’t approve of the way he scammed innocent people to make himself wealthy, and he thought you were a naive, innocent little bird that white-knighted for anyone that offered you a vaguely sad story.

Both of you are right, and neither of you are willing to admit it.

His men are the ones that find you and the Renegade in the fight for your life.

At first, they just watch, not realizing who the intruder is fighting. Some of them make bets on who will win and how the loser will die.

Then one of them catches a glimpse of your face, and their hearts drop into their frayed shoes.

After a brief argument about their odds and Dodger’s temper, they leap into action. Two of them pull you away from the Renegade, since Dodger will literally kill them if anything happens to you – but you take a large gash to the side as the Renegade desperately stabs at you.

He goes down quick. Dodger’s boys are, surprisingly, competent fighters when they’re not up against a Pilgrim.

The two that grabbed you are already carrying you back to the Bazaar, despite your protests that you’re fine and you can get yourself there. Even these dimwits can see that you’re not fine, actually, and you need to get taken home as fast as they can.

They can’t roofrun, unfortunately, so their way is long and winding through alleys and dark buildings too small to have more than a few infected in them. It takes a few hours to get you home – by then, you’re unconscious, definite proof that you’re not fine.

Dodger listens to their tale with only half an ear, only enough to pick up the details he needs. The Renegades have fucked with his property, his beloved.

They have no idea the hell they have invited upon themselves.

You have no idea what he’s doing – Dodger is a bit…dodgy after all*

But he seems a lot more attentive to you, and specifically you

His Bazaar obligations can wait. You need him here and now.

When he finds the man who fucked with you, he brings him into your shared room and sprawls out on the bed beside you, pulling you into his lap and arms.

“Shh,” he soothes, brushing a lock of hair from your forehead. “This the man who fucked with you?”

You nod, resting your head in the crook of his neck and shoulder. You already know what’s coming. You can’t prevent yourself from hearing what’s about to happen, but if you need to, you can hide your eyes.

You need to hide your eyes immediately. Dodger brings in his most ruthless assistant, his right hand man, Klaus.

After but a minute, you beg Dodger to stop. He orders the man removed and “dealt with.”

When you’ve healed enough that you can actually win the argument with Dodger about being allowed outside the safety of the Bazaar’s walls again, you see the body hanging from a makeshift noose outside the door.

The only recognizable part is his broken mask, the mask you broke in the fight, and the scar you left on his body.

𝒘𝒂𝒍𝒕𝒛

You still don’t know why Waltz picked you. Of all the people in the city, he picked you.

You don’t know if that arouses you or terrifies you.

It doesn’t take him long to find out what his man did to you. His crew is so afraid of him that they’re all spies amongst themselves, willing to rat each other out to buy even a moment of his favor.

Unfortunately, the traitor (for he is a traitor now, having willingly attacked his master’s favorite) isn’t done with you.

He tries to sneak into your quarters, maskless, bold as you please.

Renegades are great liars after all, even to each other.

He tries to smother your face with a pillow as you bask in the comforting warmth of the UV light above you, too drowsy to even realize he’s there until the room goes dark and the air you breathe becomes rather…feathery.

He almost succeeds. He would have, if a sudden attack didn’t launch him across the room and snap his spine over a metal bedframe.

You wink in and out of consciousness as the crazed attacker rips your would-be-murderer to shreds with his bare hands, screaming like a crazed volatile into the night.

Not for the first time do you find yourself afraid in your waking moments. You’ve never seen Waltz in his crazed form – will he recognize you? Is this how you’re meant to die, at the claws of your lover rather than the comforting pillow cutting off your air as you lay half-asleep?

But the monster creeps toward you, oh-so-gently caressing your face so he doesn’t cut you with his razor-sharp claws.

“Shh,” the silhouette rasps in the darkness. “I’ll protect you. I’ll kill any motherfucker who dares show his face in here again.”

You drift off again, this time to sleep, as he slips from the room and slaughters the men who were guarding your room, the ones that failed you.

The traitors.

*I’ll see myself out

#dying light 2 #dying light 2 stay human #dying light 2 imagines #imagine your ship #x reader #gender neutral reader #reader insert #my imagines

66 notes · View notes